Легенда о море

Дни летели незаметно - но всё так же неизменно наступал вечер. Солнце опускалось за горизонт, и его лучи окрашивали поверхность моря в нежно-розовые тона. Клочья тумана висели над водой - и волны чуть слышно плескались о берег. Их шум успокаивал, убаюкивал, заставляя забыть обо всём случайном  и временном. В этот час спокойствие и тишина опускались на пустынное побережье - и странные мысли невольно приходили на ум. Их напевал ветер, шумящий в расщелинах скал, о них говорили волны, тихо набегающие на берег - и с языка невольно слетали эти знакомые слова, подобные давно забытой музыке из далекого и счастливого прошлого.

«Когда море было синим и ласковым был дождь, когда солнце сияло в голубой вышине и ветер тихо шептал о далеких загадках и неведомых землях, скрытых в туманной дымке – тогда исчезала грань между миром причуд, иллюзий, снов, и людям казалось, что в мире возможны вечные счастье и покой. Но ласковое море не может быть всегда спокойным и беспечным... Холодны и темны морские глубины - и острые камни таятся под тихой и спокойной водной поверхностью. Они ранят всегда стремительно, жестоко и неотвратимо. Не в силах ничто живое противостоять этому беспощадному напору. И там, где недавно было мягкое тепло – остается лишь холод и пустота, где недавно было наслаждение и радость – остается лишь печаль и боль утраты…»

Ветер незаметно стихал.

Девушка еще долго молчала, глядя на волнующуюся, беспокойную поверхность моря.

«…Я не могу больше смотреть, как живая красота в одно мгновение становится горстью пепла. Я не хочу больше видеть, как рушится и гибнет целый мир. Я ничем не могу помочь - и все мои страдания бесполезны и пусты. Оцепенение ужаса сковывает мой разум, чувство тоски и безысходности разрывает меня изнутри.  Мне хочется плакать - но слез давно уже нет, и мои глаза остаются сухими. Я хочу согреть своим теплом умирающий цветок - но мои руки холодны и безжизненны. Зачем, спрашиваю я себя, зачем же жить, мыслить, чувствовать, переживать теперь? Все, к чему я ни прикасаюсь, превращается в глыбы льда, тускнеет и умирает. Мне страшно. Мне больно. Ведь я по-прежнему всего лишь человек…»

Неожиданно последние лучи заходящего солнца, падая на темную поверхность камня,ненадолго рассеивали наступающие сумерки.

Они освещали задумчивое лицо ее друга, и странный свет отражался в его глазах.

Он касался руки девушки, словно стараясь успокоить ее, и мрак ненадолго отступал - и его голос снова  звучал в неподвижной, словно сгустившейся тишине.

«Но не вечно будет белое ледяное пламя сковывать меня. Ничто в этом мире не может продолжаться вечно -  даже сумерки над бескрайним морем. Мягкое тепло моей руки однажды нагреет лед - и иней растворится. И снова небо будет голубым, и снова будет светить солнце и шептать что-то тёплый ветер, задумчиво играя в моих растрепанных волосах - сердце будет биться в моей груди, и я снова буду живым. Возможно, пройдут тысячелетия, но однажды я снова буду здесь, и мои ладони коснутся этих скал, и память далекого и забытого прошлого вновь вернется ко мне. Тогда я упаду на колени и обниму эти знакомые камни.

«Не нужно больше слов… – скажу я. – Ни к чему теперь печаль. Никто уже не скажет, сколько времени прошло с тех далеких пор - но вы ждали меня, вы помнили обо  мне – и я вернулся».

И если слезы будут на моих глазах – значит, я все еще человек, а не холодная скала. Значит, несмотря на долгие годы забвения и пустоты я все-таки остался верен себе, своим мыслям, чувствам, убеждениям. Значит, я все-таки остался самим собой - и это самое важное для меня.

Нет, все уже не будет таким, как прежде - но я снова стану самим собой, я очнусь от долгого и непонятного сна, в котором находился все эти годы. Туман рассеется, мои мысли снова станут легки и быстры, чувства сложны и глубоки – и я радостно улыбнусь и протяну руки навстречу лучам восходящего солнца. Брызги соленой воды застынут на моих губах – и я буду удивляться своим мягким и гибким движениям, ясному и быстрому восприятию, и тем неожиданным мыслям, что приходят мне в голову, и тем странным словам, что слетают с моего языка.

«Откуда эти мысли? – спрошу я у моря. – Откуда эти чувства? Откуда это спокойствие и уверенность?
Ведь я чужой здесь, я здесь недавно».

«Нет, – уверенно и спокойно ответит мне море, разбиваясь о твердь берегов тысячами сверкающих брызг, – нет, поверь, ты здесь не чужой. Ты всегда был здесь - и ты больше не одинок. Ты теперь часть нас, а мы часть тебя - и изменить это уже невозможно…»

Он давно уже замолчал, но последние слова, казалось, все еще звучали в неподвижном воздухе.

Девушка по-прежнему сидела, ни шелохнувшись, как будто глубоко задумавшись.

– О чем это? – спрашивала она, наконец. – Эти слова так знакомы, понятны мне, словно я знала их всегда.

– О надежде. О судьбах всего живого. О наших судьбах, наконец. Знаешь, все вернется однажды. Все вернется, и чьи-то губы будут шептать те же самые слова, и переживать те же самые чувства. Все это уже повторялось бесчисленное количество раз, но не с тобой и не здесь. Для тебя же это открыто лишь однажды...

Когда уже сгущались сумерки, и шумные волны неслись друг за другом, с грохотом разбиваясь о прибрежные камни, она еще долго сидела на пустынном берегу, глядя на линию горизонта, и взгляд ее был задумчив и туманен. А волны все шумели и шумели, и в этом шуме невольно чувствовалось что-то странное и недосказанное.

«Забудь обо всем… – казалось, говорили они. – Ты здесь не случайный странник, не пришелец, не гость. Ты теперь часть нас, а мы часть тебя. И не печалься о прошлом – его уже нет. Не тревожься о будущем – оно еще не наступило. У тебя есть лишь один миг, ничтожный перед вечностью. Тот миг, которым ты живешь. Большего же не пожелает никто…»

С моря дул прохладный ветер, несущий запах морской соли и свежесть далеких просторов. Тогда туман опускался и становился более густым, почти непроницаемым. Незаметно наступала ночь, ее шаги были незримы и таинственны, и в сгустившейся непроницаемой черноте больше не было видно ни берега, ни воды,  ни облаков, ни даже далеких гор. С  трудом можно было различить собственную вытянутую руку. Тогда девушка вставала и тихо шла вдоль берега почти у самой кромки прибоя, и ее силуэт незаметно поглощал туман.

«Тише, тише, тише… – навевал ей задумчиво ветер. – Все пройдет, все исчезнет, и останемся только мы…»

Всю ночь напролет шел дождь, но на следующий день снова было ясно и тепло.