Памяти Диковской Екатерины Александровны

Диковская Екатерина Александровна (12.12.1936-22.06.2021).


Записано Жулидовым В.Л. при разговоре по телефону с ЕА 20.06.2016.
Фото на заставке: Пионерский лагерь «Пионерская зорька» - подпись на обороте. Слева ЕА, справа – Лариса Архангельская. Фотография передана мне Диковской Е.А в 2016 г.


Дата ухода из жизни ЕА названа источником, не вызывающим сомнений. Сестра ЕА скончалась в первых числах 2024 г.


Ниже следует текст интервью.


Я: - А ваш дом в Харькове?
ЕА: Однозначно, это угловой дом Сумская улица и ещё какая-то, вбок идущая (на момент публикации - ул. Гиршмана, в этом угловом доме находилась знаменитая «Пирожковая» - прим. публикатора №1).

Не против памятника Шевченко, а дальше. Помню, у меня был детский трехколесный велосипед, так я могла ездить по квартире кругами.


Я: - Помню, вы рассказывали о трагической судьбе вашей соседки и испанской девочки, которую она взяла к себе.
ЕА: - Да, она была врач, Фрича Ильинична, а девочка Кармела (см. примеч. №2 (ограничение по возрасту 18+)).


Я: - Расскажите о папе.


ЕА: - Да, это Диковский Александр Михайлович, служил в погранвойсках, поэтому часто уезжал из дома. В Харькове в то время [примерно 1936 г. – прим. публикатора] находилось Управление погранвойск. У папы на кителе были «шпалы». (это означает, что он относился к начальствующему составу [НКВД – прим. публикатора, см. поиск в Яндексе] (см. примеч. №3).


Помню воскресенье, когда началась война, мы были в парке Горького на детской железной дороге, когда начали объявлять по радио, люди молча стояли толпой около уличных репродукторов.


 Папа уехал и сказал – это ненадолго, пара недель. Потом уже всё стало по-военному, окна дома были заклеены тёмно-синей бумагой.


 Начались бомбёжки, нужно было по тревоге спускаться в бомбоубежище. Мама брала с собой «авоську» с хлебом и водой. Вот, как-то мы так спускались по лестнице, людей было много. Кто-то толкнул маму сзади, она упала и сломала ногу. Наложили гипс. Теперь уже мы не бежали в бомбоубежище, а сидели дома на 6 этаже. Мы с сестрой прятались под столом.


Перед сдачей Харькова появился папа с 2 бойцами. Он сказал, с собой ничего не брать кроме документов. На вокзале стоял (слово неразборчиво).


[Конец записи на 1-й странице].


Нас с сестрой через окно посадили в вагон. С нами было два ящика, в одном  - галеты, в другом – повидло, всю жизнь потом это не ела. Делились со всеми. /А./Папа взял маму на руки, сестра плакала.   Запомнилось, на улице было много бумаг.

 Ехали долго, не помню уже - сколько. Сестра часто болела, её рвало. /ТУ / Тогда мама пошла к машинисту, отдала ему часы, простые, не золотые. А за это каждый день к нам стал приходить человек с чайником кипятка.

 
Был налёт на наш поезд. Мы слышали, как самолёт подлетал и начал кружить. Наш поезд остановился, все стали выбегать из вагонов. Мама упала во рву и накрыла нас собой. Мы слышали и видели, как всё это было. А когда всё кончилось, знакомые люди сказали – у него боеприпас кончился. Мы стали подниматься. У сестры на голове было что-то белое, вроде как известкой посыпано. Оказалось – седые волосы.


Прибыли на ст. Акбулак, Казахстан (см. прим. 4). Там и сошли. На земле стоял высоченный казах, только одной ноги у него не было, штанина была подвязана за пояс. Он взял сестру на руки, и мы пошли. Привёл он нас к какой-то казашке. Она долго довольно с ним говорила, спорили. В конце концов, нас разместили в сарае, мы легли. А вечером туда пригнали коз.  Мама заставила нас сосать козье молоко. Потом пришёл казах и принёс булку хлеба. Так мы провели несколько дней.

 
Потом пришёл казах и сказал, что наш папа в Самарканде в госпитале. Вот, мы и поехали в Самарканд. Разместили нас не сразу, пробовали в трёх местах, и только в третьем нас взяли.


[Конец второй страницы].


Узбечка плакала, у неё сыновья были в армии. Там нас покормили шурпой.  В семье была бабушка, она тоже плакала, жалела нас и что-то говорила по-своему.


В Ташкенте мы пошли в комендатуру. Там я поняла, что узбеки – хорошая нация. Теперь, когда говорят «чурки», я этого не принимаю. В Ташкенте перед вокзалом большая площадь, так вот, приезжали беженцы, эвакуированные, и люди сидели, пока их кто-нибудь не брал к себе.

 Приезжал [старик] на арбе, запряжённой осликом.
Один узбек, кузнец, взял к себе в семью 14 детей, были среди них и евреи, и немцы, так ему после войны поставили памятник. Потом памятник куда-то делся [5].


Помню Архангельского Валентина Акимовича, главного редактора «Известий». Сын Тимур и дочь Лариса. Я их знала, потому, что работала летом в пионерском лагере. Лариса вышла замуж за известного писателя ещё до землетрясения в Ташкенте.


Знала Каримова, его дочь. В то время я работала в райкоме комсомола, молодёжный сектор. Довольно хорошо разбиралась в ситуации. Считаю, что Каримов не хотел отделения от Союза, всё решили без него.

Далее вспоминает публикатор.


Второй жизненный случай относится к «нашему» времени. Дело в том, что люди, жившие в нашем районе, стали замечать, что оплачивать коммунальные услуги им становится всё труднее. Да, всегда ЖКХ ругали, всегда там всё разваливалось. Но в нашем районе ответственное лицо на этом участке хозяйствования не спешило уходить, и его не спешили снимать.


 Мало-помалу, люди начали считать, сколько они должны оплачивать за ЖКХ-услуги. Если пожилые люди, пенсионеры, послушно платили по выставленным им счетам, то более молодые стали оспаривать их, ссылаясь на свои расчеты.


Могу напомнить, что одно время должность, которая позволяла контролировать денежные потоки в сфере ЖКХ, иногда становилось «расстрельной». В буквальном смысле. При этом, действующее в то время законодательство, сами хозяйствующие субъекты и надзирающие органы власти вели себя очень странно. В частности, можно было в счетах о ЖКХ-услугах многократно завышать, якобы ошибаясь, суммы, надлежащих к оплате, и не быть наказанным за эти нарушения.


ЕА, будучи человеком активным, добропорядочным и умным, быстро поняла эту «механику».


Стала писать в органы прокуратуры, однако, вместо ответа по сути приходили отписки. И вдруг ее вызывают в прокуратуру. Оказалось, один из проверяющих, видимо, просто был профессионалом. Изучив эти документы, он увидел большие должностные нарушения. Так об этом рассказывала ЕА.


Завертелись колёса досудебного расследования, и выяснилось следующее. Например, в нашем доме проводился ремонт мест общего пользования (подъездов), который был оформлен как  капитальный, а фактически был освежающим. После окончания судебного расследования было вынесено решение: руководителя организации, собиравшей с жителей плату за ЖКХ, обязали вернуть незаконно полученные денежные средства жильцам. Речь шла о миллионах рублей.


Сложилось так, что большую часть платы за квартиру составляли платежи за «тепло». Поэтому одним из первых шагов нашего товарищества собственников жилья (ТСЖ) стало приобретение и установка общедомового счётчика потреблённой тепловой энергии.


 Далее были решены другие важные вопросы: обозначены границы придомовой территории, её ограждение.


Не всё делалось так, как считала нужным ЕА.

 Так, она рассказала, как к ней в квартиру пришли «два молодца из ларца»: один стоял молча и поигрывал двумя металлическими шарами в руках, другой – говорил. Речь шла о том, чтобы она прекратила свою деятельность в защиту жителей дома.


Часть территории была отдана в пользовании организации, оказывающей сантехнические услуги[6] , калитки в ограде территории не запирались. Всё это вызывало раздражение ЕА.


Было время, когда у подъезда, где жила  ЕА, собирались импровизированные митинги, куда приходили и жители близлежащих домов. Люди просили разъяснить им, что происходит с коммунальными платежами.


 Приходилось решать и другие текущие вопросы, например, одно из помещений в цокольном этаже было отдано в аренду под продовольственный магазин, получивший наименование «Придворный». Нельзя сказать, что он удовлетворял все пожелания жителей нашего дома. Но, когда хозяйка магазина обратилась к ЕА за помощью, она согласилась помочь.


Встретились с тогдашним мэром города А.М. Чернецким. Он вёл себя на встрече свободно, как хозяин города. В определённый момент «даже взял меня за руку и сказал: - Ну что, не будем мешать людям хозяйствовать».


Была и ещё одна встреча с известным застройщиков в нашем районе.
 К нашему дому подъехала машина с руководством. А к ЕА в квартиру поднялся один из помощников:
- Наш руководитель (ML) просит Вас спуститься вниз, так как у него (руководителя) ноги болят - трудно подниматься к вам.
ЕА: - У меня самой в то время ноги болели, но я все же спустилась. Мне было сделано предложение, помочь снести наш дом, чтобы на этом месте построить потом новые «многоэтажки».
За это мне была обещана квартира в новой «многоэтажке». Я отказалась.


Примечания публикатора

1. Если на момент публикации нет изменений, то это дом по ул. Сумской, 48 (см. электронные карты).


2. Историю этих людей мы с ЕА обсуждали ранее. А она трагична. Дело в том, что в предвоенное время Советский Союз активно помогал испанцам-республиканцам бороться с франкистами. Когда же  республиканцы потерпели военное поражение, в СССР хлынул поток беженцев, в т.ч. и дети, оставшиеся без родителей. Таких детей часто усыновляли. Так вышло и с Кармелой – её взяла к себе Фрича Ильинична.
Видимо, в момент записи нашей беседы по телефону, ЕА не захотела вспоминать об этой трагедии: после освобождения Харькова, по словам соседей, стало известно, что и Фрича Ильинична и Камела были повешены «немцами» в шахте лифта.


3. Поиск в Яндексе не дал результата, ключевые слова: Диковский Александр Михайлович, пограничные войска, шпалы в петлицах, госпиталь в Самарканде.
Есть, правда, архивный источник, очевидно, ведомственный:
Управление пограничных войск НКВД УССР
Управление пограничных войск НКВД УССР. 1923 - 1940 гг. Ф. 40925. 531 дело.
Приказы боевые, по основной деятельности и личному составу, именные списки, книги учета личного состава; донесения о боевой подготовке и политико - моральном состоянии войск, о чрезвычайных происшествиях и др.. 1923-1940 г.г.


4. В то время и сегодня станция и посёлок именуются Акбулак. Сегодня она относится к Оренбургской области, а  тогда это была - Чкаловская. Режим доступа
       О том, как проходил приём      
        эвакуированных удалось найти в   
        электронном журнале……
Действительно, как пишет автор, в течение пяти дней сведения о людях могли поступить в Центральное справочное бюро. В ответ им могли сообщить о военной судьбе их отца – находится в госпитале в Самарканде. Режим доступа: Дата посещения 29.12.2023.


5.    Это очень известная история. Можно ознакомиться, в частности, режим доступа    https://kulturologia.ru/blogs/170818/40148/. Дата обращения 12.01.2024.


6. ЕА может быть не права, например, можно посмотреть сайт с кадастровыми 
картами. Режим доступа
  Дата посещения 12.01.2024.