Урод в семье

Я привыкла не замечать того хорошего, что я всегда делала для семьи.

Я постоянно обесцениваю свои достижения и всё, что я делаю, потому что в семье ко мне всегда применяли неглект и обесценивание - такие формы пассивной агрессии, которые в принципе незаметны, но очень действенны, потому что они разрушают твою самооценку и превращают тебя в пустое место.

Я потому не замечаю, что муж пренебрегал всю жизнь моими потребностями, что я к этому привыкла в доме своих родителей.

Они вообще меня редко замечали.
Путается что то под ногами, и пусть.
Найду что то в холодильнике покушать, и ладно.
Значит, меня любят, раз хотя бы яйца оставили.

Два яйца всмятку - это был мой обычный ужин каждый день.
Мама не любила готовить, она всё время была в подавленном состоянии духа.
Папа готовил супы из пакетика и иногда из грибов, которые он сам собрал около дома.
Они были с червями, но я обожала его грибной суп.

Бабушка звонила и издевалась надо мной: "Что, опять кушала грибной суп с червями?", и посмеивалась.
Да, любовь бабушки тоже была крайне токсичной, но я этого совсем не понимала.
Я думала, что все меня любят.
Вот так любят, что это и есть любовь.

И расколдовать себя от этого материнского гипноза очень непросто, но я умница, потому что я сделала это и призналась себе, что ничего в этой жизни не знала, кроме токсичных людей вокруг.
Отгоревала, отгневалась, но самое главное, что не надо прощать никого раньше времени.
Если ещё осталась невыраженная агрессия, то лучше её всю выпустить до конца.

Я до сих пор гневаюсь, потому что гнева накопилось очень много внутри, который не позволяли выпускать наружу.
И сейчас сестра мне хочет запретить гневаться, потому что ей нужен контроль надо мной.
Она не может меня любить, потому что все маркеры нелюбви я в ней нашла.
То же обесценивание, газлайтинг и неглект, а также гостинг.
Она думает, что может вот так запросто пропасть из моей жизни на год, а потом внезапно появиться как ни в чем не бывало, будто не было этого года отсутствия её в моей жизни.
Появляется с обвинениями. И снова здорово.

Нет, милочка, меня очень легко потерять и очень трудно вернуть.
Я уже совсем другая девочка, если вы не заметили.
Со мной так больше нельзя.
Приходить и уходить, когда вздумается.
И я должна всё прощать только потому, что у нас одни биологические родители.
Это не делает нас автоматически подружками и близкими людьми.
Для близости нужно чуть больше.
Хотя бы не унижать и не подсмеиваться над своим близким.

Сарказм не всегда бывает уместен, тем более, если знаешь, что перед тобой обидчивый человек.
Она знает это про меня, но всё равно делает больно.
Это не любовь, родная, а садизм.

Кстати, сестра училась на психолога в ПТУ, но ничего оттуда не вынесла, кроме науки манипулирования, которую она итак знает в совершенстве.
Мама этому её хорошо научила, а вот я плохая ученица плохому.
Я не люблю делать людям больно, если только в отместку.

В качестве мести, как незрелой детской позиции, я тоже умею делать гадкие вещи другому человеку, когда он меня сильно злит.
А в целом, я не стремлюсь делать людям гадости.
В моей натуре этого нет и в помине, чем я отличаюсь от своей мамы и сестры.
В семье не без урода, и урод в нашей семье - это я.
Потому что веду себя иначе, чем стервы.
Не добиваю жертву и не стараюсь самоутверждаться за счёт других.
Обычно я искренне радуюсь чужому счастью.