Рак в кальсонах

Рак в кальсонах
Владимир Птица
*****************
   Сегодня рыбалка не задалась — ни одной поклевки с самого утра, а время-то уже к обеду. Не клюет у меня, «спит» поплавок и у деда Василия. …Вчера хоть пескаришко озоровал. Скучно, в сон клонит.
— Василь Фомич, расскажи чего-нибудь эдакое, — прошу сквозь зевоту, — повесели, а; как в прошлый раз, когда ты про бабу Катю…
— Пондравилось, што-ль?
— Угу!
— В прошлый раз я набрехал тебе…
— Дык набрехал-то как весело! Давай, Фомич, трави!
Василий Фомич поскреб в затылке:
— Не, нонче брехать не буду, нонче чистую правду тебе поведаю, и тоже про нее — про бабу Катю. Уже не знаю, повеселю ли я тебя мои рассказом, огорчу ли…
Ну, да слухай…
   Я совсем забыл про свою удочку и приготовился слушать.
   В прежние времена, — начал Василь Фомич, — бабьи постирушки вот здеся и совершались — на речке нашей. Это щас она воробью по колено, а раньше глыбо-о-кая была, чистая, что слеза твоя. Стирались бабы тут и зимой и летом. Летечком на мостках прилаживались да у причалов лодочных, а зимой долбили проруби, — их у нас пельками называли, — в них и хлюпались. Намылит женка мужнину рубаху, к примеру, али так холстину какую, сложит на льду в несколько слоев и ну охаживать ее дубовым пральником, — грязюку выколачивать: то с одной стороны смаху да с придыхом, то с другой… Сполоснет и опять: Хех… хех… хех! А водица-то ледяная, рученьки у бабенки малиновые, кипятком ошпарены будто. И не бросишь, и не плюнешь, нежели не хочешь замарашкой прослыть. Вот и баба Катя в канун Рождества Христова со своим бельишком к речке скатилась… Мороз — за двадцать пять, туман над речкой, лед рвется — гул стоит, как при артобстреле… Ну, бабке не впервой: замерзшую за ночь пельку раздолбила пральником, и не мешкая принялась за стирку. Пока разбиралась чего в первую очередь, чего опосля, дедовы порты возьми да и плюх в прорубь! Бабка за ними… Поскользнулась и туда же! Вниз головой… С бугра это «кино» видела бабкина соседка; она-то и подняла тревогу: «Люди-и, Катька утопла-а! Рятуйте Катьку, люди-и!» Ну, пока багры собрали, пока туды-сюды, глядь! — Катька сама бегит навстречу спасателям: на бугор, с прискоком, с гремящими кальсонами над головой… Да, а когда бедолагу отпоили брусничным взваром, да первачом оттерли, она чуть слышно прошептала: «Где кальсоны? Дедовы портки где?» Бредит,— решили все, — такой стресс пережить…
— Че, бабка и вправду с кальсонами из проруби?.. — удивился я.
— А как же! Куды ж деду без кальсонов?.. Ну, смешно?
— Не очень, — сказал я, — скорее грустно… С чего тут ржать.
— Это еще не конец истории, — хитро подмигнул рассказчик.
— Разве? Что же дальше могло стрястись после всего случившегося?!
— Оно и впрямь вроде и ничего не должно быть, да только когда дед кальсоны те на себя напяливал, — после просушки, конечно, — его кэ-эк ущипнет что-то… Зайцем высигнул дед из исподнего, по избе скачет, гласом дурным вопит, а промеж ног евойных, где место причинное должно быть, огромадный рак болтается — клешней, зверюга, уцепился и висит… Смешно? Смешно — лыбишься, вижу. А деду было какого, прикинь, а самой бабке?.. Всякого, — говорит, — нагляделась у мушшын за свой век, а такого отродясь не видывала… Что сталось с раком тем, спрашиваешь? С ним они поступили просто — в пельку опустили… Ну, да, в ту самую… Вот и я думаю: лучше б сварили… Какое там «побрезговали» — сердобольные они, старички-то, вот и… Ну, чево не смеешься?