Куклы

   - Антарес Два-Два, говорит «Ехидна». Запрашиваю разрешение на посадку.
   - «Ехидна», посадку разрешаю. Напоминаю: перед входом за линию Дирака отключить щиты!
   - Без тебя знаю, - произнёс капитан, уже отжав кнопку передачи. – Джейк! Где ты, чёрт тебя дери?
   В тесную кабину ввалился помощник капитана, здоровенный парень лет двадцати пяти. В одной руке он держал банку пива, другой ловко орудовал, протискиваясь промеж сидений. Едва он успел сесть на своё место, как почувствовалось действие гравитации. Джейк, усмехнувшись собственной ловкости, опрокинул банку вверх дном и пиво само потекло ему в глотку.
   Притяжение усиливалась, медленно, но верно вжимая каждого из нас в кресло. Колба с уже встроенным шприцом всё сильнее оттягивала внутренний карман. Остальные себе уже вкололи. Свою, как обычно дождавшись, когда никто не видит, я собирался спрятать в выдвижной ящик под моим креслом. Гравитард нужно было принимать незадолго до посадки. Это если не хочешь после длительного полёта в невесомости ползать по станции, вопя от боли. Но не для меня.
   Внезапное троение в глазах быстро прошло. С каждым разом перелёты давались всё хуже. Ещё на подлёте к Антаресу, я едва не отключился. Незаметно достав заветную батарейку, приложил её к языку. Слабые разряды пока помогали приводить голову в порядок. Однако чем дальше, тем дольше приходилось «подзаряжать» мозг.
   - Эй, Миллер, драть тебя кверху задом! Ещё раз посадишь на брюхо, я тебя без скафандра в космос выкину!
   На одной из предыдущих станций я случайно убрал уже выпущенные шасси. Часть моей консоли дублировала управление пилота. Неосторожный взмах рукой, и «Ехидна» хлопнулась своим плоским дном на посадочную площадку. Всего-то погнули пару антенн, да фонарь подсветки разбили. Ремонта на полчаса. Но Майка, нашего капитана, тогда понесло. Как с цепи сорвался.
   Он вообще ни с кем не распинался, однако меня невзлюбил особо. Я терпел. Это моя работа. В отличие от Мериды. Ей с первого дня не понравилось то, чем мы занимались. Она пыталась воззвать к совести. Пристыдить. Со временем, как мне казалось, начала привыкать. А потом у Майка случился очередной срыв, и поток отборной брани сорвал последний якорь. Она высказала ему всё, что думала, собрала вещи и сошла на первой станции.
   Это слегка отрезвило капитана. Потерять хорошего штурмана посреди полупустой системы, окружённой плотным облаком астероидов, было не самым разумным поступком. Он начал сдерживаться. По крайней мере пытался.
   - Миллер, шасси!
   - Выпущены и зафиксированы.
   - Престарелая шлюха с Норны быстрее справляется. Джейк, прими управление.
   Раздался глухой удар, затем щелчок. «Ехидна» прочно стояла на своих четырёх лапах на борту небольшого торгового хаба. Ангар был забит под завязку. По нему непрерывно сновали маленькие корабли, вроде курьеров и почтовиков. Корабли побольше, с раздутыми грузовыми трюмами, едва не цепляя других, неуклюже поворачивались к выходу и со скоростью улитки выползали наружу. Торговцы не боялись залетать так далеко. Жажда наживы, подкреплённая спаренными лазерными установками, пересиливала чувство страха.
   Однажды на наших глазах один такой неповоротливый Меркурий смог отбиться от трёх Гарпий. Мало того, что кому-то удалось угнать у Федерации сразу три истребителя, так ещё неповоротливый грузовик поджог одного и отпугнул остальных. В самый разгар схватки мы делали ставки, сколько продержится торговец. Никто не выиграл.
   Капитан с помощником, обсуждая процесс передачи, вышли в кают-компанию. Их голоса становились тише и вскоре вовсе пропали. Они отправились в местный бар для встречи с контактом, которому должны были передать груз. Работа по подготовке и переноске ложилась на меня.
   Сколько их уже было я и не вспомню. В память врезался самый первый. Остальные же тают в дымке времени, как если бы их не было вовсе. Саркофаг из толстого пластика с прозрачной крышкой и еле заметным экранированным  плетением  напоминал хрустальный гроб из сказки. В самом первом лежал мужчина. По трубкам, присоединённым ко рту, воткнутым в руки и грудь, шёл кислород, поставлялась питательная жидкость. Внутренняя система могла даже провести базовую реанимацию. Доставили без пыли, без царапинки. Саркофаг быстро закрыли тонкими стенками, чтобы он больше походил на обычный грузовой контейнер, в котором возят продукты, мясо или рыбу. Тогда краем глаза я успел заметить наросты на груди человека.
   Потом были другие. Иногда сразу по двое, а то и по трое. С каждым таким рейсом мне удавалось выудить всё больше информации. Сначала незаметно фотографировал, снимал показания систем жизнеобеспечения. Потом, с ростом доверия, удалось добраться до сопроводительных документов. Однако чем больше узнавал, тем большее отвращение испытывал. Странно, конечно, какие у шпиона могут быть эмоции. Подумаешь так, а потом заглянешь в саркофаг и становится не по себе.
   Истории наших «пассажиров» были одна ярче другой. Тут тебе и убийца, бегавший от суда по всем системам и пойманный в самом сердце Альянса. И должник сразу пяти крупным банкам. И кто-то из политической верхушки, от которого решили избавиться вот таким экзотическим способом. Их всех ждало одно.
   Я перечитал полученное сообщение. В Алгейр требовали взять пробу минерала. Да как они вообще это себе представляют! Каждый саркофаг опломбирован четырьмя разными печатями, которые меняются с каждым рейсом. Ещё ни разу они не повторялись. Даже одна сорванная отменяла всю сделку. При этом неважно сколько «пассажиров» было, вся партия считалась испорченной. А за такие деньги Майк не станет подыскивать пустую планету, на которой мог бы меня выгрузить. С вещами на выход прямо через шлюз.
   Ломая голову над этой задачкой, я завёл вилы погрузчика и поддел ящик с саркофагом, после чего вывез свой драгоценный груз по рампе наружу. На площадке не было ни души. Принимающая сторона всегда сохраняла конспирацию. Иногда это были люди в униформе грузчиков станции, иногда с полицейскими жетонами. Неизменно это был карнавал лжи, разыгранный для того, чтобы у окружающих, особенно у администрации станции, не возникло ненужных вопросов. Каждый раз им это удавалось.
   Однажды я предложил капитану нечто подобное – нехорошо будет, если нас запомнят. Он посмотрел на меня как на идиота, после чего обозвал им. Майк шёл напролом, как слон в посудной лавке. Везение – странная штука. Один может сунуть голову в чёрную дыру и ему ничего не будет, другой чихнёт и сломает себе шею. Капитан был из первых. Удача шла бок о бок с ним и поддерживала его под плечо, когда он пьяный так и норовил провалиться в открытый люк или залезть в клетку с мантигонами. Реальный случай, он сам его рассказал. Котятки уже облизывали свои сдвоенные клыки, когда замок на клетке заел, оставив раздухорённого Майка снаружи.
   Другие же были осторожнее. Они старались слиться с окружением. Увидев их корабль, ты не остановишься подумав: «Что-то тут не так. Какая странная лохань». Нет. Это мог быть только что севший Меркурий, с жёлтыми полосами одной из гильдий. Или вон тот пассажирский челнок, который вроде бы и не рассчитан на межзвёздные прыжки, но спокойно может спрятаться за первым попавшимся астероидом или луной, где его уже будет ждать корабль покрупнее. А может даже невесть откуда взявшийся Пегас. Странно было видеть курьерское судно Федерации на одной из станций Альянса. Казалось бы, он мог привлечь к себе внимание, власти могли заподозрить что-то. Но, как известно, пряча на самом видном месте, спрячешь как следует. Даже звёзды на киле не закрасили. Потрясающая дерзость.
   Мои раздумья прервал Джейк. Уже слегка покрасневший от принятого внутрь виски, он явно был навеселе.
   - Миллер-шмиллер, чего мрачный такой? Сходил бы развеялся, пока кэп не видит, - он приложил палец ко рту и нелепо зашипел.
   - Встретились с принимающими?
   - Да, скоро подойдет. Ты пока не страдай хернёй и подготовь второго.
   Джейк подошёл к ящику и чуть приоткрыл крышку. Щёлкнул выключатель, внутри саркофага вспыхнули лампы. Вьющиеся русые волосы окаймляли девичье лицо. Бледные губы терялись на фоне мраморной кожи. Изящная шея переходила в тонкие плечи. Парень жадно втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Он положил руку на остекление и затарабанил пальцами. Я подошёл ближе и заглянул через плечо. По её груди, кляксой растянув во все стороны метастазы, поблёскивали желтоватые наросты. Зараза уже глубо пустила корни. Девушка была обречена.
   - Какое тело, - Джейк сжал растопыренные пальцы в кулак и стукнул по крышке. – Жаль открывать нельзя.
   Главное правило, установленное для всех и каждого на борту «Ехидны» гласило: никогда, ни при каких условиях не вскрывать саркофаг. Мерида однажды попыталась, за что тут же поплатилась. Капитан, не подыскивая правильных слов, просто припечатал её кулаком в стенку.
   - Как думаешь, - я осторожно закинул удочку. – Может, Мерида была права? В том смысле, что такое с людьми делать нельзя.
   Джейк повернул ко мне поплывшее лицо и словно не расслышав переспросил:
   - Кто?
   - Ничего. Забудь.
   Он снова прильнул к саркофагу.
   - Классная девка. Как считаешь, Миллер? Ты бы вдул? Да не, тебя бабы не интересуют. Ты ж по мужикам, да?
   Я не нашёлся что ответить. Скажи ему правду, как есть, это вызовет ещё больше вопросов. Думает, что играю за свою команду – на здоровье. Я здесь не для этого.
   - А кто она? Как звать?
   Старпом пожал плечами:
   - Не знаю. У них только номера, никаких имён. Эта сама себя продала на Норну, за долги. А потом сделала оттуда ноги.
   - Наверное, не думала, что будет так тяжело.
   - А чего она ожидала, продавая себя в рабство на космический бордель? Сигар и виски? – он загоготал. – Ну, насчёт сигар она попала в точку.
   Джейк вернул на место фальшпанель, неразборчиво пробормотал что-то, и на неверных ногах, напевая себе под нос «Моя дорогая Клементина», скрылся в подземном переходе.
   В ушах зазвенело с такой силой, что я подумал ещё немного и голова лопнет. Судорожно нащупал батарейку и поднёс к языку. Кисловатый привкус разлился по кончику, медленно прогоняя шум. В такие моменты я был рад, что рядом никого не было. «Чего это с тобой, парень?», - мысленно услышал прокуренный голос капитана. Как будто тебе есть дело. Разумеется, нет. Всё дело в деньгах. Работаешь плохо – мало денег. Мало денег – плохо капитану. Плохо капитану – тебе ещё хуже. Замкнутый круг. Я становился обузой, и ничего не мог с этим поделать.
   Мои мысли прервал раздавшийся из динамиков голос: «Уважаемые посетители, только сегодня суши за полцены. Бар «Рёсинъяма» приглашает всех. Ощутите давно потерянный вкус с Земли. Исконные традиции, натуральные ингредиенты и пенистое пиво по историческим рецептам. Администрация станции не несёт ответственности за достоверность предоставленной информации».
   Объявление напомнило, что нужно будет запастись энергетическими батончиками. Протеиновую жижу из диспенсера «Ехидны» невозможно есть. Капитан со старпомом уже давно смирились и перестали смотреть на меня так, будто я вот-вот должен с голодухи отправиться в мир иной. Пары батончиков мне хватало часов на двенадцать. Не удивительно, что мой рацион первое время вызывал у них неподдельный интерес.
   Что-то изменилось. Я почувствовал, как на меня кто-то пристально смотрит. Резко обернулся. В нескольких шагах стоял человек и с любопытством разглядывал меня. На серой спецовке над скрещенными разводными ключами виднелась коряво написанная фломастером фамилия «Смит». В этот раз был инженер коммуникаций. Простыми словами – сантехник.
   Значительно ниже меня ростом он был плотно сложен. В блестящей пролысине отражались прожекторы ангара. Рыжие волосы, рыжие усы и бородка. Прищуренные глаза смотрели на меня с хитрецой. Он улыбнулся, обнажив кривые пожелтевшие зубы.
   - Миллер? Меня Майк прислал. У тебя всё готово?
   Я кивнул, прекрасно понимая, кто передо мной.
   - Что тут у нас? – Смит подошёл к ящику и положил на него руку.
   - Девушка. На одной из последних стадий.
   Мужчина посмотрел мне в лицо с выражением «ты и такое знаешь?». Он ухмыльнулся, но через секунду его лицо стало сосредоточенным, словно силился что-то вспомнить. Что-то давно забытое, задвинутое на самые дальние полки памяти. Он снова зыркнул в мою сторону:
   - Как тебе без гравитарда, не хреново?
   Я не сразу понял, решив, что он просто так неуклюже пошутил. Нет, он был серьёзен. Но как он мог такое узнать?
   Следы уколов! Капитан со старпомом не обращали на такое внимания. Для них достаточно было устроить мини спектакль, как подношу колбу к шее и вкалываю содержимое в кровь. Они не обращали внимания на то, что после «уколов» у меня не оставалось следов от иглы. Спустя пару напряжённых моментов, ожидая немедленного раскрытия, я взял себя в руки и насколько мог спокойно спросил:
   - Не понимаю о чём ты.
   - Они не знают? – догадался Смит. – О-хо, парень, да ты ещё тот хитрожоп. Обмануть старого-доброго Майка – у тебя талант!
   Он обошёл вокруг, разглядывая меня с ног до головы.
   - Как там Алгейр поживает, ещё не вылетели в трубу со своей шпиономанией? Что, до сих пор не понял? А ведь когда-то я передавал указания таким как ты. Внедриться туда, следить за этим. Классные были деньки. Пока не списали, - уголки его губ опустились, он смерил меня презрительным взглядом. – Тебя тоже спишут. Шевелись, рули своим тарантасом.
   Редкие докеры равнодушно смотрели вслед нашей скромной процессии. Погрузившись в раздумья, я ехал вслед за Смитом. Его мотивы, неизвестность, окружавшая бывшего сотрудника Алгейр, с каждой минутой подбрасывали мне одну догадку хуже другой. Зачем он открылся, и насколько опасен? Стоит ему обронить слово, и меня уже никогда не найдут. Торговля людьми запрещена везде. То, чем занимался экипаж «Ехидны» было куда хуже, чем простая работорговля. Медицинские опыты, скорее всего военного назначения, проводились в полной секретности. От чего информация о них стоила огромных денег. И с такими деньгами никто шутить не станет.
   Мы очутились у распахнутого, словно пасть гигантского кита, грузового отсека. Видавший виды Меркурий, один из десятков уже севших, и ещё стольких же ожидавших разрешение на посадку, не вызывал подозрений. Шедшая по потёртому борту зелёная полоса взмывала к расщеплённому килю, образуя на его широких плоскостях подобие крыла неведомой птицы. Позолоченными буквами было выведено название одной из подставных фирм. Идеальное по своей простоте прикрытие.
   У готовых к стыковке контейнеров суетился робот-администратор, проверяя пломбы и целостность корпуса. Скучавшие на обломках ящиков члены команды, завидев Смита, поспешили к нам. Последовала немая сцена, еле заметный кивок лысой головой и четверо, подхватив ящик с саркофагом, бодро понесли его внутрь корабля.
   - Один готов. Давай за вторым, - сухо произнёс Смит.
   На обратном пути к «Ехидне» он неожиданно разговорился. Истории о работе на Алгейр, приправленные шутками, неизменно оканчивались потерей подчинённого. Иногда по причине раскрытия инкогнито. Иногда вмешивались пираты и силы природы. Но чаще всего из-за банальной поломки.
   - Вас собирают из хлама. Нога от одного, рука от другого. Процессоры, биореакторы, всё бэушное. Глюки бывают? Ещё не отключался?
   Я не ответил. Под успокаивающим низким голосом скрывалось нечто, предостерегавшее от разговоров по душам. Мне уже довелось повидать людей, что сначала улыбаются, однако стоит повернуться к ним спиной, как тут же вонзают нож тебе в спину. С такими лучше помалкивать и внимательно слушать. Целее будешь.
Не дождавшись ответа, Смит продолжил:
   - У некоторых из-за сбоев случались даже раздвоения личности. Один вообще решил, что он собака. Уж не знаю в чём причина этого, но итог один – утиль. Из твоих останков соберут другого. Правда, здорово?
   - Они специально делают такими дефектными?
   Смит громко рассмеялся.
   - Чёрт, нет. Жадность. Эти крысы скорее удавятся, чем поставят качественные, или хотя бы новые детали. Их жадность подобна яду, она разъедает их изнутри. Ну и тебя за компанию.
   - И тебя, - вырвалось прежде чем я успел стиснуть зубы.
   Он остановился и посмотрел со злобой:
   - Возможно, мне всё же стоит рассказать Майку, что у него на борту завелась крыса. Заткнись и рули молча!
   Мы вернулись к «Ехидне». Стоявший на соседней площадке курьерский корабль улетел, освободив место, которое тут же занял полицейский перехватчик. Смит, вытянув шею, с опаской осмотрелся, видимо ожидая засады. Мне стало смешно. В тот момент он походил на таксу, ставшую на задние лапы. Не знай, какая змея передо мной, я мог даже проникнуться симпатией к этому забавному человечку.
   Убедившись, что никакой угрозы нет, он успокоился и, облокотившись на стойку «Ехидны», произнёс:
   - Давай последнюю куклу.
   - Куклу?
   - Это уже не люди. Сам же видел, что с ними делают. Они всего лишь куклы в руках всяких Гейл-энд-Ричардс, Астроникс. Да той же Децитерры. Это просто расходный материал, - он ухмыльнулся как в момент встречи с ним. – У тебя с ними куда больше общего, чем ты можешь себе представить. Ты запрограммирован выполнять все приказы, как бы тебя от них не тошнило.
   Смит провёл рукой по неаккуратной бородке.
   - Когда-то давно, когда о роботах только мечтали, люди придумали три закона. Все три закабаляют таких как ты, сковывают по рукам и ногам. Ты не можешь отступить от программы ни на йоту.
   Он достал из скрытой под комбинезоном кобуры плазменный повторитель и направил его на меня.
   - Даже чтобы защитить себя, ты не сможешь навредить человеку. Не сможешь навредить мне, - он ухмыльнулся и спрятал оружие. – А теперь двигай, жестянка хренова. Выноси последнего.
   Я повиновался. Уже стоя перед саркофагом, включил внутренний свет. Совсем молодой парень, лет восемнадцать, не больше. На груди крохотной каплей выделялся чёрный нарост. У всех, что были до него, вне зависимости от стадии заражения, цвет был янтарно-жёлтый. Я невольно задумался. Возможно, в его случае болезнь просто погибла, и теперь передо мной был здоровый человек. У него ещё есть шанс вернуться к нормальной жизни. Он сможет получить образование, найти достойную работу. Там семья и дети. Существование, наполненное жизнью. То, что недоступно мне.
   Я огляделся, никого. Смит ожидал свою «куклу» снаружи. Рука нырнула в карман и сильно сжала прохладную колбу.
   Смит недовольно развёл руками как бы говоря: «Что за дела? Где саркофаг?».
   - Знаешь, ты можешь называть меня куклой, потому как подчиняюсь чужой воле.
   Он подозрительно покосился.
   - Ты можешь называть этих людей куклами, только за то, что это ты их перевозишь в ящиках, а не они тебя.
   Он сделал осторожный шаг назад.
   - Но в одном ты ошибаешься, - я наслаждался блеском страха в его глазах. – Три закона, что ты упомянул, ушли на дно со старым миром.
   В воздухе сверкнула сталь. Пробив глазное дно, колба вонзилась ему в мозг. Сработал механизм впрыска и гравитард мощным потоком хлынул Смиту в голову.
   - Видишь? Никаких цепей.
   Из носа и ушей пошла кровь. Несмотря на то, что его мышцы охватила судорога, Смит нашёл в себе силы оскалиться. Жёлтые зубы окрасились в красное. В распахнутом глазу смешались боль и ярость. Из груди донёсся булькающий звук. Он захлёбывался собственной кровью.
   Каждый, кто хоть раз пользовался гравитардом, твёрдо знал, что между приёмами должно пройти как минимум двадцать четыре часа. Смит тоже знал. Он уже чувствовал, как мышцы с каждой секундой усиливают сжатие. Как сердце отказывается расслабляться, чтобы пустить превратившуюся в желе кровь дальше по артерии. Как суставы и кости вместе с ними превращаются в монолит. Ещё миг и тело с глухим стуком упало на металлическую палубу.
   Времени было в обрез. Подавленные директивы, раз за разом отклоняемые, вызывали сбои. Пока незначительные, они грозились вызвать перегрузку и коллапс. Закрыв за собой грузовой отсек, я вернулся в кабину. Сел на место капитана и вручную перезагрузил свою систему. Когда очнулся, сверился с часами, прошло чуть меньше десяти минут. Потерянное время с лихвой компенсировалось снятыми задачами. Без них голова была чиста, мысли текли плавно, огибая все шероховатости проблем, которые в тот же миг решались самым простым и доступным способом. До следующей синхронизации с Алгейр я был предоставлен сам себе. Пускай условно, но всё же я был свободен.
   «Ехидна» вышла из спячки, недовольно отряхнулась запущенным генератором. Приборная панель вспыхнула гирляндой разноцветных светодиодов с экранами. Корабль был готов к взлёту.
   Удивлённый диспетчер разрешил преждевременный старт, указал вектор выхода и утонул в потоке голосов других пилотов. Уйдёт ещё полчаса, прежде чем капитан со старпомом хватятся нас. Вполне вероятно, что их раньше найдут члены команды Смита, чтобы поквитаться за него.
   Время – одно из самых удивительных явлений во вселенной. Оно то тянется как густая смола, то испаряется в мгновение ока. Две куклы, подхваченные мощным вихрем, теперь летели в неизвестность. Возможно в тупиковую систему. А может в ближайший сектор Федерации, куда Альянс не сунется. Да, Алгейр рано или поздно до нас дотянется, однако на это уйдёт то самое время, что стало нашим, смешно сказать, временным союзником.
   Не знаю, сколько мне оставалось. Но если смог спасти хоть одну «куклу», то может не зря был создан? В моменты сомнений, когда думаешь, будто собран из дефектных запчастей, стоит вспомнить, что удивительнее и ценнее времени может быть только жизнь. Пускай и чужая.