Плохая девочка

Плохая девочка

Рады мама с бабушкой,
Папа мой доволен,
И самой мне нравится
В нашей новой школе.
Н. Найдёнова

     Вера Ивановна сидит в холле школы на лавочке. Таких лавочек тянется два ряда. Сейчас они пустые. Идут занятия, уроки. В школе тишина. Вере Ивановне здесь все  понятно уже давно. Здесь она свой человек, не очень любимый, но такой, от которого не так просто избавиться. В школу Веру Ивановну не вызывали, она сама сюда приходит по просьбе одного из учителей. Помогает тому немного подтянуть по математике двух его учеников. Вера Ивановна добровольный помощник этого учителя, которого считает единственным светлым и ясным человеком на этом поле обучения еще не очень разумного нового поколения. Появляется женщина, так одета старательно, тщательно, как одеваются, когда идут к врачу или в школу. Она, то садиться рядом на лавочку, то встаёт, бегает между стендами, которые рассказывают о счастливой жизни в школе ее ребенка. На одной из стен огромный рисунок. Он прост и ярок. Вроде бы старались нарисовать космическое пространство, а получилось бескрайнее желтое поле с неведомыми разуму ракетами и счастливыми встречающими, пока невидимых космонавтов.
 - Да, что вы так мелькаете? Никаких не успокоитесь. Посидите немного, может так и лучше будет, - спокойно говорит Вера Ивановна молодой, но нервной женщине.
- Вот вызвали в школу. Сейчас ругать будут. За дочь, - отвечает та тихим, но пронзительным голосом. – Всегда ругают. Никогда не хвалят.
- А в каком она классе? – спрашивает Вера Ивановна, чтобы отвлечь женщину, вывести ее из нервного состояния.
- В девятом. Скоро уйдем, - словно очнувшись, отвечает та. – Жду, жду этой минуты.
- Плохо учится или хулиганит? – решает уточнить Вера Ивановна.
- Не хулиганит. Сидит целыми днями все учит, а одни тройки и двойки, - голос женщины начинает дрожать.
- Спокойная, значит, девочка, - делает вывод Вера Ивановна.
Женщина отбегает к яркой картине на стене, потом возвращается к Вере Ивановне. Чувствуется, что без случайного собеседника ей тяжело, оттого смотрит на Веру Ивановну внимательно, словно ожидает от нее такого совета, который позволит ей исчезнуть из этого школьного пространства, и оказаться на свободе.   
- Я ей дома устрою, - говорит молодая женщина грозно, словно ждет одобрения своему поступку.
- А, может вас вызвали, чтобы ее похвалить? – переводит Вера Ивановна разговор в более радостное русло.
- Смеетесь что ли, хвалить. Такого никогда не было, - отвечает та резко. – А хотелось бы, чтобы похвалили.
Поднимает глаза женщина к потолку, словно там, на белом экране кто-то должен записать большими буквами похвалы ее дочери. Но никаких букв не появляется.
- А дома она какая? – отвлекает Вера Ивановна ее от созерцания белого, пустого пространства.
- Ну, нормальная. Я все дни на стройке работаю, без отца растет. И приготовит. И в магазин сходит. Жалеет меня, - улыбнувшись, отвечает женщина, словно вспомнила что-то для себя радостное.
- А у вас, сколько детей? – не перестает Вера Ивановна вникать в проблемы молодой и нервной матери девочки.
- Да одна она. Других нет. С мужем мало жили. Сама ее поднимаю, - вздохнув, отвечает она.
- А вы, что хотите свою единственную дочь потерять? – удивляется Вера Ивановна. – Потерять заботливую дочь. Потерять единственного близкого человека. Старательного, трудолюбивого, вас жалеющего.
Женщина словно очнувшись от глубокого сна, смотрит на Веру Ивановну удивленно, словно только сейчас ее увидела.
- Нет, - голос мамы, неведомой Вере Ивановне девочки, дрожит, но в голосе уже чувствуются холодные железные нити. – Не хочу терять. Не потеряю.
 - А тогда за что вы ее будете ругать? За оценки? Так это забота учителя должна быть, а не ваша. Вы привели в школу маленькое родное создание, а они должны научить малышку всему. Сделать ее самостоятельной и уверенной, чтобы она могла справиться в этом мире со всеми заботами. Могла получить профессию, которая ее прокормит.
- И то, правда, - осторожно соглашается с Верой Ивановной женщина.
- Вот смотрите, ваша дочь дома вам помогает. Уроки учит, но трудно у нее все идет, но она старательная. Пусть учитель говорит свое. А ведь она у вас лучшая. Защищать нужно свое создание и любить. А если и вы на нее будете нападать, то ей-то куда деваться. Повторяйте только то, что в ней есть хорошего, повторяйте, чтобы вам не говорили. Повторяйте, когда придете с работы, - спокойно напомнила Вера Ивановна женщине то, что та сама рассказывала о своей дочери.
Вид собеседницы Веры Ивановны стал меняться, плечи расправились, свежие завитые кудряшки стали выглядеть даже пышными.
- Нет, не дам ее в обиду. В обиду не дам.
Закончив этой боевой фразой свое общение с Верой Ивановной, женщина направилась к лестнице, которая ведет на три следующих этажа этой такой знакомой для Веры Ивановны школы. Хотелось надеяться, что хоть на какое-то время она, эта мамочка, не потеряет контакт со своим ребенком, уже выросшим, и ничему не наученным в этой школе.