Щелковый воркутинец

Два маргинала Вовка Петрович и Валентин Сергеевич шли вдоль ржавых трамвайных рельс по проспекту Просвещения. У оба ханыги несли за плечами два клетчатых баула заполненных сплющенными алюминиевыми банками, различным железным скарбом с помоек и прочими металлическими предметами, который любой желающий может обнаружить около ПУХТО в районе новостроек. Путь мужчин лежал в сторону пункта приема цветного лома на проспекте Руставели, который находился на территории гаражного кооператива. Там всем заправлял дядя Исламбек, обменивающий более-менее ценные металлы на Муравьиный спирт, или Огуречный лосьон всем страждущим. Снежная вьюга с его величеством Ледяным Балтийским ветром как будто не пускала сборщиков к заветной цели, агрессивно дуя в пропитые рожи с фурункулами.
Внезапно под рваным ботинком марки «Скороход» Валентина вместе с хрустом снега, раздался приятный металлический треск. Поисковик сразу же встал на месте как столб, принвшись раскапывать ногами снег вокруг предмета, издавшего звук. Петрович же тоже остановился чуть впереди, принявшись нехотя ковырять ближайший от себя сугроб. Вскоре искатель извлек три пустых алюминиевых банки из-под снежной массы, расплющил их, отправив получившиеся «блинчики» в свой баул. Он радостно прокомментировал сие действие:
-Володька! Братуха, еще три жестянки в наш актив! Глядишь, может даже на закусь сообразим? В просрочке то можно будет на такое батон с мазиком взять, плюс банку килек в томате! Пожрем от души с тобой!
-Валек, ты мужик хороший, но пойми меня тоже! У вас в Воркуте постоянно минус пятьдесят, тебе похуй на наши минус двадцать, а я пожилой человек, родом из Питера, служил в Чечне, а родня у меня вообще в Азербайджане обитает. Могу простудится и сдохнуть! Давай лучше второй фурик возьмем, чтобы не околеть! Не забывай, ты в семье у нас недавно, вспомни благодаря кому!? Поэтому решать буду я, что нам брать! Один хер один ты на улице в Питере никак не выживешь!
-Ой, какие мы нежинки-мороженки! Питерская интеллигенция! Помню мы с пацанами в конце восьмидесятых в доме культуры Шахтеров ****или таких мерзляков, которые к нам в Заполярье за длинным рублем совались! А еще наших девочек Воркутинских выебать рассчитывали! Сынок, мои кулаки рабочие, я тридцать лет в Третьей шахте отхуярил, многим и ленинградцам, и москалям ****ьники попортил! Говоришь культурные тут у вас люди!? Да между прочим я, когда песни Высоцкого пел, на меня весь ДК собирался, люди в проходе собирались, девки текли сразу как я гитару брал! – усмехнулся Валентин Сергеевич.
-Да ты охуел, что ли Старый? Я мало того, что доктор исторических наук с красным дипломом, так еще в первом Ленрок клубе выступал, в группе Виа Малиновые Стахановцы! На одну сцену с Курехиным, Костей Кинчевым, Витей Цоем выходил, ранней группой Пилот! Мы не сраные колхозные дома культуры собирали, а дворцы спорта и стадионы! Понимаешь, мудила престарелый, мне в ЛенРок клубе траву и пиво просто так наливали, за то, что туда пришел, а девки в очередь сделать минет строились! Пел я между прочим не кавера как ты, а свои песни, свои сука! В Чечне же воевал и моджахедам глотки резал, сейчас покажу тебе как, развалюха воркутинская! – с этими словами Вован кинул в сторону баул, достал заточку из штанов цвета хаки, грозным шагом двинувшись на воркутинского барда.
Валентин Сергеевич тоже не растерялся, быстро приняв боевую стойку, достав из кармана, разодранного пальто «Armani» короткий кусок арматуры, обмотанный в синий скотч с одной стороны, видимо выполнявший функцию рукоятки.
Когда между ханыгами оставался буквально один шаг до сходки, в месте пустоты внезапно появился третий, со свернутым носом набекрень и в замасленной джинсовой куртке, разящей блевотиной на несколько метров. Подобно коту Леопольду, кривоносый поднял руки вверх, воскликнув:
-Ребята! Давайте жить дружно! У меня где-то сотка мелочью, скинемся на пузырь лучше, посидим культурно, поболтаем!
-Сколько у тебя денег Пестрый? – строгим тоном коммерсанта поинтересовался Петрович.
-Да-д –а р-рублей семьдесят, во-восемьдесят… М-мы же се-семья - с неуверенностью залепетал миротворец.
-Да нахуй нам твои копейки бездельник, ничего не делаешь, только попрошайничать можешь, еще тебя говноеда поить надо за даром, - возмутился Валентин от души нанеся удар гостю арматурой в висок.
-Правильно Сергеевич, давно пора было от этого говноеда избавится! Ты все же хоть и деревенщина, а мужик правильный, не то что этот полупокер! – с этими словами старый рокер несколько раз воткнул нож пестрому в сонную артерию.
Кровь брызнула фонтаном, но недавним врагам уже стало плевать на это, как и на конфликт несколькими секундами ранее. Они принялись обыскивать тело, бившееся в предсмертных конвульсиях. Владимир извлек пригоршню мелочи в карман своего камуфляжного ватника. Воркутинец же провел более тщательный обыск по внутренним карманам. Внезапно в его руках захрустела бумажная двух сотенная купюра. Радостно Валентин отрапортовал:
-Вовка, братан! Теперь нам на два фурика и закусь есть, этот мышандер от нас две сотки хотел зажопить, бежим в приемку скорее! А то вдруг закроют!
Мужчины будто бы даже не ссорились минутой раннее. Они небрежно кинули труп в сугроб, стоявший прямо на проезжей части, схватили баулы, бегом бросившись в сторону приемки. Снова маргиналам крайне повезло. За пять минут до закрытия они успели обменять более ценный металл не на два, а даже на три штофа Красноголовки. Причем Пестринских денег хватило на батон, майонез, банку шпротов, а в качестве сверх удачного бонуса к выгодным покупкам, Владимиру удалось своровать палку просроченной колбасы, спрятав ее в рукаве своего видавшего вида камуфляжного ватника.
Счастливые люмпины разместились возле ПУХТО за гаражами, с видом на человейники Мурино, мерцающих загадочным малиновым сиянием в зимнем Питерском небе. Петрович развел костер из старых картонных коробок. Валентин отхлебнул из фунфыря глядя на эту дивную панораму. Ему сразу вспомнилась Воркута, Северное сияние, красота Заполярья. Шахты стали закрывать после развала СССР, в начале девяностых годов. По программе переселенье, Валентину Сергеевичу с женой, как ветеранам труда, удалось получить однушку-студию в Мурино, взамен на трехкомнатную квартиру в сталинском доме на центральной улице Воркуты. Но даже этому обмену пожилая пара обрадовалась, ибо не хотелось заниматься фарцовкой на рынке в минус пятьдесят градусов, продавая ширпотреб из Архангельска с Сыктывкаром. Дочка же удачно выскочила замуж за топ-менеджера «Бомжпрома», уехала в Москву, забыв о пожилых родителях. Но тем не менее пара северных стахановцев, всю жизнь вкалывающая на угольной шахте в полне удачно обосновалась в питерском гетто. Полярной пенсии хватало на жизнь с размахом, иногда даже на выпивку. Валентин Сергеевич с женой Людмилой любил ностальгировать о Заполярье вечерами, за пакетиком вина из «Десяточки», или «Просрочки». Однако спустя несколько лет, в семью полярников пришло несчастье: на проспекте Шувалова Людмилу сбил каршеринговый автомобиль, марки «Huinia Soliaris». Его пилотировали солевые малолетки, которых отмазали от тюрьмы родители-мажоры.
Валентин Сергеевич пришел в шок от такой несправедливости, поэтому стал прикладываться к спиртному каждый день. Тут же за пожилого полярника взялись черные риелторы, быстро купив у несчастного Муринскую однушку за копейки. Бедняга попытался вернуться в Воркуту, однако трешку на улице Ленина уже успешно заняла семья трудолюбивых киргизов, работающая на оставшихся шахтах за копейки. Жить горемыке пришлось оставаться на улице, причем в Невограде это делать куда предпочтительнее, нежели за Полярным кругом. Дочка отцу алкашу не помогала, из инстанций Валентина выгоняли с оскорблениями и пинками. Оставалось одно, - присоединиться к клану бездомных, чтобы выживать, собственно так Сергеевич и поступил.
Петрович без разрешения выхватил пузырь у задумавшегося трудяги, выпил добрую треть, смачно рыгнув и закусив колбасой. Причем мясное изделие уроженец Ленинграда не резал, а жрал прямо с палки, брызжа слюной в разные стороны.
-Какой вы все же хам и грубиян Владимир! -сделал замечание другу обитатель угольных шахт.
-Я человек культурный епт! Экскурсии даже туристам было время проводил, начитанный! Вот скажи старый, что есть для тебя рок-н-ролл? – грубо спросил Петрович подельника не по теме.
-Я Битлов люблю, Роллингов, Аэросмит, Айрон майд… - мечтательно начал перечислять Валентин Сергеевич.
-***ня твои Битлы и Роллинги! Настоящий рок-н-ролл, это Эксплойтед, Секс Пистолз и Мессия Джи Джи Аллин! Ответ не верный! – с этими словами Вован моментально достал нож, нанеся несколько стремительных ударов в кадык воркутинскому бомжу.
Кровь брызнула фонтаном, Валентин захрипел подобно засорившемуся унитазу. Из рта бедняги вместе с кровью полилась липкая рвотная масса. Петровича сие совершенно не смутило, поэтому, когда глаза Сергеевича сомкнулись навсегда, а тело перестало подавать признаки жизни, Володя не торопясь обыскал труп. Не обнаружив ничего ценного в карманах погибшего, кроме сломанной сигареты марки «Фэст» петербуржец недовольно крякнул, произнеся вслух:
-Вот деревенщина ссаная, гол как сокол! Ладно бывает, главное сделал дело, убрал поддела! – с этими словами люмпин кинул труп недавнего друга в ПУХТО.
Открыв свежий пузырь Красноголовки, бич твердой поступью зашагал в сторону огней новостроек Мурино. Про себя алкаш думал: «Надеюсь ценный хабар у метро Девяткино цыгане еще не успели забрать». Петрович любовался звездным небом, хлебал спиртяжку, закусывая ее на ходу палкой колбасы. Впереди маргинала ждали новые находки, приключения, а также отчаянные сражения за ресурсы на территориях возле новых высоток на окраине Северной столицы.


06.01.2024