Овечка

сказка (а может быть и нет)

Овечка была пятисотая. И, конечно, никто никогда не досчитывал до неё перед сном. Да что там, многие не умеют даже до ста считать. Куда им до пятисот!
Разумеется, было много других овечек "до" и ещё больше "после". Но им казалось всё равно, досчитают до них или нет. И только пятисотая переживала и грустила оттого, что никто не называл её номер и не засыпал сладко-сладко сразу после этого.
Как обычно, поздним вечером она сидела у лесной поляны и гадала на ромашке: «Посчитают, не посчитают. Посчитают, не посчитают…» Лепестки кончились. Опять кончились на словах: «Не посчитают». «Меня никогда не посчитают!» – воскликнула овечка в отчаянии и горько-горько заплакала.
В это время мимо пролетал Оранжевый слон. Тот самый, который ни разу в жизни не спал. Ведь он был не настоящий, а игрушечный.
– Почему ты плачешь? – спросил он.
– Я несчастная, – всхлипнула овечка. – потому что меня никто никогда не посчитает.
– А зачем?
– Как? Разве ты не знаешь, что нас, овечек, считают, чтобы поскорее уснуть.
– Не знаю, – признался слон. – Я ещё никогда не спал. Я игрушечный.
– Жаль, – вздохнула овечка. – Значит, ты никогда не видел волшебных снов.
– Жаль, – согласился слон. – Но ведь я и овечек никогда не считал. Можно попробовать?
– Попробовать что?
Слон улыбнулся:
– Посчитать.
Овечка вытерла слёзы и улыбнулась в ответ:
– Если ты никогда не спишь, тебе, наверное, придётся считать долго-долго. И, может быть, ты даже досчитаешь до пятисот…
– Я не хочу считать до пятисот, – тихо, но очень уверенно сказал слон, – я сразу начну считать тебя.
Овечка растерялась. Она бы очень хотела, чтобы слон начал с неё…
– Но ведь я пятисотая.
– Это всего лишь число, – не смотря на то, что слон был игрушечный, он был очень настойчив. – А как твоё имя?
Овечка растерялась ещё больше, потому что давным-давно не называла своего имени. Ей казалось, что быть «пятисотой» намного важнее. Ведь в этом случае до неё мог кто-нибудь досчитать. А имя…
– Марта, – наконец вспомнила она.
– Чудесное имя! Ты будешь моя единственная.
– Но ведь я пя...
– Для других, – ласково перебил слон. – Для меня ты единственная. Я буду считать только тебя.
И он прилёг на поляну. И произнёс имя, которое ему очень понравилось:
– Марта.
И крепко уснул. Впервые в жизни слон спал, видел сны – настоящие сны! – и больше не чувствовал себя игрушечным. Слон чувствовал себя счастливым.
А Марта сидела рядом, тихонечко гладила слона по голове и, затаив дыхание, слушала, как он посапывает хоботом. Ей так понравилось быть Мартой, что все числа, все прежние печали тут же забылись.
Ведь она стала единственной.
И самой счастливой на свете.