Вадим и Валентина. Ч. 1. Гл. 7

  После юбилея матери Верстова отношения Валентины и Вадима вернулись в прежнее русло, хотя какая-то внутренняя напряженность все же сохранялась. Стали невозможны встречи на работе, да и в вечернее время Вадиму пришлось чаще ездить на занятия в учебный институт, приближалась зимняя сессия.
  Немного выручал телефон, Валентине в комнату на работе его поставили вместе с новым ксероксом, но он не мог заменить живое общение. Поэтому, когда Валентине позвонила Ирина и узнала о состоявшемся примирении, то, как человек принимавший в этом участие, обрадовалась и пригласила приехать к себе в гости их обоих.
А уже за столом услышав о их переживаниях в связи с редкими встречами, расхохоталась:

— Так, а кто вам мешает съехаться! Решите, где будете жить и все эти проблемы отпадут!

Вадим восхищенно посмотрел на Ирину:

— Ирочка, ты умна, как царица Савская!

— Да, вот только где найти моего Соломона, я уже и загадки приготовила!

Они еще долго балагурили за столом, пока Ирину не сморил сон.

— Вадик, так что решим? — Валентина положила голову на грудь Вадиму.

 — А чего тут думать, ясное дело, будем жить у моих родителей, с твоими мне еще надо знакомиться. 
 
  Еще за полгода до перемены места работы, Вадим на стене около главной лестницы, соединяющей этажи здания, увидел большой лист с объявлением. Всем желающим предлагалось вступить в жилищно-строительный кооператив. Подробности предлагалось узнать в профкоме.

  Он не придал этому сообщению особого значения, но зайдя в лабораторию услышал оживленное обсуждение этой темы. Оказывается, один из коллег Вадима, младший научный сотрудник Валера Гарштейн уже подал заявление в профком о приеме его в члены кооператива. Свой поступок он объяснял тем, что скоро у него намечалась свадьба, жилищные условия ни в его семье, ни в семье невесты, работавшей библиотекарем, совершенно их не устраивали.

  Этот мотив заставил Вадима задуматься о своем будущем, которое он теперь без Валентины попросту не представлял.
На волне этих размышлений после обеда он зашел в профком, чтобы узнать в какой срок надо подать заявление и заодно узнать о стоимости первого взноса.

  В профкоме разъяснили, что для осуществления проекта строительства дома для сотрудников института в горисполкоме Москвы было заключено соглашение между тремя участниками проекта, двумя институтами академии наук, проблем механики и прикладной математики, а также министерства обороны. Они выступали заказчиками, а горисполком назначал строительную организацию.
Стоимость 1-го кв. метра тогда была примерно 160 рублей.
Первый взнос не должен был быть менее 30% от стоимости квартиры и таким образом за самую маленькую двухкомнатную квартиру равнялся примерно двум тысячам трехстам рублям. Заявление надо было подать в двух-недельный срок.

  Сумма казалась неподъемной и на время Вадим выбросил из головы мысли о кооперативе. Но, видимо, подспудно она продолжала сидеть где-то глубоко и неожиданно возникла, когда он на метро ехал вечером в МЭИ. Причем одновременно появилось и возможное решение.
  Вадим вспомнил, когда он еще до армии, приезжал в Москву на соревнования по волейболу и заехал навестить Борю Смартова.  Боря был одноклассником его сестры,  в то время учился в инженерно-строительном институте, а жил в институтском общежитии института неподалеку от Киевского вокзала. Боря рассказывал, что в летний период, после окончания занятий в институте, он с однокурсниками ездил в составе студенческих отрядов на разные стройки, где за один такой сезон удавалось заработать очень приличные деньги, один раз даже превысившие тысячу рублей.

  Появившаяся идея вдохновила Вадима на разговор с отцом.                Пришлось рассказать ему о Валентине, о своих планах, и спросить не сможет ли он одолжить денег на вступительный взнос.
  - А не торопишься ли ты?  - Внимательно выслушав, произнес отец.
  - Впрочем, если появилась возможность получить своё жильё, упускать её не стоит…
После прошедших выходных, в понедельник, Вадим пришел в профком и написал заявление.

  Лаборатория, в которую был определен Вадим на новом месте работы, размещалась в полуподвале четырех-этажного жилого дома в Хлебном переулке, ограничившимся с одной стороны Мерзляковским переулком, с другой стороны Скатертным. Когда-то при царе Иване Грозном на этом месте располагалась слобода на территории которой жили опричники и различный земской люд. Граница между ними проходила по Георгиевской улице, позже Поварской, а в 1923-ем её переименовали в улицу Воровского, одного из первых советских дипломатов, убитого во время командировки в Швейцарию бывшим белогвардейцем.

  Когда Вадим, чтобы лучше познакомиться с этим районом Москвы, взял свою любимую книгу Сытина «Из истории московских улиц», то был поражен тем, что практически каждый дом имел свою интереснейшую историю. Казалось все известные и знаменитые люди России, когда-то жили в них. Дворянские роды Долгоруковых, Голицыных, Шереметьевых, Гагариных, Барятинских, Волконских, достойнейшие представители купечества Морозовы, Рябушинские, Фирсановы, поэты и писатели Лермонтов, Державин, Огарев, Мельников-Печерский, Бунин. Здесь с 1809-го до пожара в 1812-ом в деревянном доме жил Сергей Львович Пушкин, отец поэта, был здесь и собственный дом Гончарова, отца Наталии Николаевны, жены Пушкина. Там же у Сытина Вадим нашел и сведения о женитьбе Пушкина, а памятуя о возможной вскорости свадьбы собственной, решил это прочитать.

  Венчание состоялось 18 февраля 1831 года в церкви Вознесения Господня на Царицынской улице — отрезке Большой Никитской, на которой и жили Гончаровы. День появления Пушкина на свет пришелся как раз на празднование Вознесения. Тот факт, что венчание его с Натальей Николаевной происходило именно в Вознесенской церкви, воспринимался им как символ. Венчанию предшествовали большие хлопоты и расходы со стороны поэта. Мать Наталии Николаевны изо всех сил оттягивала выход дочери замуж, ссылаясь на то, что у неё нет денег на приданое. Пушкину пришлось заложить часть имения в Болдино, чтобы найти требуемую сумму. В 1831 году собравшийся жениться Пушкин получает от отца в качестве свадебного подарка 200 душ в деревне Кистенево и тут же закладывает их. «Благодаря отца моего, который дал мне способ получить 38 тысяч, я женился»

  Во время венчания, когда молодые шли вокруг аналоя, с него неожиданно упали крест и Евангелие. Пушкин, на что все обратили внимание, побледнел. В довершение погасла свеча у него в руке, а шафер устал держать венец над его головой и попросил замены, что было нарушением обряда. Выходя из церкви, Пушкин сказал: «Tous les mauvais augures». (Плохие предзнаменования)
В метрической книге церкви Вознесения Господня в графе «Кто именно венчаны» под третьим номером за февраль появилась запись:

«Восьмаго надесять числа в доме Коллежскаго Ассесора Николая Афонасьича Гончарова женился 10-го Класса Александр Сергеич Пушкин 1-м браком. Поял на себя Коллежскаго Ассесора Николая Афонасьича Гончарова дочь девицу Наталию Николаевну Гончарову, о коих надлежащий обыск с поручительством чинен был, брак совершали:
Протоиерей Иосиф Михайлов Диакон Георгий Стефанов Дьячек Федор Семенов Пономарь Андрей Антонов».

 В графе «Кто были поручители» в той же метрической книге записано:
«К обыску означенные жених и невеста своеручно подписались: по невесте отец и мать ее родные Гончаровы порукою подписались. По женихе брат его родной Порутчик Лев Сергеев подписался.
По женихе порукою подписался 9-го Класса Алексей Семенов Передельский.
По невесте подписались Коллежский советник и Ковалер Павел Матвеич Азанчевский и Коллежский советник и Ковалер Князь Петр Андреевич Вяземский».

  С разрешения своего нового начальника лаборатории Вадим раз в неделю ездил на старое место работы для участия в семинарах, проходивших или там, или в других академических институтах. Это давало возможность увидеться с Валентиной и договориться о встречах в выходные дни.

  В конце января они подали заявление в ЗАГС. Надо было спешить, так как подходило время для сдачи документов, подтверждающих их брак, необходимых для получения двухкомнатной квартиры в кооперативном доме. Поскольку родители ни Валентины, ни Вадима пока никак участия в этом не принимали они решили воспользоваться предложением, полученным в Жуковском от Валеры Лотка. Женька Верстов поставил того в известность о дате мероприятия и они, подключив еще и Володю Тубузова с женой, взяли на себя организацию свадебного стола.

  Свидетелями на церемонии в ЗАГСе стали сестра Валентины с мужем. Обычно дежуривших около загса такси не оказалось, но довольно быстро на их поднятые руки отреагировал проезжавший мимо горбатый «Запорожец». Вдохновленный оказанной ему и его автомобилю честью и возможностью подхалтурить водитель, мужик лет сорока, сразу согласился и довольно быстро домчал их в Жуковский. Мало того, он оказался настоящим балагуром, всю дорогу развлекая смешными историями из собственной жизни и анекдотами. Расставались довольные друг другом.

  Свадьба тоже прошла весело, Валера под гитару пел замечательные песни советских бардов, у него была великолепная коллекция танцевальной музыки и Валентина с Володиной женой Тамарой «отжигали» под эту музыку так, что вся комната гремела аплодисментами.

  На следующий день, возвращаясь на электричке в Москву, после воспоминаний, оставшихся после свадьбы, Анастасия задала вопрос в лоб, когда и как они собираются ставить в известность своих родителей.
Поскольку этот вопрос уже давно крутился в голове у самого Вадима, но четкого ответа не было, он отшутился:
   - А вот, вы теперь ответственные свидетели, возьмите и подготовьте Валину семью!
   - А что?! Правильно!   - Поддержал Вадима Николай,
    - До 23 -го февраля несколько дней осталось, А Анна Васильевна с Николаем Петровичем всегда в гости всех родственников собирают, вот и представим всем молодоженов!
  Анастасия с удивлением посмотрела на мужа:
    - Надо же молчишь, молчишь, а ведь и правда, почему бы и нет!

  Вадим проводил Валентину и поехал домой, решив поговорить с родителями не откладывая это в долгий ящик. За ужином он поставил их и сестру перед фактом, что скоро в доме появится новый человек.
   - Не получится, как в прошлый раз?   - спросила сестра, протянув руку за чайником.
   - Поживем увидим…  - резюмировала мать.
   -  Мы пробудем тут до осени. В конце года будет достроен дом, в котором у нас будет кооперативная квартира.
Когда он уже лежал в постели к нему в комнату вошла мать и присела на кровать.
   - Ну, может расскажешь поподробнее…
   - Мама, мы встречаемся уже два года, мы любим друг друга, стопроцентной гарантии ни в чем не существует, сама знаешь.
   - Ладно. Пообещай, что не бросишь учёбу и закончишь институт.
   - Обещаю.
   - Когда приведешь?
   - Послезавтра.
   - Ладно. Спи.
Уснуть долго не получалось. В голове навязчиво билась фраза: "Мосты сожжены. Обратной дороги нет."

   Продолжение здесь:  http://proza.ru/2024/02/10/1381

P/S На иллюстрации Храм Вознесения Господня у Никитских ворот. Фото 1965 г