Удалой батрак. Вятка. Быличка. Сказка. Реконстр

....
     Вот шли как-то двое мужиков и рассказывали они друг другу всякие необычные волшебства. И один сказывал другом историю, которую он слышал от своего деда. А тот от своего деда, а тот от другого деда.
     И вот этот дед, значится сказывал, что, мол, как-то восёть, не сейчас, конечно, а раньше, когда я маленьким был ещё, так вот было тогда большое солдатство.
     Забирали туда девок и баб, и маленьких ребят. А я и говорю своей мамаше:
     — Убегу, мол, коли заберут.
     А я маленьким был. Она говорит мне:
     — Куда ты побежишь?
     — А побегу в лес, ; говорю ей.
     Вот я побежал в лес. В лесу тропа узенькая – только что в пору пролезть. Вышел на поляну. Смотрю, стоит избушка, на куричьей голяшке повёртывается. Я и кричу по-ребячьи:
     — Избушка, избушка, к лесу задом, ко мне передом!
     Ну, она перевернулась. Пришёл я в избушку, глянул в печку: – мясо говядина пекётся там. Во столе там чашки, да ложки, хлеба краюшка. Взял я поел мяса и хлеба.
     Потом взлез на средние полати, там сижу. Смотрю, а там идут двенадцать разбойников. Кто там хлеба, кто мясо, кто чашки, кто ложки, всё на стол снесли.
     Обедают мясо, кости летят как раз на середние полати, где я спрятался. А у меня пазуха была большая, в синей рубахе я был, кости всё в пазуху клал.
     Потом, как они последнюю шеину оглодали, бросили, да только до меня не добросили.
     Тут была лучины пленица. Я по-детски попотянулся из-за этой поленницы и пёрднул.
     Они и говорят:
     — Кто тут такой?
     Я говорю:
     — Я.
     Они говорят:
     — Пойдём тогда парень с нами разбойничать.
     Я нейду с ними, не пошёл. А им сказал, что и так наберу шляпу денег. Они засмеялись и дали мне шляпу.
     А я знал, где у богатого мужика деньги спрятаны были, и, пока он спал, нагрёб им шляпу и отдал, только чтобы меня не брали на разбой.
     Тогда они оставили меня в покое.
     Как-то раз в той деревне была у мужика свадьба. Я забрался в житницу и хожу помявкиваю, как кот.
     Потом гость вышел до ветру, услыхал меня. Идёт в избу и кричит:
     — Эк, слепая! Эх, глухая! Смотри-ко: – кошку пустила!
     Потом бежит старуха. Я набрал всякой разной муки, потом ей в глаза этой мукой. Она покудова колупала глаза, я убежал.
     Бежал в лес и взлез на дерево, на дуб. Этот дуб был полый, так я и упал в него. Смотрю, там, мимо дуба едут два брата. Один другому и говорит:
     — Давай, брат, срубим этот дуб! Будет корыто.
     Остановили лошадей и рубят: – тот с одного боку и другой с другого.
     — Ой, дедюшка! По шейке не надо! ; Я им кричу в дубе.
     — Ой, Бог с тобой, манится что-то, ; они говорят между собой и снова рубят.
     Потом второй раз я вскрикнул также. Когда этот дуб-от упал, взверещал, так и я ещё пуще его озверещел.
     Они испугались и на одной лошади угнали от дуба, другую лошадь мне оставили. Я сел на эту лошадь и поехал не знаю куда.
     По дороге я задремал. Пока дремал, прибежал волк и съел у меня лошадь. Когда я проснулся и вижу, что волк в хомут уже залез.
     Я скричал ему, он выбиться с хомута не смог, да так с перепугу-то и потащил меня. Притащил в деревню. Меня тут и поймали. Как поймали, посадили в бочку, набили железных обручей, пустили по воде. Сидел в ней я полтора года. Был там не жив, не мёртв.
     Потом, на моё счастье, бочка остановилась у берега и встала кверху дырой. Я давай эти кости с запазухи есть, сколько поем, остатки выкладываю на край бочки.
     На запах костей пришёл второй волк, сел на бочку и свесил хвост в дыру, гложет мои кости. В то время у меня была лапотная верёвка.
     Я взял, тихонько за хвост привязал и перочинным ножиком ему в задницу ткнул.
     Он дёрнулся вытащил мою бочку и потащил по пенью, по коренью.
     Бочку всю разбил. Я еле живой домой припустил.
+++++++++++++++++++++++++++