Михаил Шолохов не казак

   Семейное фото Шолоховых. Хутор Каргин, 1912–13 учебный год. Миша стал учиться в начальном казацком приходском училище.

______________________________

   (Из моих записей)

   Защищая малограмотного плагиатора (с неполными тремя классами образования), литературоведы вольно или невольно сами садятся в лужу. В эту «мокрую ловушку» попадаются не только «литераторы–почвенники», но и люди с вполне либеральными взглядами. В качестве примера можно взять Дмитрия Львовича Быкова* (*в РФ он внесён в реестр «иностранных агентов»). Упоминая Шолохова и «Тихий Дон», Быков пишет:
   «…уверен, что эпопея принадлежит его перу».
 
   И при этом Быков сам себе противоречит, констатируя:
 
   «Шолохов двадцать лет ваял второй том «Поднятой целины», чудовищно слабый, ходульный» (Д.Быков «Тайный русский календарь», 2012 г.)
 
   И ещё оттуда же:

   «Патриотам почему-то очень нужно, чтобы роман написал Михаил Александрович Шолохов, донской казак*, полуграмотный, ничем в своей дальнейшей жизни не подтвердивший права называться автором «Тихого Дона», не имевший понятия ни о писательской чести, ни о корпоративной этике, ни о русской истории (по крайней мере в том объеме, который требовался для описания Первой мировой войны)».

   *"Донской казак". И в этом вопросе Быков не разобрался. Никаким казаком Шолохов не был, он «иногородний». Проведу небольшой «ликбез» о записном казачестве Шолохова.

   Мать Михаила Шолохова — Анастасия Даниловна Черникова происходила из многодетной семьи бывших крепостных переселенцев Черниговской губернии. «Добровольными переселенцами» их назвать можно лишь условно, так как они были вывезены на Дон помещиком Поповым. Всего из Черниговщины он привёз полтора десятка семей, среди которых было семейство деда Анастасии.
 
   Черникова с 12-ти лет работала горничной недалеко от хутора Кружилина в казачьем помещичьем имении Ясеновка. Это имение находилось в посёлке Ясиновском, в 4-х верстах к западу от хутора Чукарина и в 17 верстах южней Вёшенской станицы. Здесь и родилась мать Шолохова. Сейчас этого посёлка нет — на спутниковых картах там видны распаханные поля. Видимо, разоряться посёлок начал ещё в годы коллективизации, и его последние жители исчезли в военное лихолетье. А ведь при желании власти могли бы сохранить для потомков место рождения и работы матери «советского классика». Да и сам Шолохов там бывал неоднократно, навещая свою бабку («Ба, свари картошки»), и по амурным делам. Но об этом расскажу в другой раз.

   Приведу выписку из «Алфавитного списка населённых мест Области Войска Донского» (Новочеркасск, 1915). Очевидно, здесь данные 1912–13 годов:

   «Ясиновский — посёлок при балке Ясиновая. Число дворов — 20, лиц мужского пола — 77, лиц женского пола — 66, число десятин** земельного довольствия — 108».
** Десятина — русская единица земельной площади, равная 2 400 кв. саженям или 1,09 гектара.
(На карте 1860 г. геодезиста Шуберта обозначено «Есеновой лог» — он тянется на запад от хутора Чукарина, и, очевидно, отрог лога к северу, где находился посёлок, является Ясиновой балкой).

   Такое малое количество земли на 20 дворов означает, что это было не казачье поселение (о том говорит само слово — посёлок, а не хутор). Не казакам («иногородним») иметь пай земли не полагалось. По цифре в 108 десятин можно предположить, что в Ясиновском жили всего три казака старше 17 лет и одна казачья вдова. Сравните с соседним хутором — в Чукарине на 143 двора приходилось 3920 десятин земельного довольствия.

   Балка разделяла посёлок на две части. Северную часть Ясиновского занимало имение Поповых, где работала будущая мать Шолохова. В южной части посёлка находился разный люд (русские, украинцы, татары, калмыки), обслуживающий помещичье имение. Здесь в саманной хате и жила мать Анастасии Черниковой — Наталья. Там же в посёлке проживали и два брата Анастасии — Гаврил и Герасим Даниловичи, её племянники. Кроме того известно, что в начале 1900-х в Казачьей Слободке хутора Каргина (в 14 верстах южней Ясиновского) жили сын и сестра Натальи Черниковой. Так что родня по материнской линии была довольно большая.

   Хозяйку имения Ясеновка звали Анна Захаровна Попова. Она была вдовой войскового старшины (подполковника) Евграфа Ивановича Попова. После отъезда вышедших замуж двух дочерей, в доме вдовы оставался её сын — тогда ещё холостой Дмитрий (коллежский регистратор), от которого горничная Анастасия Черникова и «понесла». Родилась девочка Ольга (она умерла через полгода), но ещё в начале беременности, чтобы для хозяйского сына Дмитрия Попова всё обошлось без дальнейших проблем и выглядело «чинно–благородно», Анастасию уговорили хорошими перспективами замужества и выдали замуж за довольно пожилого, но не бедствующего вдовца — казака, бывшего атаманца–урядника Стефана Кузнецова из Еланской станицы (по другим сведениям Кузнецов был из Верхне–Чирского хутора Краснокутской станицы). В «Википедии» в статье о Шолохове сказано, что замуж она была выдана «насильно», но это не так. И ещё почему-то в статье обозвали её «сиротой» при живой-то матери.

   Будущий биологический отец Михаила Шолохова — Александр Михайлович происходил из рода зарайских купцов (Рязанская губерния).

   «Из Зарайска в конце прошлого века Михаил Михайлович вместе со своими сыновьями Александром и Николаем уехал на Дон. <…> «Крепкие корни пустили Шолоховы на вёшенской земле. У Михаила Михайловича и Марии Васильевны было восемь детей: Николай, Александр, Пётр, Михаил, Ольга, Капитолина, Прасковья и Анна. Подрастали дети, и каждому находилась работа в бойком деле родителя. Помогали торговать в лавке галантереей, кожевенном товаром, керосином, солью». (Воронов В.А. «У лебяжьей косы». / М. изд. «Современник», 1991, стр. 148 – 149).

   Начальное образование Александр получил ещё в зарайском приходском училище.
   После окончания торгового училища Александр Шолохов имел звание классного приказчика и работал в хуторе Кружилине — вёшенский краевед Т.А. Зеленков обнаружил в журнале генеральной проверки торговых предприятий станицы Вёшенской за 1890 г. следующие сведения о Шолоховых:

   «1. Мануфактурная лавка в хуторе Кружилином мещанина Михаила Михайловича Шолохова. Заведует сам, приказчик – сын Александр Шолохов. 2. Торговый погреб – их тоже. Проверяли: станичный атаман урядник Солдатов, депутаты торгового общества Капитон Мохов, Алексей Обоймаков».

   Указанный в журнале «торговый погреб» — это питейный погреб. Не здесь ли будущий отец «писателя» пристрастился к выпивке?

   Затем Александр занялся другим делом — стал компаньоном (посредником — «крутил финансами») в торговых делах Евграфа Попова, который занимался разведением и продажей скота. После откорма и выгула поздней осенью животные перегонялись за 170 вёрст на ж/д станцию Мальчевская к местному скупщику скота помещику Иванову. После смерти Евграфа Ивановича А.Шолохов стал работать приказчиком в Кружилине на «парамоновской» ссыпке зерна (фабрикант Елпидифор Тимофеевич Парамонов).
 
   Но Ясеновку Александр не забывал и по делам торговли часто гостил у Поповых, общался с хозяйским сыном Дмитрием. Там он и сошёлся с горничной Анастасией (вероятно, он её приметил ещё при жизни Евграфа Попова), которая после смерти полугодовалой дочери ушла от престарелого мужа (атаманец Кузнецов пил, «чесал кулаки» о жену), вернулась жить к матери и на прежнее место работы. Господский сын Дмитрий Попов к тому времени уже успел жениться на девушке — Наталье Ивановне. В их браке потом родятся две девочки — Анастасия и Ольга. Запомним имена этих сестричек — в событиях через два десятка лет мы с ними встретимся в амурных историях Михаила Шолохова.

   Итак, уже совсем немолодой Александр Михайлович Шолохов и 30-летняя Анастасия Даниловна Кузнецова (Черникова) понравились друг другу — ухажёр для любовных свиданий даже снял комнату в соседнем хуторе Чукарине…, и вскоре женщина снова «понесла». Александр увёз беременную Анастасию в дом своих родителей в хутор Кружилин в качестве экономки. Здесь в начале XX века и появился на свет Миша.
   Естественно, его записали на фамилию матери и её «формального мужа» — Кузнецов.

   Советские шолоховеды сочиняли откровенный бред про «историю зарождения семьи» Нобелевского лауреата, делали из матери Шолохова «непорочную деву Марию». Зачем? Жизнь есть жизнь, в ней всего хватает.

   Интересно, что атаманец Кузнецов узнал место проживания своей законной жены в Кружилине и стал её там «доставать», угрожая писать жалобы во все инстанции, включая высшие церковные.…, видимо, хотел денег — чтобы от него откупились. Избавление от его преследований — и был одним из поводов переезда семьи в Каргин. Другой причиной явилось то, что в Кружилине была лишь церковно–приходская школа, а в Каргине кроме такой школы функционировали ещё два приходских училища — для сыновей казаков (откр. в 1875) и женское (откр. в 1896). Видимо, наличие выбора для будущей учёбы сына тоже сыграло определённую роль. И в-третьих, Александр Шолохов стал часто «заглядывать в бутылку», торговля шла из рук вон плохо, а тут подвернулась возможность сменить «гнетущую обстановку» и поработать в магазине своего дальнего родственника.

   Лишь после смерти в 1912 году старика Кузнецова появилась законная возможность обвенчаться и переписать фамилию мальчика на Шолохов, что и было сделано через год. Почему родители Михаила тянули с венчанием целый год после кончины атаманца, хотя ранее (уже после рождения сына) Анастасия настойчиво добивалась развода с «формальным мужем»? Полагаю, всё дело в том, что к тому времени родители захотели обучать сына не в церковно–приходской школе, а в Каргинском приходском училище, куда могли ходить лишь дети казаков, и поэтому не спешили менять статус сына с казака на «иногороднего». Училище хоть и было «министерским», но государство вкладывало в такие учебные заведения минимальные средства, основное финансирование шло от органов местного казачьего самоуправления и меценатов.

   Наверное, читатель заметил, что мной не называется точный год рождения Михаила Шолохова. Объясню причину. Это довольно туманная история, о которой здесь расскажу по возможности кратко. Полный вариант опубликую позднее.

  Официально принятая дата рождения Михаила Шолохова — 24 мая (11 мая по ст. стилю) 1905 года. Разные источники и разные исследователи называют диапазон 1904—03 годов, но, очевидно, надо смотреть ещё «глубже». На самом деле он родился в 1902, и, очевидно, во второй половине лета.

   Во время гражданской войны белые и красные рекрутировали в свои ряды даже 16-летних. В 1919 году, дабы Миша не попал на поля сражений, родители уменьшили его возраст на 2 года. В Шахтинском филиале Государственного архива Ростовской области есть «Список служащих Верхне–Донского окружпродкома» (от 7 июля 1922), где указан год рождения Михаила Шолохова — 1904.
   А в августе 1922 года налоговый инспектор Михаил Шолохов совершил служебное преступление, за которое по закону ему грозило серьёзное наказание. Дабы остаться на свободе, снова уменьшается возраст будущего «классика» — до несовершеннолетия. В итоге Шолохов отделался условным сроком в один год.
 
   Лёгкость, с которой делались нужные выписки из «церковных метрик» объясняется тем, что священник каргинской церкви Емельян Георгиевич Борисов (1874 г.р.) был мужем племянницы отца Михаила Шолохова. Кстати, именно этот священник 29 июля 1913 года венчал родителей будущего Нобелевского лауреата.
 
   Приведу фрагмент беседы Ирины Каргиной (внучка друга детства Шолохова) с шолоховским биографом Георгием Сивоволовым ещё до завершения им работы над книгой (Сивоволов умер, не дождавшись выхода книги из печати):
   «— А какую дату рождения Шолохова Вы укажите? <…>
   — Да какая разница?! — сказал раздражённо Сивоволов. — Я указываю 1904 год. Один год прибавить они мне ещё позволят, но не больше. Михаил Михайлович (сын М.А.Шолохова. — И.Ш.) уже сказал мне, что хочет предварительно ознакомиться с содержанием будущей книги. А я хочу, чтобы книга вышла во что бы то ни стало. Я хочу попасть в Союз писателей…».

   Друг детства Михаила Шолохова — Константин Каргин (род. в 1904) рассказывал своей внучке Ирине, когда гостил у неё в Москве с января по май 1980:

   «Михаил был старше меня на полтора–два года, почти на два. Он был очень болезненным, хилым ребёнком, золотушным, как говорили у нас: у него гноились глаза и уши. В восемь лет он выглядел на пять: был слабым и маленького роста. Родители пожалели отдать его в школу с восьми лет, как тогда было принято. На следующий год его опять не отправили в школу. Но с середины учебного года, с зимы, они пригласили учителя математики Мрыхина Тимофея Тимофеевича для занятий с Михаилом на дому. Так они наверстали упущенное; Михаил прошёл программу первого года обучения, а в следующем учебном году с сентября 1912 года его посадили сразу на второй год обучения в начальном казачьем училище хутора Каргин. Было ему уже ДЕСЯТЬ ЛЕТ».

   Есть ещё одно доказательство рождения Шолохова в 1902 году. Этот рассказ записан Ириной Каргиной летом 1991 в станице Боковская со слов Феи Константиновны Топольсковой (урожд. Шевцова) — она училась в выпускном классе (К.И.Каргин был её классным руководителем, преподавал русский язык и литературу) в каргинской семилетней школе в 1930–31 уч. году:

   «В начале осени 1902 года, в сентябре, Даниловне (мать Шолохова. — И.Ш.) нужно было срочно уехать на несколько дней, а НОВОРОЖДЁННОГО, совсем маленького Михаила оставить было не с кем, нужно было пристроить его к кормилице. Жили Шолоховы тогда ещё в Кружилине, где Михаил и родился. Даниловна знала, что в Казачьей Слободке в Каргинской, где жила её родня (брат и тётка — сестра матери) у соседей, Шевцовых, был грудной ребёнок. Моя мама кормила тогда первенца — Дусю, родилась она летом того же года. Вот Даниловна и привезла младенца к нам. Как мама рассказывала, Даниловна тогда всё добивалась развода со своим первым законным мужем. Он жил за Доном в Еланской станице. Поехала она к нему, уговаривала, просила дать развод. Но тот упёрся, как видно, из вредности. Он был старше неё, сильно пил, просил денег, чтобы она от него откупилась. В общем, так они и не договорились. Вернулась она недели через две, да ещё и простудилась, заболела. Кормила Мишу наша мама больше месяца. Он так и называл её потом молочной мамой, а Дусю — молочной сестрой. Был он и в нашей семье как свой. Когда приходил к родне в Слободку, всегда забегал к нам, дружил с моими сёстрами».

   Обратим внимание, что Фея Топольскова говорит о «новорождённом» Михаиле. Мог ли в её понимании майский ребенок (род. 11 мая по старому стилю) считаться «новорождённым» и в сентябре? Спорно. Если ответить «нет», то тогда получается, что был исправлен не только год, но и дата рождения Шолохова. Объясню свои сомнения. Во-первых, почему-то Константин Каргин не запомнил даты рождения своего друга, а значит они не отмечали вместе именины Миши (такое нередко бывает, если день рождения приходится на летние каникулы, когда общение школьных друзей прерывается). Тем более, что Каргин родился 8 мая (по ст.ст.) 1904. Разница в три дня ему бы запомнилась. Во-вторых, родители Миши почему-то решили обвенчаться 29 июля 1913, а на эту дату приходится одно из классических тезоименитств Михаила. Так может быть «советский классик» родился всё-таки 11 августа (29 июля по ст.ст.) 1902 года…, и родители приурочили акт венчания к этому дню? Вопросов много… и они остаются.

   В канву всё того же года рождения вписывается трагикомичный эпизод с участием 95-летнего Анатолия Даниловича Солдатова (род. в 1894), выступившего на вечере встречи друзей Шолохова (в Москве во Дворце Спорта «Дружба» 15 апреля 1989). Выступление этого гостя запланировано не было, но он неожиданно для всех сам вышел на сцену, подошёл к микрофону и начал рассказывать, что его тётка крестила Мишу в Кружилине — носила вокруг купели, и что сам Солдатов старше Шолохова на 8 лет, и отлично помнит, что, когда в конце июля 1904 года объявили о рождении Наследника (царевич Алексей родился 30 июля 1904), «Миша уже под стол пешком ходил».
   Ведущие вечера быстро прервали выступление Солдатова, пообещав, что предоставят ему слово в следующий раз. Надо упомянуть, что А.Д.Солдатов (в начале 20-х работал статистом) проходил вместе с Шолоховым по тому самому уголовному делу — 29 августа 1922 их обоих освободили от работы и заключили под стражу. Так что для «приятного вечера воспоминаний» кандидатура Анатолия Даниловича, как спикера, подходила мало.

   Кстати, ранее датой рождения супруги Шолохова (Марии Петровны Громославской) считалось 8 февраля 1902 года, но старшему научному сотруднику музея-заповедника М.А. Шолохова Валентине Леоновой удалось найти в Государственном архиве Волгоградской области документы, свидетельствующие о том, что Мария Петровна родилась 1 февраля (19 января по ст. стилю) 1901 года.

   Но вернёмся к «казачеству» Шолохова. После переписки отцовства мальчик Миша стал принадлежать к другому, более низшему сословию — мещанскому. Так он потерял право на будущий казачий земельный пай (30 десятин), положенный при достижении 17-летия.

   В своей анкете–биографии (1931) Михаил Шолохов «наводит тень на плетень» и пишет несуразицу (полагаю, от незнания законов казачества):
 
   «Мать — полуказачка, полукрестьянка <…> До 1912 года и ОНА И Я ИМЕЛИ ЗЕМЛЮ: она как вдова казака, а я как сын казачий, но отец мой усыновил меня и я стал числиться сыном мещанина».

   Во-первых, слово «полуказачка» — это нонсенс, ибо «иногородняя» женщина, выйдя замуж за казака, становилась полноценной казачкой со всеми вытекающими отсюда юридическими правами. А в случае смерти мужа получала «вдовий пай». Во-вторых, до 1912 года его мать ещё не была вдовой, а в-третьих, Михаил имел не землю, а только ПРАВО на её получение после 17–летия* (и этот человек, не знающий законов казачества, называет себя автором «Тихого Дона»?). Допускаю, что Шолохов что-то напутал и вместо 1913 написал 1912, но тогда это отменяет только моё «во-вторых».

*Справка: Основным законом, регламентировавшим поземельное устройство казачьих войск, было Положение от 21 апреля 1869 г., по которому все земли делились на три категории: станичная, офицерско-чиновничья и войсковая. Станичная земля распределялась станичным сбором на участки, равные по качеству, — паи. Право на пай предоставлялось всем казакам — жителям станицы, достигшим 17 лет. За вдовой, имеющей детей, сохранялось право на весь пай ее мужа, пока сын не достигнет 17 лет, а дочь не выйдет замуж. Бездетным вдовам предоставлялась половина пая мужа; если вдова выходила замуж вторично, она теряла право на землю (Е.Ю.Рукосуев: «Казачество: права и обязанности сословия»).

   Процитирую литературоведа Ю.Б. Лукина, редактировавшего текст «Тихого Дона» с 1932 по 1947. В своей книге «Воспоминания» (сборник, М., из-во «Наследие», 1995) Юрий Борисович приводит запись, сделанную сотрудником Советского посольства в Швеции Рымко во время встречи Шолохова с местными студентами после вручения ему Нобелевской премии (запись встречи была опубликована в «Литературной газете»):

   «Один из студентов задает вопрос: «Михаил Александрович, разрешите мне вас вот о чем спросить. В «Истории советской литературы», вышедшей на Западе, профессор Струве пишет, что вы полуказак. Там написано, что ваша мать казачка, а отец – нет».
   Михаил Александрович ответил:
   «В какой-то мере это верно. Дело в том, что моя мать (она сама украинка) вышла замуж за казака и рано овдовела. Потом она жила с моим отцом, как говорится, гражданским браком, невенчанные были. Сколь я родился, а она была, так сказать вдовой, я по формуляру числился казаком, имел пай земли, все привилегии казачьи. Затем отец меня усыновил, уже после моего рождения они перевенчались с матерью, и (по документам) стал я уже русским. Вот такова история».

   Как у Шолохова только язык не заплетался, когда он отвечал шведскому студенту «моя мать вышла замуж за казака и РАНО ОВДОВЕЛА» и «Сколь я родился, а она была, так сказать вдовой»? На деле — он родился, а вдовой она стала через десятилетие. Подобной «кашей» он кормил всех и всегда.

   Хуторские прекрасно понимали, что Мишка числился «казаком» лишь формально — по фиктивной записи отцовства, а по сути он «иногородний». Кроме того, он был «нахалёнком» (незаконнорожденный) и «болдырем» (от смешанного сословного брака). Этот понятийный «триптих» означал постоянное презрение, издёвки и драки со сверстниками казачатами, бравшими пример со взрослых — казаки никогда не любили «иногородних», но были вынуждены терпеть их рядом, так как из-за занятости на воинской службе «казачьему сообществу станиц были жизненно необходимы хозяйственные работники и особенно работники, разбирающиеся в ведении сельского хозяйства, переработке сельхоз продукции и ремесленном деле».

   Купеческих отпрысков казачество тоже недолюбливало. Надо признать — сословная грань между «иногородними» и казаками была печальным атрибутом жизни Области Войска Донского того времени…, вероятно, это во многом и предопределило исход гражданской войны в тех краях.

   Но вернёмся к ныне здравствующим «садящимся в лужу». Знакомы ли они с исследованиями последних лет? Полагаю, что нет, ибо ничего нового мы от них пока не услышали — всё те же пропагандистские штампы по отмыванию "чёрного кобеля".  Можно выстраивать разные версии об авторстве тех или иных лиц, но тупо упереться в шолоховское «первородство» романа — это информационно застрять в первой половине прошлого века.