Две жизни

               
В женском отделении больных короновирусом две женщины были в особенно тяжёлом состоянии. Их перевезли  в палату интенсивной терапии, и они стали довольно быстро поправляться.
 Когда они настолько окрепли, что могли между собой общаться, они познакомились. Женщину, которой было уже за сорок, звали Верой Игнатьевной. Другой,  лет на восемь-десять меньше -Оксаной Петровной.
- Когда мне казалось, что я умираю, сказала Вера Игнатьевна, перед моими глазами пронеслись события, которые, по-видимому, были самыми главными для меня. И у меня сейчас появилось желание рассказать вам о них, если вы , не возражаете.
-Конечно, не возражаю -сказала Оксана Петровна.
 Впервые я влюбилась –начала Вера Игнатьевна-в шестнадцать лет.  Говорят первая любовь самая сильная. Но то, что было у меня в шестнадцать лет не идёт ни в какое сравнение  с тем, что произошло со мной, когда мне шёл двадцать первый год. Я никак от себя не ожидала, что могу так страстно и безоглядно влюбиться. Это было какое-то наваждение.  Но самое замечательное , что и он без памяти влюбился в меня. Мы поженились. Я человек реально мыслящий. И я реально мыслила, что вот человек, без которого я не мыслю своё существование. Он стал для меня всем. Когда он уходил, я тут же начинала скучать по нему. Когда же он возвращался, у меня внутри всё ликовало. Но самые счастливые мгновенья  были, когда мы оказывались в постели.  Счастливо утомлённая я засыпала у него на плече.
 У нас стали рождаться дети. Сначала девочка. Через два года другая девочка. Потом мальчик. Я была в восторге от своих крошек. Даже сейчас, когда я вспоминаю этих малышек,  у меня становится тепло в груди, и слёзы умиления появляются на глазах.
 Так я спала на его плече восемь лет.
 Но потом что-то произошло. Я почувствовала это сразу. Чутьё меня не  обманывало.
У него появился кто-то ещё. Больше всего и больнее всего это проявлялось, когда мы ложились.  Я чувствовала его отчуждение. Его отчуждение передавалось мне. Я отворачивалась от него и через некоторое время засыпала. Плечо ушло. Я мучилась, но мучилась одна. Страдала втихомолку. Были минуты отчаяния, особенно,  когда казалось, что  он уйдёт от меня.  Но как он может уйти от детей, которых он так любит, утешала я себя. И мне становилось легче.  Так прошло несколько лет. Это были годы недомолвок, больших и маленьких скандалов, возникающих из воздуха, бессмысленных обид. Я много думала о той, что вторглась в нашу жизнь Я пыталась представить её.  И, удивительно, я даже полюбила её, за то, что она полюбилась мужу. Я могу отнести себе в заслугу, что я  никогда не делала  попыток что-то разузнать, разведать, накрыть и т.д.
И вот всё  кончилось. Он  как бы встряхнулся. Повеселел. Я бы сказала посвежел. Я поняла, что он освободился от этой напасти.
 Но через некоторое время что-то случилось уже со мной. То ли пережитые страдания, то ли что-то ещё,  но я вдруг возненавидела мужа. Он стал мне противен. Однажды  мы сидели одни и обедали. И вот я, съев несколько ложек супа,  положила ложку на стол  и сказала спокойным голосом: Я тебя ненавижу.
Он побледнел. Не говоря ни слова вышел из-за стола. И ушёл из дома. Пришёл поздно. Пьяный. Это было впервые за все наши годы.  Я сказала, что не могу с ним спать, когда он в таком виде. И легла на диван. С этих пор мы спим врозь. Как-то я в задумчивости  сидела за столом.  Ко мне подошла старшая дочь. Взяла мою руку. – Мамочка. Не расстраивайся. Всё будет хорошо. Я спросила её- Ты всё понимаешь?   Она ответила –Да. Мы обнялись и долго так стояли. Две родные, две женские души.
 И действительно, со временем всё как-то утряслось. Говорят от любви до ненависти один шаг. И я сделала этот шаг.  Но оказалось, что любовь и ненависть спокойно уживаются друг с другом,  если сохранился стержень любви. А он у нас, по-видимому, сохранился.
Оксана Петровна. Вы знаете, я всё же завидую вам. Вы любите и любимы несмотря ни на что.
 Моя жизнь сложилась иначе. Я была волонтёром в одной благотворительной организации, которая помогала детям—инвалидам и одиноким больным старикам.  Руководил организацией удивительный человек. Человек, я бы сказала, с большим сердцем. Он возмущался как богатая страна  клянчит деньги для больных детей у населения. Он все силы прилагал, чтобы улучшить жизнь несчастным детям. Я прониклась большим уважением к нему.  Это не осталось незамеченным. Мы сблизились и поженились. Мы прожили вместе два года. Но постепенно пришло понимание,  что одного уважения мало. Нужно что-то большее. А его не было и взять его было неоткуда. Мы расстались без обид друг на друга., и остались хорошими друзьями. Через некоторое время, оставаясь волонтёром, я перешла на другую работу. Имея высшее образование мне захотелось, побыв на производстве, заняться научной работой. И  я  пришла на работу  в  НИИ  полимерных материалов. И тут случилось неожиданное. Между мной и начальником отдела, в котором я оказалась, произошло нечто странное.  Он как-то слишком долго задержал на мне взгляд при знакомстве, и этот взгляд,  наполненный каким-то содержанием, часто вспоминался мне.  Потом мы не виделись довольно долго.
При новой встрече всё повторилось.  Я не буду рассказывать подробности, но произошло то, что можно назвать влюблённостью.  Мы стали всё теснее общаться Но к  сожалению, он был женат.  И нам приходилось встречаться урывками. Наши встречи привели к том, что я забеременела. У меня родился Серёженька. Это приблизило его ко мне ещё больше. Так продолжалось несколько лет. Но то ли он устал от таких урывочных общений, то ли его чувства начали угасать, но я видела, что он всё больше охладевал ко мне.  Когда он сказал мне, что нам надо расстаться, я, едва сдерживая слёзы, сказала ему с горечью, как часто я его любя называла: Венедиктович ты мой, Венедиктович.
 Евгения Игнатьевна- Почему Венедиктович7
Оксана Петровна- Так ведь это его отчество.
 Евгения Игнатьевна-А фамилия его Осмоловский?
Ольга Петровна –Да.
 Евгения Игнатьевна- Это мой муж.
 И они бросились друг к другу в объятья.