808 - глава 3

      Выйдя из института, она сразу увидела, ожидающую её возле входа младшую сестру и поспешила к ней.
      — Привет, — радостно поприветствовала она сестру и завалила её распросами, — Замёрзла вся? Почему внутрь не зашла погреться? — взяв замёрзшие руки сестры в свои тёплые, она спросила, — А почему ты без варежек? Бабушка такой красивый комплект тебе связала — жёлтый шарфик и жёлтые варежки!
      — Потеряла… — ответила сестра и заплакала.
      — Где потеряла? — спросила старшая у младшей и обняла её, чтобы утешить.
      — Там, — неопределённо ткнув себе за спину, пробубнила в ответ младшая, уткнувшись в зелёный шарф сестры.
      — Если ты знаешь, где именно потеряла, то мы их обязательно сейчас найдём. Не плачь! — сказала старшая и погладила младшую по шапке, — Ты, наверное, их выронила, когда вылезала из маминой машины, — предположила старшая. Она надела свои зелёные варежки на замёрзшие руки сестры и, взяв её за руку, повела её к дороге. Перед институтом нельзя было останавливаться машинам, и ограничение это снималось, если пройти в одну или в другую сторону. Она выбрала идти направо, потому что если бы мама высадила её сестру в противоположном месте, то ей пришлось бы переходить к институту дорогу, хоть и по зебре, но без светофора, а этого мама допустить не могла. Младшая сестра рядом шла грустная и даже не обрадовалась тому факту, что сегодняшний её поход в парикмахерскую, который вчера был под вопросом, сегодня в силе на все сто процентов, и что они туда отправятся сразу, после того, как подберут варежки.
      — Осторожнее по доскам — они, скорее всего, скользкие, — напутствовала старшая младшую, когда они забрались на деревянный настил с крышей возле соседнего с институтом дома, в котором шла реконструкция. Пройдя по настилу мимо забора, они дошли до открытых ворот. Аккуратно заглянув в них — не выезжает ли кто оттуда — они прошли мимо до следующего настила. Первой на него забралась старшая и потянула за собой младшую, которая даже не попыталась поднять ногу.
      — Я там потеряла варежки, — сказала младшая и указала на открытые ворота, которые лениво раскачивал ветер.
      — Там?? — переспросила старшая, не веря своим ушам, и тоже указала на ворота, — Как ты там могла оказаться? — спросила она с недоверием, в ожидании водопада слёз и горы оправданий, что ворота были открыты, бесстрашной маленькой сестре стало интересно, что за ними, и она зашла, а когда на неё прикрикнул сторож, то она убежала так быстро, что варежки потеряла. Стройная версия произошедшего, которая моментально сложилась у неё в голове ей самой, если честно своей неубедительностью не очень нравилась — во-первых, не настолько сестра у неё глупа, чтобы лезть в опасное место, а во-вторых, не могли слететь обе варежки.
      Но младшая сестра не расплакалась и не стала оправдываться. Она, смотря на старшую, стоявшую на настиле, снизу вверх за пару минут железным тоном рассказала о таком, что заставило старшую и усомниться в умственных способностях младшей, и оценить её сообразительность.
      — Когда мама меня высадила, то я надела жёлтые варежки и пошла обратно к твоему институту, мимо которого мы только что проехали. Я по настилу дошла до ворот, они были закрыты. И уже собралась подниматься на второй настил, который мы только что прошли, как вдруг меня по имени окликнул какой-то парень. Я повернулась, он стоял в воротах, придерживая одну створку. Он поздоровался и назвал твоё имя, сказал, что учится вместе с тобой, и попросил меня помочь достать котёнка — он шёл передо мной тут в институт и увидел, что котёнок забежал под ворота, он заглянул за ворота, прошёлся за котёнком по территории, зашёл в здание и увидел, что тот забился туда, куда ему не пролезть, он пошёл обратно к воротам, чтобы позвать кого-нибудь поменьше, чем он, на помощь, на счастье котёнка мимо проходила я. Если я откажусь, то котёнок умрёт до завтра, а сегодня на стройке выходной. Я согласилась и пошла за ним. Он закрыл ворота, пояснив это тем, что нам находиться за ними нельзя — мало ли, кто увидит, или наоборот — войдёт в открытые ворота из интереса и попадёт в беду. Мы прошли по территории, вошли в здание, пошли по длинному тёмному коридору с пустыми дверным проёмами с двух сторон и дошли до места, куда по его словам забился котёнок — в комнату без окон, в стене которой был узкий низкий проход. Я присела на корточки и заглянула в него — он вёл в соседнюю комнату с таким же свободным дверным проёмом, мимо которых мы прошли, и из него шёл свет, но только он не выходил в коридор, по которому мы пришли. Я встала, повернулась к нему и начала говорить, что котёнок не застрял, а пролез через проход в соседнюю комнату из которой есть выход, но он не дал мне договорить — схватил, прижал к стене и закрыл рот рукой. Я попыталась вырваться, но он прижал сильнее и сказал, чтобы я больше не пыталась — иначе будет хуже. А если крик подниму — то хуже будет вдвойне. Я кивнула. Согнувшись, он максимально приблизил своё прыщавое лицо в очках к моему и прошептал, что он меня обязательно отпустит, но сначала мне надо помочь ему, но больно он мне не сделает. Я снова кивнула. Он стал одной рукой расстёгивать ремень, но он так нервничал, что ему пришлось и вторую убрать от меня. Когда он справился с ремнём и спустил штаны, то сказал, чтобы я села на корточки. Я села и быстро пролезла пролезла через проход в соседнюю комнату и прижалась сбоку от него к стене. В темноте он не сразу понял, что произошло и даже один раз спросил, почему я не помогаю ему, хотя он уже сам начал?
      Старшая спустилась с настила, обняла трясущимися руками младшую и вновь завалила ту вопросами:
      — И как же ты выбралась оттуда? Он гнался за тобой? Неужели тебе не страшно было меня ждать возле института, ведь он мог туда прийти? — Она испуганно посмотрела на открытые ворота (“А мало ли он ещё тут?” — промелькнуло у неё в голове.) и, уняв вопросную диарею, подвела итог — надо срочно обратиться в милицию и всё рассказать.
      — А как же варежки? — спросила младшая и сделала глаза спаниеля. Старшая нервно рассмеялась. — Ты не переживай — продолжила младшая — он хоть и там, — она указала на реставрируемое сдание за воротами — но вред уже никому не причинит.
      Сёстры зашли в ворота и прикрыли их — мало ли, кто увидит, что посторонние за забором на территории объекта. Младшая сначала привела старшую в тёмную комнату без окон и показала проход. Старшая в него пролезть не могла, но заглянуть — заглянула.
      — Я стояла справа — продолжила младшая — готовилась отскочить, если он просунет руку или сильно пнуть, если покажется голова, но он выругался, что из-за меня испачкал штаны и, крикнув в проход, что он заставит меня их то ли стирать то ли сожрать, побежал в обход. Я подождала, пока он отбежит подальше, и пролезла обратно в комнату без окон. Я слышала, как он вбежал в пустую комнату за стенкой, издал вопль и побежал обратно. Я вновь воспользовалась проходом и, прокравшись к дверному проёму, выглянула в коридор. Варианта было два — коридор, по которому бегает маньяк в обделанных штанах, или лестница на второй этаж, который мне был незнаком и, как как позднее выяснилось, маньяку тоже, причём от слова “совсем”. Я поднялась по леснице и заглянула в первый дверной проём. Его врезали на две комнаты, частично разломав перпендикулярную ему стенку, которая теперь хищно щетинилась арматурой, — Младшая не менее хищно улыбнулась и повела старшую в обход, — Дальше было легко — я положила одну варежку возле дверного проёма, а вторую, — на нижнюю ступеньку и заглянула в комнату — сквозь проём виднелась прыщавая очкастая рожа, я помахала ей и она тут же молча, громко топая, побежала в обход — на ругань сил, похоже, не осталось. Я перелезла в комнату без окон и стала слушать — он вбежал в комнату, добежал до стены и пнул её со всей силы, я спиной почувствовала удар и испугалась, что стена не выдержит. Я слышала, как пошёл обратно, и через секунду раздался радостный вопль и топот по лестнице наверх. Сверху донесся торжествующий вопль. А потом наступила тишина, настолько громкая, что мне стало казаться, что он специально, как слон, топал, когда бежал, и не зря пошёл, а не побежал обратно — он решил подкрасться. Я поняла, что мне ничего не остаётся, кроме как проверить мой капкан — пойман зверь или нет, и уже по результату думать, что делать дальше, — тяжело вздохнув, младшая подвела итог, — Да я повелась на банальный детский номер, но ведь я ещё ребёнок и поэтому прибежала к институту, настолько виня себя за содеянное, что и варежки оставила и даже ворота не закрыла — мало ли, кто зайдёт от любопытства и попадёт в беду — мне в голову не пришло. Пока ждала тебя, то начала осознавать, а, рассказав всё сейчас, теперь уверена на сто процентов, что поступила правильно, иначе он бы меня всё равно убил.
      Пройдя в обход, сёстры подошли ко второй комнате и лестнице, где на первой ступени лежала одинокая жёлтая варежка. Старшая подняла варежку — на ней был чёткий след от ботинка, и отдала его младшей, та стала отряхивать её. Заглянув на секунду в комнату, чтобы посмотреть на неё с другой стороны, старшая спросила у младшей — пойдёт ли она с ней наверх — одной идти не хотелось от слова “совсем”, но та ответила отрицательно — мол, всё видела, и повторно лицезреть нет желания. Старшая аккуратно поднималась по ступенькам и где-то на середине лестницы уже видела вторую варежку сестры, которая лежала возле тянущейся к ней луже крови. Старшая нагнулась, аккуратно подняла её и проследила взглядом путь лужи — та начиналась за дверным проёмом. Выпрямившись она в нерешительности постояла минуту — хочет ли она видеть, как сработал капкан сестры, или нет? Должна увидеть, чтобы убедиться в дальнейшей безопасности и подтвердить предполагаемую личность маньяка — приняла она решение и сделала шаг вперёд. Её предположение подтвердилось. Староста параллельной группы влетел в дверной проём настолько рьяно, что очки проехались далеко вперёд от лица по арматурине, которая пробила стекло, потом глаз, миновала очевидно нездоровый мозг и вылезла из затылка, выдрав клок волос, которые присохли к ней. Ещё одна торчала из горла, пара — из спины и одна — из задницы. С чего начала свой путь через старосту последняя арматурина, её воображение дорисовало без спроса хозяйки.
      Она спустилась по лестнице и отдала вторую варежку сестре. Младшая вернула старшей её зелёные и, надев свои жёлтые, спросила:
      — Теперь можно в парикмахерскую?
      Старшая ответила утвердительно, и сёстры покинули территорию объекта реставрации, прикрыв за собой ворота, чтобы никто не попал в беду.
      Пока на голове младшей наводили красоту, старшая решила сбегать в канцелярский магазин, который находился в одной остановке от парикмахерской. Погода была безветренной, и хотя по-зимнему уже темнело, она решила не ждать транспорт, а прогуляться. Весь путь туда она прокручивала в голове приключение, которое случилось с сестрой, а, купив то, что ей было нужно, на обратном пути как-то внезапно стала думать о том, как она бы поступила. Ещё до первого придуманного варианта выхода из гипотетической ситуации, окажись она наедине с очкастым и прыщавым маньяком в тёмной комнате без окон, её сознание отмотало действие к самому началу — очкастый прыщавый маньяк пытается её уговорить пойти спасать котёнка. Абсурдность картинки вызвало непроизвольную улыбку. “Меня? Котёнком?” — крутилось у неё в голове, но тут она услышала быстро приближающиеся шаги и оглянулась — нагонял её парень, который буквально минуту назад попался ей навстречу, и лицо у него было очень серьёзное. Внезапно налетевший панический страх погнал её галопом. Пробежав приличное расстояние по улице, она остановилась и оглянулась. Парень не просто отстал, а остался стоять на том же месте, где она заметила, что он идёт за ней. Пошла пешком дальше, восстанавливая дыхание. Оглянулась. Парень никуда не делся. “Не подвела меня интуиция!” — обрадовалась она и ещё раз оглянулась, но, увидев что парень ей помахал, прибавила скорость.
      В парикмахерскую она успела вовремя — как раз закончили, и младшая гордо расплачивалась оставленной ей старшей сестрой денежкой.
      — Ты же понимаешь, что мы никому не должны рассказывать о твоём приключении? — спросила старшая, когда сёстры вышли на улицу и пошли в сторону дома. Младшая ответила утвердительно. Пока её стригли, она успела хорошо подумать и пришла к выводу, что в своей группе в соцсети, куда она выкладывает свои литературные пробы пера, не может представить это приключение как художественный вымысел, как минимум потому, что от писательницы её возраста это выглядело бы, мягко говоря, странно. Весь её класс был подписан на её группу и даже пара учителей, которые сразу бы выдали номерок на приём к психиатру, а ей к нему не хочется попадать.
      — Вызов к психиатру - это далеко не конечная инстанция была бы. — подметила старшая, выслушав умозаключение младшей. И, вздохнув добавила, — А вот с милицией, скорее всего, пообщаться мне придётся — маньяк в институте хоть был и не обожаемым коллективом, но и не последним человеком.
      — Прости, — вырвалось у младшей, и она загрустила.
      “Откровенность за откровенность” — решила старшая и рассказала про своё маленькое приключение. Младшая хоть и смеялась от подробностей, но трусихой её не назвала и сказала, что про это напишет в своей группе.
      — Однажды девочка пошла в канцелярский магазин и на обратном пути за ней пошёл незнакомец… — сымпровизировала младшая.
      — Не надо про такое писать и выкладывать! — с наигранной серьёзностью запретила старшая. Внезапно она вспомнила, что мама должна была привести младшую к институту не сразу, а с заездом к приболевшей коллеге по работе и спросила, сменив тему — Как к тёте Вере с мамой съездили?
      — Мне посчастливилось во дворе встретить девочку, которая собиралась лепить снеговика, и я хоть и не взяла из машины варежки, но всё равно уговорила маму остаться полепить — всё лишь бы не идти к тёте Вере, у которой в квартире вечно странно пахнет, — ответила младшая и, фыркнув, добавила,— Мама снова перепутала направление в страшной сквозной парадной, и поэтому ей пришлось обходить дом — звала она меня к машине из страшной подворотни.
      — Напиши про снеговика, — посоветовала старшая, вернув прежнюю тему разговора.
      — У меня уже есть про снеговика, который уехал отдыхать на море и слился с тамошной природой, — отказалась младшая и с видом знатока добавила — Чтобы избежать авторского повтора, придётся придумывать, что будет происходить не со снеговиком, а с его создателем. Я его практически не лепила — я не создатель, а с девочкой я только что познакомилась и мало, что про неё знаю. — Она хитро улыбнулась и закончила, — А вот тебя знаю хорошо и поэтому, — “Однажды девочка пошла в канцелярский магазин, и на обратном пути за ней пошёл незнакомец…”
      Родители были на работе и ожидались сегодня поздно, поэтому придя домой, сёстры поужинали и младшая уселась делать уроки, а старшая разместилась рядом на диване с книгой для контроля домашнего учебного процесса. Младшая раскрыла дневник и, ознакомившись с заданиями, сказала, что ей на послезавтра задали пересказ близкий к тексту стихотворения Александра Блока — “Рождество” и, если старшая ей поможет, то она не будет писать про “Однажды девочка пошла в канцелярский магазин и на обратном пути за ней пошёл незнакомец…”. После того как обе успокоились отсмеявшись до слёз, старшая сказала, что подумает. За это младшая обняла старшую и сказала:
      — Если у тебя выйдет круто написать, то я размещу текст в своей группе и подпишу, что автор ты, — старшая начала отнекиваться от авторства, но младшая возмутилась, — Я не ворую, а убиваю оригинальностью.
      “Отныне двусмысленно это не звучит, младшая”, — подумала старшая, а вслух сказала, чтобы младшая не затягивала с уроками на завтра и приступила уже их делать.
      И сёстры приступили к запланированным делам.