Тяжелые уроки. Часть 2

Полковник H. ЗАВГОРОДНИЙ, кандидат исторических наук

В реализации плана «Барбаросса» руководство фашистской Германии особую роль отводило военно-воздушным силам, которые в начале 1941 года насчитывали 20700 самолетов, в том числе 10980 боевых. Это были современные по тому времени бомбардировщики Хе-111, Ю-87, Ю-88, истребители Ме-109 и многоцелевые Ме-110. Доля бомбардировщиков в люфтваффе составляла около 58 процентов, истребителей - более 31, разведчиков - 11.

Большой удельный вес ударной авиации свидетельствовал об агрессивной направленности военной политики Германии, о подготовке ее Вооруженных сил к ведению наступательных действий. В директиве от 31 января 1941 года было сказано, что «на первом этапе операции ВВС должны сосредоточить все свои усилия на борьбе с авиацией противника и на непосредственной поддержке войск. Удары по промышленным центрам могут быть проведены не ранее, чем будут достигнуты оперативные цели, поставленные сухопутным войскам».

В соответствии с этими задачами у границ Советского Союза к лету 1941 года в короткие сроки была сосредоточена сильная авиационная группировка гитлеровцев и их сателлитов. Она включала четыре из пяти воздушных флотов (1, 2, 4, 5-й), авиацию групп армий и танковых групп, войсковую авиацию Германии (всего 3265 боевых самолетов), а также авиачасти Румынии, Финляндии и Венгрии (1100). В общей сложности было подготовлено 4365 машин, из которых бомбардировщики составляли 56,6 процента, истребители - 30,7, разведчики - 12,7.

Район базирования занимал территорию 3400 км по фронту и до 500 км в глубину. Все формирования были отмобилизованы, а большинство летного состава имело почти двухлетний опыт боевых действий в Европе. Сравнительная же малочисленность истребителей объяснялась уверенностью руководства люфтваффе в том, что их вполне достаточно для борьбы с советской авиацией, которая уцелеет после уничтожения ее основных сил на аэродромах, как это произошло во Франции и Польше.

Командование вермахта с помощью различных отвлекающих действий, дезинформирующих сообщений и заявлений пыталось скрыть истинную цель концентрации сил у наших границ. Одновременно интенсивно велась воздушная разведка. Только с января по 22 июня 1941 года фашистские самолеты 152 раза вторгались в воздушное пространство СССР, а с октября 1939 года произошло более 500 подобных случаев. В районы дислокации авиационных частей засылались опытные шпионы и диверсанты. Это позволило собрать полные и достоверные данные о состоянии советской авиационной группировки на западе страны.

В ее состав входили: BBC пяти приграничных военных округов (30 авиадивизий) - 7133 боевых самолета, дальнебомбардировочная авиация Главного Командования (4 авиакорпуса, отдельная авиадивизия) - 1339 бомбардировщиков, ВВС Северного, Балтийского и Черноморского флотов (5 авиабригад, 6 отдельных авиаполков, 21 отдельная авиаэскадрилья, 2 отдельных авиаотряда) - 1445 машин, 2 авиадивизии и 3 авиаполка ПВО. Таким образом, без ИА ПВО - 9917 самолетов (истребителей - 59 процентов, бомбардировщиков - 31, штурмовиков - 4,5, разведчиков 5,5).

Три четверти самолетного парка истребительной авиации составляли устаревшие И-16, И-153, И-15 бис. Они существенно уступали фашистским самолетам в вооружении, дальности полета, оснащенности радиооборудованием, а в скорости - даже бомбардировщикам. Истребителей новых типов заводы успели произвести 2030 (1309 МиГ-3, 399 Як-1 и 322- ЛаГГ-3). В западных военных округах их было 980, в том числе 886 МиГ-3. Из имевшихся в ВВС 106 истребительных авиационных полков на указанную технику удалось перевооружить лишь восемь.

Основным самолетом фронтовой бомбардировочной авиации являлся СБ (94 процента). Новых Пе-2 выпустили 460. Ими полностью укомплектовали только один полк из 62. В дальнебомбардировочной авиации парк состоял из Ил-4, ТБ-3 и ТБ-7 (11 единиц).

Самой малочисленной была штурмовая авиация (11 авиаполков). В качестве штурмовиков использовались И-15 бис, И-153, Ди-6, Р-5 и другие небронированные машины. Специальный самолет Ил-2 только начал поступать на вооружение. Промышленность выпустила их 249, в авиачастях же насчитывались единицы.

Таким образом, самолетный парк ВВС на 82 процента был представлен устаревшими и изношенными машинами с ограниченным летным ресурсом. Из 2739 произведенных самолетов новых типов до полков дошли 1540. Они распределялись по частям равномерно, и их освоение летным и инженерно-техническим составом только-только начиналось. Поэтому общая неблагоприятная картина изменилась незначительно.
Темпы переучивания тормозились недостатком самолетов и проявлявшимися при эксплуатации серьезными производственными дефектами. Последние привели к росту аварийности, которая породила у части руководящих и летных кадров чувство неуверенности в авиатехнике. В итоге к июню 1941 года переучивание завершили лишь 10 процентов летчиков и 5 процентов наземных специалистов. Причем среди первых таковыми уже считались те, кто мог пилотировать машину и даже не приступал к выполнению программы боевого применения. Мало летая на новой технике, некоторые авиачасти прекратили полеты и на старой, что отрицательно сказалось на боеготовности.

Глубина базирования приграничной авиационной группировки составляла около 500 км. Однако аэродромная сеть была развита слабо. В результате на ряде аэродромов дислоцировалось по нескольку полков. Кроме того, большинство аэродромов, особенно истребительной авиации, располагалось вдоль границы, в непосредственной близости от нее. Многие из них были рассчитаны на эксплуатацию старой авиатехники, не имели взлетно-посадочных полос с искусственным покрытием, подъездных путей, достаточного количества средств противовоздушной, противотанковой обороны и связи, емкостей для горючего, складов боеприпасов и так далее. А развернувшиеся весной 1941 года работы по реконструкции и расширению сети аэродромов привели к еще более скученному базированию авиации.

Крупные изменения намечались в структуре авиационного тыла. Опыт войны с Финляндией показал, что вхождение тыловых частей в состав авиасоединений сковывало маневренность последних. В докладе наркому обороны в феврале 1941 года начальник Главного управления ВВС генерал-лейтенант авиации П. Рычагов отмечал: «...наша авиация на данный день связана своим тылом. И этим наглухо прикреплена к оперативному направлению. При существующем положении, чтобы перегруппировать авиацию, нам приходится сначала перебросить по железной дороге ее тылы, быстрота перевозки которых никак не соответствует маневру авиации. Именно по этой причине во время войны с белофиннами мы 23 авиаполка перебрасывали в течение двух месяцев».

Принятые специальные постановления Центрального Комитета партии и Советского правительства положили начало реорганизации. По новой структуре авиационный тыл становился автономным. Это увеличивало оперативную подвижность и мобилизационную готовность летных частей, обеспечивало свободу их маневра. Переход предполагалось завершить к 1 августа.

В связи с формированием большого количества частей и соединений возросла потребность в кадрах. Особое значение придавалось укомплектованию руководящих органов. Характерным было массовое выдвижение молодых. А многие из них не имели необходимого опыта. Достаточно сказать, что к лету 1941 года 45 процентов командующих ВВС военных округов, командиров соединений, частей и подразделений находились на занимаемых должностях до шести, 21 процент - до 12 месяцев.

Из числа командиров, начальников штабов и инженеров полков, дивизий, корпусов, командующих ВВС военных округов среднее военное образование имели 45 процентов, высшее - лишь 1,4 процента. Нередко авиаторы, не успев освоиться на одном посту, назначались на другой.

Отсутствие стабильности в кадровой политике отрицательно сказывалось на уровне руководства подразделениями, частями и соединениями. Объясняя недостатки в боевой подготовке и состояние воинской дисциплины, командование ВВС в одном из документов подчеркивало: «Командные кадры ВВС в массе своей молодые, с недостаточной теоретической подготовкой... Они не имеют организационных навыков и не могут серьезно продумать и организовать полеты... В своем большинстве это вчерашние летчики, которые командуют своими вчерашними товарищами».

Нарком обороны СССР в январе 1941 года указал на недостаточную подготовку высшего командного состава ВВС, и особенно офицеров авиационных штабов. Но не лучше обстояли дела и в тактическом звене. К примеру, уровень знаний командиров авиадивизий в ВВС Западного Особого военного округа (ЗапОВО) в то время оценивался следующим образом: хорошо - 33 процента, удовлетворительно - 44, слабо - 23. А военное искусство и технику вероятного противника плохо знали авиационные командиры всех степеней.

У руководящего состава не было единой точки зрения по ряду важных моментов оперативного применения ВВС в войне, особенно в ее начальном периоде. Ограниченный собственный боевой опыт, полученный в конфликте с Финляндией, не мог дать исчерпывающих и научно обоснованных ответов на все вопросы. Однако повышенное к нему внимание помешало правильно оценить действия авиации в первом периоде второй мировой войны, в частности люфтваффе. В итоге наблюдались преувеличение роли истребительной авиации и недооценка бомбардировочной. Не случайно нарком обороны СССР на одном из совещаний с тревогой отметил: «...у нашего руководства ВВС нет единства взглядов на такие вопросы, как подготовка планирование операций, оценка противника, методика ведения воздушной войны и навязывание противнику своей воли, выбор целей и т. д.»

Опыт войн в Испании, Китае и Монголии породил у некоторых специалистов мнение, что и в будущем преимущество будет завоевываться в воздушных боях над линией фронта. Действия же по аэродромам признавались трудными и малоэффективными. Это также прозвучало на совещании высшего командного состава Красной Армии в декабре 1940 года, где, по существу, шла речь о выработке авиационной доктрины. В результате один из основных способов борьбы за господство в воздухе недооценили, как и опасность его применения вероятным противником.

Серьезным недостатком теории применения ВВС являлось и то, что в ней не учитывалась возможность завоевания противоборствующей стороной стратегического превосходства в воздухе и удержания его в течение длительного времени. Вопросы боевых действий в таких условиях разработаны не были.

Таким образом, сравнительный анализ противостоящих авиационных группировок по состоянию на 22 июня 1941 года свидетельствует о следующем. Авиация приграничных военных округов превосходила противника по количеству боевых самолетов более чем в полтора (см. таблицу ниже), а с учетом ДБА ГК, ВВС флотов и ИА ПВО - в два раза. Она была способна сорвать вторжение агрессора в воздушное пространство страны, несмотря на упомянутые выше обстоятельства. Однако сказались допущенные ранее ошибки.

В частности, считалось, что на Западном стратегическом направлении у нас сосредоточено больше сил, чем у врага (1,2:1). По имевшимся данным, мы уступали по численности ударной авиации (1:1,1), но имели преимущество по истребителям (2,3:1). Оно было достигнуто главным образом за счет самолетов устаревших конструкций, поэтому являлось мнимым.

Кроме того, из-за нехватки двигателей и запасных частей, недостаточной подготовки молодых и переучивания опытных летчиков боеготовых самолетов и экипажей оказалось на самом деле в полтора раза меньше, чем у противника. В то же время на Юго-Западном направлении наше общее превосходство виделось значительным (1,9:1). Это произошло вследствие уверенности И. Сталина, что главный удар может быть нанесен на Украине. Понятно, что его мнение стало директивным для военного командования.

В 1940 году организационная структура Военно-Воздушных Сил претерпела изменения. Часть дивизий фронтовой авиации передавалась общевойсковым армиям в целях достижения более тесного тактического взаимодействия с наземными войсками. В результате ВВС военных округов стали подразделяться на фронтовую группу, армейскую (до 44 процентов всех сил и средств) и войсковую авиацию.

Такое деление с подчинением составных частей различным инстанциям было целесообразно в специфических условиях ведения боевых действий в советско-финляндской войне, но не соответствовало складывавшейся обстановке. Оно вело к распылению сил, затруднению массированного применения авиации и централизованного управления ею в масштабе округа (фронта).
В этом плане противник выглядел предпочтительнее. У него все силы и средства авиации и ПВО были объединены в воздушные флоты. Подобная оргструктура позволяла использовать их на решающих направлениях как массированно, так и самостоятельно.

Базирование частей ВВС приграничных военных округов также не отвечало требованиям времени. Имевшихся аэродромов оказалось явно недостаточно, да и они нуждались в реконструкции. Большинство из них располагалось вдоль и вблизи границы, не имело в достаточном количестве средств защиты и всего необходимого. Это делало авиацию крайне уязвимой не только при ударах с воздуха, но и при артобстрелах, нападении танков.

Строительство новых аэродромов лишь разворачивалось, а проводившиеся работы на старых усугубляли положение: привели к еще более скученной дислокации авиационных полков.

В 1940 году началась коренная перестройка боевой подготовки, обучения и воспитания личного состава ВВС. Сделано было немало. Однако формирование большого количества новых частей, переучивание летных кадров повлекли за собой снижение уровня боеготовности авиации приграничных округов. К примеру, по состоянию на 15 апреля 1941 года в полках и дивизиях ВВС ЗапОВО она оценивалась так: «Истребители не боеспособны (в воздухе почти не стреляли и воздушных боев не вели), бомбардировщики ограниченно мало боеспособны (мало бомбили, стреляли, мало выполняли маршрутные полеты)».

Принятые в начале лета меры по повышению боеготовности и бдительности (выделение дежурных сил истребителей, отмена очередных отпусков, маскировка аэродромов и объектов, укрытие, рассредоточение и замена демаскирующей окраски самолетов, создание ложных аэродромов) изменить положение уже не смогли.

И все же главный просчет был допущен политическим руководством страны. Неправильно оценивая международную обстановку и состояние отношений с фашистской Германией, оно не принимало во внимание многочисленные доклады и донесения о дне начала войны и не форсировало события. В результате широкомасштабные мероприятия по реогранизации и подготовке Вооруженных Сил к моменту нападения удалось реализовать лишь частично.

Наступило 22 июня 1941 года.

Окончание следует.