МилИца

Для Природы нету тайн. В ней все закономерно, распределено и созависимо. Все в ней живет по изначально сотворенному закону. Чувствует его. И не пытается разгадать понимая, что он действует безусловно. Для сохранения жизни там все отдают столько – сколько дает им Природа. Лишь человек поставил себя выше Природы и стал жить параллельно, пытаясь создать свою – природу технологий, прогресса, комфорта, считая, что совершенствует жизнь. Но при этом отдаляется от нее и получает все новые и новые неразрешенные загадки, препятствия. И не осознает, что гнев природы – это всего на всего нарушение человеком ее законов.
***
Поля…Леса…Средь них воды: мутные, голубые, топкие, прозрачные, журчащие, молчаливые… Прекрасный и таинственный мир. От песни соловья до рева лосиного стада, от пугающего шипения гипнотической змеи до ощущения присутствия невидимого духа жизни. От шелеста листвы, вызванного ветром до необъяснимого шороха в безветренную погоду, от букашек и огромных животных до невидимых хозяев и жителей полей, лесов, непроходимых трущоб, рек, вздыхающих болот… Каждая травинка, листочек, только увидевший солнца свет, кочка дышат жизнью. И все живое здесь защищено заботой своего покровителя. Все здесь едино, все союзно. Нам не дано постичь масштаб этого мира, этого многообразного, взаимозависимого цельного Государства до сих пор живущего по закону изначального создания жизни. Сурового, но справедливого – Закона выживания.
И лишь немногие получают право прикоснуться к тайнам и жизни Леса. Все это скрыто от тех, кто может навредить. Скрыто от нас – людей.
Чтобы рассказать о его жизни необходимо поведать историю этого Леса.
ЛЕС
Много-много тысяч веков назад на этом месте зарождался лес. Холмы, горы покрывались плюшем травы, мхов, обрастали кустарниками, деревьями. Пробивали себе дорогу русла рек, разрастаясь в ширину и петляя огибали неподдающиеся воде берега. С каждой травинкой, первым кустиком рождалась и невидимая жизнь – души-хранители.
Лес кормил людей, давал им защиту, кров… Пугал и наказывал. Но с веками люди становились могущественнее и стали злоупотреблять дарами леса, изменять его границы и даже уничтожать, убивать животных ради выгоды, удовольствия и азарта. Вместе с этим, с болью уходили в вечность и растворялись его невидимые жители. Тогда Лес стал мстить людям. Он чувствовал зло и исходящую от человека угрозу, поэтому забирал людей в свои топкие болота, заманивал навсегда в дебри, отдавал диким животным. Самой жестокой местью было то, что Лес мог забирать детей, чьих-то любимых. Люди пытались задобрить этих загадочных жителей, просить разрешения войти и выйти невредимыми, оставляли ломоть хлеба, читали заговоры-просьбы, молитвы, поклонялись.
А еще в лес уходили жить отшельники, которые не могли найти себя в мирском обществе, те, кто хотел обрести мир в своей душе и просить о мире в сердцах для всех людей и гармонии в природе. Им дано было увидеть невидимое в лесу. И они заключили договоренность с Лесом об обереге детей и тех, кто имел доброе сердце взамен на умеренность пользования его дарами.
ЛЁША
«Лёшенька, Лёша. Где ты, милый мой», - суетясь и бегая то в одну, то в другую сторону звала сына мать. «Ау–ау-ауууууууу, сынооооок», - кричала и прислушивалась к ожидаемому ответу. Однако даже эхо не вторило ей. Страх, паника одолевали Светлану, и она уже не могла сосредоточится ни на чем. «Как ты мог его потерять, - обвиняла она мужа, - что нам делать? Будь прокляты эти грибы. Надо обращаться в милицию…Да не стой как истукан!». «Света, нам надо успокоиться, он не мог далеко уйти, я лишь на секунду отвернулся», - держал за плечи и успокаивал жену Саша. Как мужчина он старался быть спокойным, лишь частое дыхание выдавало волнение, но он понимал, надо держать себя в руках. «Давай разделимся», - предложил он.
***
Лёша был уже взрослый - ему исполнилось 7 лет. Он жил с родителями в городе, но часто оставался в поселке у бабушки и дедушки. Дом стоял на отшибе и неподалеку от леса. Иногда они брали внука в «поход» за грибами, ягодами. А бабушка, собирая на опушке лекарственные травы объясняла Алёше их полезность и вред Кока-Колы. Правда, в глубокую чащу они не ходили, и эти трущобы для мальчика оставались большой тайной, которую очень хотелось разгадать. И, когда ему на ночь бабушка читала сказки, он ясно рисовал картину волшебного леса с говорящими зверушками, лешими, гадкими кикиморами и злой Бабой-Ягой. Больше всего он любил слушать истории от прадеда Ивана о его молодости и егерстве в лесу. Семидесятилетний прадед казался для ребенка старым-престарым дедом. А рассказы о спасенных животных и злых браконьерах, о Хозяине леса и его слугах звучали с уст серьезного старика как правдивые легенды.
И вот заканчивались первые летние каникулы Лёши, которые он провел в поселке. Родители навещали сына в выходные дни. Всей семьей устраивали пикники, ходили на речку. В этот раз Светлана и Саша, по настоянию сына, взяли его с собой «на охоту за грибами», - как сказал прадед.
Решив устроить состязание в этой охоте между «городским» папой и «деревенской» мамой, Лёша как истинный джентльмен решил помогать более слабому - отцу.
Сын не отходил от папы, но лес имеет какие-то другие измерения и вот несколько шагов в сторону за спрятанными в траве красными шляпками и рядом уже никого… Алёша оглядывался по сторонам, крутился на месте и тихо шептал: «Папа, папа, - потом все громче и громче, - пап, папа, аааааауууууууууу». Ему послышалось ответное «Ау» и повторяя слово потеряшек в лесу – «АУ» – мальчик шел на голос, спотыкался теряя прижатые двумя руками к груди грибы. Будто вторя этому «Ау» шелестела листва, между веток носился легкий ветерок. Лёша остановился и осмотрелся: «Я тут не был, - сказал он сам себе, - мне это место не знакомо». Еще минута и лес пронзил крик: «Папа, мама, вы где, я заблудилсяяя». В этой трущобе было очень тихо и темно. «Помогитееееее», - со слезами и отчаянием кричал мальчик.
 - Че кричишь, малый? Народ весь распугаешь, - проскрипел чей-то голос.
Лёша вздрогнул и посмотрел по сторонам и всхлипывая ответил:
- Вы где? Вы егерь?
- Может, по-вашему, и егерь, а по-нашему Лесовик.
- Ой, мой прадед Иван тоже был лесовиком, то есть работал егерем, - и словно опомнившись опять начал плакать. - Я потерялся. И где вы?» – ребенок оглядывался и не видел никого.
 - Да за тобой, на пенечке сижу. Ты просто крутишься, крутишься и ничего под носом не видишь, - и добавил, - вишь ты.
Лёша обернулся. И правда на трухлявом пне, опершись на большую палку сидел старый-престарый дед, даже старее прадеда Ивана. Босой, в длинной, грубой, цвета сухой травы рубашке и ужасно лохматый.
Вдруг со всех сторон раздался прерывистый писклявый смех. Его звук приближался все ближе и ближе. Лёша замер в ужасе. 
Лесовик медленно встал и сказал: «Да не бойся – это мои сестрицы. Резвятся, вишь ты, - и обращаясь к ним быстро и строго произнес, - а ну-ка, успокойтесь, тут проблема, а они веселятся, вишь ты». Рост деда оказался немногим больше Лёши. А вокруг его топтались три страшные маленькие старушки с тонкими руками и ногами, одетые в лохмотья и очень чумазые. Они летали, прыгали, крутились, подтанцовывали, приближались к мальчику, трогали его за руки и весело предлагали: «Давай играть! Не бойся, мы с тобой будем дружить. А то нам скучно». Но Лёша лишь всхлипывал, тер глаза и лепетал: «Папа, мама. Я есть хочу, пить. Я домой хочу». «Он хочет есть, он хочет домой», - повторяли они между собой.
Кикиморы усадили его на пенек, и по очереди на несколько мгновений исчезли и также внезапно возвратились. Одна преподнесла полную ладонь сладкой сочной брусники, вторая - голубики, третья в сделанном из бересты кульке - чистой воды. Лёша выпил воду и съел ягоды. Вытер рукавом глаза, нос, рот сказал: «Спасибо».
Старушки были в восторге прыгали и удивляясь, вторя друг другу: «Он нас поблагодарил. Он нас поблагодарил». «Угомонитесь неугомонные, вишь ты! - пригрозил им старичок, потрясывая палкой и объяснил Лёше. - Это они от скуки, не боись, ты им понравился».
«А кто они?» - успокаиваясь от наблюдений за чудными, но добрыми существами поинтересовался Лёша.                «Они, мои сестры, Кикиморы. Та, что с тиной на голове и бородавками на лице – Болотная. У которой                волосы зеленые, нос рыхлый землистый, а лицо как потрескавшаяся сухая глина – Полевая, а третья – Лесная, она из самого дремучего леса вышедшая, вишь, как коряга. Ты не смотри, что они такие беззаботные, ночью они порядки у себя наводят, с зарей собираются и планы строят. Когда солнце над самой головой появляется вздремнут пару часиков и опять за дело. Любят, конечно, понежится под луной. А вот на солнце Лесная не любит – рассыхается, а болотная высыхает. Так, что Полевая к ним в гости ходит чаще», - спокойно говоря и очищая со своих рук что-то похожее на мох, будто не обращая внимания на собеседника, познакомил Лесовик Лёшу с этими жительницами леса.
«Солнце всегда над головой», - не понял Алексей и задумчиво продолжал. - Мне бабушка читала сказки про кикимор, - и подумав с восторгом воскликнул, — значит я попал в сказку!?».
Кикиморы подбежали к мальчику и стали кружиться вокруг него хороводом. Кикимора Болотная предложила: «Пойдем со мной, у меня столько интересного». Лесная выдернула свою коряжистую сухую руку из руки сестры, остановив хороводную пляску, и серьезно сказала: «Нет он пойдет со мной, у тебя сырость, серость, только лягушки, пиявки и скользкие болотники с болотницами, да к тому же такие ленивые, что из болота не вылазят. А у меня раздолье, и поговорить есть с кем, а в лесных озерах красивые русалки плескаются, научат его плавать лучше всех на свете, водяной столько интересного со дна озер и рек натаскает, а уж истории какие деревья расскажут, птички песни споют». Полевая Кикимора подошла к Лёше и стала шептать на самое ухо: «Не слушай. У меня тепло и весело. В поле всегда люди приходят и позабавиться можно. Мы с тобой столько разного придумаем!». Ее зеленые волосы напоминали траву и щекотали лицо мальчика, а от большого носа стало сразу холодно в ухе. Кикиморы начали оттаскивать соперницу от Алёши. Между ними завязалась настоящая потасовка, как клубок они катались по земле, издавая писк, крик.
Старик-Лесовик привык к чудачествам своих сестриц, и на все это смотрел без интереса. Их приступы веселья часто сменялись выяснениями отношений, недовольствами друг другом, гвалтом, но потом также быстро происходило примирение. В этой суматохе никто не обратил внимание на то, как необычно задрожала, зашелестела листва. Казалось, листья передают, как эстафетную палочку, свое волнение и дрожь от одного дерева к другому. Старик резко подскочил, стукнул своим кием и пропал. Кикиморы застыли, прижимались к земле и с испугом пищали: «Хозяин здесь, Хозяин здесь». Лёша осмотрелся по сторонам, но никого не увидел.

***
Лёша очнулся от «Ау–ауу-аууу», которое протяжно кричал знакомый голос и, забыв обо всем, побежал на него. Голос становился все отчетливее и отчетливее, ребенку казалось, что отец совсем рядом, но почему-то голос как будто убегал от Алёши, и он ускорял бег, не обращая внимания на ветки, которые били ему в лицо, перепрыгивая через опавшие стволы старых деревьев: «Папааааа, мамаааааа», - задыхаясь кричал Лёша. И вдруг: «Лёшка, сынооок»…Мальчик уже бежал на встречу отцу.  А вернувшись домой, обедая за столом, рассказывал всем о встрече со сказочными героями.  Родители списали это на испуг. «Он испугался, это ведь стресс для ребенка, вот он и придумал себе эту историю. Так ему стало легче, и психика не пострадала», - объясняла Светлана своим родителям и деду. Бабушка скрывала слезы от того, что недотепы ее дочь и зять недосмотрели ребенка и у него от страха такая фантазия разыгралась. А прадед все-таки верил, что бывает в жизни и то, чего не может быть: «Лёшка, сегодня ты мне на сон еще раз все расскажешь, только очень подробно». И вечером убаюкивая себя и прадеда Лёша со всеми подробностями поведал старику свою правдивую историю. И многие годы в снах мальчика была та сказочная поляна, непонятные существа и протяжное «Аууууу», которое раздавалось как эхо со всех сторон.

ХОЗЯИН ЛЕСА
Кикиморы все сильнее прижимались к земле и боялись поднять глаза на мощную фигуру Лешего. Как только мальчик убежал, образ Лешего стал видимым. Об был в длинной широкой рубахе, сотканной из травы, мха.                В пепельных волосах запутались ветки, листья, иголки от ели и сосны.
А в его шевелюре точно могла свить гнездо не одна птица. Волосы прикрывали серое лицо Лешего, а из-за выступающего лба казалось, что глаза провалились и словно из пещеры светятся два ярких зеленых огонька. Темно-зеленые губы были сжаты, подбородок выдавался вперед. Хозяин и хранитель этого леса не терпел беспорядков. Да, он тоже мог проказничать, подшучивать над глупыми людишками, проучить тех, кто небрежно относился к его царству и даже серьезно наказать. Мог не обращать внимания на выходки его смотрителей, помощников и всех невидимых жителей леса, но сегодня он был не в духе и такого самовольства с этим ребенком не мог попустить. Чем больше он злился, тем выше становился и вот-вот уже должен был догнать самую высокою сосну. Указывая корявым указательным пальцем на Кикимор, он гневно выпалил: «Вы, что это возомнили себе? Подговорили этого пустоголового Ауку», - Леший обратил свое внимание на существо, которое валялось у его ног. Это был Аука. Маленькая голова, укрытая листвой, держалась на круглом теле, которое напоминало мячик или воздушный шар. А пухлые коротенькие ручки и ножки обозначали тоже листья (зеленые, желтые, красные, сухие). Пробивались черные глаза, которые от волнения моргали и моргали, а от постоянного «АУ-АУ» его рот сделался круглым, а губы сморщенными. Он мог становиться невидимым, как все загадочные жители леса. А когда волновался  расплывался как желе. Люди его не видели, но всегда слышали «Ауу-Ауу». Так, подражая голосам, он сбивал с пути тех, кто заблудился, заманивая в глухую чащу, либо шутил и водил по кругу. Это вызывало у него массу удовольствия. Кикиморы его давно просили найти над кем потешиться, а мальчик Лёша им очень понравился, он был добрый и вежливый. Но сейчас, стоя прямо под ногами грозного Лешего, Аука так испугался, что с него стали опадать листья, и он напоминал дырявый свитер с двумя моргающими черными лампочками.
«А ты!», - обратился Хозяин к месту, где лежала большая палка, - можешь не прятаться». И как будто из-под земли вырос наш Лесовик, но он так съежился, что стал весь сморщенным и еще меньше ростом. «Ты - мое доверенное лицо и не остановил своих глупых сестриц?! Теперь этот маленький человек расскажет о нас людям, а нам и так от них достается. Вы, что хотите мести? Вы забыли уговор – мы потерявшихся детей должны возвращать родителям, а вы крадете», - ревел в гневе Леший. - Прочь, чтоб вас слышно и видно не было до весны».
Кикиморы подползали к ногам великана и пискляво умоляли не наказывать, но он был непреклонен: «Ты - отправляешься в болото, и с жабами сидишь и не вылазишь до весны, ты - до последнего снега корягой безмозглой в своей глуши простоишь, а ты ниже самого глубокого корня в землю уйдешь и застынешь», - наклоняясь к ним все ниже и ниже огласил приговор хозяин леса. Ауку сильнее затрясло от предстоящего наказания, которое не заставило себя ждать. Леший повернулся и так рявкнул, что у него слетела вся листва и он расплылся на земле как прозрачное желе: «Будешь в услужении Даура, на землю ни шагу, и как только опадет последний лист, будешь сторожить лес и сообщать о незваных гостях, - и добавил протяжно, - и никакого сна». Тут поднялся ветер и эту дрожащую массу подняло вверх и унесло.
Наступило молчание после чего Кикиморы, рыдая, начали обвинять и толкать одна одну: «Ты виновата», «Нет ты», «Ты все придумала». Резко прекратив разборки, они синхронно обратились к Лешему: «Мы умрем от тоски, это так долго до весны». Но его фигура становилась все меньше и меньше и постепенно исчезала. Кикиморы опомнились и вдогонку крикнули: «А почему Лесовика не наказал?». Огромная голова Лешего стала отчетлива видна, а тело в рубахе из травы и мха, как хвост кометы, держалось горизонтально земле. Глаза его так засверкали, что в темной чаще стало светло как ясным днем на поляне. «Вооон» - крикнул он так, что кикиморы, как по притяжению магнита, разлетелись каждая к месту наказания. И сморщенный Лесовик остался до весны без компании своих сестриц, которых любил. А одиночество было для него самой большой карой. Печаль еще больше сморщила старика, от чего он начал скрючиваться и сравнялся с маленьким заросшим мхом холмиком.
АУКА И ДАУР
Аука ждал тот день, когда сможет покувыркаться по земле, расплыться как лужа на мягкой траве и опять собраться, поговорить с кем-нибудь, пошалить. Всю осень и зиму он провел, перескакивая с одного дерева на другое. Очень не любил ветер, который бросал его от дерева к дереву и Аука, врезаясь в них, как блин расплывался по стволу, потом его опять подхватывали порывы, крутили-вертели и швыряли.
Птицы его не жаловали. Он нарушал их покой, залезал в дупла, отпугивал во время трапезы. Дятел любил подшучивать над ним и вместо столба дерева мог клювом стукнуть по лбу Ауки. Пернатые игнорировали этого безобидного проказника, а вот животные были благодарны. Аука предупреждал их о приближающихся охотниках. Особенно стада лосей, которые часто бродили от одного конца леса к другому в поисках пропитания. И их вожак статный лось Олс в знак благодарности, проходя мимо Ауки, поднимал свою огромную голову вверх, издавая протяжный рев. И его примеру вторило все стадо.  Аука гордился и принимал это как почести.
На глазах Ауки разыгрывались и лесные трагедии, но он ничем помочь не мог, ведь в законы природы нельзя вмешиваться, и тогда он только протяжно вздыхал, и поднимал свои маленькие глазенки-пуговки в небо.
Аука тосковал. Каждое утро, как только солнце вставало мчался по ветвям к старой коряге в глуши леса и оберегал ее. Он смотрел на нее и видел застывшие черты лица, деревянные глаза: «Мало ли, вдруг человек придет и срубит?». Но, кто в такую глушь зайдет? Да и духи леса оберегали все то, что должно было жить и то, что человек не может понять. Поэтому многое в лесах, полях, озерах для людей вдруг становится невидимым.
Аука сверху смотрел на Кикимору-корягу и сетовал: «Что ж ты моя подруженька, слышать ты меня слышишь, а вот ответить не можешь. Грустно мне. Вот за что скажи нас наказали?». Потом он перелетал к полузамершему болоту: «Моя Болотная Кикимурушка, помнишь прошлой зимой мы с тобой охотников заманивали в болота, нам так весело было!» На опушке леса он звал Полевую Кикимору: «Вот оживете весной мы опять будем кружить-дружить и пойдем к Эге». 
Так целыми днями Аука мог навещать своих подруг, которые застыли до весны и предавался воспоминаниям, пока Даур не звал его для важных заданий: помогать сдувать старые листья, стряхивать снег и поддерживать хрупкие ветки. А февраль до последнего дня все укрывал и укрывал землю белым одеялом. Ветки гнулись от густого снега, некоторые молодые деревца, не выдерживая навалившейся на них тяжести «сдавались» и переламывались, показывая острые зубья стволов. Те, кто был гибче либо те, с которых Аука успевал сдуть, стряхнуть снег, встретили весну невредимыми. И Аука, прыгая с дерева на дерево, мчался в самую глубь леса к большому холму и докладывал Дауру о выполненных и не выполненных поручениях.
Даур - царь и хранитель всех деревьев, кустарников, трав. Это дуб, возрасту которого нет счета. Он стоит на огромном холме. Его ствол оброс мхом и был увит плющом. Широкая ветвистая мощная крона как будто размахнула крылья над холмом, а корни, как колпак, уходили вниз и по всему лесу переплетались с корнями всех деревьев и растений. Любая боль его подопечных передается Дауру импульсами через паутину корней. Важные новости доносятся и с шелестом листы. Даур все чувствует и все знает. Если засушливое лето – Даур делится своей влагой с терпящими жажду растениями. Если беспробудно льют ливни – он впитывает в себя лишнюю воду. Он, как может, восстанавливает и сохраняет свой лес. Так, всегда на смену погибшему дереву, кустику вырастает другое.
Холм служил местом сбора для обсуждения важных дел, решений спорных вопросов. Вожаки животных, птиц, даже самых мелких мошек и духи леса обязательно встречаются у этого места в дни Солнца – это, когда солнце поворачивало на зиму и весну, и в дни равные ночи. На самой вершине холма под развесистым Дауром восседал глава Совета - Леший. К нему поближе располагались вожаки животных. Если же что-то случалось для экстренного сбора Совета, Даур служил информационным центром. И созывал всех через паутину корней, шелест листьев. Эту весть разносили птицы, букашки, звери, духи воды, травы по всему огромному лесу.
Холм тоже хранил в себе тайну. Среди переплетенных корней Даура и деревьев, кустарников, трав, мхов, густо устилавших холм, у самого основания был вход, куда можно было попасть только с позволения. Тогда для животных холм раздвигался и впускал посетителя, а для бесплотных жителей леса двери были не нужны. Но вот чужакам и, конечно, людям «двери» были закрыты.
 Внутри конуса, который напоминал деревянную пещеру из-за сросшихся корней, царила жизнь. В этой пещере не было темно. Корни, как наполненные кровью вены, излучали полоски света, благодаря которому можно было увидеть все детали потайного жилища. По стенам были развешаны пучки трав, кореньев. В углублениях между промежутками корней стояли баночки из коры, скрученных лопухов, глиняные горшочки различных размеров, изысканные сосуды из не засыхающих бутонов цветов. В центре комнаты были два углубления - колодцы. Из одного вверх исходил яркий разноцветный свет и жар. Во втором была прозрачная вода, и играющими искорками в ней отражались переливы света, который тоже наполнял всю комнату.
Возле каждого углубления стояло большое деревянное кресло с массивными подлокотниками. Позади - широкий стол. Он был свит из серых гладких корней, которые чудным образом выступали из-под земли наружу. Густой плюшевый светло-серый мох ковром устилал подножие пещеры. По другую сторону от колодцев размещалось возвышение похожее на кровать. Словно перина это возвышение устилала густая тонкая темно-зеленая почти черная трава. Она был настолько глубокой и мягкой, что тот, кто ложился проваливался в эту травяную перину и она укрывала как одеяло. У кровати была лежанка из веток, мягкой травы. На этой лежанке и спала хозяйка пещеры – Эга.

ЭГА
Сколько было лет Эге, она и сама не знала. Все думали, что она жила бесконечно. Может она и была когда-то высокая, стройная, но за все эти годы она стопталась и стала не больше полутора метров. Одета в широкое платье из грубого измятого серого тростника, снизу свисавшего рваными лохмотьями.
На высохшей коже кистей рук выступали синевато-черные вены. Чуть скрюченные ногти походили на сухую кору дерева. На костлявом мизинце левой руки красовался большой перстень, а внутри драгоценного камня прозрачно – зеленый глаз с переливающимся черным зрачком. Седые густые волосы небрежно собраны в пучок на затылке. А на сморщенное серое лицо с торчащим широким носом, свисали вылезшие пушистые локоны. Бесцветные губы были настолько тонкими и бледными, что почти не прикрывали потемневшие редкие зубы. Всему этому старушечьему образу придавали жизнь лишь большие ясные глаза. Их цвет можно было сравнить с цветом омытой дождем майской листвы. И в этом подземелье глаза искрились вместе с излучаемым вокруг светом.
Эга все знала и умела. И была загадкой для таинственных жителей леса. Она так давно жила среди них, что почти все забыли, как она оказалась в лесу. К ней приходили за советом, ей изливали свою «душу», жаловались, просили помощи и, конечно, ее немного боялись. Но точно знали: то, что доверили – Эга не расскажет никому.
Она находилась рядом с тем, что давало и сохраняло душу и жизнь всему лесу. Это колодцы с огненной и водной энергией. И исцеляющая кровать, с необычной волшебной травой, возвращавшая к жизни раненых, не по времени больных животных.
Леший знал и помнил всю правду появления Эги и ее предназначение.
***
Это было давно, очень давно… Агафья не помнила своих родителей. Их заменила старая ведунья, у которой жила юная Агафья. И та обучала ее знахарству и другим тайным знаниям. Девушка была особенная, вела отстраненную от людей жизнь, общаясь с ними только тогда, когда те приходили к старой знахарке за спасением. А еще захаживал младший брат старухи Игнат, очень странный человек. На его шее на грубой нити свисал амулет – белый перламутровый камень, внутри которого можно было различить зеленый глаз.  Игнат жил в лесу, и приходя к сестре все время о чем-то шептался с ней. После их разговоров старуха тоже могла уйти на несколько дней в лес. Возвращалась словно набравшись сил и с целой корзиной неизвестных трав, кореньев, коры. Агафья однажды попросила рассказать о брате, на что Ведунья ответила: «Когда ты станешь готова я тебе открою, то, что не дано знать людям». Позже Агафья узнала, что Игнат и все его потомки по мужской линии были связующим звеном между людьми и лесом – Хранителями договора.  А амулет передавался от отца к сыну.
Ведунья стала очень стара для ранних подъемов и дальних походов в лес за зельем. И Агафья решила удивить и отблагодарить свою хозяйку, поэтому не открыла свой план. Она проснулась, когда на небе только, только начали тускнеть звезды, встала со своей лежанки и, взяв плетеную из лозы корзину, ушла в лес. Девушка хотела найти черную траву, о которой так часто и с таким таинственным восхищением рассказывала ведунья. Это растение позволяло видеть будущее и исцелять, а узнать его можно было по яркому мерцанию света, как говорила ведунья: «Словно звездочки на зимнем небе».  И Агафья решила, что эту траву можно было найти перед рассветом.
Агафья и раньше отправлялась в лес на зорьке. Но сегодня чувствовала какое-то особенное волнение то ли от вдруг нахлынувшей тревоги, то ли от предчувствия удачи. Холодная роса обжигала ноги и девушка ускоряла шаг. Подходя к опушке, она всматривалась в глубь леса в надежде увидеть мерцающий свет. Агафья остановилась и обратилась: «Хозяин и твои слуги бесплотные лесные, прошу позволения войти в ваше царство и невредимой выйти из него. Позволь воспользоваться дарами твоими для блага».
Медленно входила в лес Агафья, дыхание ее стало более глубоким. И даже легкие шаги нарушали тишину спящего леса. Казалось, нет никого вокруг. Что-то мелькнуло впереди, и девушка ускорила шаг к заветной цели... Она успела вскрикнуть: «Ааааааааааа». Зашелестели листья и лес будто вздрогнул. Закружил вихрь, поднявший траву, ветки и опустился в яму, в которой лежала, истекая кровью, на деревянных кольях Агафья. В этом вихре невидимые руки подняли девушку и над верхушками деревьев пронесли к тому самому волшебному дубу на холме – к Дауру. Холм впустил внутрь Лешего с Агафьей на руках. Леший торопился. Ее дыханье прекратилось, сердце сделало последний удар. Оставалось совсем немного времени. Леший осторожно уложил ее в кровать из мерцающей травы. Расправив руки в стороны он глубоко вдохнул и задержав дыхание выдохнул. И ждал.
Он наблюдал за Агафьей давно и оберегал, когда она приходила в его царство за травами, ягодами, пела песни, любовалась природой. И давал наставления своим «подчиненным» не пугать очаровательную гостью. Конечно, Леший знал, с какой целью пришла она и то, что тщетно ищет. Но как случилось, что Агафья попала в ловушку, сделанную людьми для охоты на животных? 
И вот трава укрыла Агафью и, будто от ветра, торопливо склонялась то в одну, то в другую сторону, а от электрических импульсов, пронизывающих разрядов искрилась. Потом все утихло. Трава раскрыла Агафью, она лежала с закрытыми глазами. Леший взял ее на руки и держа опустил в колодец с водой, затем поднес к колодцу с огненным столбом. Агафья сделала глубокий вдох и открыла глаза. Леший опустился с ней на колени и нежно смотрел на нее.
Так Агафья вернулась к жизни, но стала уже другой. Ее наполнила та сила, энергия и дух, таинственность, которыми обладал Лес. Ее тело тоже становилось другим, только глаза оставались полны молодости и ясности. Свою человеческую жизнь она почти не помнила. Эга оберегала лес, поливала из колодца кровать из исцеляющей травы, которая спасла ей жизнь, возвращала к жизни раненых животных. Хозяйка холма усмиряла и успокаивала вечно негодующих Кикимор, Ауку и других. Она была мудра. Почти каждый вечер Леший и Эга садились в кресла возле колодцев, размышляли о судьбе Леса и принимали решения, спорили, когда Эга становилась на защиту кого-нибудь.
В дни Солнца внутри холма происходило еще одно чудо – обновление всего. Перстень Эги переливался изумрудным цветом, и его внктрнний глаз светился. Вода из колодца и огненный шлейф обменивались между собой и полукольцами радуги переливались с одного колодца в другой. Траву вновь и вновь пронизывали искрящиеся импульсы, а Леший с Эгой, упав в нее, обретали облик молодого сильного юноши и красивой юной девушки, которой она  и была когда-то.
НАЧАЛО
Весна наступила словно по расписанию. С ее приближением ветки чаще покрывались изморозью и, в набирающих силу, солнечных лучах, казалось, лес блистал, словно был усыпан раскрошившемся на мелкие песчинки драгоценным кристаллом. Снег становился рыхлым. День забирал часы у ночи и вот-вот должен был сравняться с ней, и тогда весна станет полноправной госпожой над миром и над этим Лесом… и над наказанием Лешего.
В небе уже раздавались приветствия прилетающих первых птиц. Курлыкали трясогузки, гвалтовали грачи и уже украшали лес первыми напевами скворцы. Природа просыпалась и «дышала» жизнью. Невидимое дыхание наполняло округу запахом надежды.
Без движения сестрицы Кикиморы зачахли. Но вот-вот они встретятся. И опять будет веселье, игры, мелкие пакости для посетителей леса и полей. Как только теплые лучи солнца проникли в воду, землю, прошли через толстую кору деревьев, Кикиморы ожили. Выбираясь из-под земли, Полевая кикимора раздвигала руками коренья трав, отряхивала с себя черную землю, жмурилась, глядя на белый день. Болотная, став прозрачной скользкой от грязной тинистой воды, вылезла на берег и обретала свой прежний вид.  Лесная кикимора - коряга тоже возвращала свою «коряжистую» красоту. И вот они кубарем катятся к своей лужайке, украшенной первыми цветами, и Аука уже прыгает вместе с ними от радости затягивая «Аууу-аууу». И как гриб вырос из-под земли Лесовик.
***
Наступал один из четырех дней Солнца. После заката все стекались к  Дауру. Леший восседал под самым дубом. К нему поднялись Олс - мудрый лось и посредник между животными этого леса, Правид – вожак всех волков и хищников.
Прошла зима. Кто выжил в этом суровом, но справедливом мире. Кто чем был недоволен. Кого обидели, что нарушили. Всех выслушивал Леший. Даже Кикиморы не смогли сдержаться и пожаловались на несправедливое наказание. Но как только Леший направил свой взгляд и вытянулся в их сторону все втроем замолкли, а, Аука, украшенный молодыми зелеными листочками, как всегда, от страха расплылся прозрачной лужей.
Все разошлись глубоко за полночь. Леший и Эга вернулись внутрь холма. Этой ночью обновлялось все и заряжалось новой энергией. И уже с рассвета начиналась жизнь за жизнь, суровая, но справедливая борьба за выживание.
***
Проходило лето, наступила осень. Кикиморы веселились, опекали малышей, которые родились в лесу весной и летом, маячили по всему лесу надоедая даже самым терпеливым животным. Аука был начеку и как только появлялся посетитель, безобидно подшучивал вселяя в человека страх: то аукнет, то затрещит веткой, то в безветренную погоду подговорит листву зашелестеть.
Приходила зима и вновь снег укутывал землю, деревья.  Сегодня перед закатом все сходились у холма. Все в Лесу набирало силы на зиму. Все собравшиеся устанавливали договор до весны.
***
Кикиморы опять заскучали, в этот момент они вспоминали свое далекое прошлое. Когда могли заманивать детей и развлекаться с ними, превращая их в юных духов леса. Но запрет больше не давал им такого права. Попытка с мальчиком Алёшей не получилась.
Подойдя к холму, они попросили позволения войти. Невидимый знак был получен и Кикиморы проникли внутрь. Эга сидела за столом и растирала в пыль сухую траву: «Что на этот раз случилось?» - не отрываясь от своего занятия обратилась к ним старуха. Не зная как начать и запинаясь, каждая что-то бормотала под нос, пока все месте не выпалили: «Мы хотим ребенка»,- и резкое молчание… Эга застыла...
Самая спокойная из Кикимор – Лесная, подходя к столу, старалась помедленнее пояснить их желание: «Эга, ты ведь знаешь о запрете. Сколько мы уже не нянчили человеческого детеныша?! А мы не можем без заботы о ком-то». «Уговори Хозяина, пусть разрешит», - обратилась Болотная. «И ты не останешься одна. Мы же не против, чтобы ребенок жил у тебя и ты его учила, ты ведь мудрая», - убеждала Полевая. И опять все трое гвалтом набросились с просьбой на Эгу. А она сидела молча и о чем-то думала, а может вспоминала. «… и ты не останешься одна…», - эта фраза вернула ее от воспоминаний. «Заткнитесь уже», - тихо сказала она и, как ни странно, Кикиморы ее услышали и замолчали. Пещера ярче осветилась столбом света из колодца, волшебная кровать заискрилась. И это был знак для Эги: «Я вас позову, когда будет время, уходите». И Кикиморы мгновенно исчезли.
НОВОСТЬ
Эга отстраненно возилась с травами на столе, в ее голове крутились слова «…и ты не останешься одна». Что-то за прошедшие сотни лет вернулось к ней человеческое, и это внезапно нахлынувшее чувство одиночества.  Но это было мгновение, она уже знала … «Леший не согласится, но он узнает об этом позже, когда уже не будет пути назад», - пробубнила она себе под нос.
В мощном кресле Эга смотрелась как сухая ветка. Она откинулась на спинку, руки разложила на подлокотники. В ее зеленых глазах отражался огонь, и они казались пронзительными и искрящимися. «Человеческий детеныш…, мой детеныш…Я передам все знания, он будет чудом, которого еще не было».
Ее мысли, чувства, ожидания оживали и передавались по всей пещере. Огонь, вода, трава – все было заодно с этой старухой.
Эга управляла мыслями. Собрались в клубок тысячи пауков и, как по приказу, стали плести плотный кокон из паутины. Сама же она летала  по пещере: то с одной стороны стены откроет нишу и что-то возьмет, то с другой от пучка травку оторвет. Подойдя к кровати, она нагнулась и так, чтоб не нарушить растения, взяла две пригоршни волшебной земли. Опустившись на колени между двумя колодцами, произнося глубинным полушепотом слова-прошения, заклинания, она терла, превращая все в пыль, пересыпала все, смешивала, дула, пока не получился овальный комок.  Вся эта масса искрилась. Огонь, исходящий из колодца, переливался цветами радуги, становился плотным ярким, на него невозможно было смотреть.  Он упирался в самую макушку пещеры и, казалось, вырвется наружу. Вода во втором колодце бурлила, пар поднимался вверх. Все озарялось от такого праздника света.
Эга медленно встала и подошла к стеклянной черной шкатулке, которая стояла на столе, достала две пряди пепельных и черных волос и вернулась. Обкрутила прядями свое создание, опустила в колодец с водой и положила в кокон, сплетенный полчищами пауков.
Осторожно держа творение двумя руками, она подползла на коленях к колодцу с огнем и протянула внутрь огненного столба: «Вдохни и сохрани жизнь», - протяжно и четко попросила она. И кокон держался на весу в центре огня. «Успела», -выдохнула Эга и опустила голову.
Сидящую на коленях и словно обезумевшую застал ее Леший: «Эга, что ты делаешь, все в лесу сотрясается в полночь? Это, что?». Эга, глядя в глаза своего Хозяина, невозмутимо с улыбкой ответила: «Дитя… Так надо было. Поверь мне. Оно изменит все и, может быть кода-нибудь, спасет нас».
Леший был свиреп, все тряслось в пещере от его злости. Он исчез, ничего не сказав. От его гнева в ночном безветренном лесу деревья клонились, словно от урагана, поднимались вихри старой травы, веток.
Все засуетились. Никто не знал, не понимал, что так взбудоражило Лешего. Кикиморы вмиг оказались вместе на своей полянке и, конечно, с  ехидством думали они, что Лешего так посмела «достать» только Эга. «Что она сделала?», - спрашивали они друг у друга, и сразу же предполагали каждая свою версию «упрекнула его за несправедливое отношение к Кикиморам», «перечила ему», «заступилась за дурака Ауку», «нагнала тоску». Как по команде, вместе замолкли, притихли. Вид у них был очень уж серьезный и задумчивый. И через несколько секунд втроем, с надеждой, протяжно произнесли: «А может!!!..», и через мгновение очутились у холма. Но пещера осталась недоступной для них.
Эга выходила из пещеры за травами, кореньями. Ее звали для помощи видимые и невидимые жители леса. И всегда ее сопровождали кумушки-сестрицы Кикиморы, но на расспросы она отвечала: «Придет пора – узнаете». Лишь в Иванову ночь Кикиморы получили позволение и оказались в пещере.
Эга сидела как обычно за своим столом и перебирала деревянными спицами нить из блестящей травы. Кикиморы смотрели по сторонам в надежде увидеть что-то таинственное, но все было на своих местах. Полевая кикимора, указывая пальцем на столп огня, выходящий из колодца, прошептала: «Смотрите». В центре огненного столпа сиял кокон. Они словно остолбенели и завороженно смотрели. Тут живо подошла к ним хозяйка пещеры: «Скоро на свет появится дитя». И, конечно, посыпался шквал вопросов, на которые Эга кратко ответила: «Все, идите и не трепитесь». Но сестрицы не унимались, пока Эга не пригрозила, что больше не впустит к себе.
Держать рот на замке Кикиморы не привыкли, о чуде рассказали Лесовику, а листья, травы, птицы за день разнесли по всему лесу секретную новость о том, что в пещере скоро родится дитя.
И все жители леса с закатом собрались у подножия Даура призвав Лешего. Леший, как вихрь, примчался на холм. Эга не вышла наружу, что повлекло еще больше расспросов. Хозяин молча восседал под Дауром. Но терпение его иссякло, постепенно его грозная фигура расплылась в воздухе, глаза загорелись ярким красным светом. Ему не надо было ничего говорить, все умолкли от этого зрелища. Хозяин, спустя некоторое время, принял свой обычный вид и сказал: «Вам, наверное, не важна ваша жизнь. Вас занимает совсем другое. Думайте о своей шкуре, и как выжить. А тем, кто невесть что болтает, - и сделал паузу, - грозит вечное забвение». Все обратили свой взгляд на Кикимор.  Они замялись: «А мы что, а мы что…Эга.. сама…», - но налитые красным цветом глаза Лешего заставили их умолкнуть.
В полночь после окончания схода Леший спустился к Эге.
Эга возилась возле стены что-то сооружая из веток, травы, сухих листьев, пуха. Эта была маленькая колыбелька. 
 - Ты зачем рассказала этим сплетницам? – выпалил Леший Эге.
- Они все равно узнают, они должны знать, - спокойно отвечала старуха.
 - Ты много на себя берешь, ты забылась, - холодно предупредил ее Леший.
- Беру столько, сколько в моих силах, - не сдавалась Эга. Она одна могла позволить себе с ним говорить на равных. Она знала его слабые стороны. Он тоже впадал в отчаяние, он тоже искал ответы у нее. И доверял только ей. Он понимал. Эга не скажет ничего лишнего пока сама не решит. Она была его силой, но она была и его слабостью.
Продолжать разговор не было смысла. И он также спешно исчез.
***
Наступала осенняя равная ночь. Закатом завершался день, и все сходились к Дауру. Олс и Правид уже заняли свое место. Но ни Эги, ни Лешего не было. Какое-то напряжение чувствовали эти таинственные жители леса. Даур словно замер, даже желтые листья цепко, не шевелясь, держались за ветки.
РОЖДЕНИЕ
Леший и Эга весь вечер, сидя в креслах, наблюдали за коконом, который удерживал на весу огненный столб. Кокон увеличился и от этого паутина стала прозрачной. Сквозь нее был виден свернувшийся комочек.
 - Ты думаешь это выход?  Они подбираются к нам ближе и ближе. Лес уже не пугает их, люди не поклоняются ему. Часть полей покрыты мертвой землей, по которой бегут бездушные стальные кони. Людям не нужен Лес, - опасался Леший.
 - Я знаю, что грядут непростые времена. И противостоять человеку может только человек, —говорила Эга, не отводя глаз от кокона.
- Это дитя не человеческое, - утвердил Леший.
 - Она как мы, но и человек тоже, в ней дух всего живого, что есть в лесу, всех сущностей нашего с тобой мира и твоей тоже. Но я в нее заложила человека. И Эга вспомнила о сохраненной с тех пор пряди волос, когда она еще оставалась человеком и ее локоны опутали плечи Лешего, который мчался с ней на руках в эту пещеру.
- Ты сказала Она  - это девочка.
 - Девочка. Я ее зову Милица, она откликается на имя. Это будет наш ребенок.  Твоя и моя дочь.
- В тебе говорит человеческое.
- А ведь я была когда-то человеком. Помнишь?
- Ты меня упрекаешь? Я тебе дал жизнь.
 - У меня была другая жизнь, пусть короткая. Но таково было предназначение.
Столб изменил свое сияние приобретая сиренево-красный цвет, а вокруг кокона было ярко-желтое свечение. Кокон оживал, кто-то вырывался из него. Эга подошла, протянула внутрь руки. Кокон разорвался, и старуха достала плачущего ребенка. Окунула в источник и укутала в связанное из волшебной травы покрывало. 
Вся сила и свет вырывались наружу холма и все собравшиеся на нем увидели, как этот свет проходит снизу в верх по корням к стволу и веткам Даура.
«Пора познакомить тебя с твоими братьями и сестрами», - произнесла Эга и отдала девочку Лешему. В его огромных ручищах этот комочек казался песчинкой.
Холм выпустил Лешего. Все расступились, давая дорогу. С ребенком на руках он шел на верх к Дауру. За ними медленно поднималась Эга.
«Это тот, кого мы ждали. Это Милица», - и поднял руки над головой, показывая всем ребенка. Олс и Правид подошли, обнюхали дитя. Остальные не посмели сдвинуться с места.
Эга переняла Милицу и спустилась с ней под взоры всех присутствующих и исчезла у подножия холма.
Кикиморы были в изумлении. Они ждали дня, чтобы уже взять опеку над малышкой и всю свою доброту и любовь и чудачество отдавать ей.
МИЛИЦА И ДИВ
Кикиморы, запыхавшись стояли в пещере и торопили Эгу: «Быстрей, быстрей, началось!». «Да знаю я, дурехи, все будет хорошо. Успокойтесь». Эга и малютка Милица в сопровождении суетливых сестриц отправились к Олсу. Все ждали появления наследника. Вожак стоял, как вкопанный, и смотрел в никуда. Эга оставила с ним Милицу и пошла к лосихе. Милица поднялась в воздухе охватив руками шею животного. От прикосновения девочки ему становилось спокойнее и Олс возвращался в реальность.  И тут раздался торжественный рев целого стада. В этот майский день появился долгожданный малыш, который когда-то займет место своего отца и будет возвышаться с Лешим и потомком Правида у Даура.
Олс галопом помчался к своей жене и сыну. «Какой дивный лосенок», - шептали вокруг. «Див», - назвал его отец и громко повторил для всего Леса.- У меня родился Див», - и облизнул малютку. Малышка Милица была очарована, опустившись на колени, обняла его и легла рядом. С этого дня она почти не отходила от Дива, и они стали вместе расти под присмотром нянюшек Кикимор и всегда умевшего отыскать кого и где угодно Ауки. И, конечно, Милица заставляла нянюшек побеспокоиться; проказничество Кикимор передалось маленькой девочке. Она обожала прятки и могла в один миг скрыться с глаз. А еще любила с Аукой наперегонки вилять среди деревьев, а Див на своих резких ножках бежал в след. Лес любил веселую девочку. Природа одаривала ее нарядами, которые менялись и зависили от поры года, настроения, погоды – то это салатовое платье с нежными цветами, как на поляне, то с желтой листвой, то белоснежное с блестящими снежинками. Все свои красоты природа дарила девчонке.


***
Милице нравилось проводить время среди стада лосей. По вечерам перед сном лосиха мать рассказывала им истории о страшной опасности для всего Леса – человеке. Милица и Див пытались представить себе это чудище, которое взглядом, в одно мгновение, может унести жизнь животного, острой рукой свалить дерево.
Однажды, играя, они скрылись от тетушек и резвились на полянке у леса. Нагнувшись напиться родниковой воды ни Див, ни Милица не заметили никого постороннего. Но какая-то тревога заставила обернуться Милицу и увидеть того, кто может причинить зло. Она едва успела оттолкнуть Дива от этого взгляда, как раздался хлопок. Див рванул с места, за ним Милица. Лишь приблизившись к стаду Милица увидела, что лосенок ослаб и у него сочится кровь. Милица только подумала о Лешем, как он подхватил Дива и унес с собой в пещеру.  Олс знал, что Леший спасет сына. И от опасности увел стадо в глубь леса, а Аука направил охотников по ложному следу, имитируя звуки лосей, их шаги.
***
Эга почуяла неладное, собирая у болота коренья. Листва деревьев, шорох травы передали ей новость с опушки леса. Рассекая воздух, огибая деревья, понеслась к своей дочери. Испуганная девочка сидела на холме. Эга забрала ее.
Див был почти незаметен в кровати. Трава укутала его и искрилась. Леший на своих огромных руках поднес поочередно к колодцам.
Милица сидела на корточках у стены и смотрела на своего единственного любимого друга, которого могла навсегда потерять из-за злых людей.
Див встал на ножки. Милица подбежала и обняла его.
И тут пришел черед Лешего, который запретил Милице отлучаться далеко от холма и пригрозил ее нянькам, Кикиморам, навеки заточить их в природные сущности за недосмотр.
Олс забрал Дива. А Эга укладывая на лежанке малышку рассказывала ей о людях, о другой жизни. О тех, кто приходит в лес с добром, и тех, кто может разрушить их мир. О договоре между людьми и Лесом. Под хриплый шепот Милица уснула.
***
Леший и Эга, восседая в креслах, молча смотрели в колодцы. Эга понимала, что Леший ждет объяснений. Милица росла, но ее появление-рождение и предназначение по-прежнему оставалось загадкой и для Лешего.
«Эга, - важно и настойчиво обратился Леший, - ты скрываешь от меня что-то. Если она наша дочь, я должен знать все. Ты за нее боишься, я чувствую». Лицо Эги осветил свет из колодца и ее глаза стали ярче. После молчания, как эхо, в пещере разносился монотонный голос: «Да, она, как и мы– невидимый дух для людей, пока сама не захочет показаться. Она может все, что и мы. Она может больше, чем я. Но она уязвимее, чем мы. Мы тоже уходим в иное измерение. Но она если станет человеком, - будет смертна». И Эга рассказала, как на свет появилась эта девочка, о своей пряди волос, которую сохранила на память о той своей жизни среди людей, о пряди волос Лешего, которую вырвала в ночь, когда они оба становились молодыми девушкой и юношей, о заклинаниях, найденных в книге Вечности. О том, что если Милица окажется в мире людей, то все забудет и не сможет вернуться назад.
«Ты хочешь сделать нашу дочь смертной?», - возмутился Леший. «Тише, услышит. Я хочу, чтобы ее сделала человеком Любовь. Тогда она проживет земную жизнь так, как могла бы прожить ее я, - прошептала, глядя в глаза своему собеседнику Эга. - Она будет добрая и мудрая, ее сила сможет изменить окружающих людей. Ее дети будут Хранителями договора. В этом и будет ее помощь нам. Но мы должны ее беречь от зла человеческого. Если оно коснется Милицу – она может погибнуть». И тут Эгу прервал, вырвавшийся с шумом, яркий огонь из колодца. И пещера окунулась в молчание.
***
Эга  постепенно передавала своей дочери все свои умения, учила лечить, управлять природой, и даже научила читать по самой старой книге заклинаний, сделанной из бересты. Старуха сама удивлялась тому, что Милица владеет большой силой, тайными знаниями и волшебством. Она исцеляла ранки птиц, животных, даже самых маленьких насекомых. От ее прикосновения даже срастались сломанные ветки. А за приготовлением зелья, от всего, к чему бы ни прикасалась Милица, исходил дивный свет.
Леший души не чаял в ребенке, Милица очень напоминала молодую Эгу – такие же смоляные волосы и зеленые глаза. Но он сдерживал свои отцовские порывы, считая, что должен быть грозным, не смотря ни на кого.
Эга и Леший много рассказывали дочери о людях, об их жизни, за изменением которой наблюдали на протяжении многих веков. Эга, шепча заклинания, у колодца с водой показывала ей земную жизнь, словно готовила к ней.
***
Див и Милица были не разлей вода.  Но Олс должен научить сына быть вожаком стада, продолжить род и быть посредником между животными, духами. И, в конце концов, пришло время, когда он, став взрослым лосем, занял место отца у Даура. Милица и Див давно сменили игры на беседы по вечерам. Див доверял подруге все свои мысли, опасения, надежды, планы даже когда стал вожаком стада и отцом маленького чуда.
Но, все же, Милице с ее характером, в котором передались от кикимор игривость и шаловливость, не хватало чудачеств. Днем она веселилась с Аукой. Его прямо распирало от удовольствия летать на перегонки между стволов деревьев, поднимаясь к верхушкам. Милица падала с высоты, и деревья собирали ветки, как гамак и, словно качели, качали ее. Она в ответ благодарила их, нежно проводила руками по веткам, листьям, стволам. Однажды Аука предложил новую забаву. Вывел Милицу к краю леса, где была проложена дорога, и они устраивали соревнования в скорости с бездушными железными конями. Милица наблюдала за людьми, которые ехали в машинах. От Эги она знала, что есть люди с добрым сердцем, есть безразличные, злые, которые ненавидят своих же и те, кто убивает. Милица всматривалась в лица, глаза и пыталась угадать какой же перед ней человек.
ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА
Алексей уже полгода не был в этих краях. Он, еще молодой специалист, был назначен на должность помощника главного инженера в геологической компании. Работал без выходных, выдвигал дельные предложения. И эти старания оценил по заслугам его шеф. Все шушукались о его перспективе стать приемником директора компании. А как только начальник поощрил недельным отпуском, он, загрузив в багажник дорожную сумку, рано утром выехал в поселок погостить у своего прадеда Ивана. На подъезде к поселку, дорога сужалась, а по обочинам лес становился гуще. Алексей опять окунулся в воспоминания далекого детства. Спустя более двадцати лет не мог понять - от страха ли ему привиделись лесные чудища или на самом деле были.  Но чувство существующей загадки не покидало.
Он держал руль одной рукой, второй, облокотившись о дверцу подпирал голову. Деревья были укутаны снегом. От блеска слепило глаза. Вдруг что-то привлекло внимание Алексея. Ему показалось, что возле леса вдоль дороги кто-то плывет. Одно мгновение и он увидел в бело-голубом длинном переливающемся платье девушку, которая, улыбаясь, смотрела на него и летела рядом с машиной. Ее черные волосы, как ветви, покрылись инеем и блестели. Их взгляды встретились. Он зажмурился и резко нажал на тормоз. Ударившись головой о руль, он не сразу пришел в себя. Милица приблизилась к машине, постучала в стекло. Алексей поднял голову, но, когда посмотрел в окно, никого нигде не увидел. Решил, что это его детский страх не отпускает, завел машину и уехал.
Милица смотрела вслед. Какая-то грустинка и загадочность появилась в ее глазах. Захотелось еще встретить этого человека. Даже Эга обратила внимание: «Ты какая-то задумчивая». Милица улыбнулась, но ничего не рассказала матери.

***
Прадед стал совсем старый, но в нем еще сохранялись силы жить, а мудрость «зашкаливала», - как говорила о нем говорила соседка Тамара, которая по доброте душевной приходила помогать деду, ведь внучка и правнук редко приезжали.  И действительно, была в этом старике какая-то особенная энергетика и жизненная сила.
- Ну, что, внук, рассказывай, какие планы? - интересовался за обедом прадед у правнука.
- Весной, дед, мы будем видеться чаще. В наш лес планируется экспедиция для проведения работ по поиску минеральных вод.  Надо найти скважины, - уплетая борщ, рассказывал Алексей.
- А кто ж вас навел на эти источники? - насторожился прадед.
- Да шеф Макар Федорович давно говорил об этом месте. У него знакомый администрации района тут. Он уже проводил первичную проверку, место вроде нашли. Мы пробы будем брать.
- И где это место? - не унимался старый.
- Шеф сказал вглубь надо идти.  Там возвышенность есть какая-то, - продолжал отвечать Алексей.
- Не надо трогать этот лес, вы и так его вырубили, строя новую дорогу. Не знаете, что творите, - предупредительно сказал прадед.
- Дед, это почему? - оторвался от обеда внук.
- Там своя сила, на ней все держится, - ответил дед.
- Опять ты со своими сказками о добре и зле. Деда, я уже вырос.
- Это не сказки. Вы влезаете в чужое. И тебе пора вернуться, - дед резко встал из-за стола.
Алексей не понял, куда и зачем ему надо вернуться и хотел спросить: «Деед», - но старый уже вышел из комнаты. Для Алексея сегодня было много загадок, особенно, почудившаяся прекрасная девушка: «Или я схожу с ума и это глюк, или бывают чудеса, - размышлял он. – Скорее, схожу с ума».

***
В сумерках прадед Иван запряг коня в сани и выехал из дома в сторону леса. Полная луна только-только начала сменять солнце на небосклоне и еще не обрела своей световой мощи. Оставив у опушки сани, старик направился ближе к лесу.  Подойдя, он остановился. Снежный вихрь пронесся через лес сбивая по пути снег с веток. И мгновенно все успокоилось. Со стороны казалось, что Иван замер, смотря на макушки деревьев. Но, на самом деле, старик сообщал Лешему об опасных планах одного человека. Скоро дед возвращался домой по дороге, освещаемой луной. 

ОПАСНОЕ СПАСЕНИЕ
«Эга, наш мир может погибнуть, - ворвался Леший в пещеру, - приходил Хранитель договора». Эга, которая завороженно возилась с травами, кореньями резко повернула голову в сторону Лешего, - «Люди?». «Да - ответил он, мечась по пещере, - кому-то известно о холме». «Это может быть он, я чувствую. Нам надо что-то придумать, - и, как бы оправдываясь перед Лешим, продолжала говорить. -  Я показала ему дорогу в наш мир. Это моя вина. Ты меня предупреждал». Эга села в кресло и опустила руки и внимательно смотрела в колодец с водой, будто что-то там видела.
Память вернула ее в прошлое, далекое прошлое. Став жительницей Леса, Эга уже смутно помнила свою мирскую жизнь. Все ее существо всецело принадлежало Лесу. Но однажды она увидела лежащего молодого человека, из раны в груди которого струилась кровь. «Он умирает, я могу его спасти», - и Эга на тот миг потеряла дар предчувствия, в ней будто вновь ожил сострадательный человек. Она мгновенно оказалась с юношей внутри Холма и уложила его в кровать. Но внезапно появившись Леший прервал ритуал. Он наполнил собой всю пещеру, выхватил человека из кровати и оставил лежать во мху на полу, а сам метался по пещере. Эга возмутилась поступком Лешего, склонилась над спасенным. «Ты, кто?», - из последних сил, открывая глаза спросил он. «Очнулся, получилось. Не бойся. Ты спасен», - выдохнула хозяйка пещеры. «Я, что, умер?», - шепотом спросил человек. «Не успел», - ответила Эга. Мужчина поднялся и осмотрелся. Стоя на коленях и глядя снизу вверх на человека, только сейчас, Эга обратила внимание на его холодный, скользкий, прищуренный взгляд, сжатые в кулак кисти рук, появляющуюся на лице ехидную улыбку. Его даже не пугал вид Лешего. «Это что?» - указал он на колодцы и направился в их сторону, но Леший закружил над спасенным и тот не успел оглянуться, как провалился в забытье.
«Что ты наделала. Ты впустила врага, Эга»,  - кричал Хозяин Леса. «Я его спасла, как ты меня! Помнишь?», -оправдывалась Эга. «Это другое. Эга, он пришел в лес убивать, без разбору, безжалостно, детенышей, и даже другого человека хотел убить. Звери защищались и ранили его. Он должен был умереть. Эга, он теперь знает о нас». Старуха испуганно ответила: «Он был еще жив, когда я принесла его в кровать. Я не завершила ритуал, да и не дала мощь воды и огня. Он остался человеком, - сделав паузу спросила, - мы заберем его?». «Уже нельзя, пусть наша сила его спасла, дала жизнь, но в нем зло. Нельзя его оставлять, он нарушит наш мир». «Я волью ему зелье забвения», - пыталась успокоить себя и Лешего Эга. И потом Леший унес его в поселок.
Прошло очень много времени после этого случая. Уже Эга и Леший забыли о нем. И вот теперь Эга  понимала, что у этого человека, прожившего сотни лет, иссякает энергия, полученная в этой пещере. И для дальнейшей жизни ему нужна очередная доза. И в том, что он придет не с миром, а с желанием стать властелином великой силы и обернет ее во зло, сомнений ни у Эги, ни у Лешего не было.
И действительно, Макар Федорович за столько лет накопил не только капитал, но и богатый жизненный опыт и интуицию, и лукавство, и связи, и умение управлять людьми, внушать им свои интересы. Внешне он оставался мужчиной средних лет. Конечно, приходилось не один раз начинать новую жизнь и быть другим человеком – с новым именем и фамилией, а иногда просто жить в укромном месте, в другой стране, но всегда возвращаться. И  постепенно Макар Федорович стал замечать седые волосы в своей богатой шевелюре, но даже не это его расстраивало. Он чувствовал, как иссякают его силы, и в первый раз познакомился с болью в сердце. Он не мог объяснить своей продолжительной жизни, хотя понимал, что с ним когда-то произошло что-то сверхъестественное, его часто сопровождали необычные сны. И он нашел способ, как вспомнить все, обратившись к магам-экстрасенсам, которые ввели его в транс. Тогда Макар Федорович вспомнил все – рану, пещеру, старуху, ее глаза, исцеление, невидимую силу.
За столько веков он приблизился к своей заветной цели. Оставалось дело за малым. Найти ту пещеру. И может быть, стать бессмертным властелином.  Но как? Этот вопрос не давал покоя, мучал по ночам. Что бы хоть немного отдохнуть, он прибегал к сильному снотворному.

ПОТЕРИ
Милица лежала рядом с Дивом и слушала как стучит его сердце. Годы брали свое, а еще и та пуля, которая много лет жила в нем. Вожак передал смену своему сыну. Милица ухаживала за своим другом. Стала еще больше времени проводить с ним. «Настанет день, и я окажусь под вечным Дауром, как мой отец Олс и уйду из этого мира. Но не плачь, моя дорогая, не грусти. Позаботься о моей младшей дочери, дорогая Милица».
Милица давала ему зелье в надежде исцелить, в слезах просила Эгу помочь, ведь есть возможность продлить его жизнь. Сухая Эга, больше не склонная к эмоциям, обняла дочь: «Милая, я знаю, что значит терять. В природе животных, людей нет бесконечной жизни на земле. Мы - другие, но и мы можем раствориться в мироздании. Наша жизнь зависит от леса. А жизнь людей и животных зависит и от времени. Нельзя вмешиваться в то, что предначертано свыше. Значит так надо. Значит он выполнил свою миссию. Как ни горько это сознавать. Я столько проводила в мир иной лесных жителей. Один урок тебе – всех жалко, но не сближайся ни с кем больше. Терять близких больно». «Но мы же спасаем, ты меня учила», - умоляла дочь. «Это разные вещи. Милица, он будет жить, он станет духом. Как все, кто уходит. С уходом они дают силу нашему источнику – нашему лесу, и указала взглядом на колодцы, - у ушедших своя миссия. Они нас видят. Мы можем чувствовать их присутствие».
***
Для Милицы как будто опустел мир. Она сидела в пещере и редко выходила наружу. Даже нянюшки Кикиморы не могли ее развеселить. И новые платья, которыми украшала природа Милицу, не радовали и только дочь Дива отвлекала ее от печали. Эга не трогала Милицу. «Надо время», - сказала она Лешему, - у живых так, только время… да и у нас не иначе».

ОХОТА
Тем временем, Макар Федорович прилагал все усилия, чтобы найти то загадочное место в лесу, «но как это сделать?». И первое, что он решил- стать владельцем этого леса. Его капитал и связи позволяли приобрести многое. А еще тут такой удачный случай, его работник Алексей родом из тех мест: «Надо с ним сблизится, он должен мне доверять, -  вслух озвучил свои мысли директор большой геологической компании, - всецело доверять». И предложил молодому человеку перед началом экспедиции по поиску минеральных источников, сходить самим «в разведку»: «Да и ты побудешь с дедом, и я со старожилом познакомлюсь. Старики много знают, надо перенимать их жизненный опыт, Алексей, - повышая  радостный тон, поучал шеф своего подчиненного, хлопнув его по плечу, - но сначала мы устроим себе небольшой отпуск и проведем его у моего друга. Кстати, он заядлый охотник и рыболов, так, что будет интересно. Собирайся». 
Так их путешествие началось с визита к приятелю Макара Федоровича. Юрий Владимирович устроил ранним утром охоту гостям. Алексей понимал, что охота в этот сезон запрещена, но перечить начальнику не хотел: «Ну, зайчика там», - подумал про себя и зашагал с ними.
***
Охота не задалась, несколько часов они бродили по лесу. Макар Федорович и Алексей ушли вперед. Вдруг Макар Федорович резко подал рукой знак остановиться. Впереди гулял один заблудившийся лосенок. Алексей помотал головой начальнику: «нельзя», но у того уже загорелись азартом глаза, он прицелился и выстрелил. Алексей успел дернуть его за руку. Лосенок сорвался с места и умчался. А на его месте появилась девушка, которая опускалась на землю, по ее телу из раны текла струйка крови. В лесу стало неспокойно, шумно, листва, трава задрожали, ветви качались, деревья нагибались до замой земли от огромного вихря, который поднял и унес девушку. Алексей стоял, как вкопанный, не понимая ничего, только на лице Макара Федоровича была злая улыбка и немое удивление «он на верном пути». Оправившись от шока, они ушли из леса. Алексей боялся оглянуться назад, его сковал страх, и он еле передвигал ноги. А Макар Федорович успокаивал: «Да это все показалось».
А вся невидимая жизнь Леса собралась у холма, предчувствуя недобрые перемены.
***
Старик Иван проснулся средь ночи и понял, его зовут. Он вышел из дома и увидел на крыльце спящую девушку. Задержавшись около нее на несколько минут, он ответил кому-то невидимому: «Я позабочусь». Затем поднял девушку и увел ее в свою комнату, уложил в кровать.
Милица очнулась лишь в полдень. Все кружилось, перед собой она видела расплывчатое лицо пожилого человека. «Что со мной, кто вы?» - собрав силы спросила девушка. «Милочка, внученька, не волнуйся, ты дома». «Я не понимаю, я не помню», - пыталась она оторвать голову от подушки. «На, выпей водички», - предложил ей дед Иван. Милица сделала несколько глотков и уснула до самого вечера. Проснувшись, села на кровати, оглядела комнату, увидела в зеркале свое отражение и подошла к нему. Смотрясь в зеркало, она провела ладонями по бледному лицу, распущенным непричесанным волосам. Увидела на мизинце прозрачно-зеленый перстень из которого смотрел глаз. Окинула взглядом комнату и сказала себе: «Это не мой дом, я ничего не узнаю, - посмотрела вновь в зеркало, – я не помню себя».
Милица медленно вышла на улицу. Солнце безропотно сдавало свои права ночи. Гипнотически пели соловьи. Посмотрев по сторонам, девушка опустилась на крыльцо и наблюдала за яркой полоской на небе, которая разделяла уходящий день и приближающуюся ночь. Что-то родное в соловьиных песнях улавливалось Милице, что-то таинственное было в зеленом перстне. Она чувствовала воспоминания, но не могла понять, что она должна вспомнить, и как вспомнить себя.
Дед Иван вышел вслед и присел рядом: «Милица, я знаю тебе сейчас тяжело. Но все образуется, ты вспомнишь все. А пока ты со мной, тебе нечего бояться. Я тебе помогу в этом мире, научу».
Эту и последующие ночи ее не отпускал один и тот же сон. Ей снился лес, странные существа, какая-то пещера, сгорбленная старуха и лось, к которому она сквозь чащу, трущобы бежала и звала: «Див, помоги…» и сразу же просыпалась.
МИЛИЦА И АЛЕКСЕЙ
«Деда, встречай правнука», - уставший Алексей медленно входил в дом. Вчерашняя охота, бурно проведенное время после, подбадривания шефа за столом и поздравления с «боевым крещением» не придали ему бодрости. Он всю ночь не мог уснуть и не понимал, как Макар Федорович так легко вычеркнул из памяти вчерашнюю охоту. Ужасные воспоминания Алексея о внезапно раненой и исчезнувшей девушке не уходили из его головы. Видя такое гнетущее настроение подчиненного, и уж точно не желая сочувствовать, Макар Федорович раздражался, поэтому он отправил Алексея к деду, а сам решил воспользоваться гостеприимством друга.
 «О, здравствуйте, а у нас, оказывается, уже есть гостья», - удивился Алексей, застав Милицу в комнате. «Правнук пожаловал! - шел навстречу дед Иван. - Ну, как успехи?». «А это внучка моего знакомого приехала погостить, Милица зовут», - представил он Милицу. «Очень приятно», - Алексей протянул руку девушке. Милица робко протянула хрупкую ладонь. Горячая волна прокатилась у Алексея внутри. Он и она смотрели друг другу в глаза, словно что-то знали, словно были знакомы ранее. 
«Ты надолго?» - прервал молчание дед. «Недельку побуду…, приедет Макар Федорович, я тебе говорил…, планируем экспедицию, тут минеральные воды, хотим производство организовать…. Он лес выкупает», - запинаясь отвечал Алексей. «И как это, выкупает?» - обеспокоился дед. «Да компания наша будет иметь права на лес. А хозяин компании он. Дед, ну как ходили в грибы, ягоды так и будете ходить», - без интереса отвечал Алексей, разбирая рюкзак. «Смотрю какой-то ты озабоченный, прямо сам не свой?», - вызывая на разговор внука спросил дед. «Все нормально, просто устал», - не глядя в сторону деда ответил Алексей. «Захочешь рассказать – расскажешь. И мне давно пора кое-что сказать тебе… этого нельзя допустить – и, не обращая больше внимания на парня, дед крикнул. - Милица, внучка, помоги на стол накрыть».
Вечером Милица вышла на улицу и смотрела в сторону леса, ей казалось, что там находится что-то родное. Ее тяготило отсутствие прошлого, непонятное настоящее и еще более непонятное будущее. Под ногами что-то зашевелилось. Милица посмотрела на проползающую мимо змейку, которая остановилась около ног. Она наклонилась и погладила холодную скользкую кожу, но змея не испугалась, наоборот, сделав прощальный круг вокруг ее ног, уползла дальше. Алексей стоял на крыльце и был более чем удивлен. Он подошел к ней:
- Вы какая-то особенная.
- Почему? - удивилась девушка.
- Ну начнем хотя бы с такой взаимной любви человека и змеи.
- Я не знаю, а чего их бояться и не любить, ведь мы все одинаковые, просто они внешне другие, и говорят они не так как люди, они и без слов все понимают, - поясняла Милица.
- А вы откуда знаете, или читаете их мысли?- усмехнулся Алексей.
 - Не знаю… я просто чувствую.
 - Я вас, кажется, где-то видел, может мы пересекались раньше? - после паузы спросил Алексей.
- Не знаю…, не помню…, может. Мне пора спать, —Милица торопливо сказала и ушла.
Алексей наблюдал за странной девушкой несколько дней. Он помогал деду по хозяйству, Милица хлопотала в доме или гуляла по двору, всматриваясь то в траву, то в небо, словно кого-то видела или слышала. Вечерами сидя на лавочке перед домом они наблюдали за наступлением ночи, слушали птиц. Ведь уже много лет Алексей слышал лишь гул машин, а из окна дома и офиса красовалась бетонная архитектура современной жизни, украшенная подсветками, витринами. А здесь эти переливы птичьих песен, легкий шорох молодой травы от дуновения ветра действовали как успокоительное и возвращали в детство, когда перед сном прадед рассказывал истории про лес, и Алексей считал, что это чистая правда. «Красиво поют. Засыпать хорошо. Вот птицы никому не мешают, поют, как будто убаюкивают. А в детстве я почему-то не заслушивался соловьями, мне нравилось, как квакают в пруду лягушки. Бабушка всегда открывала окно перед сном и засыпал я под кваканье», - делился воспоминаниями Алексей. «Это музыка природы. Днем, когда все вокруг движется, шумит, наполнено разными звуками, не так слышно пение. Но когда засыпает лес, птицы дарят свою мелодию всем, и она очищает, вдохновляет, наслаждает, оживляет душу и исцеляет. Только надо это уметь слышать сердцем». «Ты так красиво рассказываешь о природе, расскажи о себе. Где живешь, как долго будешь у деда?» - попросил Алексей. Милица словно очнулась и вернулась в реальность из каких-то необъяснимых впечатлений. «Мне нечего рассказывать. Я еще не знаю, что дальше…», - она быстро поднялась и ушла в дом.
Алексея не покидало беспокойство. Он хотел облегчить свое состояние и поделиться с дедом историей на охоте, опасениями за жизнь таинственной девушки. В голове была какая-то суета мыслей: «А может мне показалось? Впервой что ли? В детстве всякая нечисть, потом летящая девушка. Может это детский страх не покидает мое сознание, да и шеф сказал, что показалось,-  и сделал вывод, -  наверное мне надо к психотерапевту, да и дед какой-то странный, словно, что не договаривает».
***
Приезд Макара Федоровича уже не вызывал такого восторга у Алексея, как раньше. Дед холодно встретил начальника правнука, был немногословен, даже могло показаться, что избегал общения. 
За ужином все собрались за столом. Макар Федорович чувствовал себя свободно. «День другой осмотрюсь, ваши красоты посозерцаю и вдохну запах свободы, а после хочу побродить по местам, где будут проходить работы. Сначала надо очистить доступ к источнику. Ну, а пока решатся формальности с документами, мы с Лёхой как бы в разведку сходим», - поделился своими планами. Дед Иван из-подо лба посмотрел на правнука, и этот непонятный взгляд уловил Макар Федорович. 
Милица показалась Макару Федоровичу странной, а необычный перстень вызвал у него подозрение, тягу и ощущение «я где-то его видел… и ее тоже».
СТРАННОЕ ДЕЛО
Накануне выхода в лес перед сном дед внуку сказал: «Мы с этим лесом едины и связаны веками. Там своя жизнь, а люди стали ее разрушать. Ты должен сменить меня и защитить наш лес и ее. Убеди своего шефа уйти». «Деда, ты говоришь какими-то намеками. Какой лес, кого ее?» - не понимал Алексей. Дед продолжал: «Тебе надо кое-что знать. Ты особенный…». Но Алексей, спеша хлопнул деда по плечу и сказал: «Дед, потом расскажешь, я спать», - и обернувшись, добавил, - а она классная, передай ей».
Макар Федорович стоял за дверью и слышал. Напутствие деда придало надежду на то, что его цель рядом, ну и подсказывало, что дед совсем не простой, а связан как-то с этим лесом.
***
Милица тревожилась. Ее целый день не покидало чувство угрозы. Этот Макар Федорович вселил в нее страх и ощущение, что его взгляд такой жестокий, злорадный она уже видела. Дед Иван был тоже беспокоен. Милица поделилась: «Он мне кого-то напоминает, я не знаю, но уверена, что люди с таким взглядом несут только зло». «Непростое время нас ожидает», - ответил на выдохе он.
***
Углубляясь в лес, Макар Федорович ощущал присутствие кого-то. Он вел своего компаньона все дальше и дальше, и предвкушение найти заветное место пересиливало усталость. Они шли почти без перерыва, шеф суетливо оглядывался по сторонам, становился все более раздражен, сердит и бормотал про себя «это должно быть где-то здесь, я чувствую». Но они то забредали в непроходимую чащу, то в болото, то кругами ходили, будто кто-то ими управлял. Конечно, они не могли видеть, как их сопровождали сестрицы Кикиморы, Лесовик, которые на пути могли стать буреломом или другим препятствием. Не догадывались, что водил их кругами и путал Аука. Тут был и Хозяин леса, смотревший на Макара Федоровича пронзительным невидимым взором. Видела все и Эга, что-то с тревогой шептавшая, стоя с разведенными по сторонам руками и не мигая смотрела то в один, то в другой колодец, которые в ответ на заклинания выбрасывали свою силу - огонь и бурлящую воду. Вся лесная жизнь всполошилась от присутствия этого человека.
Алексей нес тяжелый рюкзак, что-то холодное и твердое неприятно врезалось в спину. Он не понимал, что делает Макар Федорович, зачем ему надо идти куда-то так спешно. «Почему он не отправил экспедицию по поиску подземных ключей и могут ли тут быть минеральные источники?»- спрашивал сам себя молодой человек, но подчинился шефу и не задавал лишних вопросов. В лесу наступило какое-то «громкое молчание», которое прерывалось интригующим шорохом, шелестом растений. Шеф резко остановился, казалось, силы его покидают. Они присели отдохнуть. Макар Федорович закрыл глаза и ненадолго уснул. Алексей, сгорая от любопытства, посмотрел в рюкзак. Там лежало несколько пучков связанных динамитных шашек. «Да, там взрывчатка. Вдруг бы понадобилась, зачем нам ждать формальностей, лес и так почти мой и скоро начнутся работы. Я просто хотел все сам, с тобой. Ты ведь мне предан?» - с закрытыми глазами говорил шеф. Алексей насторожился и только кивнул головой в ответ.
Этот день закончился безрезультатно. Они затемно вернулись домой. Алексей прадеду решил ничего не рассказывать «видимо не напрасно он предупреждал меня», - вспомнил он опасения прадеда.
ЗЛОЙ УМЫСЕЛ
Утром Макар Федорович взглянул в зеркало. На него смотрел седой, чуть осунувшийся человек с глубокими морщинами. Тело ныло. Казалось, за ночь он постарел на лет 20. Грудь сдавливало чувство злобы, нетерпимости, отчаяния. Глотая воздух, он присел на скамейку на улице. Дед Иван, выходя из дома окинул нежеланного гостя пронзительным взглядом и побрел по проложенной в траве дорожке в лес. Макар Федорович глядел ему вслед, как в бездну. Воспоминания заполняли голову как страшный кошмар – его село, дома с соломенными крышами, сельчане, красавица, которую он любил, пытался прельстить мастерством охоты - снабжая ее мясом и шкурками молодых оленей, лосят, и других животных. Но она не оценила его по достоинству и выбрала другого. Затем ненависть, месть…И вот на охоте, когда звери всполошились, защищая своих детенышей, он пытался убить соперника…, но лось пырнул его своим рогом….бегство….провал в памяти…, потом уход из села…и новая долгая жизнь, которая теперь таяла на глазах. Картина прошлого становилась все отчетливее. Пещера, старуха-ведьма, свет ее глаз, высохшие пальцы рук, и такой же свет, исходящий из перстня. «Перстень!!!» - осенило его. Макар Федорович вскочил с места, и в глазах уже появилась искорка жестокой надежды открытия тайны и возвращении жизненных сил: «Все это не случайно и не совпадение, - мысли вперемешку с воспоминаниями кружились в голове и искали ответ, - охота…девушка… вихрь… «Это она! Кольцо…, я видел его в пещере. У той старухи,  черт побери, это Милица – она из того мира. Но помнит ли эта девка  меня? Нет, похоже, память отшибло… Мне нужно кольцо, оно приведет к пещере, -умозаключил Макар Федорович. – И я знаю способ… у них будет крепкий, очень крепкий сон». И в глазах ожил злой блеск предвкушения возвращения жизненных сил. 
***
Алексей был рад, что ему выпала возможность провести целый день с Милицей, это его успокаивало и отвлекало. Они гуляли, сидели у речки. Он смотрел на девушку как на чудо, «таких не бывает сейчас» и почему-то все время казалось, что виноват перед ней, а причину не мог понять. И ему так хотелось о ней узнать как можно больше, разгадать ее как загадку. Но Милица уклонялась от таких банальных, но каверзных для нее ответов на вопросы «кто родители?», «где живешь?», «кем мечтаешь быть?». Наступал поздний вечер. Таинственная тишина придавала всему тайну. «Смотри, звезда падает. Загадывай желание», - указал рукой Алексей. «Разве от этого желание исполнится», - с печалью сказала Милица. «Ты не веришь в чудеса?», - изумленно спросил он. «Алексей, ты все время спрашиваешь   обо мне, но я забыла себя, что-то произошло, и я ничего не помню. Знаю, что дедушка твой меня спас. Он говорит, что знает меня, - призналась девушка. – А если я и загадаю желание все вспомнить, то падающая звезда не поможет». Алексей был обескуражен признанием. Ему хотелось помочь девушке, она стала для него такой хрупкой и дорогой, и он выпалил: «Я тебе помогу, не оставлю, ты только мне верь». Она посмотрела на парня глазами полными слез. В это время подул ветер, трава, деревья шелестели так, будто пытались что-то донести до них двоих. Милица на мгновение оторопела от почудившегося шепота, наполнившего все окружающее пространство, но это было лишь мгновение. Алексей подал ей руку, они встали и ушли.
 «Нам так скучно без тебя, Милица. Берегись чужака», - кричали Кикиморы в след». Но их никто не слышал. Сестрицы провожали их взглядом и понимали, что изменить ничего не могут. «Вы видели, как он на нее смотрел?» - спросила Полевая. «А ему можно доверять?» - засомневалась Болотная. «Я слышала, старик с Хозяином о нем говорили. Это его правнук. Он следующий, просто еще не знает», - посвятила в тайну Лесная. И тут две сестрицы с возмущением набросились на Лесную Кикимору: «Ты знала секретик и нам не сказала?» - и опять между ними началась потасовка.
***
За ужином Макар Федорович был добр и разговорчив, и очень хвалил чай деда Ивана, и только он знал, что в нем сильное снотворное.  После ужина все уснули очень быстро. Глубокой ночью Макар Федорович тихонько прокрался в комнату Милицы, полоска света полной луны освещала кровать. Он опустился на корточки, слегка прикоснулся к перстню. Глаза отражали свет перстня, и мужчина уже ничего не замечал, это было безумное притяжение. Сдерживая дрожь в руках и дыхание, Макар Федорович медленно снял перстень. Милица спала. Не дожидаясь утра, он взял с собой еще заранее приготовленное снаряжение и, торопясь, отправился в лес. Он не знал дороги, но благодаря кольцу ноги сами вели его в нужном направлении. А удаляясь в глубину свет кольца становился сильнее и тонким лучиком освещал дорогу. За человеком следили сотни невидимых духов леса, но перстень-оберег сковал их защиту и позволял человеку пробираться вглубь к цели. Появляющиеся на пути ветки Макар Федорович с яростью срубал большим ножом.
***
Утром Алексей проснулся с тяжелой головой. Ему показалось странным, что Милица еще не проснулась, и Макара Федоровича нигде не видно, а дед Иван не хлопочет, ведь так поздно он не залеживался.
Прадед лежал в кровати, тяжело дыша. «Дед ты чего?» - испугался внук. «Где твой шеф, где Милица?» - сразу спросил дед. «Милица спит, шеф не знаю, не видно. Может доктора позвать?» - беспокоился внук. «Неспроста я занемог. Он что-то сделал. Как я не доглядел.  Лёша, я тебе давно должен был сказать. Наш род по мужской линии призван оберегать лес. Наши предки заключили договор с Хозяином леса о мире. Но с каждым годом наш договор терял силу и это по вине людей, и мне уже было тяжело поддерживать его. Но зло надо пресечь. Ты должен остановить своего хозяина. Он несет беду. Его спасла от смерти много веков назад Эга, мать Милицы, но его жизненные силы иссякают, а он хочет вернуть их. Источник находится в глубине леса в холме. Всему живому угрожает опасность. Он разрушит мир». Лёша пытался перебить деда, думая, что он бредит, но тот продолжал: «Молчи, ты тоже натворил дел. Милица та, которую чуть не убил этот человек. Она ничего не помнит и это для ее же блага, иначе и ты был бы для нее врагом. У нее перстень. Он укажет вам дорогу и поможет найти холм и опередить Макара. Только будь осторожен. Он не должен проникнуть в холм. Лес не должен стать его. Иди к Милице, ни о чем больше не спрашивай меня, просто верь». И вот это, - дед снял с шеи амулет – точно такой же камень-глаз, который был в перстне и протянул внуку, - это тебе, в нем есть сила. Мне когда-то передал его отец, ему его отец. У меня была только дочь, а ты единственный внук и наследник всего, что у меня есть. С этим амулетом я передаю знания и силу, и защиту, - дрожащими руками Иван повесил на шею внука нить, - уважай Лес и его жителей. Не дай уничтожить их».
***
Алексей долго будил Милицу. Она, как в полудреме, открыла глаза. «Милица, мне надо рассказать тебе кое-что, просыпайся. Что с тобой?». Отпоив водой, он наконец привел девушку в себя. «Нам надо найти моего начальника. Дед сказал, что нужен твой перстень». Милица осмотрела руки и спохватилась: «Его нет». Алексей догадался, что спонтанный уход шефа и исчезновение кольца связаны между собой. «Милица, вспомни что-нибудь, ты же в лесу жила, где этот холм, дед сказал, что кольцо поможет, но его нет», - торопясь упрашивал Алексей. Милица не понимала, о чем он говорит. «Ладно, я деду обещал. Амулет похож на твой перстень, может поможет», - Алексей направился к выходу. Милица опомнилась: «Подожди, я с тобой». Перед выходом девушка направилась к деду Ивану. Дед был слаб. Милица не словно по инстинкту закрыла глаза и делая глубокий вдох и выдох приложила руки к его голове, затем сердцу.
***
Макар Федорович стоял у холма: «Да, это то место. Но как туда проникнуть, где вход?». Он еле держался на ногах, и заметно постарел за день пути, лишь надежда на вечную жизнь давала ему силы.  Он на коленях, цепляясь за траву, добрался к Дауру: «Эй, я знаю, что ты здесь. Что тебе стоит впустить меня, и я расскажу о дочери, верну тебе перстень». Но никто и ничто не нарушало молчание. Все застыло. И как месть, Макар Федорович с размаху вонзил топор в ствол Даура. Дерево было словно каменное, но на коре осталась трещина, внутри которой, словно кровь по венам, проблескивали полоски света. «Эй, ты, деревяшка, впусти». Макар Федорович снял рюкзак со спины и начал доставать связанные продолговатые трубки и раскладывать около дерева. Зажег фитиль, после чего скатился вниз. Накрыл голову руками. После взрыва дерево устояло, но разбросав ветки с шикарной листовой, заискрилось многочисленными молниями, вырывающимися в разные стороны, и стало дымиться. Холм, как живой, содрогался. Ураганным ветром срывало и кружило зеленую листву оголяя ветки и поднимая их вместе с клоками травы вверх. В лесу стало серо и жутко. Невидимые жители леса, словно от нехватки воздуха, задыхались. Три сестрицы, не отпуская рук друг друга, лежали на земле и сквозь полузакрытые глаза посылали прощальные взгляды. Лесовик уже растворился в траве. Аука расширялся, как надуваемый воздушный шарик, который во-вот мог лопнуть. Всех жителей леса покидала их жизненная энергия. А животные, с потускневшими и безнадежными глазами, уходили из леса.
Макар Федорович очнулся не сразу. С шумом в ушах, головокружением поднимался и отряхивался от земли. Во мраке мигал перстень. И свечение обжигало палец. Поворачивая кисть то в одну, то в другую сторону, можно было видеть, как этот свет менялся. Следуя по направлению яркого свечения, Макар Федорович заметил затянутую травой щель в холме.
Эга и Леший поникли и утратив силы, свесив руки полулежали в своих деревянных креслах, опустив глаза. Вода в колодце потемнела и кипела, жаркий серый едкий пар поднимался вверх. Свет второго колодца уже не поднимался наружу, становясь тусклым, опускался на дно колодца. Волшебная трава чернела и увядала. Плюшевый ковер мха стал сухим и под тяжестью ног мужчины крошился.
Макар Федорович, цепляясь за последнюю возможность, нырнул в траву. Как последний вздох, пробежал заряд по ней после чего она легла как осенняя трава, которая отжила свою жизнь. Тело Макара Федоровича защекотало, закололо словно от тысячи мелких укусов комаров. «Успел, но еще колодцы…». Он ползком направился к колодцам.
***
Милица и Алексей ворвались в пещеру. Макар Федорович встал:  «Очухались? И чего уставились. Вы ничего не сделаете мне, опоздали. Ну, что ты, юный дурак, думаешь мне так нужны были ты и твой дед. Да ты и знать не знаешь, кто я. Мне не одна сотня лет, вот эта старая карга, - он махнул головой в сторону Эги, - спасла мне жизнь, но я ее и все живое и всех вас ненавижу, вы примитивные. У вас под носом была вечная жизнь и власть. Но теперь это все мое.  И это буду делать я. Жить и властвовать. А ты, дорогуша, может вот это потеряла?» - Макар Федорович, вытянул руку, демонстрируя перстень, и продолжал все громче свою речь. - Ах, наивная Милица, ты же ничего не помнишь. Даже того, что это я убил тебя, Хотя, я тебя человеком сделал! И конечно же, он тебе ничего не рассказал, а ведь Алексей тоже был со мной. Только как трус обделался, и как еще больший трус, не признался». Алексей приблизился к Макару Федоровичу, резко навалился на бывшего шефа, закинул его руку на верх и крикнул: «Милица, помоги снять кольцо». Девушка подбежала и стянула перстень. Макар Федорович с яростью опрокинул Алексея, прижал его к земле и стал душить.
Милица надела перстень. И воспоминания из прошлой жизни пробежали у нее в мыслях. Вернувшись в реальность, она хотела подбежать к Эге и Лешему, но заметив лежащего возле колодца почти уже бездыханного Алексея и стоящего над ним Макара Федоровича, с отчаянием набросилась на старика и вместе с ним упала в кипящую воду.
                РЕАЛЬНОСТЬ
Алексей очнулся дома. Дед Иван все это время хлопотал над внуком. «Дед, что это было? Где Милица?» - с отчаянием спросил внук.  «Внук, тебе надо исправить все то, что ты погубил, да и не только ты, все мы губим, кто по мелочи, кто глобально. Но этим самым мы лишаем будущего себя. Спаси лес. В нем еще осталась маленькая жизнь. Я передаю тебе заботу о лесе, и ты с ним заключишь новый договор. Становись с каждым днем лучше и мудрее. Береги и люби все, что окружает тебя. И верь. В чудо. Ты найдешь выход, я в тебя верю. А это тебе поможет»,- и дед передал Алексею шкатулку с драгоценностями.
***
Вот была поставлена последняя подпись и коллеги, участники сделки стали поздравлять полноправного обладателя участка земли. Некоторые шептались: «Зачем делать вклад в это поле, полувыгоревший лес, какие перспективы?». Другие завидовали: «Как быстро поднялся. Говорят, прежний владелец на этот участок тоже положил глаз, что-то там в недрах нашел, и уехал, а компанию ему завещал».
Алексей вышел из здания и направился к своей машине. «Милица»,  - окликнул он впереди идущую девушку. Она оглянулась и с улыбкой,  искоркой в зеленых глазах ответила: «Вообще-то, Мария. А имя Милица очень необычное. Наверное, его обладательница должна быть очень красивой».
ЭПИЛОГ
Милица… Она, такая юная, в воздушном изумрудном платье шла по лесу. Между стволов деревьев пробивались солнечные лучи, касаясь утренней росы на траве и даря капелькам цвета радуги. Листву ласкал солнечный свет, а она, отдаваясь этому свету, просыпалась и редким шелестом встречала новый день. Лес наполнялся звуками – пением птиц, шуршанием проползающей змеи, дыханием животных, ароматом трав и цветов. Вдруг все вокруг оживилось: теплый ветерок раскачал ветки деревьев, разноголосые птицы заливались дружным хором. И все резко замерло. Впереди слышен был шорох. Милица смотрела и видела, как в сопровождении яркого луча солнца гордо идет могущественный лось. Кустарники, деревья сами расступаются и с почтением встречают животное. «Див?!» - вскрикнула Милица и бросилась навстречу к нему. Он положил голову ей на плечо. Милица обняла его за шею: «Я так долго ждала нашей встречи. Я когда-то все потеряла, и даже себя. Только ты приходил ко мне по ночам и возвращал память. Я всегда чувствовала тебя, я всегда тосковала по тебе».
Див вздохнул и ответил: «Я все знаю. Вот видишь, ничто не заканчивается, даже когда мы уходим. Став человеком, ты обрела земную жизнь, которая рано или поздно прекращается, как прекратилась и моя жизнь на земле. Но душа - вечна. И мы теперь с тобой никогда не расстанемся».
Милица гладила друга. В ее глазах сверкала радость, а слезы давали облегчение душе и умиротворение. Она задумчиво продолжала: «Человеком, как оказалось, трудно быть. Но знаешь, Див, я видела, что некоторые рожденные людьми так и не становятся ими. А ведь мы все одинаковые: все живое хочет жить. Но в мире людей столько зла. Почему так, мой милый друг?». Див вздохнул: «От крохотной травинки до могучего дерева, от невидимой букашки до огромного животного - все дышит жизнью, обладает памятью. Ничто не существует отдельно. Все единое целое. И к этому целому принадлежит и человек. Его наделили великим даром и дали завет – все сохранять и приумножить, и любить, но он воспользовался этим и отгородил себя от природы, а любовь подменил вещами, собственностью, властью. Иметь силу мысли, духа ему оказалось мало, и он захотел стать сильнее, создав оружие и совершенствуя его всю свою жизнь. Но человек может убивать не только оружием, а словом. Человек восхищается самим собой, а не тем, что создано вокруг него. Добивается этого любой ценой. Поэтому, он не слышит нас. Он ищет ответы на вопросы, на которые ответов нет. Надо просто научиться не вредить.  Природа не умеет лгать и мстить. Все это – дело рук человеческих. Но там, где зло, всегда есть добро. Пойдем, милая Милица, у нас с тобой много забот. Нам надо оберегать наш лес и помогать быть миру добрее».
***
Пройдет немного времени. Обугленная черная земля начнет покрываться зеленым пухом, который вот-вот станет сочной травой, мхом и скроет раны леса. Найдут себе пристанище птицы, корм – животные. А на верхушке холма возвысится росток с юными листочками, который очень быстро станет шикарным дубом и в дни Солнца по нему пробежится яркое свечение. И вместе с оживающим лесом будет возрождаться другая невидимая жизнь – его душа, полная загадок и тайн.