3. Взросление - из воспоминаний отца

 Последние четыре года своей жизни, в возрасте 86-90 лет, папа писал воспоминания о войне и о жизни до войны и после. Эти четыре томика его тетрадей - как семейная реликвия, как компас, по которому мы просто обязаны идти по жизни! В этих книгах, его дневниках, его письмах и заметках - собрана вся боль белорусского народа, его слава и его гордость за каждого погибшего и выжившего в этом горниле войны.
  Кажется, что о войне всё было сказано, но, читая воспоминания ветеранов, всё более приходишь к мысли, что  у каждого солдата, офицера, их матерей, жён, детей    была своя личная война, своя боль и своя беда.
           Возможно, папины воспоминания написаны не совсем художественным языком, ведь он не литератор, а историк, но я не захотела ничего менять, пусть будет так...



Глава 3.   
   
1 сентября 1938 года я пошел учиться в 8 класс Кубличской средней школы. Из нашей Старины в 8 классе я один. Незнакомый населенный пункт - местечко Кубличи. Да! Местечко! Не деревня, не село, а местечко. С таким названием селения в районе только Кубличи и Ушачи. Кубличи по сравнению со Стариной - это большое селение. 5 улиц, большая кирпичная церковь, две еврейские синагоги (так назывались еврейские молитвенные дома), деревянное большое здание средней школы, кирпичные двухэтажные дома пограничной комендатуры, огороженные высоким забором. С одной стороны - небольшое озеро рядом со школой, с другой стороны Кублич - лес(Красный бор), за этим лесом - польская граница, на его краю - пограничная застава Сафроново. А там уже за границей начинается территория Польши. В Кубличах много еврейских домов. Евреи занимались кустарным производством: сапожники, работники магазинов(их в местечке было два магазина, 2 ларька, швейная и сапожная артели, общественная столовая и чайная. Жители Кублич в основном жили в деревянных домах как русские так и евреи. Улицы покрыты булыжной мостовой. Белорусы работали в колхозе ,центр колхоза был в 1 км от Кублич в деревне, которая называлась Двор Кубличи, а местные жители называли эту деревню Селявинский Двор. Там когда то было имение помещика по фамилии Селяво. От этого имения остались только сараи, где располагались колхозные склады  для зерна, конюшни, коровники.
Жил я в интернате. Это здание находилось на другой улице от школы. В интернате было несколько комнат, где были наши кровати, помещение для подготовки уроков, кухня, где нам готовила еду наша работница. Продукты мы  привозили из дома и сдавали ей - картошку, крупу, муку и другие продукты. В помощь ей мы по графику дежурили по общежитию: помогали делать уборку помещений, мыли посуду. Во дворе общежития стояла еврейская синагога.В это здание в определенные дни собирались евреи для молитв своему богу.
В школе мы занимались в одну смену, ежедневно по 6 уроков, в субботу - 5. На выходной шли домой. От Кублич до Старины считалось 10-12 км. Правда дорогу там никто не мерил, но идти пешком надо было 2 часа. Особенно трудно было зимой, когда дорогу заносило снегом. Особенно от половины дороги (Бутьков бор) до Старины. По этому участку дороги было очень редкое движение транспорта. Ведь основной транспорт был лошадиные упряжки, а зимой - сани. Но на этом участке дороги движение было только иногда  по воскресеньям - на Кубличский базар. Но это было редким явлением. Поэтому в понедельник утром отправлялся из дома в Старине в 6 часов утра и приходил в общежитие только около 8 часов. Дорога шла от Старины полевой дорогой - до промежутной между деревнями Аферовщина и Малый Весницк, к лесному массиву "Будьков лес",  через этот массив и далее. Здесь дорога уже лучшая, потому что в лесу наша дорожка вливается в большак, который идет из Лепеля в Кубличи. Здесь идти легче и удобнее. Дальше идешь - с правой стороны показывается д.Сорзово, а впереди видна д.Копыловщина с левой стороны дороги. Далее спуск с возвышенности озеро Уклейно, мост через речку, вытекающей из Уклейно, подъем в лесной массив, за этим лесом уже Двор Кубличи. До местечка Кубличи остается 1,5 км. Вот такой путь я должен преодолевать каждую субботу и понедельник в течение всего учебного года подряд. Нелегкое это дело, но необходимое и постепенно входит в привычку. Итак, я уже с 1 сентября 1938г ученик средней школы.
Учеба в 8 классе мне нравилась. С первой учебной четверти я включился в этот учебный ритм жизни. Школа мне понравилась. Учителя хорошие, требовательные и справедливые. Трудностей с усвоением материала у меня не возникало.  Особенность довоенных школ заключалась в том. что в школах было равное количество учителей мужского и женского пола, а иногда больше мужчин, чем женщин учителей. Это на юношам нравилось. Да и атмосфера школьной жизни, или можно сказать, темп ее жизни, в какой то степени уравновешенный, мужской.
Учителя требовательные, уважающие личность ученика.
В нашем 8-а классе преподавал математику и физику директор школы Слимборский, историю Ревякин, географию Астапов, белорусский язык и литературу Курченко И.Д., физкультуру не помню фамилию  - молодой энергичный учитель. Немецкий язык преподавала молодая учительница еврейской национальности. Химию и биологию - учительница Сафронова (жена начальника погранзаставы.) Из всех учителей школы наиболее требовательным был учитель белорусского языка и литературы. Иван Демьянович Курченко требовал знания белорусского языка, его грамматики и синтаксиса.
Когда я учился в Лепельском педучилище, произошел такой случай: учитель белорусского языка вызвал меня к доске. Я написал на доске предложение, разобрал его по требованию программы. Учитель начал меня спрашивать по знаниям правил. Я отвечал четко, ясно, быстро. Он заинтересовался с какой я школы. Я ответил, что с Кубличской школы Ушачского района. Он поставил мне пятерку.  Другой раз он вызвал ученицу Надежду Кононок. Она отлично ответила на все его вопросы. Спрашивает, с какой школы? Она отвечает - с Кубличской. Садись - 5. Следующий раз вызывает ученицу Волох. Сразу, не задавая вопросов, спрашивает - с какой школы? Она, еще не дойдя до доски, ответила, что с Кубличской. Садись - 5. И в дальнейшем вызывая к доске ученика(студента) спрашивал с какой он школы. И если с Кубличской, то не спрашивая, ставил отличную оценку. Этим поведением учителя (его фамилия Колтович) я завоевал авторитет среди учеников-студентов Лепельского педучилища. Но это было уже в январе 1941года.  А у нас идет беседа о 1938-1939г учебном годе. Итак, учеба учебой. А как мы жили восьмиклассники в после урочное время. Во дворе общежития была еврейская синагога (молитвенный дом). Это требовало от нас сдержанности во дворе, особенно нельзя было шуметь в то время, когда там шла религиозная служба. Для нас этот процесс был загадочным и интересным. Однажды раввин (еврейский священник) предложил нам зайти в их молитвенный дом. Мы зашли и он нам показал обстановку этого зала, потом завел нас в подвальное помещение и показал нам их библиотеку - стеллажи. заполненные толстыми солидными книгами в кожаных переплетах. Все это на еврейском языке. Это нам было очень интересно. Мы стали как-то более сдержанно вести себя во дворе, особенно, когда там шла служба.
И все же Кубличи - это пограничное селение. Рядом советско-польская граница. Однажды мы вечером, уже темнело, игрались во дворе. Вошли в здание и вскоре легли в постель. Ночью раздался резкий стук в дверь. Ученик, который спал на кровати ближе к выходу, вскочил и пошел открывать дверь. Отодвинул запорную планку. Дверь резко раскрылась и мимо этого полуодетого ученика быстро вбежал в помещение пограничник с собакой, за ним следом еще 4 пограничника. Дали нам команду встать. Мы встали. Одеться в ту одежду, в которой мы были вчера вечером. Оделись. Нас построили в одну шеренгу. Пограничник подвел к нашему строю собаку, она быстро прошла вдоль строя (12человек) и стала против одного  ученика, издавая угрожающие звуки. Этому ученику приказали выйти во двор и пройти там, где мы бегали вчера вечером. И он пошел вокруг нашего дома, собака рядом обнюхивает землю. Потом издает звук и быстро устремляется со двора в сторону от построек в огороды. Пограничники последовали за ним, нам приказали вернуться в помещение. Мы поняли, что нарушитель границы, видимо, ходил по  нашему двору. Это было уже под утро, мы больше уже не ложились отдыхать. Мы поняли, что такое граница и пограничное селение. Этот случай произошел уже весной 1939г.
Вскоре мы сдали экзамены за 8 класс и в начале июня 1939 года были отпущены на летние каникулы. 
Веселое настроение. Лето свободное от школьных забот. Домой я пошел, конечно, как всегда пешком, оставил  как и все интернатовцы своё имущество нашей комендантше. Я уже девятиклассник.

    Продолжение следует...