Сайгонская роза

Курортный городок Вунгтау, расположенный чуть менее чем в ста километров южнее  Сайгона, в котором любили отдыхать американские военные времен американо-вьетнамской войны и сохранивший все внешние атрибуты того времени, встретил меня прекрасным, солнечным днем. Я, тридцати четырех летний мужчина в самом расцвете сил, временно холостой, один из специалистов, - а именно такое официальное название фигурировало в обиходе, - только что сошел с трапа вертолета, вернувшись с недельной вахты на нефтяной морской платформы месторождения Белый Дракон. Там были и другие такие же «драконы, тигры, медведи»,- вьетнамцы умели найти красивое название всему тому, что вызывало у них национальную гордость, - но именно здесь шел ввод очередной скважины в эксплуатацию, чем я и занимался более двадцати  часов подряд без перерыва, ввиду невозможности нарушения технологического процесса. И было только одно желание – добраться до гостиницы и спать, спать.

Вот и моя гостиница, - здание времен французских колонизаторов, выглядела весьма импозантно: фасад, облицован красным деревом, которого не жрут термиты, а в этих местах их немерено и стоит только зазеваться, как они прогрызут все, что им попало на пути, - спланирована так, что здесь постоянно царит прохлада. Широкий коридор с ковром, высотой потолков в три с половиной метра и номерами по его обе стороны. Номер, в котором  я обитаю  уже шестой месяц, в тридцать квадратных метров, из мебели встроенный платяной шкаф, кровать два на два метра с балахоном от комаров, туалетный столик с зеркалом, журнальный стол, - все из красного дерева,  два плетеных кресла из тростника, кондиционер, холодильник и вентилятор в тропическом исполнении с лопастями  метра в полтора каждый, медленно вращаясь под потолком, создает легкий ветерок.
Единственно живая душа, которая встречает меня своим щелканьем - это ящерица Машка, полупрозрачное существо, которая  признало меня равным себе, уже не прячется при моем появлении, бегает по стене, уничтожая комаров. Для поддержания добрососедских отношений, подкармливаю ее крошками остатка своей ночной трапезы: неприхотлива, не гадит, чистоплотная, радует своим приветственным щелканьем  при моем появлении – идеальная спутница холостой жизни. Иду в душ, и спать, спать..

Меня будет стук в дверь. Матерясь, встаю и открываю: на пороге Андрей, это, как он сам о себе говорит, - самый большой хант в стране, - внебрачный плод любви хантыйской девушки и забредшего ненароком в их стойбище русского геолога,  унаследовавший от обоих обостренное чувство плотских утех. А по праву рождения,  как представитель малых народов Севера, имел множество льгот, чем пользовался беззастенчиво. Мы с ним из одного города, где пересекались не часто,  но именно здесь подружились как земляки.  Его номер оказался напротив моего, чуть левее по коридору, что  оказалось крайне удобным для всех наших совместных вылазок по злачным местам, да и скрашивало одиночество по вечерам, когда  хотелось просто посидеть за рюмкой «Ла-мой», тридцати пяти градусной вьетнамской водки, с лимонным привкусом, весьма приятной на вкус:
- Серега, там, в коридоре стоит вьетнамский сутенер, спрашивает, тебе девочка нужна?
Мой внутренний голос строго говорит: - никаких проституток, никаких замужних. Говорит, но уже не так строго и уверенно, как раньше. Пытаюсь побороть свою похоть, а дьяволенок из-за плеча шепчет: - полгода нетраханный, хватит уж из себя невинность изображать,  пора и расслабиться…
- не, Андрей, с вахты я, устал, спать хочу..
- как знаешь, упускаешь шанс, они сами к нам пришли,  скоро наши бабы прилетят, тогда точно не попробуешь вьетнамку, а они классные, я знаю, о чем говорю..
Сон как рукой сняло. Завариваю свежего вьетнамского кофе, а он у них превосходный. Сижу, попиваю, усмиряю свою плоть размышлениями о великом, чистом и непорочном. Снова стук в дверь, входит Андрей:
- зря не пригласил девочку, все было классно, но туго.. у меня даже презерватив лопнул, одно кольцо на члене осталось, -  довольно  хохотнул он.

Подвернулась турпоездка и я уезжаю в Далат на три дня, в высокогорную провинцию Вьетнама, резиденция королей. Красивейшие места, озеро, из которых вылавливают рыбу и моллюсков. Прекрасная кухня юго-восточных стран, мне особенно приглянулась корейская, острая, насыщенная. А какая там архитектура и народ, не избалованный цивилизацией!
Возвращаюсь вечером и только собрался спать, устав от долгой дороги автобусом, снова стук в дверь и на пороге Андрей, бледный:
- что опять случилось?
- у меня на члене прыщики.. ты здесь давно, может чего посоветуешь, что делать?, -  он в панике, ничего не соображает
- а чего делать, все просто.
Разъясняю ему диспозицию: обратишься к медикам в компании, депортация на Родину неизбежна, такое уже было, обратишься в государственную клинику – результат то же. Осталось найти частную, такую знаю, народ туда уже дорогу протоптал… Выходишь из гостиницы, сразу направо и до конца улицы, там, на перекрестке вывеска Medical, тебе туда. Не, с тобой не пойду.

Абсурдная по своей сути ситуация, нигде в цивилизованном мере депортация на Родину не является наказанием, нигде, кроме нескольких стран, но мы уже свыклись с такой реальностью и принимаем все с философским спокойствием..

Меня же распирает от любопытства узнать продолжения этой эпопеи, но терплю и вот  снова стук в дверь, говорит коротко и отрывисто, не как обычно, видимо в ступоре:
- сходил. Вьетнамский врач сказал, что налицо все признаки сифилиса. Но надо сдать комплексные анализы, и если сдам сейчас, то результат привезут  через неделю, из Сайгона. Цена вопроса около пятьсот баксов. Но у него есть новое, хорошее  французское лекарства от всех венерических болезней. Курс две недели. Купил, дорого, но деваться некуда, да и в России тропический вариант сифилиса не лечится, - так сказал вьетнамский доктор. Видел там, на стене картинки запущенного тропического сифилиса, головка члена  как красная роза, он так и сказал: - сайгонская роза, ею болели американские солдаты, подхватив у проституток, но тогда от него не было лекарств и поэтому все так печально.

Снова вертолет и мы улетаем на свои платформы, он как оператор добычи, я на запуск очередной скважины. Там мне передают список жен, которые через неделю прилетают в Хошимин: моей нет, а его летит, да кто бы сомневался. История начинает приобретать трагический характер. Снова  Вунгтау, трап вертолета, гостиница, Машка на стене со своим приветственным щелканье – заждалась своего сотоварища. И почти тут же стук в дверь и на пороге Андрей, как в воду опущенный:
- я ей все рассказал… Почти две недели пил эти таблетки, а прыщи не прошли, только в размерах увеличились и зудятся. Три дня пытала, почему избегаю секса, весь мозг вынесла, пришлось сознаться. Хочет подать на развод. Требует, чтобы купил билеты на самолет.
- хорошо, пошли к тебе, разрулим ситуацию, только молчи, ни звука, совсем молчи, чтобы мы не говорили.
Он клятвенно кивает в ответ, и мы входим в номер Андрея. Его жена Катя вся в соплях, с каменным выражением лица молча, враждебно смотрит вначале на Андрея, затем на меня:
- привет, Катюш, что случилось, почему глазки заплаканные?
- а тебе этот похотливый козел  ничего не рассказал?- она кивает в сторону Андрея. Тот сглатывает, но молчит
- да рассказал он… давай не пороть горячку, я покажу всю сложившуюся ситуацию, а там уже сама принимай решение
Она молча кивает, я сажусь в кресло напротив нее и начинаю:
- да, он козел и бабник, подтверждаю..
Андрей дергается, пытаясь что-то сказать, но я останавливаю его взглядом. Вижу заинтересованность в ее глазах,- она нашла союзника в моем лице:
- это так, а теперь будем рассуждать разумно и прагматично: ты разводишься или улетаешь самостоятельно, что одно и то же, то есть  нарушение контракта, где  вы фигурируете вдвоем. Следом летит и он, с волчьим билетом, а дальше нищета и ваши дети стоят на паперти с протянутой рукой.
Я сознательно драматизирую ситуацию,  в этом положении ее рациональное мышление напрочь отключено и в него легко можно вложить любую информацию. Я продолжаю:
- но есть и другой вариант: ты остаешься здесь, вместе с Андреем, вы продолжаете жить вместе, изображая мужа и жену, но только естественно, чтобы не бросалось в глаза. От этого ты получаешь множество преференций:
- первое: работать тебе не нужно, так как согласно контракта, ты лишь жена специалиста и работать тебе здесь запрещено законодательством, но у тебя появится  много времени заняться собой и тем, что ты сама захочешь;
- второе: можно совершать  ежедневные поездки в Сайгон, а это маленький Париж, как утверждают во всем мире, а там бутики с самой последней парижской модой;
- третье; теплое моря и пляж в любое время по желанию;
- четвертое: тебе не нужно будет готовить мужу, так как проще выйти и перекусить в любой кафешки, которых здесь в изобилии;
- в пятых: стирать необходимости нет, здесь это делает коммунальная служба – утром вынес грязное, на следующий день забрала выстиранное и поглаженное чистое..

С каждым моим словом глаза Кати оживали, в них появилась заинтересованность, а внутренний калькулятор просчитывал все возможные приобретения от так удачно  сложившейся ситуации. Я же продолжал, предъявив самый важный аргумент, который сломит ее попранное женское самолюбие:
- и, самое интересное, полмесяца ты будешь жить одна, пока Андрей на платформе и не сможет никаким образом появиться внезапно, а у тебя будет куча времени, чтобы отомстить ему, свободных мужчин здесь много, можешь узнать у жен моряков буксира, как они проводят время..
От неожиданности Андрей дернулся и сделал шаг, но быстро одумался. Было видно, как Катерина оживилась и уже приняла решение от свалившейся на нее удачи: муж виноват и будет всю жизнь отрабатывать свой, а не мифический грех. Требовалось еще одно: подвести Катю к осознанию причин, побудившим Андрея совершить тот позорный шаг, тем самым в дальнейшей к легкости налаживания отношений без горячи попранной женской гордости. Я продолжал:
- все время, пока мы здесь, он только и говорил о тебе, так ему не хватает твоего женского тепла. Да, он трахнул проститутку, именно проститутку, а не какую-нибудь девушку из числа жен специалистов,  за деньги, без любви и влечения. Но при этом он был в презервативе, чтобы,  если что, не заразить, тебя. Разумеется, звучит глупо, но он оберегал тебя, а то, что презерватив порвался, так это лишь стечение обстоятельств.
Не знаю, какие аргументы для нее оказались более весомые, но она как-то расслабилась, потянулась как кошка:
- Сереж, ты прав, и чего это я то заистерила...

В сложившейся ситуации были какие-то нестыковки, они напрягали и вдруг меня осенило:
- Андрей, ты говорил, что там было узко, презерватив порвался, и ты натер..
Андрей стоял с выражением больного онкологией в четвертой стадии, которому вдруг пообещали чудо-таблетку. Я продолжал:
- что мы делаем здесь, когда поранимся или у нас появляется прыщ? Правильно, мы засыпаем ранку стрептоцидом, кладем ватку и заклеиваем лейкопластырем. А если прыщик, то иголочкой аккуратненько вскрываем его и так же стрептоцид, ватка и лейкопластырь..

Дня через три вечером в дверь постучали, открыл, вошла вначале Катя, за ней, приотстав, Андрей:
- и как?
- да нормально все, вот из Сайгона вернулись… Присыпал стрептоцидом, за три дня все прыщи прошли, обычная бытовая инфекция, а с Катей проще - природа свое взяла, ночью помирились.

Катя крутилась пред зеркалом, демонстрируя свои приобретения: короткая юбка, открытый топик, какие-то золотые висюльки в ушах, на которые вьетнамские мастера большие умельцы:
- а пойдемте, посидим в кафешке, кофейку попьем
Мы вышли к придорожному кафе и сели за столик. Тихая музыка, темнота, которая в тропиках наступает внезапно, зажжённые фонарики на столах, полоска лунного свет, отраженная в море: если есть рай, то это был он. Катя положила ладонь на руку Андрея и спросила, глядя на меня из сумерек зала:
- Андрюша, ты когда улетаешь?
И что-то мне подсказывает, что я теряю контроль над ситуацией