Города, в которых я бывал

                Куйбышев (Самара) оказался первым российским городом, который я посетил в августе 1971 года, при переезде вместе с родителями на постоянное место жительства из украинского села Малиновка, что под Гуляйполем в российский город Тольятти. Впечатление у меня, пятнадцатилетнего школьника, было такое, что не в сказке сказать, ни пером описать.  До этого я бывал только в своем бывшем областном городе Запорожье, но его сравнивать с миллионным городом на Волге трудно. Да, там я купался в Днепре, но это не тоже самое, что купаться в Волге.
                Тогда, в семьдесят первом году прошлого века, я видел город проездом в Тольятти. Но не думал тогда, что этот волжский город станет для меня не менее родным, чем и бывший Ставрополь-на-Волге. Но это случилось. Если до 1979 года я город навещал временами, то с сентября 1979-го по июнь 1985-года не проходило и месяца, а то и недели, чтобы я не находился в нём. А всё дело в том, что я со второго раза поступил учиться на заочное отделение  юридического госуниверситета областного центра, единственного на тот момент университета в области.
                Прошло почти сорок лет, а я, рассматривая фотографии тех лет, с ностальгией вспоминаю мои пешие экскурсии по городу в свободное от занятий время. Тогда, к счастью, старая часть Самары была ещё ели и не в первозданном виде, то не такой, как в наши дни. Высотки здорово портят вид старой Самары. И не только это.
                Много раз я с однокурсником Анатолием Садыровым прогуливался вдоль набережной Волги, любуясь в том числе прекрасной гостиницей «Россия». Поэтому с болью в сердце я наблюдал в СМИ за тем, как несколько лет назад гостиницу пытались лишить исторического названия «Россия». К счастью, кажется, название осталось. А вот с названием моего родного Куйбышевского (Самарского) государственного университета не повезло. Нет, оба его здания ( на улице академика Павлова и на улице Потапова) остались, но поменялась вывески. Предыдущий губернатор не придумал ничего лучшего как соединил госуниверситет с бывшим авиационным институтом под «крылом» последнего.
         Что ещё запомнилось надолго?! Конечно же, областная библиотека. Сидишь в её читальном зале словно в храме. Увы, без нее «бедным» студентам-заочникам никак обойтись нельзя было.
             Город раскинулся на многие километры и в длину и в ширину. Несмотря на это я за шесть лет его исколесил на трамваях всего. Это  самый любимый мой вид транспорта. Потому, что тогда в Самаре метро только начали строить. Но метро – это не то: любуешься разве что подземными станциями, словно игрушками в детстве. Трамвай совсем другое дело: едешь в самом безопасном виде общественного транспорта и с окна любуешься достопримечательностями города. Сходишь в тех местах, которые просто так проехать нельзя.
              Севастополь-город герой я посетил в апреле 1979 года. Ездил к брату в воинскую часть, где он проходил срочную службу. К тому времени я уже отслужил в армии и поехал к брату вспомнить свою службу, хотя мы  и служили в разных войсках. Тогда город официально (по документам) считавшийся российским (кроме остального полуострова Крым), но, находясь в нём, видел, что украинская власть считала его своим. Киоски «Союзпечати» завалены были украинскими изданиями, как и книжные магазины. К счастью, всё изменилось в 2014 году, но, к сожалению, возраст и здоровье не позволяют поехать в этот прекрасный черноморский город ещё раз и пройти по тем же следам, оставленным мной тридцать пять лет назад.
              Тында-столица Байкало-Амурской магистрали с середины 1970-х до середины 1980-х годов осталась в мой памяти навсегда. Несмотря на то, что в самом городе мне приходилось бывать не так часто за время своей двухгодичной службы в Железнодорожных войсках. Дело в том, что находясь сначала на 18-ом километре от Тынды, затем на 35-ом и 41-ом мы всё равно на конвертах указывали адрес- город Тында.
             Ульяновск -наш город-сосед, областной центр Ульяновской области. Не побывать в нём в советские  времена считалось неприличным. Потому я в июле 1980 года, в год столетия «вождя мирового пролетариата» Владимира Ульянова, вошедшего в историю с псевдонимом Ленин, поехал на его родину, в бывший Симбирск. Обидно, конечно, что наша Самара вернула себе историческое имя, а у Ульяновская не получилось. Но это мне обидно, а мнение ульяновцев я не знаю. Кроме двухэтажного домика , в котором Володя Ульянов когда-то родился, мы с экскурсоводом объехали весь город. Но скажу прямо, по достопримечательностям, он Самаре здорово уступает. Хотя, оба города расположены на берегу Волги, а Ульяновск – даже на обоих берегах.
            Ленинград я посетил в 1985 году, Санкт-Петербургом он станет значительно позже. Не знаю, как сейчас, спустя почти 40 лет, но тогда город на Неве воспринимался как музей под открытым небом. Много зданий – это привет от далёкого восемнадцатого века. Они – ровесники моего тёзки Петра Алексеевича Романова, он же император Петр Первый.
             В Питере я гостил десять дней, и если спросить, в какое место я приходил каждый день, то ответ будет таков: Эрмитаж. Ничего удивительного: я с детства увлекаюсь историей. А Эрмитаж, как и все, пожалуй, музеи – это застывшее на века время.
                Новгород в 1985 году, когда я его с братом посетил, еще не был Великим. Я имею в виду на картах того времени. А для меня и других туристов, посетивших город на Волхове, он был Великим. Особенно после того, как перед поездкой я посмотрел в кинотеатре художественный фильм «Господин Великий Новгород». После него меня к нему тянуло словно магнитом. Фильм «впитал» в себя две эпохи: времена Господина Великого Новгорода и годы Великой Отечественной войны. В городе мы много фотографировались, но самой дорогой для меня является фотография, на которой я стою у памятника «Тысячелетию России». Жаль, что он не совсем используется в современных спорах, где возникло Российское государство, если украинские историки настаивают, что в Киеве, тогда возникает справедливый вопрос, а почему ещё до революции, когда никто не знал, что «Киев -мать городов русских» памятник «Тысячелетию России «поставили не в Киеве, а в Новгороде? Виноват во всём Рюрик, которому сбрело в голову переехать из Новгорода в Киев. Но больше виноваты, как сказано выше, большевики во главе с Лениным.
              В Анапе я побывал в 1985 году прямиком из города на Неве. Замечательный черноморский город, город-курорт. Но меня интересовали не пляжи, а музеи и кладбище на берегу Чёрного моря. Последнее заинтересовала надписями на могилах: князь такой-то, княгиня такая-то, граф такой-то, графиня какая-то. Было ощущение, что на дворе не конец 20-го века, а где-то середина века девятнадцатого. Стало как-то не по себе: ведь эти князья и графы жили и не думали, что станет с Российской империей после их смерти, что большевики одним махом отменят и князей с княгинями, и графов с графинями.
        Новороссийск оказался четвёртым по счёту городом, который я посетил в юбилейном (40 лет Победы) году. Хотя поездка была связана не с указанным юбилеем. На то имелась другая причина: за шесть лет обучения в университете (работать и учится) я так устал, что решил в год получения диплома отдохнуть по полной.
        Не посетить Новороссийск, находясь в соседней Анапе, в то время считалось для меня обидеть «дорогого Леонида Ильича». Книгу Брежнева  «Малая земля» я читал не один раз, обучаясь в вузе. Как и до него.  Побывав на «Малой земле» я ничего выдающегося из времён Великой Отечественной войны не нашёл, ибо таких десантов за время войны были десятки. Даже в горестном сорок первом году. Просто там в нужное время оказался начальник политотдела 18-й армии- будущий руководитель Советского государства. Но это ни в коем случае не умоляет подвиг защитников «Малой земли». Низкий поклон за это.
          В белорусский город    Брест  мы с братом поехали в 1987 году по туристической путёвке не просто так. Нас просил тогда наш отец, служивший в погранвойсках в этом городе. Он просил нас поклониться там памяти защитников Брестской крепости и поискать на полном серьёзе его следы, как пограничника. Долго мы стояли возле берега пограничного Буга, представляя, как в ночь на 22 июня 1941 года там в зарослях прятались немецкие автоматчики, а в это время в самой крепости мирно спали пограничники. Вина за это полностью ложится на Сталина, которому докладывали и сообщали точное время вторжения фашистской Германии и её союзников в СССР, но упрямый «вождь всех времён и народа» не верил донесениям разведки, в том числе он не поверил и легендарному Зорге. Он свято верил в соответствующий договор с Германией.
                Тирасполь я посетил с туристической группой в 1990 году, тогда он не был столицей Приднестровья, а входил в состав Молдавской ССР. По ошибке, видимо. Две недели отдыхали мы в Тирасполе и ни разу я не слышал молдавскую речь. А вот когда нас возили на экскурсию в столицу Молдавии, то в Кишинёве я редко слышал русскую речь. Даже продавцы в магазинах нам отвечали по-молдавски, хотя товар продавали, который мы просили по-русски. Деньги-то были общие пока что.
                В Йошкар-Олу ездить мне пришлось три раза в 1990-91 годах. Ездил от предприятия как кадровик в подшефную воинскую часть. Красивый город – столица Марий Эл, хотя тогда она была Марийская автономная республика.
                В столице СССР городе-герое Москве мне посчастливилось побывать дважды в 1987 году и в 1991-ом. Первый раз ездил с братом, второй – сам. Не по туристической путёвке. В этом необходимости не было, поскольку в подмосковном городе Реутове жил мой дядя, родной брат отца. Увы, их обоих давно уже нет в живых. Если в Ленинграде, я утро начинал с Эрмитажа, то в Москве – с Красной площади. Посетил и Мавзолей Ленина. Но я выполнил свою мечту с детства – посетил спектакль в Театре оперетты в день, когда там играла моя любимая певица и актриса Татьяна Шмыга, ныне покойная. Одно дело, видеть её на экране, другой вживую на сцене театра. Неизгладимое впечатление на меня произвела Выставка достижений народного хозяйства. Можно ходить по ней часами. О московском метро я уже молчу. Это, по сути, подземный город. Однако сегодня я в метро спускаться не стал: террористов много развелось в мире.
                Город Волгодонск, в котором я побывал под Новый 1994 год, чем-то напоминает наш Тольятти. Если у нас градообразующее предприятие -АВТОВАЗ, то там - Атоммаш. У нас имеется так называемые «Старый» и «Новый город», и у них они имеются. Ездил я в Волгодонск не туристом, а в командировку по набору рабочих для нашего предприятия: текучесть их «зашкаливала».
                Город   Сызрань находится в Самарской области, но на правом берегу Волги, в отличие от Самары и Тольятти. Туда мы, кадровики, ездили в том же 1994 году с тем же командировочным заданием. Но безуспешно. Кандидаты-рабочие на переезд из Волгодонска и Сызрани в Тольятти, готовый были переехать, но требовали предоставление бесплатных квартир, но к тому времени «социализм» у нас в стране, как известно, приказал «долго жить».
                Говоря о городах, не могу затронуть злободневную тему о переименовании городов. Моё поколение хорошо помнит, как 22 ноября 1982 года город Набережные Челны превратился в город Брежнев. К счастью, в годы Перестройки город вернул себе законное имя. Я же хочу сказать о другом. Какое отношение генсек Брежнев, родившийся на Украине в городе Каменске, имел  отношение к Татарстану? Не лучше ли было переименовать только его родной город?
            Я  не жил в сталинское время, но переименование городов в честь политических и государственных деятелей Советского Союза начались оттуда. Когда ещё те, в честь кого назывались города, были живы и здоровы.
       Переименование городов продолжилось и при Хрущеве. Вспомним, Сталинград -Волгоград. Как и при Брежневе, когда город мог быть даже повторно переименован. Пример: Луганск-Ворошиловград-Луганск-Ворошиловград. В наши дни он снова Луганск. К тому же в составе России.
              От слова "переименование" следует отличать слово "возвращение". Так, в годы Перестройки вернули себе имена, полученные при "рождении" многие советские города. В том числе, наша областная Самара, переименованная в сталинские годы в Куйбышев. К сожалению, не коснулось это нашего "соседа" - города Ульяновска. А как прекрасно звучало бы сегодня его прежнее имя - Симбирск. Я против переименования городов, я - за возвращение им прежних названий. Однако и здесь могут быть исключения. Единичные.
        Ярким примером сказанного служит мой родной город Тольятти. До 1964 года его на карте СССР можно было найти как Ставрополь-на-Волге. Со времен Перестройки не прекращаются попытки старожилов Ставрополя-на-Волге вернуть снова это название города. Был даже устроен по этому случаю городской референдум. К сожалению, из-за низкой явки на него горожан он не состоялся. Но из пришедших на голосование граждан более 80% высказались за Тольятти. В том числе и я. Почему я так поступил?  К городу Ставрополь-на-Волге я, как и десятки тысяч других граждан, не имел никакого отношения,  не имел даже понятия, что такой город в СССР существует. Мы все вначале 1970-х годов ехали на Волгу в город Тольятти. Это, во-первых. Во-вторых, как известно, у нас в стране был и остается ещё один город Ставрополь. Пока не построили Волжский автозавод, это никого не волновало. Но с его запуском начались бы проблемы. Почта и грузы могли "путать" адреса. К счастью, этого не случилось.
            В заключение хочу особо подчеркнуть, что список городов, в которых я бывал не ограничивается указанными выше. Еще я бывал в городах: Киеве (1979 год),Чернигове (1988 год), Одессе (1989 год), Днепропетровске (1991 год), но, по понятной причине, я бы не хотел сегодня о них говорить.

05.01.2024 года г.