Джейн Остин - Гордость и предубеждение, Глава 31

Текст еще будет редактироваться.

Предыдущая глава http://proza.ru/2024/01/01/844
Следующая глава http://proza.ru/2024/01/06/1603

Глава 31

Полковник Фицуильям очаровал всех своими манерами, и дамы не сомневались, что его присутствие сделает их вечера в Розингсе гораздо приятнее. Прошло, однако, несколько дней, прежде чем их пригласили туда: ведь в доме были гости, так что в их обществе уже не нуждались; только в самый день Пасхи, через неделю после приезда джентльменов, они удостоились этого знака внимания, причём леди Кэтрин просто сказала им, выходя из церкви, чтобы они пришли вечером в Розингс. За прошедшую неделю они почти не видели леди Кэтрин и её дочь. Полковник Фицуильям заходил к ним несколько раз, а с мистером Дарси они снова встретились только в церкви.

Приглашение было, разумеется, принято, и в положенный час они присоединились к обществу в гостиной леди Кэтрин. Её светлость приняла их вежливо, но было ясно, что они уже не занимают её так, как в предыдущие визиты, когда у неё не было другой компании; теперь всё её внимание было поглощено племянниками, и она обращалась к ним, особенно к Дарси, гораздо чаще, чем к остальным присутствующим.

Полковник Фицуильям был искренне рад видеть их; он скучал в Розингсе, и всё, что могло развлечь его, было кстати; а кроме того, хорошенькая подруга миссис Коллинз ему явно очень приглянулась. Он сел рядом с ней, и они стали разговаривать: о Кенте и Хартфордшире, о преимуществах путешествий и домашней жизни, о новых книгах и музыке; и никогда ещё Элизабет не получала столько удовольствия от разговора в этой гостиной. Они беседовали так оживлённо, что это привлекло внимание не только мистера Дарси, но и самой леди Кэтрин. _Он_ часто с любопытством посматривал в их сторону; а её светлость, которая вскоре разделила его интерес, обнаружила его с большей откровенностью, бесцеремонно окликнув их:

"Что вы там такое обсуждаете, Фицуильям? О чём идёт речь? Что ты рассказываешь мисс Беннет? Я тоже хочу это услышать."

"Мы говорим о музыке, тётя," - сказал он, когда уже невозможно было уклоняться от ответа.

"О музыке! Тогда говорите, пожалуйста, так, чтобы все слышали. Я тоже хочу участвовать в разговоре, если речь идёт о музыке. Я думаю, во всей Англии мало найдётся людей, которые любят и понимают музыку так же, как я. Если бы я в молодости училась, то стала бы превосходной музыкантшей. И Анна тоже, если бы она была крепче здоровьем, чтобы усиленно заниматься. Я уверена, она бы играла восхитительно. Как идут занятия музыкой у Джорджианы, Дарси?"

Мистер Дарси горячо похвалил успехи своей сестры.

"Рада слышать, что она делает успехи, - сказала Леди Кэтрин, - пожалуйста, передайте ей от меня, что она никогда не достигнет хорошего результата, если не будет постоянно упражняться."

"Уверяю вас, - ответил он, - она не нуждается в таком совете. Она занимается каждый день."

"Ну что ж, тем лучше. В этом нельзя переусердствовать; и когда я буду писать ей в следующий раз, я ей настоятельно посоветую ни в коем случае не пропускать занятия. Я не устаю повторять юным леди, что совершенство исполнения достигается только постоянной практикой. Вот и мисс Беннет я говорила несколько раз, что она никогда не будет играть действительно хорошо, если не будет больше упражняться; и хотя у миссис Коллинз нет инструмента, она может, как я ей не раз говорила, приходить в Розингс хоть каждый день и играть на фортепиано в комнате миссис Дженкинсон. Она не будет никому мешать в этой части дома."

Мистеру Дарси было явно стыдно за бестактное замечание своей тётки, но он ничего не сказал.

Когда они выпили свой кофе, полковник Фицуильям напомнил Элизабет о её обещании сыграть для него; и она немедленно уселась за инструмент. Он пододвинул свой стул, чтобы сидеть рядом с ней. Леди Кэтрин прослушала половину песни, а затем снова начала разговаривать с другим своим племянником, пока тот не отошёл от неё, а затем со своей обычной неторопливостью приблизился к фортепиано и встал так, чтобы видеть лицо прекрасной исполнительницы. Элизабет заметила это и, как только представилась удобная пауза, повернулась к нему и с насмешливой улыбкой сказала:

"Вы с таким серьёзным видом пришли слушать меня, мистер Дарси, чтобы я испугалась? Но я не буду бояться, хотя и играю гораздо хуже вашей сестры. Моё упрямство не позволяет мне показывать свой страх, когда от меня этого добиваются. Я становлюсь смелой, даже дерзкой, каждый раз, когда меня пытаются испугать."

"Я не стану говорить, что вы ошибаетесь, - ответил он, - потому что не можете же вы действительно верить, что я намеренно хотел смутить вас; и я имею удовольствие знать вас достаточно долго, чтобы заметить, что вам очень нравится иногда говорить то, что вы на самом деле не думаете."

Элизабет от души посмеялась над таким своим портретом и сказала полковнику Фицуильяму: "Хорошее же представление обо мне вы получите от мистера Дарси, он научит вас не верить ни одному моему слову. Как мне не повезло встретиться с человеком, знающим мой истинный характер, в тех местах, где я надеялась произвести на всех приятное впечатление. В самом деле, мистер Дарси, не очень-то благородно с вашей рассказывать обо мне то, что роняет меня в глазах окружающих; а, кроме того, неосторожно, потому что это вызывает у меня желание отплатить вам тем же, и тогда может открыться то, что шокирует ваших близких."

"Я не боюсь вас," - сказал он с улыбкой.

"Прошу вас, скажите, что вы против него имеете, - воскликнул полковник Фицуильям. - Мне хочется знать, как он ведёт себя в незнакомом обществе."

"Ну что ж, я скажу - но приготовьтесь услышать нечто ужасное. Первый раз в Харфордшире я его увидела на балу, и как вы думаете он вёл себя на этом балу? Он танцевал только два раза, хотя джентльменов явно не хватало; и я точно знаю, что многие юные леди оставались сидеть у стенки из-за нехватки кавалеров. Мистер Дарси, что вы можете сказать в своё оправдание?"

"В то время я не был знаком ни с одной дамой в зале, кроме тех, с которыми приехал на бал."

"Верно - и никто никогда не знакомится на балу. Полковник Фицуильям, что мне теперь сыграть? Мои пальцы ждут ваших распоряжений."

"Возможно, - сказал Дарси, - ко мне отнеслись бы с большей снисходительностью, если бы я стал знакомиться с присутствующими; но я не обладаю умением располагать к себе незнакомых людей."

"Спросим ли мы вашего кузена, в чём причина этого? - сказала Элизабет, всё ещё обращаясь к полковнику Фицуильяму. - "Спросим ли мы его, почему разумный и образованный человек, который, к тому же, жил в свете, не умеет располагать к себе незнакомых людей?"

"Я могу ответить на этот вопрос за него, - сказал Фицуильям. - Потому что он не хочет утруждать себя."

"Я действительно не способен, как некоторые, легко находить общий язык с теми, кого вижу первый раз, - сказал Дарси. - Мне трудно уловить тон их разговора, я не могу казаться заинтересованным в их делах, как это делают другие."

"Мои пальцы, - сказала Элизабет, - не бегают по клавишам с такой же лёгкостью, как пальцы других исполнительниц. Им не хватает силы и ловкости, и их игра не производит такого же впечатления. Но я всегда считала, что виновата в этом сама, потому что не заставляла себя упражняться. Мне никогда не приходило в голову, что мои пальцы не способны играть с таким же совершенством, как пальцы других женщин."

Дарси улыбнулся и сказал: "Вы совершенно правы. Своё время вы использовали гораздо лучше. Те, кому позволено слушать вашу игру, едва ли заметят её недостатки. А для посторонних мы не выступаем."

Тут раздался голос леди Кэтрин, которая потребовала сказать, о чём они разговаривают. Элизабет тотчас снова заиграла. Леди Кэтрин подошла к фортепиано, послушала пару минут и сказала Дарси:

"Мисс Беннет могла бы играть достаточно хорошо, если бы больше практиковалась и занималась с учителем из Лондона. Она знает, как правильно чередовать пальцы, но чувство стиля у неё не развито так, как у Анны. Анна была бы восхитительной исполнительницей, если бы здоровье позволило ей заниматься музыкой."

Элизабет взглянула на Дарси, чтобы посмотреть, как ему понравился такой лестный отзыв о его кузине; но ни сейчас, ни позже она не заметила в нём ни малейшего признака сердечной склонности; и из всего его поведения с мисс де Бёр можно было сделать утешительный для мисс Бингли вывод: будь она тоже его кузиной, у неё было бы ровно столько же шансов выйти за него замуж, как и у мисс де Бёр.

Леди Кэтрин продолжила делать замечания по поводу игры Элизабет и давать ей советы, как развить вкус и улучшить манеру исполнения. Элизабет из вежливости терпеливо выслушивала всё это и, по просьбе джентльменов, играла до тех пор, пока не подали карету её светлости, чтобы отвезти их всех домой.

Предыдущая глава http://proza.ru/2024/01/01/844
Следующая глава http://proza.ru/2024/01/06/1603


Pride and Prejudice
by Jane Austen

Chapter 31

Colonel Fitzwilliam's manners were very much admired at the Parsonage, and the ladies all felt that he must add considerably to the pleasures of their engagements at Rosings.  It was some days, however, before they received any invitation thither--for while there were visitors in the house, they could not be necessary; and it was not till Easter-day, almost a week after the gentlemen's arrival, that they were honoured by such an attention, and then they were merely asked on leaving church to come there in the evening.  For the last week they had seen very little of Lady Catherine or her daughter.  Colonel Fitzwilliam had called at the Parsonage more than once during the time, but Mr. Darcy they had seen only at church.

The invitation was accepted of course, and at a proper hour they joined the party in Lady Catherine's drawing-room.  Her ladyship received them civilly, but it was plain that their company was by no means so acceptable as when she could get nobody else; and she was, in fact, almost engrossed by her nephews, speaking to them, especially to Darcy, much more than to any other person in the room.

Colonel Fitzwilliam seemed really glad to see them; anything was a welcome relief to him at Rosings; and Mrs. Collins's pretty friend had moreover caught his fancy very much.  He now seated himself by her, and talked so agreeably of Kent and Hertfordshire, of travelling and staying at home, of new books and music, that Elizabeth had never been half so well entertained in that room before; and they conversed with so much spirit and flow, as to draw the attention of Lady Catherine herself, as well as of Mr. Darcy.  _His_ eyes had been soon and repeatedly turned towards them with a look of curiosity; and that her ladyship, after a while, shared the feeling, was more openly acknowledged, for she did not scruple to call out:

"What is that you are saying, Fitzwilliam?  What is it you are talking of?  What are you telling Miss Bennet?  Let me hear what it is."

"We are speaking of music, madam," said he, when no longer able to avoid a reply.

"Of music!  Then pray speak aloud.  It is of all subjects my delight.  I must have my share in the conversation if you are speaking of music.  There are few people in England, I suppose, who have more true enjoyment of music than myself, or a better natural taste.  If I had ever learnt, I should have been a great proficient.  And so would Anne, if her health had allowed her to apply.  I am confident that she would have performed delightfully. How does Georgiana get on, Darcy?"

Mr. Darcy spoke with affectionate praise of his sister's proficiency.

"I am very glad to hear such a good account of her," said Lady Catherine; "and pray tell her from me, that she cannot expect to excel if she does not practice a good deal."

"I assure you, madam," he replied, "that she does not need such advice.  She practises very constantly."

"So much the better.  It cannot be done too much; and when I next write to her, I shall charge her not to neglect it on any account.  I often tell young ladies that no excellence in music is to be acquired without constant practice.  I have told Miss Bennet several times, that she will never play really well unless she practises more; and though Mrs. Collins has no instrument, she is very welcome, as I have often told her, to come to Rosings every day, and play on the pianoforte in Mrs. Jenkinson's room. She would be in nobody's way, you know, in that part of the house."

Mr. Darcy looked a little ashamed of his aunt's ill-breeding, and made no answer.

When coffee was over, Colonel Fitzwilliam reminded Elizabeth of having promised to play to him; and she sat down directly to the instrument.  He drew a chair near her.  Lady Catherine listened to half a song, and then talked, as before, to her other nephew; till the latter walked away from her, and making with his usual deliberation towards the pianoforte stationed himself so as to command a full view of the fair performer's countenance. Elizabeth saw what he was doing, and at the first convenient pause, turned to him with an arch smile, and said:

"You mean to frighten me, Mr. Darcy, by coming in all this state to hear me?  I will not be alarmed though your sister _does_ play so well.  There is a stubbornness about me that never can bear to be frightened at the will of others.  My courage always rises at every attempt to intimidate me."

"I shall not say you are mistaken," he replied, "because you could not really believe me to entertain any design of alarming you; and I have had the pleasure of your acquaintance long enough to know that you find great enjoyment in occasionally professing opinions which in fact are not your own."

Elizabeth laughed heartily at this picture of herself, and said to Colonel Fitzwilliam, "Your cousin will give you a very pretty notion of me, and teach you not to believe a word I say.  I am particularly unlucky in meeting with a person so able to expose my real character, in a part of the world where I had hoped to pass myself off with some degree of credit.  Indeed, Mr. Darcy, it is very ungenerous in you to mention all that you knew to my disadvantage in Hertfordshire--and, give me leave to say, very impolitic too--for it is provoking me to retaliate, and such things may come out as will shock your relations to hear."

"I am not afraid of you," said he, smilingly.

"Pray let me hear what you have to accuse him of," cried Colonel Fitzwilliam.  "I should like to know how he behaves among strangers."

"You shall hear then--but prepare yourself for something very dreadful.  The first time of my ever seeing him in Hertfordshire, you must know, was at a ball--and at this ball, what do you think he did?  He danced only four dances, though gentlemen were scarce; and, to my certain knowledge, more than one young lady was sitting down in want of a partner.  Mr. Darcy, you cannot deny the fact."

"I had not at that time the honour of knowing any lady in the assembly beyond my own party."

"True; and nobody can ever be introduced in a ball-room.  Well, Colonel Fitzwilliam, what do I play next?  My fingers wait your orders."

"Perhaps," said Darcy, "I should have judged better, had I sought an introduction; but I am ill-qualified to recommend myself to strangers."

"Shall we ask your cousin the reason of this?" said Elizabeth, still addressing Colonel Fitzwilliam.  "Shall we ask him why a man of sense and education, and who has lived in the world, is ill qualified to recommend himself to strangers?"

"I can answer your question," said Fitzwilliam, "without applying to him.  It is because he will not give himself the trouble."

"I certainly have not the talent which some people possess," said Darcy, "of conversing easily with those I have never seen before. I cannot catch their tone of conversation, or appear interested in their concerns, as I often see done."

"My fingers," said Elizabeth, "do not move over this instrument in the masterly manner which I see so many women's do.  They have not the same force or rapidity, and do not produce the same expression.  But then I have always supposed it to be my own fault--because I will not take the trouble of practising. It is not that I do not believe _my_ fingers as capable as any other woman's of superior execution."

Darcy smiled and said, "You are perfectly right.  You have employed your time much better.  No one admitted to the privilege of hearing you can think anything wanting.  We neither of us perform to strangers."

Here they were interrupted by Lady Catherine, who called out to know what they were talking of.  Elizabeth immediately began playing again.  Lady Catherine approached, and, after listening for a few minutes, said to Darcy:

"Miss Bennet would not play at all amiss if she practised more, and could have the advantage of a London master.  She has a very good notion of fingering, though her taste is not equal to Anne's.  Anne would have been a delightful performer, had her health allowed her to learn."

Elizabeth looked at Darcy to see how cordially he assented to his cousin's praise; but neither at that moment nor at any other could she discern any symptom of love; and from the whole of his behaviour to Miss de Bourgh she derived this comfort for Miss Bingley, that he might have been just as likely to marry _her_, had she been his relation.

Lady Catherine continued her remarks on Elizabeth's performance, mixing with them many instructions on execution and taste. Elizabeth received them with all the forbearance of civility, and, at the request of the gentlemen, remained at the instrument till her ladyship's carriage was ready to take them all home.