Улыбка радуги

   Данька скучал. В деревне, куда его отправили родители на две недели к бабушке,  играть было не с кем – прыгали на скакалках девчонки, да путалась под ногами малышня - мелочь пузатая, с которыми солидному семикласснику не о чем было разговаривать. Интернета - нет! В телевизоре - только два канала.
   Спасала речка - спокойная, глубиной не более метра, с небольшим песчаным островком посередине. На этом островке под единственным ивовым кустом, как тент раскидистым, и валялся Данька на мягком песочке уже неделю. Конечно, не только валялся, но и купался, и строил песчаные крепости и целые города, и рыбачил. Рыбак из него так себе получился – за всё время только несколькими гольянами кота угостил. Загорел Данька до черноты, а нос облезал уже на третий раз. Данька скучал и считал дни до долгожданного отъезда домой в город,  зачёркивая каждый вечер в календаре прожитый день.
    Вот и сегодня он уже вдоволь набулькался в тёплой водице и маялся от безделья в тени куста на острове, задумчиво жуя бабушкины пирожки и запивая их речной водой из ладошки вместо компота. Речка чуть слышно плескалась о берег, и Данька начал подрёмывать под её убаюкивающий говорок. Ритмичные звуки вдруг нарушил громкий всплеск, потом ещё один, потом ещё! Данька открыл глаза и вскочил на ноги. Над гладью реки взлетали  фонтаны!  Один за другим, то рядами, то кругами, то узорами. Фонтаны были разные: то совсем небольшие, плавно сбегавшие в реку, а то высоченные, рассыпающиеся в воздухе  на сверкающие  капли.  Вот фонтаны слились в один поток и волной покатились на берег. На берегу вода отхлынула в реку, а к Даньке побежал маленький песчаный смерч. Данька сделал шаг назад, смерч ускорился, и через секунду  вокруг мальчика уже плясали песчаные фонтаны, подбрасывая в воздух надкусанный пирожок.
    Даньке стало страшно. Он присел на корточки, обхватил голову руками, зажмурился и сдавленно пискнул: «Ой, мамочка!». Шуршание песка стихло, послышался шлепок упавшего на землю пирожка и привычный плеск воды. Данька по-прежнему сидел на кукурках, боясь пошевелиться. Его плеч коснулась тёплая струя воздуха, и послышался негромкий встревоженный голос:
    - Ты чего испугался? Я же с тобой просто играю! 
  Плечи снова обдало теплом, и Данька приоткрыл один глаз. Перед ним в воздухе висела большая прозрачная капля с глазами. Второй Данькин глаз тут же открылся сам, и мальчик шлёпнулся попой на песок, ошеломлённо рассматривая непонятное существо. «Может, я на солнце перегрелся, и всё это мне мерещится» - пронеслась у него мысль. Он снова зажмурился, помотал головой. Но когда он решился открыть глаза  – капля по-прежнему смотрела на него прозрачными серыми глазами.
    Данька считал себя смелым. Он часто представлял себя героем, отважно преодолевающим трудности и страх. И вот этот самый страх  навалился на него вязкой тяжестью, сковал тело неподвижностью и немотой. «Я не трус, я не трус, я не трус» - взялся подбадривать себя Данька и попытался протянуть руку к глазастому нечто. Рука  с трудом, но поднялась. Капля взлетела вверх и опустилась на ладонь мальчика. Данька не успел отдёрнуть руку. Капля просочилась тёплым дуновением между пальцами, собралась снова в кучку и под весёлое «Опля!» сделала тройное сальто в воздухе, смешно  мотая при этом хвостиком.
   Не улыбнуться было нельзя и Данька почувствовал, как липкие тиски страха слабеют, отпуская его одеревеневшее тело.   Капля замерла перед мальчиком, слегка покачиваясь и уморительно подмигивая. Данька осторожно дотронулся до неё. Пальцы спружинили, как о воздушный шарик.  Капля закачалась сильнее, крутнулась вокруг своей оси и унеслась - под воду! И из поверхности реки снова забили фонтаны. Теперь-то Данька разглядел, что воду подбрасывают вверх струи воздуха, которыми управляет загадочное существо.
    Он поудобнее устроился на песке и взялся наблюдать: зрелище завораживало.
А капля разошлась вовсю! Устроила настоящий шторм на реке, подняла в воздух вал воды и вылепила из него фигуру сидящего человека. Данька узнал в водяной статуе себя и не удержался, захлопал в ладоши от восторга.  В струях воды показался прозрачный виновник всего этого переполоха. Капля картинно раскланялась, забавно шаркая в воздухе вдруг появившимися ножками. Оставленная в покое вода рухнула в реку и возобновила своё неторопливое течение.
   Капля подлетела к Даньке, снова поклонилась и шаркнула ножкой:
- Позвольте представиться: Исидор Второй, покровитель парусов, Младший морской ветер. Можно просто Сид.
   Данька от таких церемоний подскочил, изобразил неловкий поклон и тоже представился:
- Данька. – Потом с секунду подумал и прибавил, - Первый. Младший бабушкин внук. Можно просто Дэн.
    Дальше  всё получилось просто. Капля подмигнула, Данька улыбнулся в ответ. Капля метнулась к реке, подхватила пригоршню воды и обрызгала мальчика. Данька тоже рванулся в реку и взялся забрасывать водой ускользающую каплю. Через минуту они уже носились наперегонки по прибрежному песку, брызгаясь и издавая победные вопли.
   Догонять каплю было очень непросто. Данька выдохся и упал в тёплый песок. Капля вытянула из себя трёхпалые лапы и тоже свалилась рядом, раскинув их.
Отдышавшись, Данька повернул голову к капле:
 - Сид, расскажи про себя. Я  не знал, что бывают такие, как ты.
- Какие – такие? – удивился Сид.
- Не обижайся, - смутился Данька, - ты такой необычный, мне до сих пор не верится, что ты живой и настоящий.
 - Я не обижаюсь, мы очень редко показываемся людям на глаза.
Люди знают, что есть на свете ветра. Но они думают: ветер появляется из-за движения воздуха. А на самом деле – на самом деле воздух движется тогда, когда мы его передвигаем. Оттого без нас и жизнь невозможна на Земле.
Нас много, и каждый занят своим делом. Через всю планету толкают воздух Муссоны и Пассаты, на берегах морей хозяйствуют Бризы, Мистраль и Бора охлаждают и морозят, на Байкале управляет воздухом Баргузин, а в пустынях обжигают Сирокко и Самум.
  Я – морской ветер, пока младший, потому что не всё ещё умею. Я отвечаю за паруса. Но парусников уже нет,  ждут и ищут меня только сёрфингисты. Я очень скучаю по парусам, так хочется  надуть упругое, как я сам, полотно  и отправить его в путешествие по морям и океанам! И вот, чтобы меньше скучать, я и решил сам побродить по свету.
  - Кто такие сёрфингисты? – удивился Данька, живший далеко от моря.
- Любители кататься по воде на  специальных досках.
   У Даньки  даже макушка зачесалась от таких новостей. Оказывается, рядом с людьми живут такие удивительные создания. Ему не всё было понятно, и он взялся дальше расспрашивать Сида:
 - Ты говоришь, что вы помогаете планете, а значит и людям.  Но ведь бывает, что вы  приносите беду и зло. Люди гибнут в буранах, смерчах и ураганах, при кораблекрушениях в штормах. Зачем  ветра устраивают такие катастрофы?
 - Есть такое, - вздохнул Сид. – Мы ведь все разные, со своим характером, как и вы. Бывают между нами и ссоры. Когда конфликт ветров из словесного перерастает в физический, тогда и происходят воздушные катастрофы. Плохо приходится людям, попавшим в наши ветряные разборки. Особым буйством  и несдержанностью нрава отличаются мои родственники: морские  ветра.
    У нас есть ветряной кодекс, запрещающий причинять вред любым живым существам, ведь они такие хрупкие по сравнению с нами, но, увы, не все и не всегда его соблюдают.
    Сид взялся рассказывать Даньке о своих родственниках, о морской жизни: жизни на море и над морем. Данька слушал, затаив дыхание, пока не спохватился:
 - Меня уже бабушка потеряла, надо домой бежать! Ты со мной?
 - С тобой, - согласился Сид, - только я стану невидимым. Кодекс запрещает нам показываться людям.
  - Значит, ты нарушил кодекс,  показавшись мне? Тебя за это не накажут?
 - Старший ветер обязательно отругает, - вздохнул Сид. – Но это ничего. Тем же кодексом предписывается помогать всем живым существам, попавшим в беду. А тебе было тоскливо.
   Сид улыбнулся и растаял в воздухе.
 - Сид, ты где? – испугался Данька.
 - Рядышком, - отозвался младший морской ветер. – Вперёд!
     По песку, а потом и по воде потекла быстрая струя. Данька  рванул за ней следом. За рекой на траве след  Сида исчез, зато стала слышна негромкая песенка - журчалка: «Плюм - пулюм! Пулюм – пулюм!  Плюм – пулюм – пулюм – плюм - плюм…». Данька не успевал за стремительным новым другом, вскоре и журчалки не стало слышно. 
    Посередине деревенской улицы девчонки  прыгали в свои бесконечные скакалки. Вокруг них закружился пыльный смерч, порыв ветра рванулся вверх и поднял колоколами девчачьи сарафаны, оголив загорелые ноги в разноцветных трусиках. Девчонки с визгом побросали скакалки и взялись ловить непослушные подолы. Смерч описал вокруг них оборот и исчез. Рядом с Данькой послышалось довольное хихиканье. Данька на скорости промчался мимо девчонок, всё ещё опасливо держащих двумя руками подолы сарафанов, и затормозил у своей калитки. Бабушка во дворе  развешивала сушиться выстиранное постельное бельё и облегчённо вздохнула, увидев внука:
   - Слава богу, а то я уже беспокоиться начала. Беги, обедай, борщ остывает на столе.
  Данька  в дверях дома остановился и тихонько позвал:
 - Сид! Ты здесь? Заходи в дом. Будешь борщ?
 - Я  зашёл, - отозвался Сид, - только борщ я не ем.
 - Чем же тебя угостить? Пирожками с компотом?
 - Мы не питаемся так, как люди. Жизненная энергия вырабатывается внутри нас при движении. Ты обедай, я тебя на улице подожду.
  Лёгкая занавесь на двери тихонько колыхнулась. Даньке не хотелось расставаться с Сидом надолго. Он не стал греть обед, быстро слопал тарелку полутёплого борща, выскочил на крыльцо. И застыл в изумлении.
   По голубому небу плыли белоснежные паруса. Они трепетали, надутые несущим их ветром, сияли в солнечных лучах,  строем удалялись и уменьшались в размерах. Вот они превратились в белых птиц, вот в белые точки, вот и совсем исчезли. Данька перевёл дух и только тут заметил,  что  на верёвках нет выстиранного бабушкой постельного белья.
  – Сииид!!.. – закричал Данька. – Верни бельё-о!!!.. Бабушка  расстроится!
   Высоко в небе вновь показалась стайка белых птиц, приблизилась и преобразилась в простыни, пододеяльники и наволочки. Бельё зависло над двором, медленно снизилось  и  чинно разместилось по верёвкам, как будто никуда и не улетало.
 - Хоть немного развеялся, -  раздался в воздухе  тихий вздох. – Клёво  было?
 - Клёво, - согласился Данька. – Только… Ладно, пойдём на речку.
    Но у калитки Даньку перехватила бабушка:
  - Ты куда собрался? Гроза скоро будет.
  - Откуда гроза-то, - попытался сопротивляться Данька – небо без единого облачка.
  - А ты обернись: с другой-то стороны чернеет. Да и парит что-то нещадно. Быть скоро грозе, - бабушка была непреклонна. – Шагай, дрова наколотые в сарай убери.
 - Иди, - шепнул Сид, - гроза точно будет. Я после дождя вернусь.
   Лёгкий смерч крутнулся и растаял в воздухе, Данька отправился к  дровам. Последние полешки Данька нёс уже под тяжёлыми каплями. Как только он забежал в дом, небо громыхнуло, и стена ливня опрокинулась на землю. Бабушка складывала принесённое с улицы  бельё и удивлялась:
  - Надо же, как быстро высохло.
  Данька улыбнулся, вспомнив приключение белья, в котором оно просохло, и устроился у окна ожидать Сида.
   Гроза закончилась так же быстро, как и началась. Стекло звякнуло от порыва ветра.  Данька подскочил: «Ба, я на речку!»  и через пару секунд  был за калиткой.  Пахло свежестью и мокрой зеленью, на дороге стояли лужи, с травы и кустов скатывались последние тягучие капли, а через реку перекинулась мостом  яркая  радуга. Данька вдохнул полной грудью и словно в первый раз увидел, как прекрасен мир. На душе стало легко и светло, хотелось сорваться с места, взмахнуть крыльями и лететь.  Он так и сделал: раскинул руки и помчался с пригорка, набирая скорость - как самолёт перед взлётом.  В ушах свистела и плюмкала знакомая  песенка - журчалка Сида, ветер закручивал волосы мальчишки в забавный хохолок. Остановился Данька у самой кромки воды и перевёл взгляд на небо.
   - Смотри, какая красивая радуга!
   - Красивая, - согласился Сид. – Серьёзная только очень. Я знаю, как её рассмешить: тётушка Радуга щекотки боится.
   Сид рванулся в небо. Через минуту Данька увидел, как  вдоль радужных полос закружился вихрь. Края радуги дрогнули, поползли вверх, радужный мост закачался и вдруг выгнулся улыбкой в обратную сторону.
   - Улыбается! Радуга улыбается! – закричал восхищённо Данька.
  Радуга погрозила своим краешком:
  - Прекрати хулиганить, Сид! Вот я всё расскажу Старшему Ветру!
  Но голос у неё при этом был совсем не сердитый. Радужная улыбка постепенно  сглаживалась, распрямлялась, и вскоре радуга вернулась в своё обычное положение. А Данька долго ещё приходил в себя от увиденного чуда.
    Это был самый удивительный день в его жизни. Впрочем, и завтра, и послезавтра, и следующие дни оказались такими же звонкими рядом с новым другом. Прежде медленно тянувшееся в скуке время летело незаметно в нескончаемых разговорах с Сидом и прогулках по округе. Ветер показал мальчику то, что Данька прежде умудрялся не замечать, ветер научил его радоваться соучастию в жизни окружающего мира. У Даньки теперь счастливо  замирало сердце от шелеста листьев,  движения облаков, журчания ручья, аромата полевых цветов, от утренних солнечных лучей, от багрянца заката.  Даже в прежде раздражавшем комарином писке ему слышался мелодичный напев. 
    Мальчик не представлял, как он будет жить в городе без своего друга - ветра. Он уже много  раз звал Сида отправиться вместе с ним в город:
  - Ты никогда не жил в большом  городе, попробуй – тебе понравится. Только представь – огромные двадцатиэтажные дома, с их крыш тебе откроется такой простор! Длинные широкие проспекты, по ним ты сможешь летать, обгоняя машины. И парки у нас есть с прудами и цветные танцующие фонтаны!
   Сид мягко, но решительно отказывался:
  - Морскому ветру, пусть и младшему, делать в городе нечего.

  Закончился последний день перед Данькиным отъездом. Завтра утром за Данькой и бабушкой, которая отправлялась в санаторий, приедут родители. И тогда Данька решил увести Сида с собой в город обманом и силой. Данька был уверен, что это на благо им обоим, Сид увидит город и полюбит его, останется там жить.  Данька почему то не сомневался в своём праве решать судьбу друга. Он до мелочей продумал план пленения Сида. Попросил у бабушки пятилитровый металлический бидон с металлической же крышкой и  плотной защёлкой. Сказал, что нужно для опытов в городе. И родителям решил так же объяснить бидон в машине. Бидон тщательно вымыл и высушил.
   Утром  Сид влетел в открытое окно к Даньке и уселся на подоконнике.
 - Собрался? -
   Данька уже давно встал  и с нетерпением ожидал друга.
  - Да. Только вот никак не решу, как быть с этим бидоном. Мне нужен он непременно целым, но, кажется, внутри на дне есть трещина. Не проверишь? – Данька открыл крышку бидона.
  - Конечно, - легко согласился Сид. И прозрачная капля стекла в бидон.
    Данька быстро закрыл крышку и плотно её защёлкнул.
   Из бидона глухо послышалось:
  - Бидон целёхонький,  - в крышку изнутри постучали. - Открывай.
  Данька молчал. Стук повторился, потом усилился.
  - Данька! Что случилось? Открывай!
   Бидон заходил ходуном, крышка задрожала, готовая сорваться со своего места. Тогда Данька всем телом навалился на крышку и наконец подал голос:
  - Сид, не волнуйся, посиди в бидоне спокойно, пожалуйста. Я тебя выпущу, но только когда мы в город приедем.
  - Но я не хочу ехать в город! Выпусти меня!
  - Ты передумаешь, когда увидишь, как классно в городе!
  - Я же сказал тебе: я не поеду! Выпускай меня!
   Данька не ответил, только ещё крепче прижал крышку. Внутри бидона послышалось нарастающее гудение, бидон стал горячим. Ба-Бах!!! Под напором невероятной силы крышка вырвалась из бидона, отбросив Даньку к стене  и разбив оконное стекло. Данька, как в замедленной съёмке, наблюдал падение  на него сверху острых стеклянных клинков и появление из бидона чёрного сгустка с горящими глазами, совсем не похожего на прежнего светлого весёлого Сида. Сид одним движением откинул от Даньки смертоносные осколки и вылетел в окно.
   Звон упавших на пол стёкол привёл Даньку в чувство, и  он выскочил в окно вслед за Сидом.
 -Сид! Вернись! Прости меня! – Данька бросился бежать за   тающим в вышине тёмным вихрем.
  Бежал и кричал он, пока хватило сил. А когда силы закончились, Данька упал в траву и зарыдал.  Он плакал горькими слезами и понимал, что сам виноват в потере друга.   
   Домой он вернулся всхлипывающий и дрожащий от сдерживаемых рыданий.
  Приехавшие родители ничего не могли понять из его несвязных объяснений.
 - Какой ветер? Кто такой Сид? – переспрашивал отец. -  Как это ты не поедешь? С кем ты останешься? Бабушка  уезжает с нами лечиться.
   Отец застеклил разбитое окно, и через час семья уже ехала в машине в город. Ехал, конечно,  и Данька. Он сидел притихший на заднем сиденье, перед ним постоянно стояли горящие глаза обманутого им друга.
   Через три недели бабушка вернулась из санатория, и Данька тоже вернулся с ней в деревню. До самого последнего летнего дня он пытался найти Сида, но младший морской ветер исчез бесследно. Приезжал Данька к бабушке и на все следующие летние каникулы. И через год. И ещё через год. А потом бабушки не стало, и приезжать стало некуда. Да и горечь вины и потери покрылась паутиной времени и уже не жгла так сильно.   

   Сорок лет спустя на песчаном берегу Балтийского моря сидел под соснами подтянутый и строгий, много раз обогнувший по воде планету, пробороздивший все моря и океаны капитан дальнего плавания Даниил Степанович. Солнце подсушивало землю от недавнего дождя и золотило радугу. По кромке воды носился пятилетний внук капитана с доской виндсёрфинга, на которой они катались вдвоём.  Вдруг капитан услышал его восторженный крик:   
   -Дед! Смотри: радуга улыбается!
  Даниил Степанович поднял голову. Радуга сияла широкой улыбкой, перевернув свою дугу.
   Капитан вскочил на ноги. Неуверенно негромко произнёс:
  - Сид? Ты здесь?
  Ветер взметнул седые волосы капитана в забавный хохолок, в воздухе появилась прозрачная капля с серыми глазами.
  -Сид, - облегчённо выдохнул капитан. – Я искал тебя по всему свету, чтобы попросить прощения, извиниться. Прости меня, пожалуйста.
   Ветер улыбнулся:
 - Я давно простил тебя, Данька. Обиды не дают летать свободно. А искал ты по всему свету не только меня, но и себя.
   Прервал их подбежавший мальчуган:
 - Здравствуйте! Я знаю, Вы – Исидор – Младший морской ветер. Мне дедушка про Вас рассказывал.
   Ветер - Исидор поправил:
  - Средний уже морской ветер.
   Мальчик протянул руку:
  - Позвольте представиться – Сидор Сидорович. Младший внук капитана, будущий капитан. Можно просто Сид. А когда Вы станете Старшим морским ветром?
    Исидор улыбнулся:
  - Когда ты познакомишь меня со своим внуком, Сид.
  Капитан снова поднял голову:
 - Удивительно, ты не щекочешь  Радугу, а она продолжает улыбаться?
 - Тётушка просто очень рада снова видеть нас вместе, - пояснил Исидор, а Радуга согласно приветливо помахала им краем.


   На  берегу моря теперь часто появляется странная компания: седой капитан, в припрыжку, как ребёнок, бегающий по песку, и  солидный серьёзный пятилетний мальчик. Эта парочка машет руками, смеётся и постоянно разговаривает с воздухом. А ещё, они  удивительно везучие сёрфингисты. Даже в самый глубокий штиль парус на их доске всегда наполнен ветром и мчит их по морской глади навстречу солнцу, солёным брызгам и новым чудесам!