Фи... ушки

ох, сказка...

Заяц выглянул из куста и подумал, что ему померещилось. Вроде как лиса? Он потряс головой и звонко хлопнул ушами. Или не лиса? По лесной тропинке плёлся непонятный зверь в рыжей шубе с ободранным хвостом и та-а-акой тощий, – рёбра да кости! – что узнать трудно.
«Всё же, лиса», – решил заяц и позвал шёпотом:
– Лиса?
Рыжий зверь поднял головушку, посмотрел мутными глазами на зайца и… расплакался горючими слезами. В перерывах между всхлипами слышалось только:
– Я… я это. Патр – ик! – кеевна.
Лиса присела на пенёк, достала мятый носовой платок и отчаянно высморкалась. Заяц, всё ещё не веря своим косым глазам, подошёл ближе, присел на корточки и спросил сочувственно:
– Да что с тобой случилось-то?
– Ой, не спрашивай, дружок! – пожаловалась Патрикеевна. – Как вспомню, даже коленки ломит и туман в голове, будто марево болотное. В плену обреталась у супостата, не поверишь, аж цельный год.
– У кого? – опешил заяц.
Лиса вздохнула тяжко:
– У Колобка.
– Мать честная! – заяц развёл лапами. – Так ведь ты его… того. Съела.
Лиса поморщилась так криво, что зайцу тоже стало не по себе.
– Кто ж знал, что у него родной… брат в соседней деревне.
– Так и его тоже съела бы… – начал косой.
– Ага! – почему-то возмутилась лиса, соскочив с пенька, но вдруг схватилась за бок и бухнулась обратно. – Съела! Знаешь сколько на него одной только муки ушло?
– Скока?
– Мяшок! Да яиц десятка три, да простокваши пуд… Смекаешь? Бугай такой, что не приведи…
Заяц аж присвистнул.
– Вот и поди сладь с ним. Явился как чёрт из печки…
– Никак лиса? – послышался голос. Из лесу вышли волк с медведем, остановились и удивлённо уставились на рыжую незнакомку.
– Лиса, – вздохнула лиса.
– Она, того, – объяснил заяц, – из плена.
– Откуда? – хором переспросили медведь и волк.
– Из плена Колобкового, – подтвердила лиса. – Брат у моего завтрака объявился. Пришёл в лес, хвать меня за хвост и, ни слова, ни пол-слова, утащил в деревню. Целый, почитай, год на него батрачила, да грехи лисьи отмаливала. Жила, дружочки мои, на воде колодезной да траве зелёной. Вот, кое-как удалось ноги унести.
– Да-а-а, – протянул волк с жалостью.
– Не повезло, – вздохнул медведь.
– А на живца и зверь бежит! – раздался за их спинами возглас молодецкий. Не успели лесные обитатели ахнуть, как чьи-то крепкие руки подхватили всех троих и крепко-накрепко одной верёвкой суровой связали. Очнулись заяц, медведь и волк уже за спиной здоровенного Колобка, который перекинул добычу через плечо и погрозил лисе толстенным пальцем:
– Должок прощаю, рыжая. Но чтоб духу твоего возле деревни не было. Поняла?
Лиса затряслась, заохала, закивала подобострастно:
– Поняла, поняла Кол Кузьмич. Чтоб духу моего…
Колобок слушать не стал, поворотился и двинулся туда, откуда пришёл.
А Лиса выслушала долгие протяжные крики своих "дружочков":
– Нас-то за что? Мы ж ни при чём! Мы никак…
Сплюнула под ноги и зло передразнила:
– Никак! Я вам чо, одна должна за весь фольклор отдуваться? Вот уж фи...ушки!