Почти заклятье колдуна. Глава 8

Глава 8 ПОРТРЕТЫ

В замок они, конечно же, прибыли не на следующий день, а через день, но парнишке со странным именем Зоркий и его подружке обижаться было решительно не на что. Принц Стерх усмехнулся про себя, вспоминая, как они оба смутились, когда он приказал замковой страже пропустить их. Кроме прямого приказа короля стража не имела право никого пропускать без допроса в эти военные времена, но он подъехал к стражникам поближе и прошипел им такое, что те побледнели и молча отступили, пропуская подростков. С высоты своего коня он наблюдал за Лионной и от него не ускользнуло, как она украдкой бросила на него взгляд. Он сделал вид, что не заметил, но сам был уверен, что взгляд был восторженный.

Он отнесся к Зоркому и Лионне как к почетным гостям. Предложил им расположиться в своем крыле замка. Паренек сразу же отказался, чему принц был рад. Ну а Лионну обвести вокруг пальца и уговорить поселиться в гостевой комнате своего крыла ничего не стоило.

Стерх был настолько заинтересован девчушкой, что, пренебрегая военной дисциплиной, первым делом повел ее в свою любимую парадную комнату, набитую оружием и военными трофеями прошлого.   Комната была обустроена согласно его плану, и даже его вездесущий отец не смог приложить к ней свои властные руки. Он рассчитывал прочитать на лице девушки восторг, но увидел скорее любопытство.

Тут было боевое оружие, начищенное до блеска. Тут были гобелены, которые так любила его мать, когда была жива. Тут были портреты всех его предков, начиная с короля Алека, родоначальника единой степи. Алек был его кумиром и его портрет висел рядом с его собственным портретом, под которым значилось «Принц Стерх.  Те же цели. Те же враги».

— Те же враги? — спросила девочка задумчиво, и ему страшно не понравился ее тон. — Но ведь Алек воевал с колдунами, ловцами душ.

— А что, волшебники Домашнего Леса, по-твоему, не ловцы душ? — довольно резко ответил он. — Вся степь им прислуживает, что, не видишь этого? Они уже давно нам мозги затуманили почище ловцов душ. Манипулируют нами как детьми ради своих целей.

В глазах Лионны мелькнуло замешательство. Может, ему удалось поколебать ее уверенность? Может, она не такая дура как все женщины и в состоянии хоть о чем-то задуматься? Может, его чутье его не подвело? Он снисходительно ей улыбнулся.

— Мало кто понимает, что на самом деле происходит, — доверительно сообщил он ей. — Но ситуация сейчас пострашнее, чем двести лет назад. Мы оплетены ложью, и те, кто провозглашает себя друзьями степи, плетут против степи интриги. Домашний Лес уже давно диктует степи свои условия, вот только они слишком хитры, чтобы дать нам это заметить.

Он ждал, что Лионна с ним согласится, но она ничего не сказала, только перевела глаза на другой портрет, поменьше.

— А это кто? — в ее голосе прозвучало удивление.

— Моя сестра. Она умерла в совсем детском возрасте, — сказал и подумал, что, несмотря на юный возраст девочки на портрете, ее сходства с Лионной было невозможно скрыть. Наверное, если бы его сестра была жива, она была бы очень похожа на Лионну.

— В моей деревне говорили только о принце, — нерешительно сказала Лионна.

Стерх еле сдержался, чтобы не дернуть плечом от возмущения. Почему она спрашивает? Какое ей вообще дело до этой девочки? Да и вообще, зачем лишний раз напоминать ему, что она из деревни. Деревенщина.

— На самом деле, моя мать нашла эту девочку в степи и хотела ее удочерить, — принц и сам не знал, зачем он поделился с Лионной этой семейной тайной. —  Мой отец этого не хотел. Девочку ото всех скрывали. А потом волхи Домашнего Леса убили её.

— Убили? Волхи Домашнего Леса? — Лионна явно было потрясена. Вот и хорошо, подумалось принцу, пусть хоть что-то узнает о Домашнем Лесе.

— Они могут быть жестокими, если ты не знала.


А на самом деле, это было одно из тех немногих событий, которое, так же, как и смерть матери, причиняло ему боль. Он любил эту девочку, которая так и не стала его признанной сестрой, девочку, которая во всем его слушалась и обожала его. А потом они обе исчезли из его жизни, мать и сестра, покинули его, бросили на произвол судьбы. А ведь он был совсем еще ребенком. Он не мог вспомнить как это случилось, но отец сказал ему, что это все натворил волх, который в это время гостил в замке. Проклятье на его голову, а также на весь Домашний Лес.

Он заметил, что Лионна смотрит на него испытующе. На него? На принца?

Он ощутил глухое раздражение. Как она осмеливается совсем его не бояться? Ну а сам-то он хорош! Разоткровенничался с деревенщиной!

— Почему обязательно волхи Домашнего Леса? — тихо, внешне почтительно, но внутренне дерзко спросила Лионна. —  Разве это не могло быть дело колдунов из Черного Леса?

Стерх не сразу нашелся с ответом, настолько ее слова противоречили всему, чему он верил.

— Колдуны сидят себе за своим лесом и не высовываются. Почему это должны быть они?

Он вдруг осознал, что его ответ звучал беспомощно, и что вопрос Лионны застал его врасплох.

— У колдунов есть свой город, — девочка говорила все тем же тихим голосом. — Там они собирают детей и готовят из них колдунов, чтобы вся степь оказалась под их властью. Детей призывают мысленно, а больше всего ценят тех, кто обладает даром чтения мыслей.

Стерх потрясенно молчал. Он ничего ни про какой город колдунов не слышал, но признаваться в этом не хотел.

— У моего отца есть мальчик-слухач, который подслушивает мысли. Но сейчас отец отослал его прочь, говорит, тот больше ничего не слышит, — это было единственное, что пришло ему в голову в качестве ответа.

— Вот видишь. А ты говоришь, колдуны не имеют к степному королевству никакого отношения.

Теперь уже он смотрел на нее не отрываясь. Она говорила открыто, хоть и очень сдержанно. Он смотрел в эти искренние глаза и … проваливался. Проваливался куда-то в те времена, когда с ним говорили мать и сестра, вот так же, глаза в глаза. А Лионна была так похожа на них, так бесконечно похожа. Но они ушли, покинули его. А она? Уйдет и она?

Стерх встряхнулся. Нужно было как-то отвлечься от ставшего тягостным разговора.

— Смотри, хочу показать тебе вот эти доспехи. Я их сам собирал и начищал!

В ее глазах промелькнуло недоумение, но она послушно кивнула ему и приготовилась слушать.

И он, задыхаясь от восторга, рассказывал ей о наплечниках и нагрудниках с гербом королевского дома. О мечах с удобными рукоятками. Разумеется, валгалийскими, потому что секретов литья валгалийцы никому никогда не выдадут, но степной король богат и закупил столько мечей, что хватит на самое большое войско.

Он все говорил и говорил, махал перед ней мечом, вставал в боевую стойку, объяснял, стараясь найти простые и понятные для девочки слова. Слова словно сами лились из него, давно он не испытывал такого подъема, такого восторга от того, что на него просто смотрели и слушали.

Если бы его не перебил посыльный от короля, он бы, наверное, никогда не остановился. Посыльный сообщил, что принца ждут на военном совете. Но Стерх, даже уходя, смотрел в ее глаза, которые были как сон.


И как сон они исчезнут, оставив только боль, а потому он не имел права доверять этой незнакомой девочке, как бы она ни была похожа на его сестру. Он скрипнул зубами, и посыльный бросил на него взгляд, полный страха. Он еле удержался, чтобы не ударить посыльного.

На совете, пока король что-то там говорил, размахивая руками у карты, а его советники что-то ему отвечали, у Стерха созрел план. Он запрет Лионну в комнате. Для ее же безопасности. Не сегодня. Возможно, завтра. За ней нужен глаз да глаз. Для её же пользы.