14. Южный Японский Сахалин и Курилы в 1905-1945 гг

14. Южный Японский Сахалин и Курилы в 1905-1945 гг.

После того, как Южный Сахалин, по результатам войны с Россией, стал японским владением, он получил официальный статус колонии Японской империи, т.е. территории, подлежащей заселению и японизации с целью её последующей интеграции в территориальный состав метрополии. И все усилия японских властей на юге острова преследовали эту стратегическую цель – сделать Южный Сахалин полноценной территорией жизненного пространства японской буржуазной нации. В конечном итоге, эта цель была достигнута. Если с 1905 по 1942 гг. губернаторство Карафуто (Южный Сахалин) имел, своего рода, статус кандидата в японские провинции, то с 11 сентября 1942 г. Карафуто становится такой провинцией. И в течение трёх лет сахалинская территория к югу от 50-го гр. с.ш. политически, этнически и культурно была частью Японии, одним из Японских островов.


*

14 марта 1907 г. императорским указом территория Южного Сахалина была преобразована в губернаторство Карафуто. Власть военной администрации меняется на власть гражданского губернатора, назначаемого императором (правда, самый первый губернатор Карафуто был офицером). Административным центром губернаторства с 1908 г. становится Тоёхара, городское поселение в Сусунайской долине, основанное на месте русского села Владимировки. В территориальном отношении Карафуто делился на округа, число которых время от времени менялось, но было невелико: 3, 7, 4. Сами округа делились на так называемые городские и сельские поселения. К концу японского периода, в 1945 году, на Карафуто было 42 таких поселения-района. Центральный административный округ Карафуто – Тоёхара – включал в себя 16 поселений. При этом, статус полноценного города Тоёхара получает лишь в 1937 г. и остаётся единственным официальным городом Японского Сахалина.

Если во главе колониальной, а затем и полноценной провинции Карафуто стоял назначаемый императорским указом губернатор, то в его городских и сельских поселениях действовали буржуазно-демократические органы местного самоуправления, такие же, как и в самой Японии. Это отличало Южный Сахалин от других колоний империи – Кореи, Маньчжурии, Тайваня. Такое отличие подчёркивало кровную заинтересованность архитекторов милитаристской Японии в Сахалине, не просто как в её сырьевом придатке, а как в живой территориальной части японской нации. Вместе с Хоккайдо и Курилами Южный Сахалин в рассматриваемый период являлся, по сути, Северной Японией.

Что касается Курил, то в данное время они являлись составной частью губернаторства Хоккайдо и входили в состав одного из его округов – Нэмуро. На самой же территории Курильских островов существовало 10 мелких административно-территориальных единиц – уездов. Уезд мог включать в себя как часть крупного острова (например, Итурупа), так и несколько островов.

В течение года после окончания войны 1904-1905 гг. Южный Сахалин был практически полностью очищен от русского населения. Началась его колонизация японцами.

Заселение Южного Сахалина по меркам первой половины ХХ века шло весьма быстро. В 1906 г. на юге нашего острова было 2 тыс. японцев; в 1910 г. – 31 тыс.; в 1920 г. – 106 тыс.; в 1930 г. – 295 тыс.; а в 1940 г. – 415 тыс. человек.

Население Карафуто в подавляющем большинстве было японским. В японском этническом массиве Южного Сахалина тонули не только его коренные народности, но и другой народ – корейцы, которые до 1941 г. переселялись на Японский Сахалин добровольно. После 1941 г., в связи с начавшейся войной на Тихом океане, в Корее началась принудительная трудовая мобилизация для работ на Южном Сахалине, имевших для империи стратегическое значение.

Следует отметить, что своими быстрыми темпами японская колонизация Южного Сахалина была обязана таким факторам, как:

1. грамотная переселенческая политика, включавшая в себя не только льготы и субсидии колонистам, но и форсированное развитие транспортной инфраструктуры юга острова, как внешней – портовой, так и внутренней – железнодорожной;
2. близость Южного Сахалина к метрополии в эпоху смены парусно-парового флота дизельным.

В переселенческое движение были включены, по преимуществу, жители Северной Японии – Хоккайдо и Северного Хонсю, территорий, близких по своим природно-климатическим условиям к южно-сахалинским. В то же время, корейская иммиграция на Южный Сахалин охватила, в основном, Южную Корею. Данное обстоятельство мы склонны объяснять тем, что население Южной Кореи, пусть и нехотя, но всё больше интегрировалось в экономическое пространство Великой Японии, в отличие от жителей севера Корейского полуострова, не прекращавших с конца XIX в. национально-освободительной борьбы с японским империализмом, находя поддержку сперва у царской России, а затем у Советского Союза. Глубинные исторические причины этого феномена лежат в области географии и экономики.

Что касается заселения японцами Курильских островов, то отметим, что колонизация Северных Курил не удалась по причине их удалённости от Японии и сложных природных условий. На севере Большой Курильской гряды японцы в рассматриваемый период бывали наездами – на время путины, когда их численность здесь могла достигать десятков тысяч человек в сезон. На Южных же Курилах, бывших объектом японской колонизации с конца XVIII в., в этом направлении удаётся достичь некоторого успеха. Так, в 1939 г. здесь постоянно проживало 18 тыс. человек, в том числе 8,3 тыс. на Кунашире и 5,7 тыс. на Итурупе.


*

Японские правящие круги правильно оценили значение транспортной инфраструктуры для успешной колонизации Южного Сахалина. И поэтому не жалели средств на её развитие.

В период Карафуто на юге острова были построены морские порты в Отомари (Корсаков), Маоке (Холмск), в Хонто (Невельск) и в других поселениях. Для упрочения связи между Сахалином и метрополией на о. Хоккайдо был построен специальный паромный порт в селении Вакканай. Круглогодичное сообщение Вакканай – Отомари имело важное стратегическое значение, поскольку позволяло переправлять через пролив Соя (Лаперуза) целые железнодорожные составы. Для этого вакканайский порт был оборудован специальным железнодорожным молом длиной в 1 км.

Шоссейные дороги Японского Сахалина связывали между собой основные населённые пункты губернаторства. Они проходили как по оси юга острова (Отомари – Тоёхара), так и по его береговой периферии на западном и восточном побережьях. При этом, Западная и Восточная шоссейные магистрали, предназначенные для гужевого и автомобильного транспорта, были соединены двумя поперечными линиями: Маока – Тоёхара и Ваарэ – Кусюннай (Арсеньтьевка – Ильинский).

Железные дороги имели исключительное значение для Японского Сахалина, поскольку были наиболее продуктивны в транспортировке добываемого на острове угля и леса для его отправки через южно-сахалинские порты в другие части буржуазной империи. В рассматриваемый период практически все районы губернаторства Карафуто получают железнодорожное сообщение. Наиболее впечатляющим железнодорожным сооружением Южного Сахалина была дорога Тоёхара – Маока (Южно-Сахалинск – Холмск). Проложенная в сложных условиях горного рельефа за семь лет (1921-1928), эта змеившаяся магистраль включала в себя 15 тоннелей и 35 мостов. По мнению М.С.Высокова, данная железная дорога, соединённая с другими ж/д линиями, «сыграла исключительно важную роль в подъёме экономики Южного Сахалина».

Общий же период японского железнодорожного строительства на Южном Сахалине практически совпал с периодом японского присутствия в регионе: с 1906 по 1944 г.

Регулярное авиационное сообщение Южного Сахалина с Японией в рассматриваемый период падает на его последнее десятилетие 1935-45 гг. К 1945 г. на территории губернаторства насчитывалось 13 аэродромов. С Японией Сахалин связывала воздушная линия Саппоро – Тоёхара. Через хоккайдский Саппоро были возможны перелёты в другие города Японии.

Телеграфная линия (подводный кабель) между Южным Сахалином и Японией была проложена сразу же после Русско-японской войны и связала Сахалин с общеяпонской телеграфной сетью. В последующий период устанавливается телеграфное сообщение между городскими поселениями самого Карафуто.

О наличии в рассматриваемый период телефонной связи между Южным Сахалином и остальной Японией мы данными не располагаем. Можно лишь предположить, что её не было. Что же касается телефонного сообщения в самом губернаторстве Карафуто, то логичным будет предположить существование линий внутри крупных населённых пунктов, а также между городским поселениями и расположенными в их окрестностях воинскими частями, портовыми администрациями, ж/д станциями и аэродромами.


*

В первой половине ХХ века Южный Сахалин и Курильские острова были важными районами на экономической карте Японии, играя роль как сырьевой, так и промышленной базы государства.

Основных отраслей японской промышленности здесь было три: добыча морепродуктов, угля и леса.

Добыча морепродуктов (в первую очередь, рыбы) велась преимущественно в прибрежных зонах Южного Сахалина и Северных Курил. Максимальный улов рыбы у берегов Южного Сахалина приходится на 1931 г. – 620 тыс. тонн, а у Северных Курил – на 1939 г. – 137 тыс. тонн. Воды Южных Курильских островов давали морскую капусту (до 80% всего японского производства). Большая часть морепродуктов потреблялась в самой Японии.

Уголь на Южном Сахалине японцы добывали с 1909 по 1945 г. Рекорд добычи этого полезного ископаемого был достигнут в 1941 году – 6,6 млн. тонн, что составило 16,4% от всей добычи угля в японских колониях. Общее количество добытого японцами на юге Сахалина угля за весь период Карафуто, согласно М.С.Высокову, составило 48 млн. тонн, из которых 18 млн. тонн было отправлено в Японию. Необходимо пояснить, что в рассматриваемый период Южный Сахалин всё-таки не был самым важным источником этого вида топлива и сырья для Японской империи. Больше всего империи угля давала Маньчжурия (только в 1941 г. – 24 млн. тонн).

Наряду с этим, нельзя и преуменьшать значение южно-сахалинского угля для стратегических нужд японской экономики. Это тем более важно, что на юге Сахалина были построены заводы по изготовлению из угля жидкого топлива и других продуктов, которые были необходимы японской армии и флоту. Такие заводы работали в Найхоро (Горнозаводск) и Хигаси (Углезаводск).

Южно-сахалинский лес также попал в основной фокус экономического интереса Японии к нашему острову. При этом, основной упор был сделан на лесопереработку на самом острове. В этот период на Карафуто было построено 10 целлюлозо-бумажных фабрик, большая часть продукции которых вывозилась в Японию. По словам М.С.Высокова, «в некоторые годы эти фабрики давали до 70% японского производства целлюлозы».


*

Таким образом, за 40-летний период японского господства Южный Сахалин де-факто стал Японией. Усилия правящих кругов Страны восходящего солнца в данном направлении не пропали даром. За те 40 лет Южный Сахалин быстро прошёл путь от колонии до практически полноценной провинции Японского национального государства. Факт примечательный и поучительный. Если не брать в расчёт того, что Япония в конечном итоге потеряла Южный Сахалин и Курилы, то нам, россиянам, следует правильно оценить успехи переселенческой и интеграционной политики Японии на юге нашего острова, выявить её сильные и проблемные стороны.

Факторы, которые способствовали успехам Японии на острове, нам видятся следующие:

1. наличие у Японии необходимой для успешной колонизации экономической базы. Япония в первой половине ХХ столетия была самой развитой страной Азии;
2. правильная оценка руководством Японии значения транспортной инфраструктуры, как необходимого условия успешного освоения и интеграции территории;
3. отсутствие у Японии в Сахалинско-Курильском регионе в тот исторический период сильных экономических конкурентов;
4. общий экономический и военный подъём милитаристской Японии в период между двумя мировыми войнами, давший ей дополнительные средства за счёт эксплуатации владений за её пределами (Маньчжурии и Кореи);
5. быстрая унификация Южного Сахалина с метрополией в правовом и административном отношении, условие, при котором японские колонисты, составлявшие подавляющее большинство населения Южного Сахалина, имели те же права, что и подданные метрополии, в том числе в области местного самоуправления;
6. географическая близость Южного Сахалина к основным экономическим центрам метрополии.

К факторам, затруднявшим колонизацию и интеграцию Южного Сахалина Японией, мы относим:

1. ограниченность годных людских ресурсов Японии, т.е. дефицит людей, готовых переселиться на территорию с более суровыми природно-климатическими условиями. Особенно отчётливо это проявилось на Северных Курилах;
2. начавшаяся в 1941 г. большая война на Тихом океане.

Если же оценить сумму позитивных и негативных факторов, то станет ясно, Япония утратила территории к северу от Хоккайдо не потому, что уделяла им мало внимания и её усилия по их интеграции были недостаточны. Как раз наоборот. Японцы, как буржуазная нация, наверное, сделали для этого всё что могли. Потеря Японией Южного Сахалина и всех Курильских островов, которая воспоследовала на завершающем этапе Второй мировой войны, стала следствием её тотального военного поражения, которое свело на нет все успехи японского расширения за предыдущие десятилетия.


2022 г.