Предварительные ласки. богатые тоже плачут

Предварительные ласки.
Про Иванова и Петрову.

" Богатые тоже плачут. "



Ссыкло! - неожиданно громко сказала Петрова, мешая бульон в кастрюле.


Тёща Пална с Мурзиком вздрогнули и посмотрели на Иванова.

Иванову показалось, что Петрова не просто так просвистела ругательство с двумя " С" вначале..


 Ложка продолжала громко шкрябать по дну кастрюли в наступившей тишине.


Иванову было неудобно переспрашивать почему. Он кинул короткий взгляд на широкую спину супруги и понял, что где-то жизнь дала трещину.


Вся жизнь разом пробежала у него перед глазами.


Он шумно вздохнул одними ноздрями, так, что находящиеся на кухне не поняли - стол это скрипнул или зубы Иванова.


Иванов ссыклом не был, несмотря на внешние факторы.


Множество людей охотно подтвердили бы его реноме. Во дворе, на работе, даже в районом отделении милиции с лёгкостью опровергли бы эту дезинформацию.

Но дворовые в глазах Петровой все сплошь были пьянчуги, на работе - льстецы, а менты были близкие, но всё же неродные.

- Ну, не совсем уж оно ссыкло.. - робко вступилась за Иванова тёща, переводя его мужское достоинство в средний род, и скосила взгляд, открывая для себя новое качество зятя.


- Не надо меня успокаивать! - Иванов жестом остановил Палну.

Он, чтобы доказать обратное, специально шумно, а главное, как ему показалось, смело поднялся с места, грохоча стулом.


Перед тем, как уйти, Иванов ещё раз придирчиво оглядел себя в зеркало. Поправил аксельбант на дембельском кителе, подтянул тельняшку и почистил кирзачи. Не совсем, чтобы он понравился себе- кителю было 20 лет и на поясе он не сходился. Но другого боевого опренья у него не было.


Через 10 минут этажом выше, ровно над квартирой Иванова с Петровой, наконец, стихла вечно играющая музыка. Ещё через минуту со свистом за окном пролетели динамики неугомонного меломана.


Через час сантехники починили батареи в подъезде, а автолюбители убрали свои машины в гаражи, освободив детскую площадку и газоны.

***

Сидоров налил по полной.

- Вольно! - приказал он Иванову, усаживая разбушевавшегося приятеля на табуретку.


- Фигурально выражаясь, термин "Ссыкло" носит скорее сокральный или оскорбительный характер, чем всамделишный.


- Это как? - удивился Иванов, закусывая огурцом.


- Как- как.. - передразнил его Сидоров, - Производное от слова "ссыкло"- сикать. То есть ходить под себя. По малой нужде.

Но насколько мне известно, вы товарищ Иванов, не страдаете мочеполовыми расстройствами или энурезом.

Сидоров щелкнул по пампушке аксельбанта и посмотрел на предполагаемое место нахождения энуреза у друга.


- Не страдаю. - радостно согласился с доводами Иванов, и почти засунул нижнюю часть туловища под стол,- Чего нет, того нет!


- Вот! - Сидоров разлил по новой.

- Бросающиеся этим слово, как правило, имеют намерение оскорбить честь и достоинство оппонента, сведя его душевные качества к примитивному заболеванию простаты..


- Ты тоже меня считаешь ссыклом! - вскипел Иванов и принялся рвать тельняшку на себе.


- Я с тру;сами не пью. - успокоил его Сидоров, - Возможно твоя Петрова сочла один из твоих поступков за малодушие..Сильное малодушие, исходя из эпитета..


- Это как? - опять удивился Иванов.


- Видишь ли, Иванов, мужчинам, в эпоху сексуальной революции бывает трудно сосредоточиться на чем - нибудь одном. Сопутствующих факторов много. Поэтому мы чаще женщин страдаем
поражением центральной нервной системы.

Плюс вредные привычки - курение, телевизор, последствия алкоголизма только усугубляют ситуацию. Возможно, у тебя

прогрессирующие эндогенные болезни, например, шизофрения или аффективное расстройство, которое мешает тебе сосредоточиться и принять решение.


Сидоров разлил остатки.


- Вообще то, в нашем возрасте каждый четвёртый - импотент!


- Я не четвёртый! - Иванов, выпил не чокаясь.


- Женщины склонны обобщать.- сам обобщил всё вышесказанное Сидоров.


- Дуры они твои бабы! - сказал Иванов, уходя.

- Дуры.- согласился с ним Сидоров.

У порога он придержал Иванова за аксельбант.
- Может, ты того? Может, сикаешься по ночам втихоря? Давно у уролога был на приёме?


- Да иди ты! - Иванов с трудом застегнул парадный китель и пошёл домой.


***

В голове у Петровой развивалась буря.

 Богатые тоже плакали. Просто Мария страдала от безответной любви и токсикоза. Под сердцем билось сердце незаконнозачатого ребёнка. Её возлюбленный Луис Альберто малодушничал и никак не мог определиться и отказать уже в помолвке вредной Эстерсите.

Возможно, ему мешали вредные привычки, полученные им во время обучения на Западе.

Может быть, мешали начинающаяся шизофрения и аффективное расстройство.

Под глазами синели мешки, указывающие на четвёртый порядковый номер в статистике по импотенции.



- Ты не только ссыкло, но и слабак! - громко, на всю кухню сказала Петрова и добавила для пущей острастки: - Тряпка, а не мужик!


Пална подавилась котлетой. Мурзик побежал собирать свои какашки под диваном.


Иванов шумно вобрал воздух ноздрями.


Петрова обернулась. Сзади стояла гробовая тишина. Оглядев присутствующих, Петрова поняла, что сделала что- то не то.

- Это я вслух сейчас сказала?!


Луис Альберто высвободил руку Эстерситы. Просто Мария замерла над унитазом. Незаконнозачатый и неродившиеся ещё ребёнок больно пнул ножкой. 


- Дура. - сказал Иванов и пошёл к Сидорову пить водку.



( С) Рустем Шарафисламов