Ночь и туман. Искупление кровью

14 декабря 1941 года

Париж, оккупированная территория Франции

Придя в себя и вспомнив инструкции, которые он получил перед тем, как заступить на свой пост этим утром, полицейский-охранник забрал оружие и удостоверение личности, после чего снял трубку телефонного аппарата внутренней связи и набрал номер кабинета Роланда фон Таубе:

«Он пришёл, как Вы и предполагали… да, сам пришёл»

Выслушав инструкции патрона, кивнул: «Слушаюсь. Будет сделано»

Повесил трубку, подозвал слонявшегося по фойе – как раз на этот случай – коллегу, передал ему удостоверение личности Охотника и распорядился:

«Отведи в кабинет…» – он назвал номер кабинета Колокольцева. Тот изумлённо посмотрел на коллегу.  Охранник пожал плечами: «Приказано без браслетов…»

В кабинете Охотник с изумлением увидел не комиссара Специальных бригад в гражданском, а целого полковника СС в полной фельдграу, усыпанной наградами (причём явно боевыми наградами), как рождественская ёлка игрушками.

«Спасибо, Жюльен» – улыбнулся полковник, обращаясь полицейскому, после того, как тот вручил ему удостоверение личности Анджея Данишевского. И добавил: «Свободны – только передайте баллистикам, чтобы поторопились…»

Ажан кивнул: «Слушаюсь, господин полковник». И покинул кабинет.

Колокольцев прочитал имя на удостоверении, неожиданно (для Охотника) приветливо улыбнулся – и указал на кресло у своего стола:

«Присаживайтесь, пан Данишевский. Время обеда… к сожалению, я не знал, когда Вы появитесь, поэтому обед, увы, холодный…»

Заговорщически подмигнул – и совсем уж неожиданно продолжил: «Краковская колбаса, однако, первоклассная – продавец клялся и божился, что изготовлена по рецепту самого Винцента Саталецкого…»

Лучшего колбасника Кракова и вообще Польши, который унаследовал колбасные секреты от своего предка, колбасника Яноша Кошицкого.  В центре Кракова, на улице Флорианская, находился дом Саталецких, где были расположены первая фабрика по производству и магазин по продаже знаменитой краковской.

«… три сорта хлеба – пшённый, Chleb Orkiszowy и Хлеб Земнячаны…»

С добавлением соответственно полбы и картофельного пюре.

«… весьма неплохи… ну, а копченый сыр Осцыпек из овечьего молока и Королевский сыр вообще выше всяких похвал…»

И объяснил совершенно ошалевшему Охотнику: «Здесь неподалёку, оказывается, элитный магазин польских продуктов… из местного сырья, конечно, но по традиционным польским рецептам…»

Совершенно обалдевший Анджей с трудом опустился на стул. Ибо мало того, что перед ним был полковник СС, который предложил ему вкуснейшие польские продукты (хотя Охотник прекрасно знал, как СС относятся к полякам) … так этот странный полковник ещё и просто идеально говорил по-польски…

Колокольцев налил гостю кофе в фарфоровую кружку с эмблемой, понятное дело, Специальных бригад – и махнул рукой в сторону яств: «Не стесняйтесь, пан Анджей – это действительно очень вкусно… я только что сам пообедал…»

Совершенно сбитый с толку Охотник сдался первому основному инстинкту, сделал себе бутерброд с овечьим сыром, колбасой и королевским хлебом и принялся поглощать. Ибо вкусность была неописуемой, а он был реально голоден.

Колокольцев между тем спокойно объяснил: «Мы в некотором роде земляки – я родился и вырос в Белостоке, поэтому польский язык для меня почти такой же родной, как немецкий…»

Насытившись, Охотник – с совершенно искренним недоумением – осведомился:

«Спасибо, конечно – всё было просто невероятно вкусно… но я не понимаю…»

«Что именно?» – спросил Колокольцев. Анджей Данишевский пожал плечами: «Вы же немец… вроде; вы все очень рачительны, рациональны и экономны… а меня всё равно расстреляют – так зачем же продукты переводить?»

Колокольцев махнул рукой и рассмеялся: «Во-первых, я немец только по крови; я родился и вырос в еврейско-польско-русском городе, так что у меня менталитет несколько иной… ну, а во-вторых, никто тебя не расстреляет… ибо вот это было бы как раз совсем не рационально…»

От такого откровения Охотник чуть из кресла не вывалился. Колокольцев же невозмутимо достал из ящика стола бланк французского удостоверения личности и начал его заполнять, комментируя вслух:

«Так, имя, конечно поменять придётся радикально… пусть будет Томаш Муравский… дата рождения… 31 июля 1922 года… город… ну, например, Львов… точнее, Лемберг… даты прибытия и продления тоже немного поменяем…»

Протянул ошеломлённому Охотнику заполненное удостоверение и осведомился:

«Всё устраивает?». Тот автоматически кивнул. Колокольцев невозмутимо заявил:

«Фотографию специалисты из абвера в момент переклеят… так что будет лучше настоящего…, впрочем, оно вполне себе настоящее…»

Затем взял со стола бланк какого-то документа – и протянул гостю: «Теперь заполняй… данными из твоего нового удостоверения личности…»

Потрясённый Охотник внезапно осознал, что держит в руках бланк заявления с просьбой о вступлении в L;gion des Volontaires Fran;ais contre le Bolch;visme – Легион французских добровольцев против большевизма. 

«Заполняй давай» – уже гораздо более жёстко потребовал Колокольцев. И добавил: «Заполнишь – объясню, почему и зачем…»

Охотник вздохнул – и быстро сделал, что ему было велено. Колокольцев внимательно прочитал, кивнул – и наложил резолюцию: «Прошу вынести положительное решение. Личный помощник рейхсфюрера СС, штандартенфюрер СС Роланд фон Таубе»

Отложил документ в сторону – и выполнил обещание: «Я личный помощник рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера Роланд фон Таубе. В Париже я выполняю… собственно, уже выполнил особое поручение фюрера Германии…»

«По ликвидации Потрошителей?» – осторожно осведомился Охотник.

Колокольцев покачал головой: «Не только, но и это тоже – в частности, я предотвратил теракт в Базилике Святого Сердца, который готовил хорошо знакомый тебе Антуан Мерсье, который на самом деле доктор Якоб Деккер»

И протянул ему досье инфернального доктора: «Ты же свободно владеешь немецким – так что ознакомься…»

От ознакомления у Охотника чуть глаза на лоб не полезли от ужаса – а волосы сами собой зашевелились. Колокольцев уверенно добавил: «Он просто тебя использовал для прикрытия своей основной операции… кстати, что тебя сподвигло на охоту? Как всё это началось?»

«Маму грузовик сбил» – честно признался Охотник. «Я её любил очень – вот и слетел с катушек совсем». И тут же с ужасом покачал головой: «Не может быть…»

«Очень даже может» – усмехнулся Колокольцев. «Твою маму убили по приказу Антуана Мерсье, чтобы ты слетел с катушек и начал убивать… собственно, это одна из причин, почему расстреливать тебя не за что – ты такая же жертва…»

Сделал многозначительную паузу – и продолжил: «Ты прав – я абсолютно рационален, поэтому мне от твоего расстрела толку ноль, а в Легионе ты многие десятки краснопёрых в Ад отправишь… пока погибнешь… если погибнешь»

И махнул рукой: «Свободен. В коридоре тебя примут люди абвера, они тебя отвезут на сборный пункт Легиона… ну, а потом будешь кровью вину искупать». И протянул ему новое удостоверение личности и заполненный бланк заявления.