Батюшка без репутации

          Перед поступлением старшей дочери в первый класс, я решила, что надо летом хотя бы на какое-то время вывезти её и младшего сына на свежий воздух и натуральные продукты. Возможностей у нас тогда почти не было, и под моим напором папа согласился поискать хотя бы дальних родственников в деревне.

       Мы и тогда понимали, что выглядели довольно странно, но постарались доставленное беспокойство компенсировать хорошей оплатой. В деревнях и всегда-то с деньгами было трудно, а в те годы и вовсе, так что нас  приняли вполне доброжелательно.   
      
       Ещё одной целью поездки, не менее важной, но совершенно секретной, было намерение окрестить сына. Муж мой, воспитанный в строго атеистической семье, был категорически против, а у меня буквально сердце было не на месте, что уже четыре года ребёнку, а он не крещёный.

       Приехав в деревню и немного освоившись, я спросила свою дальнюю родственницу, как можно это сделать. Она сказала, что батюшка сейчас в отъезде, но есть другой, но к которому она бы не советовала, так как он бывший пьяница и дебошир, довёл жену и вообще.

       Я думала недолго, так как выбора у меня особо не было, приехали мы ненадолго, а в городе об этом и мечтать было нечего. Я и так рисковала испортить с мужем отношения, но тут был шанс, что он хоть не сразу узнает, а там, глядишь, как-нибудь.

        В ответ на моё решение родственница поджала губки, но обещала узнать, на просьбу мою стать крёстной ответила категорическим отказом, и больше никого я не смогла уговорить. Так и пошли без крёстных к намеченному времени.

       Встретил нас немолодой худенький человек в рясе, невысокого роста, обстоятельно записал наши данные и стал совершать обряд. Было видно, что, скорее всего, он это делает в первый раз в жизни, я не раз присутствовала на крещении, но ни разу не видела, чтобы так много читали и молились, может быть, это был какой-то более полный чин или ещё что, не знаю.

       Помню только огромный храм и мой маленький сыночек, долго стоящий под молитвами и другими священнодействиями. Заметив, что у него уже чуть затекали ножки, я начала беспокоиться. Но, вместе с тем, меня удивляло, как долго он может стоять на месте, не шевелясь, совершенно спокойно и с интересом поглядывая на всё. Это ребёнок, который всегда был чувствителен к малейшему дискомфорту.

       Понятно было, как тяжело священнику давался этот обряд, думаю, мы были у него первые, он очень устал, но, потом, видимо расслабившись, неожиданно разговорился.

        Я как раньше жил, рассказывал он, и пил и жену обижал, а она никогда ни слова упрёка мне не говорила, а только молилась. Я гонять её, а она к иконам, и ведь вымолила меня!

       И так он это говорил, и такой у него был взгляд, что поняла я, как недоступны были для него игнорирование и осуждение односельчан, а важно только это чудо исцеления по молитвам. Благодарность к жене, как к проводнику и заступнику перед Богом, благодарность Богу, что остановил его падение и дал время оправдаться, дал возможность увидеть это чудо, которое пока не смогли понять деревенские.   

       Обывательски можно рассудить, что мол, доводил всю жизнь жену, а теперь святошей стал, но мне так не видится. Кто знает, зачем мы приходим в это мир; послужить спасению души другого человека, поднять с самого, казалось бы, дна – разве это не достойная миссия на Земле?

       А много ли людей испытывают такое благоговение и благодарность супругу, положившему на него жизнь, многие ли видят добро, которое постоянно творит тебе близкий?

       Сын, вернувшись в дом, сразу же лёг спать, но успел спросить:
       - Видела, кто меня крестил?
       - Видела
       - Вырасту, таким же стану.

       Но нет, что-то не надумал)