1. Судьба такая...

1. Сговор

- Кирилл, что-то ты рано, уже с утра опохмеляешься? – изображая удивление, радостно произнёс Сергей Алкашев. Было видно, что он искренне обрадовался, увидев проверенного временем надёжного друга. – Сегодня с восходом солнца стало припекать, сушит всё вокруг, - добавил он, облизывая пересохшие губы. От явного желания быстрее смочить горло, кадык на его шее судорожно дёрнулся.

Все знали, что Алкашев был большим любителем выпить, особенно на дармовщину, за счёт других. Кирилл Опохмелкин не обижался на друга, хорошо понимая его состояние, да и сам был таким же, изменившись в худшую сторону после смерти жены Марии.

- Присаживайся, - доброжелательно пригласил он Сергея. – Вчера хорошо вместе посидели, оттянулись по полной норме. Колосники, наверное, тоже горят. Присоединяйся, залей пожар святой водицей. Постаралась женщина на славу, чистое лекарство, без сивушных масел, как слеза, - расхваливал Опохмелкин.

Опытный Алкашев сразу догадался, что напиток добыт у нелегальной, но профессиональной самогонщицы Маланьи. Бутылка самогонки да хлеб с ядрёным молодым луком, брызжущим свежим соком, сплотили их, укрепив в очередной раз давнишнюю дружбу.

Сергей не стал ждать повторного приглашения, а сноровисто, даже не присел, мгновенно упал рядом с бутылкой живой воды.

Вокруг тихо шелестели кусты ивняка, густо усеявшие берега мелкой речушки, по гладкой поверхности которой медленно проплывали упавшие листья или соцветия полевых трав. Изредка мелкая рыбёшка будоражила водную гладь, а затем опять всё замирало. Птицы, прячась в зелени кустарника, весело чирикали, периодически ссорясь из-за очередной добычи.

Лужайка на берегу реки, где укромно уединились друзья, пестрела полевыми цветами и буйной растительностью. Рядом широко разметала ветви черёмуха, пышно украшенная, вся в белом цвету. Её дурманящий аромат пьянил, будоража воображение и поднимая настроение.

Оба испытывали настоящее умиротворение и радость жизни. С каждым глотком спиртного тонус активности собутыльников всё повышался. Эмоции переполняли их, выплёскиваясь наружу, голоса стали резче, каждый стремился излить душу собеседнику.

- Тьфу! Совесть потеряли, нашли время и место для пьянки. Лето, страда! Все работают, а они пьют, - из-за кустов, с бельём в руках, к речке подошла пожилая крупного сложения Марина Комлёва.
- Мы никому не мешаем, пусть работают, - равнодушно среагировал Опохмелкин.
- И как она нас обнаружила? Вот разведчица! – удивился Алкашев.
- Марина, поспешай, не теряй времени, а то речка пересохнет – не постираешь, - оба, довольные шуткой, залились смехом.
- Ржёте, как жеребцы, о семьях не думаете, - недовольно проворчала Комлёва, удаляясь, при этом невольно подумала: «Совсем свихнулись. Недаром жаловалась Анна Алкашева, что даже подошедшее тесто для выпечки хлеба умудрился тайно пропить».
- Расслабиться не дают и здесь нашли. Не спрячешься, - жаловался другу Опохмелкин.
- А мы и не будем прятаться, своё пьём. Наливай! – осмелел Алкашев.
- Как бы бригадиру не доложила, а тот председателю колхоза, - высказал опасение Кирилл.
- Не выдаст, - уверенно успокоил Сергей, - сама замаранная. Её отец единоличником был - в колхоз долго не шёл, всё сопротивлялся, а в годы войны по кустам в округе прятался - не хотел Родину защищать.

Солнце, поднимаясь всё выше, припекало. День обещал быть жарким. Даже в тени кустарника от богатой выпивки и слабой закуски друзей разморило, но они продолжали философствовать о важных текущих делах.

- Сергей, дочь у тебя красавица, да и взрослая уже. Пора замуж выдавать.
- Согласен. Давно пора, но пока никто не берёт, - с сожалением поглядывая на быстро пустеющую бутылку, поделился Алкашев.

- Была бы кобыла, а жеребец всегда найдётся, - грубо, но с неким намёком отреагировал Кирилл.
- Где его найдёшь? На дороге не валяется. А Евдокия и из дома редко выглядывает. Работящая! Говорит, что нравится ей Мишка Архипов.

- А он как?
- Ни рыба, ни мясо! Одним словом тюха-матюха.

- Чего ждать? Отцы должны решать такие дела, а не зелёная молодёжь. Так испокон веку повелось, и родители наши так жили.
- Как это?

- Просто. У тебя дочь, а у меня сын, вот и поженим их. Будет хорошая пара. Мы же не чужие, давно знаем друг друга.
За Трофима, что ли, предлагаешь выдать? Он же намного старше и с браком – разведённый и к спиртному пристрастился, - высказал сомнение Сергей.

- Лоботряс, конечно, но кто в молодости не куролесил? А мы, разве лучше были?
Алкашев хотел что-то возразить, но только хрипло прокашлялся и скромно промолчал.
- Евдокия ему приглянулась, - продолжил Опохмелкин, - а семейная жизнь заставит повзрослеть. Тянуть не стоит – время не ждёт, недаром говорят: «Дорога ложка к обеду». Свадьбу сыграем через неделю, событие отметим достойно, я не поскуплюсь.

До Алкашева медленно, но стал доходить смысл сказанного, а перспектива праздника подняла настроение, и уже обрадовано он уточнил: «Предложение серьёзное или шутка?»

- А что? Неплохо породниться и дружбу закрепить. Давай обмоем наш уговор, - наливая очередную порцию, предложил Кирилл.
- Ох, и умная же у тебя голова! – польстил, а точнее хитро слукавил Сергей, глядя на отсвечивавшую лысину напарника.

– Хорошая голова никому не помеха, - в голосе звучало самодовольство. - А дочь твоя не заартачится? – вдруг настороженно переспросил он. – Говорили, что она в Архипова по уши втюрилась.
- Никуда не денется, - заплетающимся языком пообещал Алкашев, находясь в хорошем настроении от принятой дозы спиртного и продуктивного общения с верным другом. – Решение отца – закон! Все должны исполнять.
- Правильно! За это и выпьем…