Береги себя и Родину

После измерения роста и взвешивания допризывников осматривала медицинская комиссия, человек пять в белых халатах. Больше всего Митя боялся, что не возьмут его в армию из-за малого роста. Он считал бы это позором, если бы не призвали на службу в армию. Всего десять лет прошло после войны. Мужчина должен отслужить в войсках, чтобы быть полноценным. Но роста оказалось достаточно.
Женщина-хирург вертела, крутила Митю. Сразу было видно, что на своем веку она повидала много молодого народа. В конце осмотра заявила:

- Паховая грыжа. Назначаем плановую операцию во время каникул.

Явился Митя в городскую больницу с направлением в руках. В ординаторской - три молодые девушки в белых халатах. Они, не долго думая, сразу стали готовить его к операции. С опаской посматривал он на веселых беспечных медичек и все ждал, когда же появится хирург. Они переодели его в больничное. Завели в операционную и уложили на операционный стол, сделав местную анестезию.  И… приступили к операции! Значит, кто-то из них был хирургом?

Слышал, как трещала кожа под скальпелем. Потом почувствовал, что изнутри что-то вытягивают. Тут стало больно. Но потом и эта боль утихла.
Женщины непринужденно болтали о чём-то своём. Бросали ему на живот инструменты. А он думал: они потому так спешно взялись его оперировать, что начальства нет на месте. Попрактиковаться, так сказать, на допризывнике, пока есть возможность.

 - Вот и все. Зашиваем.

Сначала молча вышла из кабинета одна, через промежуток времени – другая. А затем так же, ни слова не говоря, ушла и последняя. Остался Дмитрий один в операционной. Когда прошло достаточно много времени, он решил поискать медиков и спросить, что делать дальше? Уже сидел на операционном столе, спустив ноги, когда в операционную вкатилась каталка. Медсестра стала его воспитывать: нельзя вставать после операции! И увезла его в палату, переложила на пустовавшую койку.

 Здесь было несколько больных, все после операции. Они рассказали Мите о порядках в больнице. В палате было весело. Анекдот следовал за анекдотом. Все хохотали, и Митя тоже. Но приходилось сдерживаться – болел послеоперационный шов.

Лишь на четвертый день на обходе увидел Дмитрий главврача. Посмотрев в журнал, он указал на соседа по койке:

- Его выпишите завтра, а этого, - показал на Митю, - послезавтра.

За ним все записывали. Но все перепутали: выпроводили допризывника на сутки раньше - на пятый день после операции. Митя не стал возникать. Ему показалось, что больница – это как вроде бы фабрика. Она выдаёт продукцию в виде оперированных. Иногда можно выдать  и досрочно. Он даже подумал, что так даже лучше. Шов, правда, сильно отдавал болью, и Митя придерживал его рукой. В автобусе, когда ехал в общежитие, сильно трясло, боялся, что шов разойдется. Но добрался благополучно.

По случаю операции его освободили от практических занятий, связанных с физическим трудом. Он мог ехать домой на каникулы. Перекинув через плечо полевую сумку, он пешком отправился на железнодорожный вокзал. Это километра три по тропе вдоль железной дороги. И где-то посреди пути – через мост над речушкой. Он не для пешеходов, для поездов. Это шпалы без насыпи и рельсы на них. Между шпалами внизу видны струи речной воды, перекатывающиеся через валуны. До них – метров двадцать.

Заходит студент на мост, рассеянно думая о чем-то, а навстречу подросток. Он как-то по-особому посмотрел. Будто бы у Мити лицо в саже или еще что-то не так. Уже дошел до средины моста, когда его окликнули.

Оглянулся и увидел: к мосту на всех парах мчит паровоз, а за ним -  длиннющий состав из грузовых вагонов. До поезда уже всего метров триста. Звук от него как бы отстает из-за высокой скорости, но нарастает с каждой секундой. Дмитрий, возможно, еще успел бы добежать до конца моста и соскочить на тропинку. Но бежать-то он не мог после операции. Да и боялся оступиться: между шпалами была пустота. Выход был один: спасаться там, где застал случай.  Уселся на шпалу, на самый её край, свесив ноги. Нагнул голову к коленям и снизу ухватился за шпалу руками. Только успел устроиться, как с ревом и грохотом на мост влетел локомотив, сотрясая рельсы, шпалы и весь мост.

Воздушная волна ощутимо толкнула в спину, а потом подул попутный движению ветер. Не изменяя позы, студент осмотрелся. За спиной грохотали вагоны. Глубоко внизу катила по камням свои воды речушка. Состав был длиннющий, гнали порожняк под погрузку. У многих вагонов выступали подножки, они пролетали выше его головы. Он прикинул, что ему ничто не грозит, и успокоился.

Казалось, что порожняку не будет конца. Уже затекли спина и руки. На тропинке скопилось до десятка человек, возвращавшихся с вокзала. Когда последний вагон прогромыхал, юноша встал и так же медленно, оберегая больное место, продолжил путь. Он шел по мосту навстречу толпе.

- СмелО! СмелО! – сказал кто-то. Митя промолчал. Людям было непонятно его поведение. А у него не было другого выхода.

Когда вернулся после каникул, шов от операции уже почти не беспокоил. Дмитрий вместе с группой сдавал нормы ГТО. Бежали кросс. После первого круга по стадиону он почувствовал сильную боль на месте операции. Значит, рано еще давать организму нагрузку? Естественно, сошел с дистанции. Военрук стал взывать к его мужеству и совести. Но юноша уже понимал, что слышит он стандартные, избитые слова. Военрук -  винтик государственной машины. Его задача – отчитаться, что все студенты сдали нормы ГТО, а здоровье отдельного человека его мало беспокоит. «Самому себя надо беречь» - сделал вывод Дмитрий и успокоил свою совесть.

В определенный срок дипломированный специалист был призван на службу в армию. Служить пошел с удовольствием. По-прежнему считал: мужчина должен пройти закалку в армии! Пришлось быть в строю более трех лет. За это время стал высококлассным специалистом по связи и отличным спортсменом. Несколько раз участвовал в крупных учениях на Дальнем Востоке.

Между СССР и Китаем тогда пробежала черная кошка. На совместных учениях солдатам советовали избегать контактов с китайскими военнослужащими. Это было еще до сражения на острове Даманском. На тех учениях увидел имитацию взрыва атомной бомбы. Связисты узнали об этом заранее и вышли на удобное для наблюдения место. Вдруг земля вздрогнула, вдали поднялся столб чего-то темного с оранжевыми проблесками внутри. Он поднялся до самого неба, а потом расширился вверху и принял форму гриба. Точно, как на учебных плакатах.

 Потом, демобилизовавшись, ходил в строю на демонстрации. Все в строю, в строю.

…Подрос у него сынок, и привел Дмитрий его в детский сад.  Детишек построили по двое. Настроение непонятно почему испортилось. «Вот уже и ты, малыш, вписан в систему», - лезли в голову мысли. - «А как без этого? И что в этом плохого? Жизнь есть жизнь. Только бы была она к тебе справедливой».

 Неласковой, суровой бывает иногда к своим сыновьям общая Родина народов. Но они вырастают крепкими, закаленными. Передалось это и их детям – быть защитниками Родины.  Они это доказывают сейчас, участвуя в спецоперации на Украине.