Севильский цирюльник

В Чикаго перед рождеством выпало очень много снега. Пригород Эванстон был волшебно красив, двери и окна домов украшены еловыми венками и красными лентами, крыши покрыты снежными шапками.  Деревья стояли все в инее.
Костелы с остроконечными башенками светились разноцветными огоньками …
Нам, калифорнийцам, отвыкшим от такой зимы, казалось что мы живьём попали на какую-то Рождественскую открытку.
После долгого рабочего интервью в университетском госпитале, растянувшегося на целый день, пришлось откапывать машину из-под снега.
В гостиничке, в которой мы остановились, нам посоветовали маленькое кафе, где вечером бывает музыка .  Делать было нечегo, а кафе находилось прямо за углом и мы отправились туда пешком. Уже стемнело, начался снегопад.
Это была небольшая итальянская траттория с красными клетчатыми скатёрками на столах, тёплая и уютная. Из кухни дивно пахло жареным чесноком и печёной сдобой.
На потертых временем стенах были развешены старые театральные  афиши и какие-то фотографии.
Картину завершала огромная, напоминающая самовар, старинная бронзовая эспрессо машина Belle Epoque с орлом на крышке, видимо привезённая из Италии.
За стойкой бара стоял хозяин, немолодой, очень полный итальянец, с усиками, похожий на доброго мафиози.
 Несмотря на свою полноту, он очень ловко хозяйничал за маленьким прилавком: разливал алкоголь, молол и варил кофе, звенел кассой, приветливо подшучивая со знакомыми посетителями.
Народу было совсем немного и мы заняли столик у окна.
Официант принёс нам тёплых лепёшек, оливкового масла на блюдечке, а также красного терпкого вина в граненых стаканах. С морозу и от усталости меня сразу развезло, стали гореть уши и все тревоги и волнения дня отошли куда-то на задний план.
Уютное кафе тем временем стало наполняться посетителями .
Я заметила, как в зал незаметно вошёл студент. Раскрасневшийся от мороза, он снял пальто, размотал шарф и сел за старенькое пианино, стоящее у стены.
Он играл какую-то знакомую оперную мелодию, играл по- консерваторски хорошо, но публика продолжала разговаривать и смеяться и, казалось, не обращала на пианиста особого внимания.
Между тем, официант тихим голосом предупредил что нужно поторопиться с заказом, пока не начался концерт.
 - "Концерт ?"
 Это было опера-кафе. Студенты консерватории подрабатывали здесь вечером официантами и поварятами и имели возможность выступать перед публикой.
"Мафиози вышел из-за прилавка и объявил, что вот мы, дескать, ели пасту с томатами, а ее приготовила Сьюзи, она учится на втором году консерватории и сейчас исполнит нам арию Розины из оперы «Севильский цирюльник».
 Из кухни вышла тоненькая, беленькая девушка, она торопливо на ходу снимала чёрный передник, по-хозяйски вытирая мокрые руки полотенцем.
Одета она была просто, в свитерок с засученными рукавами и синие джинсы. Подойдя к пианисту, она кивнула ему и он сделал несколько вступительных аккордов.
 Девушка запела таким дивным сопрано, что в зале сразу наступила тишина. Она пела каватину Розины " Una voce poco fa".
За окном ещё больше повалил снег, а в траттории от ее музыки и пения стало ещё теплей и уютней. На столах горели плошки свечей, Сьюзи исполняла Россини …
 Не берусь и не умею описать ее пение, скажу только что оно было божественно.
Когда она закончила, наступила тишина, а потом раздались аплодисменты. Она поклонилась и незаметно скрылась обратно на кухню, домывать посуду.
После Сьюзи пели другие студенты. Бас, баритон, меццo -сопрано, все они пели замечательно, но не оставили такого глубокого следа в моей памяти.
Концерт закончился , а мы все ещё сидели, находясь под впечатлением, произведённым этой девушкой с ее волшебным голосом. Hе хотелось уходить …
 Так иногда жизнь делает нам неожиданно маленькие подарки абсолютной гармонии души и нам хочется положить их в копилку своей памяти и хранить там вечно.

TA 6/2021