Сторож

Я сам себя съедаю. Над нервной почвой повис туманный свет неясной луны. Луна без золотой огранки растянулась грядой над мёрзлым горизонтом. Лес стал голубовато-синим и его верхушки напоминали стрелы с наконечниками для спортивной стрельбы в лунный слепок из холодной небесной глины.
Стоять и нервно крошить ботинком заледенелый снег над безучастной луной от которой сложно выждать достойного ответа. Тут же читать молитвы перед распростёртым пейзажем выровненного лесного угла в стороне гаражей и водонапорной башни под которой тихо дремлет ангельский сторож без сильных голубых крыльев и доверительной глубины глаз. Мои молитвы спело маршируют под скрипичные недосягаемые звуки лунного расстроенного рояля и уносятся в кислое небо через горячее биение душ о звёздные клавиши надежды, которая мгновенно разлетается по полю стайкой световых мотыльков из плохо пришитого к небу почтового кармашка многообещающей ночи.