Голос

Дверь чувствовала себя замкнутой и очень этому огорчалась. Дело в том, что у неё был весёлый, отзывчивый характер. Она умела радоваться все-всем-всем, кто её открывал и закрывал, любому ей хотелось в-скрипнуть: «Здр-р-равствуй!» – при встрече и прошуршать ласковое: «Пока-а!» – на прощание. Но, представьте только, никому она не могла сказать ни слова. Дверь – на своё горе! – не умела разговаривать.
Поэтому ужасно завидовала оконной форточке. Да, форточкой пользовались редко, например, в летнюю пору, но как громко, ах, как приветливо она скрипела! «К-р-р», – делала форточка, и у двери даже наворачивались слёзы искренней зависти. Ведь её-то открывали каждый день. Каждый! Но даже когда распахивали настежь, встречая гостей, невозможно было издать ни звука.
А ведь так хотелось!
Но шло время. Время шло, дверь бесшумно открывалась и так же беззвучно закрывалась… открывалась-закрывалась, открывалась-закрывалась, и вот…
Однажды, в какой-то счастливый момент она вдруг почувствовала в себе слабый-слабый… скрип! Это был он, да-да, её долгожданный, только что родившийся голос. Дверь не поверила сначала, но… снова мягко скрипнула. И ещё. И ещё раз! Она издавала совсем тихий… но такой приятный, такой бархатистый звук.
Как же обрадовалась дверь! О-о, если бы она была маленькой девочкой, то, наверное, запрыгала бы в тот же миг на одной ножке. Дверь почувствовала себя на седьмом небе от счастья. Её жизнь заиграла новыми красками.
«Ск-р-р!» – сначала осторожно приветствовала она каждого входящего и выходящего. «Ш-р-р!» – говорила всякому, кто её открывал и закрывал. И с гордостью поглядывала на форточку.
Голос двери постепенно креп, становился громче, уверенней. Настойчивое «Скр-р-р!» теперь звучало протяжно и певуче. Этого мало. Она училась все оттенки голоса выдавать бойко и с огоньком. Получалось здорово. Дверь – помните? – обладала очень жизнерадостным характером. Как же приятно выразить всё, что ты хочешь, высказать, выплеснуть эмоции, а не прятать их глубоко в себе. И дверь не стеснялась!
Она говорила всё громче и громче, вкладывала в каждую фразу всю себя без остатка… Наконец, дверь окончательно распрощалась со своей былой замкнутостью и начала восторженно повизгивать...
Её, конечно, слышали. О, ещё как! Слышали, но… не понимали. Люди зачастую совсем не умеют понимать чужой язык. Особенно, если его невозможно отличить от крика. И случилось ужасное. Кто-то смазал дверь маслом. И в одно мгновение она потеряла голос.

Поначалу дверь безумно страдала, возмущалась, даже пыталась кричать… но оставалась совершенно безмолвной. И тогда сильно обиделась. Потом разозлилась. Много-много эмоций испытала дверь, пока, наконец, в ней не родилась надежда. Та самая, которая каждого из нас спасает в трудную минуту. Дверь научилась ждать. Ждать, копить чувства и твёрдо верить, как только выпадет шанс, как только к ней вернётся голос, она сделает так, чтобы её слушали с восхищением.