Гороховецкий княжич Глава 21

Глава 21.
— Ой, как болит голова! Будто опять избили! — вырвалось утром изо рта. — Млад, нет ли у нас чего-нибудь кисленького, но только без градусов?
— Кликаешь, благодетель? — отозвался мужской голос.
Разлепив глаза (разверзнув очи, по-местному), я обнаружил себя в стожке сена, в княжьем тереме, в смысле в собственной избушке. Хорошо хоть Афоня догадался убраться восвояси. Так: стол, стул, лавка остались во дворе, а что-то ведь ещё не хватает!
— Ты кто? — спрашиваю парня, ковыряющегося в печи.
— Младен, господине, гридень дружинен, неужто не призна?
— Теперь то угадал, когда ты поворотился, а чего тебе здесь надо?
— Дык ты еси взыва, клика мене усю нощь почитай.
— Тебя-а? Мне, наверное, хотелось Младку подозвать. Где та рыжая девчонка, ошивающаяся здесь обычно?
— Кикимора-то, дык оная давеча за тобой во след сгинуше. Честной люд сказыват чрез потайной лаз.
— Как, совсем исчезла? Почему? Какого лешего ход до сих пор не заперт и каждый туда-сюда по нему шляется!!?
От неожиданного командирского гнева хлопец растерялся. Пришлось извиниться и послать за адъютантом. Ушлый подросток уж должен всё знать. Но и заместитель не рассказал ничего нового. Вроде бы кто-то видел мадмуазель, шмыгнувшую вдогонку за мной в подземный ход. Но ведь мне только довелось возвратился тем путём! Так, надо отдать распоряжение сегодня же построить над секретной дверью какой-нибудь склад, и надёжно запереть. Не дай бог супостаты подглядят и ворвутся!
— Больше сотни рыл дурака валяют! Себе крыши над головами построили, значит пора и скотину обустраивать. Всякие конюшни свинарники, птичники и прочее остальное, дабы через неделю возвели!
Парнишка стоял и моргал, не понимая причины княжеской злости. Мне и самому ещё было неясно.
— А куда стряпуха ушла-то? — вдруг вырвалось словно автоматически. — Ерем, помоги её найти, а?
— Дык ничтоже тута мудренаго, государь! — понял наконец пацан самое главное. — Гонцов надобно послати по селеньям. Оная девица приметна, сыщють молодцы.
— Друже, отправь прям сейчас, пожалуйста, — и мальчишка убежал, раздавая на ходу указания.
Вскоре заржали кони. Послышался удаляющейся топот копыт. По соседству застучали топоры. Голод вынудил достать из печи горшок с чем-то съедобным, зачерпнуть рукой, подражая кухарке. Нет, всё не то и вкус другой, даже посудина не сравнится с её котелком.
Надо отвлечься. Мчаться, искать подружку самому как просила душа глупо, ведь абсолютно неизвестно направление. Туда не зная куда ездят только в сказках, и длится подобное путешествие не меньше трёх лет обычно. Проще дождаться посыльных. Так, что на первом месте по плану? Пожалуй, стоит основательно заняться защитой крепости, используя библиотечные знания из того мира. Настала пора попробовать сделать в натуральную величину задуманные в двадцатом веке сооружения.
— А позвать пред мои светлы очи Вторушу! Он никак числится кузнецом.
Подошедшему приятелю я показал требуемое с помощью веточек.
— Дык аз есм коваль, по железвию, значить, — усмехнулся тот.
— Если мастером себя считаешь, значит посмышлёнее прочих.
Похвала умельцу понравилась. Сдвинув брови, крепыш задумался.
— Ты мужиков знаешь, выбери в помощники кого потолковее моим словом и приступайте немедля. Вороги в любой миг возвратятся. Не гонять же нам союзников туда-сюда. Они могут не успеть на выручку.
Тем не менее в результате самому так и пришлось день-деньской напролёт толкаться рядом с бригадой, контролировать, помогать советами. Товарищи не сразу поняли, что затеяна вовсе не игрушка. Ещё раз уже вдвоём мы объясняли мол, когда камни попадут и разобьют подплывающие вражеские лодки, то супостатам останется добираться вплавь. А уж таких-то усталых, не способных в воде достать оружие, защититься от стрелы, легко побить и тысячу.
К следующему вечеру нечто удалось, но точность оказалась никакая. Для приемлемой эффективности, пришлось заряжать здоровенную кучу булыжников, а дабы их запустить, катапульту (камнемёт по-ихнему) построили из целых елей и сосен, а конкретнее из скреплённых длиннющих досок, выпиленных из тех деревьев.
Одинарный ствол при сильном изгибе скорее сломается, чем несколько связанных вместе элементов. Не зря фанера склеивается из множества тонких слоёв и по тому же принципу крепятся рессоры на машинах. В конце концов метательное устройство вышло огромное, тяжеленное. При приближении противников его придётся разрушить на месте, ибо эвакуировать громадину никак не успеть. Иначе супостаты развернут, не спеша дотащат до стен и используют изобретение против нас самих.
И тут один из ребят подсказал идею. Если сгибаемые брёвна в опорах не закрепить, то они улетят вместо снаряда, по пути стремясь покалечить и своих, и недругов. Не очень далеко конечно упадут, скорее даже совсем близко, всего лишь на собственную длину, но когда громадная дубина метров десяти свалится на подплывающую к берегу лодку хоть вдоль, хоть поперёк или заденет краем, то пробьёт её гарантированно и покалечит попавших под удар ратников.
Вскоре мы попробовали испытать новую задумку. Результат не обрадовал. Конечно пальцами легко сгибать, придерживая небольшие веточки, палочки, но как заставить огромный ствол взлететь, придумать не удалось. Выход нашёл пробегающий мимо Малёк. Срубленные сосны ведь можно поставить в кустах на берегу, привязав верёвками в нужном положении. Деревья с не очищенными от ветвей макушками будут выглядеть подобно обычным с корнями, только выросшим необычайно близко от воды, а такое случается.
По крайней мере никто не обратит внимание покуда хвоя не пожухнет и не пожелтеет, то есть нескоро. Впрочем, сухостой тоже имеет право на существование! Вот теперь получилось хотя примитивно, но быстро в изготовлении и эффективно, а главное, эти махины против нашей твердыни использовать похожим образом не удаться, поскольку они, во-первых, одноразового применения, во-вторых, попробуй догадайся.
Ещё один камнемёт Бычок предложил установить внутри крепости и направить на дорогу, но это уже завтра, правда и сегодня ещё не до отдыха. Хоть люди и устают за день, десятники после ужина регулярно заставляют их браться за оружие, пусть мол не забывают навыки, помнят главное — они дружинники, витязи!
Как ни странно, поскакать в седле, погорланить, ударяя рогатиной в мишень, отколошматить друг друга учебными мечами, опять же с исступлёнными воплями — оказалось даёт отличную разрядку после работы, поднимает настроение, позволяет мужикам ощутить гордость защитника, чувство воина, победителя.
— Такоже и бабы взираючи на яростно ратующих мужей, ласковее отчего-то, — похвастались счастливчики перед нами, немногочисленными холостяками, вечерком собравшимися в кружок перед костром.
Каждый традиционно что-то вырезал, покрывал резьбой, ремонтировал одежду, сёдла, сбрую. Пока было ещё светло, гонялись вокруг любопытные ребятишки. Проходили мимо и ненароком задерживались, шушукались неподалёку девочки-подростки. Словно бы невзначай уже приглядываются милашки к бравым парням, решают между собой кто из нас удалее да пригожее. Вырастут они быстро. Пройдёт два-три годика и из невзрачных, тощеньких, угловатых отроковиц, одетых из экономии в обноски, превратятся малышки в заманчивых барышень. Нарядят их мамаши в новые яркие платьица и сарафаны. Начнут кружится подружки в хороводах, украшая собою луга будто цветочки невиданные, станут звонкими голосочками щебетать, распевать песенки, точно райские птички. Уже сюда к нам потянутся женихи на смотрины, а потом и сватать.
Грустно впервые в этом мире, наверное, было лишь мне одному. Гонцы вернулись ни с чем, правда только половина, ездившая по ближним селениям. В сенях непривычно пустовало. Никто не посмел ночевать на месте кикиморы (Младой её упорно не желали называть). В горницу насильно приглашать и самому никого не хотелось. Достаточно того, что в ночь после отплытия союзников из-за капризного правителя не выспался Младен. Ох как же невыносимо неуютно находиться в одиночестве в пустующем доме!
Утром бригады приступили к работам внутри цитадели. Сначала Вторуша настоял соорудить качели для сбивания поднимающихся по стенам врагов. Образец мужики построили быстро. Наиболее сложным оказалось научиться вовремя поднимать бревно после применения, не позволяя нападающим использовать снаряд в собственных целях.
Пара отчаянных смельчаков потом втихарца прокатились, крича и падая, с огромной высотищи чуть ли не до земли и опять взлетая почти до бойниц наверх. Ужас! Почему их только не стошнило?! К счастью лихачи не сорвались, не разбились, а ходили потом героями. Даже мне захотелось попробовать на них глядя, но не хватило решительности. Я не такой отчаянный.
Поняв эффективность, десятники постановили сделать новые устройства с разных сторон твердыни через определённое расстояние, полностью обеспечив защитой периметр, ведь несложно, недолго и дёшево.
Катапульта в крепости собиралась по готовому образцу, а поэтому тоже без заморочек, правда народ охал, насколько же она громоздкая, места занимает мол тьму ни пройти, ни проехать! В результате, механизм пришлось хранить в разобранном виде. После ужина ратники опять прыгнули в сёдла и ура!!!
Практически в темноте вернулись последние гонцы и снова не сообщили ничего утешительного. Тут подслушав их доклад, подошла с поклоном смелая молодка и рассказала местную то ли быль или уже легенду.
— Живеть во бору, во глухом урочище, во избушке на курьих ножках така страшна баба, бо во селища ея не пущать…
Повествование было выдержано в маловразумительном напевном народном диалекте, видимо подслушанное у прохожего калики-гусляра. В конце концов основные моменты приятели повторили понятнее. Выяснилось, что конечно же к старухе иной раз заезжают, иначе бы и не знали про её существование. Некоторые любопытные просят страхолюдину погадать, а страждущие — подсобить в неизлечимом недуге. В результате кому-то приходит облегчение, а остальным становиться ещё хуже, потому и направляются к ведьме только в крайнем случае, когда уж всё-едино помирать.
— Авось тама и твоя кикимора?
Пришлось ухватиться за известие, как утопающему за соломинку, другого ведь нет. Если та Баба Яга не Млада, так может подскажет, нагадает? Хлопнув по плечу Еремку, я немедленно объявил княжью волю.
— Мне завтра надо туда лично прокатиться, а вы продолжайте, стройте курятники, коровники, овинники … в общем сами знаете. Ты испытай себя в роли старшего, Хоробр, Могута, Бычок пускай помогут, подстрахуют.
— Ей-ей, страху сии молодцы горазды насовать, — проворчал юный заместитель, демонстративно разминаясь после моего приятельского шлепка, будто бы слишком сильного. — Обаче и тобе не след без попутчиков, господине. Государь скакать должон со гридни своя. Имай поне кой–нито.
— Уговорил, языкастый, возьму пару человек. Ивану с Вадимом передай пускай приготовятся. Они вроде смелее прочих.
Можно бы конечно и не отвлекать приятелей, одному съездить, ведь бандитов вывели и с тех пор спокойно живём. Искатели удачи и приключений на собственную задницу теперь не к разбойничкам, а к нам собираются, в дружину вступают. Каждый в округе знает, что желающих здесь вооружат, оденут, на коня посадят. Хлопцам потом не стыдно в глаза родителям смотреть, поскольку не татями окаянными, а честными ратниками они становятся. Ну а битв, сражений хватает вдосталь и сам видел, и люди рассказывают. Мы пока всех крепких мужчин принимаем. Потом, когда уж скопиться гридней чересчур много, начнём конкурс устраивать по силе и ловкости.
Двигалась наша троица сперва по накатанной окружной. В определённый момент свернув на одну из дорожек, которой сразу видно редко пользуются, кони вынесли к крошечному захолустному селению. Оттуда уже по еле заметной, зарастающей тропке пацаны направили их в глубь густого, тёмного бора.
Пожалуй, не зря Еремка настоял взять товарищей. Без подсказки неизвестно нашёлся ли бы путь в эдакой глухомани? Да и не скучно. Юные ребята (всего лишь на год старше меня) постоянно трепались на разные темы не хуже девчонок. Только разговоры звучали недамские: про оружие, обсуждая наиболее грозное, про скакунов, какой масти и породы быстрее, про рыбалку, про охоту. Порой они спрашивали и моё мнение.
А что мог сказать горожанин двадцатого века? По мне лучший клинок тот, к которому привык, умеешь владеть, в данном случае собственная сабля. В лошадях скорость не главное на взгляд командира, планирующего сегодняшний дальний переход, важнее выносливость: сколько вёрст кобыла сможет промчаться за день, за неделю. Тонкости же промысла вообще тёмный лес, был бы хороший результат.
— Не кручинь ся, княже, отстроимь крепь и соколов заведемь, и зайцев по переднему снегу погоняемь, и на косолапого рогатины наточимь, — обрадовали спутники, видимо развлекаться они мастера подобно молодёжи любого века.
Но по мере углубления в чащу, приятели становились внимательнее, осторожнее. Болтовня сама собой затихла, а потом и вовсе прекратилась. В руках оказались щиты и мечи. У меня же наоборот начало повышаться настроение от надежды, доброго предчувствия.
В суеверия мы, представители просвещённого мира, давно не верим, Бабу Ягу не боимся. Млада конечно умеет пугать до икоты, до прочих неприятностей, но тем не мене очень хочется, чтоб с ней было всё в порядке. Да нечего душой кривить, привык я уже чувствовать милую кикиморку постоянно рядом в роли доброй подружки.
— Ано се избушка на курьих нозах, — пробормотали наконец гридни и остановились.
Перед взором открылась поляна. Среди гнилых развалин, огромных куч сухих веток, собранных очевидно на дрова, возвышалось маленькое строение на деревянных столбах, нет, видимо на остовах срубленных деревьев, корнями действительно чем-то напоминающих гигантские птичьи лапки.
Глядь, парнишки мои окончательно оробели, до посинения вцепились в оружие, по сторонам так и зыркают. На бревне верхом со стены сигая и то настолько они не трусили. Интуиция и подтолкнула взять именно этих обормотов за смелось, бесшабашность, а тут, испугались бедолаги каких-то руин да глупых слухов. Подумаешь заброшенный хутор! Люди жили, да вероятно ушли или умерли.
Дверь домишки, однако заскрипела и звук настолько оказался омерзительный, будто специально древесина подобрана по тональности. На землю навстречу гостям сползла пожилая женщина. Молодец, сама догадалась спуститься, мне туда забираться опасно. Не лестница у неё, а одно название (ветки прислонены с переплетёнными сучками). Того и гляди обрушиться конструкция под добрым молодцем. Сухонькая старушонка небось раза в полтора меньше и легче подростка, да и то осторожничает.
Мм-м, да-а, на колдунью с картинки она действительно весьма похожа, в первую очередь, наверное, неухоженностью, древней, грязнущей, рассыпающейся одеждой. Волосы растрёпанные, давно не мытые, лицо в принципе тоже неприятное, но точно не Млада, хотя бы по возрасту.
— Уважаемая, кроме амбара, простите житницы вам больше негде существовать что ли? Вы же когда-нибудь навернётесь, — вырвалось изо рта после обычного: «Здрасте».
Хозяйка развела руками и невнятно зашамкала беззубым ртом. Пришлось изо всех сил прислушиваться и сто раз переспрашивать, прежде чем становилось понятно. Оказывается, единственная постройка в такой сырости только и выжила, поскольку над землёй, на дубовых подпорках и просушивается ветерком. Остальные строения после смерти мужа сгнили и разрушились.
— И огород развалился?
Глаза скосились на бурьян, в котором дружно поднимались поросли осины. Очевидно не первый и не второй год участок пустует. Наши орлы там пни корчуют, надрываются, а она готовое не использует. Ворожея неприязненно фыркнула, отмахнулась, мол одна баба в поле не воин, в смысле в земле ковыряться не желает. А, ладно. В её дела лезть глупо. Мы за другим прибыли.
— Ты, говорят, гадаешь? Мне найти надо кикимору.
— На кой те сие? — опешила предсказательница.
— Ну как тебе сказать, привык уже к ней и честно говоря понравилась сильно, — смущённо шепчу на ушко.
Неудобно ведь про чувства громко рассказывать, да ещё при свидетелях. Парни же с нас глаз не сводят, из кустов выглядывая контролируют, мол дабы незнакомка правителя не съела. Неужели бестолковые и правда в подобные сказки верят? Да чтоб старуха сумела молодого, здорового воина победить ей уж очень сильно постараться придётся, всю подлость, хитрость применить, и то сомневаюсь. Со мной ей точно не справиться. Она ведь даже отравить не сможет. Лично мне у вшивой грязнули, вонючей неряхи ничего есть и пить сто процентов воспитание не позволит, приближаться и то брезгую.
— Чудище по нраву?! — пробубнила удивлённая собеседница.
— Зачем вы все набрасываетесь на несчастную, обзываете бедняжку?! Ты сперва на себя посмотри!!! — сорвалось с языка не сдержавшись. — Ну в самом деле, какое посторонним дело до неё, до меня. Да Младка нормальная девчонка, только пугливая. Детство у неё тяжёлое, сирота, одним словом.
— Дык тобе людска милашка надобна, али нечисть?
Хозяйка запущенных угодий не вздрогнула, не испугалась, даже ухом не повела на княжеские вопли, видимо успев насмотреться всякого в своей карьере «последней надежды на чудо». Небось и грозили ей и пугали по-всякому. Глядя на невозмутимость пожилой женщины подсознательно стало совестно психовать.
— Человеческая молодушка нужна, конечно же, что ли я вам извращенец? Просто некоторые её обзывают кикиморой, ох доберусь до негодников!
Хмыкнув, мол другого ответа и не ожидала, бабка попросила три курицы. Помощники притащили, отдали сразу шесть и опять удалились подальше, под предлогом присмотра за лошадьми. Это умник Еремка посоветовал привезти несушек с запасом, вдруг мол с первого раза не получиться и придётся поспешать за другими.
Думалось гадалка их зарежет и будет ворожить, смотреть по внутренностям или нечто подобное, но старушенция наших птичек просто по-хозяйски запихнула в домишко. Понятно, цыплята являются значит обычной платой за услуги, а с нас жадоба взяла вдвое дороже, не постыдилась, сдачу не вернула. Ну да ладно, не обеднеем, лишь бы толк был.
Откуда-то из одежды предсказательница достала небольшие косточки каких-то животных, скорее всего свиные. Когда мать холодец готовит, нам с сестрой потом примерно такие же достаются обгрызть самые вкусные хрящики.
— Туды, низвергни своея дланью, — проскрипела она, показывая на тщательно утоптанную площадку.
Я специально разглядел артефакты перед броском. Нет, ничего нигде не написано, даже не нацарапано, за исключением стандартных следов от зубов. Как же чародейка читать собирается? Впрочем, не с моими талантами заниматься пророчествами. Ей виднее. Если так надо, то метну.
Баба шустро встала на колени, рассмотрела, обнюхала, лизнула, сглотнула, разочарованно поморщилась, однако обрадовала, что зазноба жива, здорова.
— Ну и куда рыжая запропастилась?
— Дабы проведати, корова дойна потребна, — развела та руками.
— Не перепутала, любезная, точно не бык? — забрезжили справедливые сомнения.
В библиотеке в исторических фолиантах попадались описания специально выращиваемых жертвенных животных, использующихся в ритуалах. Бурёнок среди них не было.
— На кой леший мене бугай? От оного же млека не имаешь, — последовал незамысловатый ответ.
И тут в голове всё встало на свои места. Колдунья-самозванка нас элементарно обманывает, шантажирует, разводит как ослов. Ей раньше только бедняки попадались, а тут богатый человек с виду и по поведению не жадный, вон лишних несушек насколько небрежно вручил. С несчастного хлебопашца что можно спросить — куриц разве, в крайнем случае овечку. Коровушку пахари помрут, но не отдадут, она же кормилица! А с толстосума мол не убудет.
Теперь понятно: местная ворожея — обыкновенная, самая примитивная аферистка, лгунья, не пытающаяся даже применить изобретательность, каким-либо заковыристым способом изощрённо заморочить голову. В прочитанных книгах искусники напускали дыму, например, создавая иллюзии, использовали отражения в зеркалах или в воде. Здесь лишь грубые и простейшие атрибуты, первыми попавшиеся под руку. Вследствие того и посещают мошенницу мало, и мизерный у неё положительный результат лечений. Видимо те из больных выживают, выздоравливают, кто и без врачевания бы не умер.
Нифига-то недотёпа не знает, не умеет, вон элементарно за огородом не ухаживает! А здесь на небольшом клочке земли и требуется в день всего-навсего по пол часа затратить на прополку и починку ограды от кабанов с волками.
Получив скотину, авантюристка небось пошлёт нас за тридевять земель, надеясь отвязаться. Это же элементарно просто. Если Младки там не окажется, значит коварные враги якобы успели перепрятать, спешить надо было, быстрее поворачиваться!
И ничего с ней не сделать, не докажешь ложь! Убогую наказывать и то жалко, противно. Бедолаге и так несладко, хотя существует в нищенской обстановке исключительно от собственной лени. С возрастом у каждого пожилого человека внешность портится, но живут дедушки, бабушки потихоньку с родственниками, посильную пользу приносят, внуков нянчат, учат житейским премудростям. Эдакая же бездельница и плутовка конечно никому не нужна.
Хотелось уже возвращаться в крепость, но любопытство подзуживало заглянуть в избушку. Раз уж всё равно день потрачен, кони примчали за два десятка километров, хоть осмотреться здесь стоит потщательнее.
Вовнутрь спутники попросили не лезть, не рисковать здоровьем, кинуть взгляд от двери. Ну да, ожидаемый бардак. Для показухи, наверное, висят пучки вонючей полыни, которой вокруг под ногами полным-полно. Курочки несчастные мои копошатся со связанными лапками. Пожалуй, прикажу ребятам забрать их назад домой, в смысле в родной курятник.
На полу в дальнем углу свалена куча сена, листьев, древние, облезлые, побитые молью шкуры. В заготовленный мусор хозяйка само собой заворачивается ночью для тепла, печки-то нет. И как недотёпа только зимует? Впрочем, холодною порой вероятно мошенница прячется в землянке или погребе. Житница ведь продувается ветрами, сколько щели не затыкай, а костёр на деревянном полу не разведёшь.
В норе или в берлоге совсем другое дело. Там в мороз гораздо теплее и не дует. Из камней, промазанных глиной, любой дурак, включая полных неумех, способен нечто наподобие очага сложить. Одна неприятность в яме — сыровато от земли. У большинства стариков кости болеть начинают, радикулит обостряется. Приходится постоянно протапливать, просушивать помещение.
При всём том летом дополнительная жара опять многим не понравится. У Борща с Боженой, например, очень душно. Вот хитроумная тётка и нашла выход — поселилась на лето в сухом амбаре. Судя по обстановке, ей даже лень лишний раз разжечь огонь.
Металлический котелок очевидно единственное здесь богатство. Стоп, уж больно форма знакомая! Подтянув палкой, я осмотрел ёмкость. Точно он, с другим не перепутать, из него меня так незабываемо кормили!
— А ну-кась, проведём опыт!
Перевернув медную посудину вверх дном, помощники застучали по ней, будто по барабану, аккомпанируя песенке.
— Тра-та-та, тра-та-та, мы везём с собой, кота-а-а …
Считается, музыкальные мои таланты весьма посредственны, а потому опасаясь спровоцировать, окружающие обычно затыкают рот вкусненьким. По моему же мнению, слух у меня развит, но лучше уступить, поскольку так живётся слаще в прямом смысле. Сегодня останавливать было некому, а потому можно горланил от души, да и призывная дробь получилась достаточно громкая.
В лесу неподалёку тотчас загрохотало, как не шумит ни одно животное. Никакое дерево так не трещит при падении. Подобные звуки способен издавать только человек, ломящийся напролом. Через несколько минут, на поляну ворвалась громадная куча хвороста, приподнялась и из-под неё выглянуло знакомое чудовище, которое почти сразу превратилось в очаровательное чудо.
— Младушка!
Хотелось ринуться навстречу с открытыми объятьями, но побоявшись испугать, я осторожно позвал и стоял, смотрел на неё бегущую, словно летящую раскинув руки крыльями, оттолкнувшую ношу и даже платок, сползающий на лицо, её счастливую мордашку.
Бросилось в глаза насколько шустро точно молодая, промелькнула, нырнув в кусты, ворожея-эксплуататорша, заставлявшая девчонку вкалывать в счёт платы за предстоящее гадание на пропавшего князя. Про это мадмуазель сообщила на обратном пути, уютно устроившись у меня на ручках. Хотя в принципе несложно и без подсказок догадаться, увидев бедняжку с огромной вязанкой на плечах.
Однако бабку преследовать мы не стали. Что взять с убогой и физически, и душевно? Если до стольких лет дожила и не поняла, не отличает дурёха добра от зла, то в старости и подавно не уразумеет, а просто издеваться, тем более над беззащитной старухой — глупое и мерзкое занятие.
— Почему же ты ушла из крепости? — заинтересовало всех в первую очередь.
Объяснение оказалось примитивным, но по-своему логичным. Занимаясь ужином, настырная заметила откуда княжиче пропал. Дверка была заперта изнутри, а там никого, только пояс с оружием висит на сучке. Вот глупышка и пошла к той якобы ведьме за советом. К кому же ещё в странных, непонятных случаях обращаться? Тут ведь дескать явно попахивает колдовством.
Пришлось с трудом через пень-колоду, постоянно открещиваясь от всяческого чародейства объяснять непоседе мол время от времени правителю суждено внезапно исчезать из разнообразных мест, в любое неожиданное время. Искать не надо. Если провидение позволит, то найдусь сам.
Мы возвращались в твердыню почти как тогда в первый раз, даже ещё лучше, по дороге радостно перешёптываясь, хихикали над всем подряд, поглядывали друг на друга улыбаясь. Парням дабы не оборачивались и не посмеивались, глядя на наше счастье, пришлось показал кулак, а подружка состроила такую рожицу, что балбесы тотчас прибавили ходу, вырвались вперёд и зареклись экспериментировать.
Когда спутница уснула, настала пора осторожно целовать её макушку, вдыхая запах волос, пропахших лесом и травами. В крепости я первым делом подозвал Еремку и страшным шёпотом предупредил:
— Если от кого-то услышу слово «кикимора» сразу отправлю жить в глухомань к страшной бабке!
Про колдунью мои сопровождающие уже успели протараторить желающим, традиционно сгущая краски в два три раза. Обормот понял и тотчас поклонился хозяюшке на глазах у народа, будто важной госпоже. Правильно, пусть остальные видят уважение и поступают также.
Следующий день до ужина под окнами стучали топоры. Товарищи заканчивали обносить наш внутренний дворик хозяйственными постройками. Мужики могут при желании работать быстро. Получалось похоже на усадьбы прочих, только раза в три шире. Видимо орлы строили по общему стандарту, прибавив немного под потребности государя. У правителя же и скотины планируется намного больше. Пока правда основная часть разошлась по рукам, но осенью вернётся.
Вечером несмотря на неприятный моросящий дождь, мы с дружинниками всё равно поехали на ристалище — так уже люди окрестили тренировочные площадки с мишенями, равномерно развешенными на ветвях деревьев вдоль опушек. Пусть ежедневные занятия входят в привычку.
Перед сном осматривая пустое огороженное пространство, стало немного неуютно, не по себе. До сегодняшнего дня жизнь проходила практически на виду и народ перед глазами. Животина стояла за общей оградой, а некоторая ютилась в соседских хлевах и птичниках. Все вместе за ней присматривали, а тут раз и изоляция от сограждан. Как же мне здесь без поддержки осилить множество крестьянских дел?
Но вот вышла на порог мадмуазель, позрети не пропал ли господине сызнова, и душа успокоилась — не один. Рыжая голубушка поможет, ей не впервой. Вон она забеспокоилась, словно родная бабушка собралась загонять домой сорванца Вовку. Божена с Борщом ведь живут вдвоём и справляются. Преодолеем и мы повседневные трудности, приноровимся, хотя у простых крестьян скотины не в пример меньше.
На утренней зорьке к удивлению, во дворе зазвучало множество голосов. Холостые парни занимались княжеским хозяйством. Бычок осуществлял общее руководство. Млада выполняла сугубо женские обязанности. Какие молодцы, догадались прийти и поддержать, подсобить! «Хотя ведь властелин должен кормить своих гридней, пока те не обзаведутся жёнами», — всплыло в памяти, значит они практически работают на себя.
— Еремка! — окликнул я заместителя, — сколько можно по шалашам мокнуть? У вас и бани-то собственной нет попарится, печи не имеете погреться, просушиться. Давай, собирай опять мужиков и возводите для себя, для дружины необходимые помещения. Хочешь, у меня надстройте второй этаж, или рядом соорудите пристройку, но дабы трапезничать приходили за княжеский стол!
Паренёк порозовел от смущения и поклонился. Правильно, любому приятны забота и участие. Теперь подружке надо передать готовить на всю ораву. Прелестница усмехнулась и показала полную духовку горшков. Лишь государь оказывается поздно соображает. Моя стряпуха и без указаний постоянно так старалась, не зря мне выгребала остатки из здоровенного котелка. Не в одиночку же девчонка его опустошала?
Сегодняшний день мы с Вторушей инспектировали новые устройства. Было решено назначить ответственными за участки стен с оборонительными качелями десятников, поселившихся поблизости, велеть им строго присматривать, без необходимости никого не подпускать, а то глядя на первых смельчаков уже и другие начали пробовать кататься. Ребят можно понять, самому хочется. Это же так здорово ухнуть вниз, чтоб дух перехватило, но далеко ли до беды? Высотища вон какая! Если бревно об стенку зацепит, то размажет и не заметит.
Оценив запасы камней для катапульты, кольев, прочие резервы, мужики уже без понуканий прикинули чего добавить. Вспомнив про смолу, они отправили отряды в лес на заготовку. Кузнец пожаловался на малые запасы железа. Не перековывать же мол на наконечники для стрел трофейные топоры с кольчугами?
Тотчас откуда ни возьмись в разговор влез настырный Еремка и зашумел: нечего дескать добро переводить, будто мы тупые и действительно собирались портить имущество. Количество ратников ведь постоянно увеличивается. Нужно их одевать и вооружать. Однако перемигнувшись с мастером, мы сделали вид, якобы юный проныра единственный из нас умный и в качестве завсклада особенно соображает. Пусть порадуется подросток и ещё больше старается.
Тем не менее стремясь никого не обидеть пришлось пообещать на последние деньги прикупить сырьё на ближайших торгах, но и Вторуше приказать чесать репу, соображать, научить нескольких человек простому нудному делу искать по болотам и пережигать грязь, содержащую руду.