Галидэт с -20 этажа. Глава 3

Глава 3.
«Экзамен, который проводит система, начинается.»

- Какая интересная формулировка, - отметил Марон. - Не «прощай», а «до встречи». Не «я не вернусь», а «пока во всём не разберусь». В чём, Галидэт?

- Я точно ещё вернусь сюда, - Галидэт поняла, что перестала улыбаться ещё некоторое время назад. - Зависит от причины. Но вряд ли так просто можно стереть всю свою жизнь и надеяться, что она тебя не настигнет. Разве не так?

- Да, эти фанатики вряд ли бы дали нам так просто уйти, если бы мы столкнулись с ними лицом к лицу, - Дитэн было не очень комфортно, она вся скривилась. - Но ты очень спокойно позволила нам себя забрать.

- У неё есть план. Верно, Галидэт? Вижу в этих глазах уверенность. Это не мы за ней пришли и увели её, это она позволила нам это сделать. Ты всё верно сказала, Дитэн, - Марон очаровательно улыбался. В его чистом лице, в этих зеленовато-серых глазах, полных удовольствия, не было и тени волнения. Никакого тумана в них не было. Ничего. В них не было ничего, кроме слепой радости. - Интересно, является ли всё это частью чего-то, что придумал система? Или наша новая знакомая всё это задумала…

- Не вешаешь ли ты на неё слишком много?

- Посмотри на неё, у неё глаза такие же глубокие, как у Николиста.

- Размечтался. Ох, Марон, я ведь просила их не ставить меня с тобой вместе… Я терпеть тебя не могу!

- Всё потому, что ты пессимист?

- Нет, я реалист. Это ты у нас витаешь в облаках!

   Галидэт с облегчением выдохнула. «На верхних этажах всё так же неглубоко, как и на нашем. Значит, я успею что-то понять, и никто даже не заметит...» - подумала она.

   ...Да, нет, наверное.

   Первые десять вопросов, на которые нужно ответить, внеся пометки в специальный бумажный бланк, живут в порядке, где существует лишь три ответа — да, нет и наверное. Их роль первична, практически незаметна.

   Вопрос 1. В этой комнате 4 стены, каждая равна другой? Да, нет, наверное.

   Вопрос 2. Вы вошли в эту комнату через дверь, что находится за вашей спиной? Да, нет, наверное.

   Вопрос 3. Кто-то находится в комнате кроме вас? Да, нет, наверное.

   Вопрос 4. Вы чувствуете себя в безопасности в этой комнате? Да, нет, наверное.

   Вопрос 5. Есть ли в данной комнате хотя бы один источник потенциальной опасности? Да, нет, наверное.

   Вопрос 6. Есть ли в данной комнате более одного источника потенциальной опасности? Да, нет, наверное.

   Вопрос 7. Чувствуете ли вы, что за вами наблюдают со стороны? Да, нет, наверное.

   Вопрос 8. Могут ли за вами следить несколько наблюдателей? Да, нет, наверное.

   Вопрос 9. Считаете ли вы их точку зрения объективной? Да, нет, наверное.

   Вопрос 10. Собираетесь ли вы отвечать на вопросы честно и искренне? Да, нет, наверное.

   Ещё в зале ожидания, пустой комнате, что следовала до этой, не менее пустой, но более маленькой, Галидэт почувствовала, что пришедшие сдавать экзамен юные дети верхних этажей понятия не имеют, куда попали. Пустое помещение на самом деле не было пустым, но находившееся в нём скрывалось от человеческого взгляда, было незримым, но никуда не девалось. Галидэт слилась с разрозненной толпой молодых людей, обсуждавших свои семьи и достижения. Жужжание и вибрация в стенах привели её в лёгкое смятение — никто не слышал того, что слышала она, и никто не чувствовал ничего подобного её чувствам, но ощущения редко обманывали её. И она точно знала, что тот, кто пригласил на свой экзамен добровольно согласившихся принять в нём участие, уже начал играть в свою игру.

- А ты? Молчунья? - высокий брюнет в строгом костюме, напомнившим Галидэт смесь выхолощенных нарядов механиков-чертёжников и пышноватых одежд священнослужителя, смотрел ей в лицо с неким вызовом. Она отличалась от всего, виденным им ранее, и его это, конечно же, привлекало. - Как твоё имя?

- Галидэт, дочь священника, - пробурчала загадочно она, прибывшая всего пару часов назад из глубин -20 этажа.

- Дочь священника? - парень продолжал задавать вопросы. Молча ему вторили окружающие, изучавшие девушку в неясных одеждах. - А имя у тебя вроде… Как Галидит, но женское, да?

- Эй! Никаких разговоров! - Марон отвлёкся от беглой беседы, что происходила между ним, Дитэн и третьим, безымянным наблюдателем. - Вы должны думать об экзамене, разве нет?

   Светлое поблёскивание металлических стен, выбеленных, введённых в состояние практически стерильное, могло бы скрасить время ожидания экзамена, заглушить встревоживший Галидэт шум… Однако, насладиться переливанием новых стойких материалов гостье с нижних этажей не удалось.

- ...вы к нам издалека, верно? - спросил третий, безымянный наблюдатель, у Галидэт. Он отошёл от светлой двери, коих всего было три — та, через которую все они вошли сюда, в зал ожидания, и две другие, расположенные на перпендикулярной стене, одна для наблюдателей, другая для сдававших экзамен. Наблюдатель стоял подле своей двери, но чтобы поговорить вынужден был сделать пару шагов в сторону. - Из далёкого далека?

- Смотря что считать далёким, - понятие «дальнего» у жителей -20 этажа было своим, не совсем понятным прочим обитателям Альтелона. Если бы кто-то из жителей верхних этажей хоть раз в жизни взглянул бы на бескрайние просторы, полные труб и резервуаров, то понятия «ближний» и «дальний» заиграли бы новыми красками. Масляными красками чёрных топливных пятен.

- Вам стоит быть точнее в ваших ответах на экзамене, - безымянный экзаменатор, представлявший из себя серьёзного блондина в очках, недовольно фыркнул и вернулся к своей двери, чтобы через мгновение в неё войти. Галидэт встречала не так много блондинов в своей жизни, и теперь у неё начало формироваться предвзятое мнение на их счёт — некоторые из светловолосых мягких людей могли быть весьма и весьма приятны, прочие же, видимо, недооценивали своего положения и во всём видели угрозу. Злобная обида засела внутри них. «Наверное, на восприятие цвета волос влияет поведение человека. Если он ведёт себя хорошо, то заслуживает комплимента, а если высокомерен, то комплимент легко можно обернуть в оскорбление...» - подумалось Галидэт. Впрочем, размышление это не приближало её к цели, которую она сама себе поставила.

   Понять, разобраться, расшифровать, унять наконец-то забившееся в сердце ещё в детстве чувство непонимания — вот что она собиралась сделать, чтобы потом, когда это наконец случится, встретиться в последний раз с -20 этажом. Встреча эта могла состояться в той или иной мере, тем или иным образом, и всё в этой встрече, каждая деталь, каждый образ и каждый вздох зависели от того, каким секретам не удастся спрятаться от её пристального взора. От пытливого ума Галидэт.

   Собирался ли система прятаться?

   Что думал делать регулят?

   Её впустили в комнату не первой, но и не последней — Галидэт вошла в экзаменационную комнату где-то посередине списка испытуемых. Она успела осмотреть все стены, найти в нескольких из них слабые предвестники присутствия системы — едва заметные красные огоньки, которые можно было с трудом разглядеть, если особым образом прижать щёку к прохладному металлу. Она проводила своё время молча, пугая присутствующих своим неясным поведением — прижималась к стенам, избегала нахождения не возле них, ходила по периметру комнаты. А потом её позвали пройти экзамен. Марон весело подмигнул ей перед тем, как юркнуть в свою наблюдательскую дверь. Определённо, эти трое не просто так назначены были спутниками экзаменуемых. Однако, за чем именно они наблюдали, Галидэт ещё не смогла понять.

   В экзаменационной было куда холоднее, чем в зале ожидания. И шумнее. Шум шуршал тут тысячами шестерёнок. В комнате стояли металлический стул и такого же рода стол. На столе лежали принадлежности для письма и плотная бумага, напечатанные бланки. Перед столом стояла машина — кругловатая, с линзой, подобной глазу, и множеством проводков и лампочек. Кажется, на ней ещё была небольшая панель управления, впрочем, воспользоваться ей Галидэт всё равно не смогла бы, даже если бы захотела.

- Ваши первые впечатления, Галидэт? - голос Марона прозвучал слегка шершавой записью. Кажется, впервые за всё это время он говорил строго, на рабочий манер. - Скоро мы начнём экзамен, нужно лишь уточнить несколько вещей.

- Эти ручки отличаются от тех, к которым я привыкла, - задумчиво ответила Галидэт. Внутри неё закипал волнующий интерес. Азарт, быть может. Примерно такое же чувство возникало у неё, когда она всматривалась в бесконечную тьму резервуара. Да, источник подземного ветра определённо был где-то рядом. Поблизости. Но где? - Такие странные ручки… Хотя, ничего серьёзного, я разберусь.

   Галидэт забралась на стул, сжавшись и немного скорчившись, словно вновь оказалась в узкой резервуарной. Люди на верхних этажах не сидели на стульях так, но экзаменаторов это мало волновало.

- Нам надо будет, чтобы вы заполнили несколько полос наверху первого бланка, - третий заговорил вновь. Голос его был сухим, словно старая ржавчина. - Ваше имя, этаж и...

- Свой номер?

- Эм? Кхм… Если хотите.

   Через голову Галидэт побежала череда мыслей: «Они следят за мной через стеклянное окно, что находится за моей спиной. Это объясняет скрип. Скрипучесть шума. У них там несколько аппаратов, наверное, каких-то машин. Зачем им столько механизмов для экзамена? Это правда так важно? Как клятва верности регуляту? Но у него нет столько машин. Так в чём же разница? Сейчас они говорят своими голосами, а потом станут голосами системы? Должно быть, сам говорить он не любит. Но это то, как описывали это люди этажа… Я не могу знать наверняка. А если система всё-таки приходит в эту машину, то находиться здесь ему опасно — любой испытуемый может сделать с ним всё, что угодно. И он тоже может сделать, что угодно. Поэтому тут такой тяжёлый воздух и так прохладно? Как здесь странно. Даже страннее, чем на тех этажах, что следовали до первого… Минусовые этажи, что выше нас, но при этом ниже них… Как всё тут не так, как я привыкла думать.»

- ...и после этого вы можете начать отвечать на вопросы. На эту часть теста вам отводится 80 минут. Если вам потребуется меньше или больше времени, вы должны будете сказать нам.

   Галидэт молча возилась с ручкой. Удивительно, что она не пахла маслом и не писала топливом. По бумаге она двигалась плавно… А писать своё имя жительница -20-ого умела — ей нужно было просто вывести необходимый набор символов.

   «ГА-798ЛИ2Д4756-22-ИТ»

   Или, если говорить цифрами, «7982475622».

   Галидэт вывела оба варианта и приступила к вопросам.

   Вопрос 1. В этой комнате 4 стены, каждая равна другой? Нет.

   Вопрос 2. Вы вошли в эту комнату через дверь, что находится за вашей спиной? Нет.

- ...за спиной окно, - пробубнила сама себе Галидэт. - Дверь справа от меня.

   Вопрос 3. Кто-то находится в комнате кроме вас? Да.

   Вопрос 4. Вы чувствуете себя в безопасности в этой комнате? Нет.

- ...никогда и нигде, - её бубнение сопровождало весьма быстрые ответы на вопросы. - ...нельзя знать наверняка, нельзя расслабляться.

   Вопрос 5. Есть ли в данной комнате хотя бы один источник потенциальной опасности? Да.

- Я. И не я.

   Вопрос 6. Есть ли в данной комнате более одного источника потенциальной опасности? Да.

   Вопрос 7. Чувствуете ли вы, что за вами наблюдают со стороны? Да.

   Вопрос 8. Могут ли за вами следить несколько наблюдателей? Да.

   Вопрос 9. Считаете ли вы их точку зрения объективной? Нет.

- Никто не прав до конца.

   Вопрос 10. Собираетесь ли вы отвечать на вопросы честно и искренне? Наверное.

   Марон переглянулся с Дитэн, она лишь упрямо нахмурилась. Галидэт не видела их лиц, но слышала шум, что царил вокруг них. Он менялся, рисуя узоры из белых статических волн шуршания, тихого писка и монотонного, протяжного жужжания.

- С кем она говорит? - спросил Марон обеспокоенно. - Неужели сама с собой?

- Точно не с регулятом, - усмехнулась Дитэн. Она с интересом ожидала от этой испытуемой чего-то особенного, хотя и не горела желанием в этом признаваться.

   ...Вопросы с 11 по 15 представляли из себя вопросы, требовавшие выбор варианта ответа.

   Вопрос 11. Что является главной силой? Мудрость, хитрость, храбрость, память, воображение. Выберите один вариант ответа.

   Вопрос 12. Кто всегда прав? Глупец, мудрец, никто. Выберите один...

   Вопрос 13. Самый лучший способ решать конфликты это - компромисс или конфронтация? Выделите ваши любимые способы из представленных. Спор, беседа, наставление, обсуждение, дебаты, молчание, принуждение, изучение, сопротивление. Выберите два...

   Вопрос 14. Какое из данных выдуманных правил кажется вам бессмысленным? Запрет перемен, контроль мыслей, право на боль. Выберите один...

   Вопрос 15. Что из приведённого кажется вам вдохновляющим? Звёзды, механизмы, любовь, картины, музыка, дождь, космос, трава, правда, справедливость, бавелики, воспоминания, тишина, дружба, ветер. Выберите три…

   Галидэт спешила поскорее закончить отвечать на вопросы. Всё вокруг давило на неё, сбивая весёлый настрой. Мысли твердили одно, и голова стала слушаться: «Кажется, дома могли заметить моё отсутствие...»

   Ответы получались самые забавные.

   Память.

   Никто.

   Молчание и изучение.

   Запрет перемен.

   Звёзды, воспоминания, ветер.

   Ручка неприятно скрипнула. Резкий звук заставил Галидэт оторваться от бланка. Глаза её столкнулись с линзой, которая до этого безжизненно пялилась на неё. Кажется, до этого момента машина спала, но теперь в глазе её задребезжал слабый, ещё совершенно незаметный, но уже слышимый в окружающем шуме огонёк.

   ...Следующие вопросы были куда интереснее предыдущих. На них предполагался длинный ответ — нужно было написать хотя бы одно полное предложение. Ограничения по количеству слов не было, но Галидэт решила не испытывать систему. Она старалась быть кратка в своих ответах.

   Вопрос 16. Данный вопрос приводит в пример ситуацию — вы находитесь под пристальным наблюдением, как и ваш друг, который решает выбраться погулять, хотя это строго запрещено. Вы поддержите друга и не сообщите контролёру? Пойдёте ли с ним?

   Ответ Галидэт был таков: «Да, но это глупо. Я лучше посплю.»

   Вопрос 17. Данный вопрос приводит в пример ситуацию — суд посчитал невиновного человека виновным. Является ли суд предвзятым? Почему вы так думаете?

   Ответ последовал сам собой: «Да, является. Потому что он обвинил невиновного.»

   Вопрос 18. Считаете ли вы приведённого в пример человека из прошлого вопроса достойным наказания? Можете ли вы оправдать его?

   Галидэт ответила: «Нет, но оправдать не могу. Суд предвзят и не примет моих аргументов.» Конечно, на -20 этаже не было судей, и Галидэт вряд ли знала что-то о понятии суда, но имелись те или иные вершители судеб, которые разбирались в спорах между обитателями -20 этажа и выносили приговоры. Они часто были субъективны и ошибались.

   Вопрос 19. Хотелось ли вам когда-то чего-то невероятного? Опишите это состояние.

   Ответом было: «Следовать за ветром, вызванным вдохом системы.»

   Вопрос 20. Вы часто чувствуете себя одиноко? Почему?

   Последний ответ дался Галидэт непросто. Минуту она просидела тупо пялясь в бланк, который до этого не вызывал у неё подобного ступора. Было ли тому причиной нарастание шума вокруг неё или неожиданность вопрос? В любом случае, собравшись с силами, Галидэт написала: «И да, и нет. Система тоже одинок.»

   ...Конечно, звёзды не могут быть так же одиноки, как люди. И люди не могут понять того одиночества, что испытывают звёзды. Могут ли они вообще хоть что-то чувствовать? Переживать? Галидэт слышала их голоса, но не могла до конца понять, есть ли за этими едва различимыми словами хоть что-то большее. Что она точно знала, так это то, что система, красный огонёк, вечно мигающий перед её глазами, перед её уставшей головой, где-то там, глубоко под землёй, на -20 этаже, способен был плакать. Это был характерный звук, низкая вибрация которого будила Галидэт ото сна. С самого раннего детства, с первых своих воспоминаний она могла различить этот безличный плач, это неясное волнение, тихое и почти незаметное для неё и абсолютно невидимое для всех остальных.

   Порой ей казалось, что плача этого не существует, что она выдумала его сама, желая придать смысл чему-то, что недоступно к пониманию. Пустые вибрации могут быть лишь эхом механизмов, пустой надеждой её дышащего интересом энтузиазма... Но сердце подсказывало нервному рассудку — система тоже одинок, как она одинок, совершенно не понимает где он оказался и кому ему доверить себя. И его дыхание, его мерцающий красный свет, всё, что было известно ей о нём служило неким доказательством этой идеи. Даже факт того, что система одолел регулята. Даже то, что все вокруг неё ненавидели его.

- ...ты никогда не можешь знать, кому доверять, - странный шорох, что нарастал, захватывая помещение, стал складываться в слова. - И тем не менее, ты сделала смелый выбор.

- Я не приняла решение довериться кому-то, - Галидэт оторвала взгляд от бумажного бланка. Её тёмные топливные глаза наткнулись на горящий механический огонёк. Линза ожила, задвигалась, затрепетала. Совсем не так, как тот маленький огонёчек, что согревал душу Галидэт слабым чувством надежды. Ярче. Живее. Оттого, что до системы на этом этаже было рукой подать? Или оттого, что -20 этаж до сих пор был предан регуляту, и посещать его могло быть затруднительно? - Я просто наблюдаю, чтобы понять, как всё устроено…

- С кем вы говорите? - голос строгого экзаменатора выбил Галидэт из колеи.

- Сама с собой. Мне прекратить?

- Нет, это не запрещено.

   Огонёк продолжал мерцать, но ничего похожего на звёздный шёпот, на так хорошо знакомый тихий голос, изредка лишь говорящий на понятном языке, Галидэт больше не могла расслышать. Она вернулась к вопросам, замершим в ожидании на чёрно-белом бланке. Голова её трещала от волнения, а руки с трудом привыкали к плавной ручке. Двадцать вопросов осталось позади, впереди было ещё столько же и ещё один.

   ...С 21 вопроса начали повторяться вопросы, требовавшие выбрать несколько вариантов ответа. На этот раз они похожи больше были на брошюры-определители, которые единожды раздали в день ежегодного восславления регулята. Это такой праздник, когда все на -20 этаже с восторгом смотрят видео-отчёт, надиктованный каким-то чудесным образом голосом самого регулята. Рябь проходит по экрану, постоянные помехи мешают разглядеть детали, но красивые картинки сменяются приятными похвалами, и этого достаточно, чтобы заставить всех поверить в то, что регулят ещё жив. Он жив, Галидэт была уверена в этом, она слышала исходивший от него далёкий шум. Но остался ли он таким, каким предстал перед Николом Валерисом? И так ли неправ был система, когда избавился от него?

   Вопрос 21. Хорошо ли вы способны существовать в коллективе? Выберите три варианта поведения, которые кажутся вам допустимыми при конфликте в коллективе: применение физической силы, переход на личности, крик, месть, зависть, игнорирование, подстава, шантаж, сбор компромата, донос, пассивная агрессия, побег.

   Галидэт несколько раз провела кончиком ручки по всем вариантам, пытаясь найти допустимые варианты поведения. Этот вопрос напомнил ей вопрос под номером 13. Только теперь ей нужно было выбрать не способ решения конфликта, а способ его начинания. Сначала она решила обдумать то, как справлялись с конфликтом регулят и система, а потом выбрать из списка те варианты поведения, к которым они оба были склонны, но её прервали на одной лишь мысли об этом.

- Но ты не звезда, а человек. Ты должна давать человеческие ответы, - шебуршание линзы донесло до Галидэт эти слова, но отвечать она не стала. Она молча вывела в бланке три варианта ответа: «Применение физической силы, игнорирование и побег.» Тогда голос заговорил вновь. - На эти вопросы нет правильных и неправильных ответов. Это способ диагностики.

   Вопрос 22. Какие качества вы считаете лидерскими? За каким лидером последовали бы? За добрым, но слабым; справедливым, но жестоким; строгим, но мудрым; понимающим, но контролирующим; вседозволяющим, но неуправляемым. Выберите два…

   Галидэт выбрала справедливого, но жестокого лидера. «Если он по-настоящему справедлив, - подумала она. - Его жестокость станет опасностью лишь для тех, кто будет желать обществу дурного.»

   Вопрос 23. Что вы считаете главной своей слабостью? Безумие, эгоизм, озлобленность, уныние, жадность, мстительность, замкнутость в себе. Выберите пять вариантов ответа, которые считаете не относящимся к вам. Оставшийся будет считаться ответом на этот вопрос.

   Главной проблемой Галидэт оказалась замкнутость в себе.

   Вопрос 24. Что вы считаете главными своими достоинствами? Ответственность, милосердие, физическую подготовку, сообразительность, образованность, ум, общительность, наблюдательность. Выберите три…

   Галидэт быстро ответила на этот вопрос, а вот следующий вызывал у неё затруднение.

   «Милосердие, сообразительность и наблюдательность» на него ответить было нельзя.

   Вопрос 25. Что бы вы назвали самыми главными чертами системы? Отзывчивость,  разборчивость, строгость, резкость, ответственность, уверенность. Выберите два…

- ...но здесь нет ничего правдивого, - пробубнила Галидэт.

- Этот вопрос требует ответа, основанного на твоём восприятии, а не правильного описания упомянутого в нём объекта, - в ответ прошуршали ей механизмы.

   Тест начал казаться Галидэт слишком плоским. Он не давал ей возможности высказать своё настоящее ощущение системы. Он пытался приписать ей что-то, найти в ней конкретное поведение, черты характера, привязать к ней соответствующие мысли и род деятельности. Впрочем, именно для этого он и существовал, наверное — чтобы находить самые подходящие для людей занятия, игнорируя их увлечения и внутренние размышления. Однако, её это категорически не устраивало. Ей начинало становиться скучно. Невыносимо утомительно заполнять эти глупые страницы ничего не значащих бланков. Регулят и система становились практически одинаковыми карикатурами друг на друга, которых не различить без увеличительного стекла. Такого, как то, что используют работающие с рудой добытчики.

- Именно поэтому нужен наблюдатель, - продолжало раздаваться шорохами вокруг неё. - Чтобы корректировать результаты, основываясь на изучении конкретного человека.

   Галидэт вновь отвлеклась, чтобы поднять глаза на стоящую перед ней машину. Не зная, что ей хочется увидеть в этом псевдо-глазе, горящим ярким огнём, она на минуту затаила дыхание, молча смотря на двигающуюся линзу.

- Вы в порядке? - спросил экзаменатор. Кажется, это был уже Марон.

- Всё нормально, - ответила Галидэт. - Я просто думаю.

   Молчание и размышления позволили Галидэт написать в бланке ответ на вопрос. И, хоть она не совсем была с этим согласна, но ответом стали разборчивость и ответственность.

   ...С 26-ого по 40-ой вопрос шли вопросы, на которые можно было дать лишь один вариант ответа — либо да, либо нет. Эти вопросы шли в разнобой, путались друг с другом, перебивая смыслы и значения, однако отвечать на них было чуть проще, чем на те, что шли до этого. В полной оторванности от реальности было легче найти подходящий ответ, чем пытаясь с ней провести сопоставление. И, хоть некоторые из них вводили Галидэт в лёгкий ступор, со всеми из них она справилась без обращения к мерцающей линзе. Всё для того, чтобы столкнуться с самым важным вопросом теста.

   Вопрос 26. Виноват ли совершивший преступление в том, что его совершил? Да. «У него было много путей, но он выбрал плохой. Впрочем...»

   Вопрос 27. Есть ли оправдание чудовищному поступку? Нет. «Ничто не оправдает нечто совершенно ужасное, всегда есть другой выход. Вопрос лишь в том, осознанно ли человек пошёл на это...»

   Вопрос 28. Возможно ли полное доверие в ситуации, когда человека до этого обманывали? Да. «Вопрос чем оно обойдётся...»

   Вопрос 29. Можно ли назвать предавшего своих близких справедливым, если таким образом он помог кому-то? Нет. «Если бы кто-то из поклонников регулята предал его ради того, чтобы помочь системе, это было бы не справедливо к тем, кто много лет считал его другом и товарищем. Их доверие к нему было бы подорвано, полностью разрушено и уничтожено, а их попытки помочь, силы, потраченные на то, чтобы помочь этому человеку, всё пошло бы прахом, всё было бы зря... Но можно ли его оправдать? Возможно… Вопрос лишь в том... Стоит ли?»

   Вопрос 30. Способны ли вы навредить кому-то, кто ничего вам не сделал? Нет.

   Вопрос 31. Способны ли вы уничтожить жизнь кого-то, кто сделал вам больно, хотели бы? Нет. «Я не хочу быть как те, кто разрушает что-то моё.»

   Вопрос 32. У всего должен быть смысл? Да. «Иначе мир распадётся, утратив свою форму. Всё ведь почему-то случается… У всего есть назначение. Цель и смысл.»

   Вопрос 33. Можно ли назвать бесцельное существование бессмысленным? Нет. «Такого не может быть - если что-то существует, значит у него уже есть смысл, какое-то назначение и цель, даже если это что-то или кто-то об этом не знает.»

   Вопрос 34. Любую жестокость можно оправдать? Нет.

   Вопрос 35. Жизнь сама по себе имеет ценность? Да.

   Вопрос 36. У справедливости есть лицо? Да. «Вопрос в том, кто его на себя примеряет.»

   Вопрос 37. Виновный всегда должен быть наказан? Да. «Иначе будет рассеян хаос, как во времена, что были до регулята...»

   Вопрос 38. Любовь родителей к ребёнку нужно заслужить? Нет.

   Вопрос 39. Добро является лишь проявлением слабости? Нет.

   Вопрос 40. Вмешательство звёзд в жизнь людей несёт в себе лишь угрозу? Нет.

   Последнее «нет» было самым твёрдым.

   Конечно, кто-то мог ответить иначе, но Галидэт слишком много слышала от звёзд, слишком многого о них не знала и хотела узнать, чтобы считать их простой угрозой. Всё было куда сложнее. Должно было быть сложнее. Иначе почему она до сих пор не могла понять?

   ...Самый необычный вопрос, коего до какого-то момента и вовсе не было в тесте, вопрошал вполне прямо и даже грубо — он требовал признаться в верности либо регуляту, либо системе.

   Вопрос 41. Кому вы верны? На выбор даны два варианта ответа — регулят и система. Можете дать объяснение своему выбору, можете просто выбрать.

   Галидэт хотела оставить на бланке прочерк, но затем в голову её пришла бодрая мысль. Напавшая на неё хандра куда-то резко улетучилась, а азарт и интерес скоро вернулись.

- Извините, - голос её обращался будто к экзаменаторам, но на самом деле говорила она совсем не с ними. - Могу я задать вопрос? Система когда-то обманывал кого-то из людей?

- Конечно же нет, - донеслось недовольное возмущение третьего экзаменатора.

- А ему стоило бы? - скрипнули механизмы.

   Галидэт не знала, что и думать, к чему относилось то «нет», что только что прогремело над её головой, но вскоре она написала ответ на последний вопрос и даже отложила в сторону ручку, предварительно собрать бумаги в стопку, чтобы сообщить о своей готовности сдать бланки. Один из экзаменаторов заметил её готовность и заговорил первым.

- Вы можете внести бланки в стоящую перед вами машину, после этого уберите ноги из под стола, чтобы он спокойно смог быть собран механизмом, - говорил незнакомый голос. Кто-то четвёртый. Четвёртый экзаменатор. Откуда и почему он взялся? - Не беспокойтесь… Мы с вами незнакомы, но в этом нет ничего страшного. Так как на -20 этаже произошли некоторые волнения, я был вызван системой, чтобы помочь провести экзамен до конца. Я лишь такой же наблюдатель, как и те, кого вы видели до этого.

   Бумаги уехали внутрь машины, столик спрятался в пол, а Галидэт стало тяжело дышать. Так тяжело, будто она вновь очутилась в родных узких помещениях резервуарной. Ей казалось, что самое непростое было позади, однако, судя по всему, впереди ещё был длинный, тернистый путь. Идти надо было до конца, даже если это отрезало путь назад.

- После заполнения бланков следует устная часть… - экзаменатор запнулся. Этот четвёртый голос отличался от прочих, в нём эхом шумели шестерёнки и гудели провода машин. - Я буду сопровождать вас… Я буду задавать вам вопросы от лица системы. Сыграю роль его голоса, если быть максимально точным. Скажите, когда будете готовы начать.