Медкомиссия. 6. Сюрприз

Продолжение.
Только для взрослых

Я осмотрелся. По размеру смотровая была чуть меньше основного кабинета. Вдоль стены напротив стояли стеклянные стеллажи с папками и разными медицинскими предметами. В дальнем левом углу — раковина. Слева у стены — кушетка, со стороны изголовья наполовину скрытая белой ширмой. На полу возле кушетки был расстелен цветастый коврик. Дальше стояли стол, тумбочка с чайником, бокалами и чем-то ещё, и узкий стеллаж со стопкой вафельных полотенец. Слева от входа находилась квадратная стоячая ванна, какие делают в садиках. На полу возле неё был расстелен точно такой же цветной коврик, только гораздо длиннее, и доходил до стеллажа с полотенцами. «Как здесь всё продумано», - подумал я.
Вдруг до меня дошло, на что было похоже всё это здание. Это и был бывший детский садик. 
Справа от двери — вешалка, на которой сейчас висели бежевый плащ и яркая курточка огненно-оранжевого цвета. В этой курточке сегодня пришла Аня.

Аня прошла к тумбочке с чайником, нажала на клавишу чайника и обернулась ко мне. Она уже переоделась, и была в очень элегантном одеянии: бирюзовые брючки и светло голубая кофточка. Над этим бирюзовым и голубым, как солнце сиял бледно-жёлтый одуван её волос. Выглядела она потрясно! 
Рядом с такой прекрасной и стильно одетой девушкой я с новой силой осознал всю дурацкость своей наготы, которую она продолжала лицезреть. И сегодня она уже не делала незаинтересованный вид, а вполне открыто и с явным удовольствием рассматривала меня. 

Сейчас по выражению лица Ани мне показалось, что она волнуется. Её огромные синие глаза блестели, на лице выступил румянец, на лбу — испарина. Она дунула вверх, обдувая своё лицо, и подошла ко мне вплотную.
- Ян… — сказала она шёпотом, подойдя вплотную и решительно посмотрев на меня. — Я… Я эти два дня всё время думаю о том, что тогда было. Ну, ты понимаешь... — её губы тронула улыбка. — У меня прямо отвал башки!
Я понимающе улыбнулся. Ещё бы! Я и сам эти дни только и думал, что об этом! 
- Ты тоже думал об этом, да? — её глаза засветились.
- Да. Я, честно говоря, сам в шоке... — ответил я таким же шёпотом. 
- Правда? Но было же здорово? — её рука легла мне на грудь.
Я вздохнул, пытаясь успокоить волнение, которое начало стремительно нарастать, и посмотрел на закрытую дверь. Мне было неловко при мысли, что Ольга Петровна может нас слышать.
Но Аня не сводила с меня глаз. Её тонкие пальчики легко «потопали» на месте и отправились вниз — к животу. Мягко расчесали траву волос, и робко просеменили по заросшей тропинке ещё ниже. Игриво потоптались по голому лобку и, наконец, достигнув цели своего путешествия, остановились на пока ещё сонном  члене. 
- Скажи, тебе ведь тоже понравилось? — прошептала она, пронзая меня горячим взглядом и поглаживая мой член лёгкими прикосновениями пальчиков. 
- Очень понравилось, — сказал я. — Но… Для меня всё это, словно какой-то сон. Словно всё это не со мной происходит. Ну-у… так не бывает...
- Мне, если честно, тоже никак не верится, что всё это происходит. Но вот ты передо мной. Я вижу тебя! И ощущаю, — она беззвучно рассмеялась и слегка сжала мой член своей маленькой ладошкой. — И значит, всё это реальность! Скажи, а что тебе понравилось? — не унималась она.
- Всё, — я решил, что хватит уже подробностей. Тем более, что мне действительно понравилось решительно всё. 

Аня снова рассмеялась. Её слова, прикосновения и смех придали мне смелости. Кажется, впервые в жизни я понял, что мне можно.  Я положил руку ей на грудь. 
Аня одобрительно улыбнулась. Я слегка сжал ладонь, чувствуя приятную упругую мягкость.
- Я понимаю твоё желание, Ян. И мне оно приятно. Но давай мы это отложим. Сейчас у нас мало времени, а у меня есть одно большое желание, — она смотрела на меня взглядом человека, который чётко знает, чего он хочет. 
Я тут же отпустил её грудь. Привычка быть удобным, наверное, сделала меня слишком робким. У меня промелькнула мысль: «На какое потом она предлагает отложить, если комиссию я уже прошёл, и в ближайшие дни меня призовут! Получается, просто мягко отшила». Мне стало грустно.
 
Наверное, это отразилось на моём лице, потому что Аня заглянула мне в глаза и весело сказала:
- Эй! Не грустить! — она снова сжала мой член у основания. К этому времени он уже пробудился и, открыв внутренние резервуары, начал заполнять свои хранилища сжиженной силой жизни. 
- Помнишь, о чём мы в прошлый раз договорились? — прошептала она мне на ухо.
- О чём? — я был немного озадачен, быстро вспоминая, о чём же таком мы могли договариваться.
- Ты не помнишь? — она обиженно надула губки, но глаза её смеялись. — Мы договорились о том, кем ты будешь для меня. 
Я пару секунд был в недоумении. А потом вдруг понял, о чём она. И ощутил, как вспыхнуло моё лицо.
- Вспомнил, да? — улыбнулась она, заметив мою реакцию.
- Да, — прошептал я.
- Скажи тогда, кто ты, — она пронзительно посмотрела на меня. Её голос звучал мягко, но в нём мне послышались властные нотки.
Я попытался отвести взгляд.
- Нет, смотри на меня. Кто ты? — она повернула моё лицо к себе, продолжая допрос.
Я почувствовал, как в груди забилось сердце, в голове зашумело, и какая-то сладкая вата заполнила моё сознание.
- Я...
Аня не сводила с меня глаз.
- Я твой пиzdolиз, — прошептал я.
- Да, ты мой пиzdolиз! — восторженно прошептала она.
Однако это у неё получилось так громко, что я испуганно покосился на дверь. Через несколько секунд за дверью заиграла музыка. Видимо Ольга Петровна включила радио. 
Я ощутил, как вата в моей голове начала таять и стекать сладким потоком вниз, заполняя живот.

Я посмотрел на Аню. Её глаза светились. Видно было, что она в восторге и получает огромное удовольствие от всего этого. Она погладила меня по щеке, и повторила уже совсем тихо и ласково:
- Мой пиzdolи-из… — мне показалось, что она смакует это слово. — Помнишь, я сказала тебе, что у меня есть сюрприз для тебя? — в её голосе слышалась интрига.
- Угу, — кивнул я, начиная заражаться её весельем. 
Она отошла за ширму. 
- Иди сюда, Ян.
Я подошёл к ней.
Она сделала шаг назад и встала, заложив пальцы за пояс брюк, и всё также продолжая гипнотизировать меня лучистыми смеющимися глазами.
«Что она задумала?»
- Вот он! — её взгляд стал почти восторженным.
Я, желая схохмить, с испуганным видом стал оглядываться по сторонам:
- Где он? 
Аня рассмеялась. И снова посмотрела на меня гипнотизирующим взглядом. Выждав театральную паузу, она медленно расстегнула пуговицу на брюках. Она не сводила с меня взгляда, а я во все глаза смотрел то на её пальцы, расстегивающие одну за другой пуговки ширинки, то на её покрасневшее лицо и горящие глаза. 

Наконец, все пуговки были расстёгнуты. Аня развернула откосы брюк и остановилась, интригующе глядя на меня. Я чувствовал, как мой член медленно распрямляется. Конечно, сейчас я уже не делал попыток прикрыться, кайфуя от её взгляда. Пусть смотрит!
«Неужели она снова разденется…? Она хочет, чтобы я снова ей…!» — пронеслось у меня в голове, и сердце застучало от предвкушения восхитительного зрелища и наслаждения.
Аня тем временем уже приспустила брючки до колен, обнажив крохотные белые трусики. И теперь её пальчики взялись за край трусиков.
Одна-две-три секунды и… трусики поползли вниз.
То, что я увидел, действительно было для меня сюрпризом.
- Иди сюда. Скорее, Ян, — страстно прошептала Аня, делая рукой жест вниз.
Я понял, чего она хочет, и опустился на колени. Хорошо, что на полу был коврик. 

Сюрприз состоял в том, что сегодня её щелочка была совершенно гладкой и белой, как у девочки. Она была настолько трогательна и нежна, что у меня захватило дух от умиления.  
- Нравится? — спросила Аня, улыбаясь. 
- Не то слово! Очень... Какая она красивая! — восхищённо прошептал я.
Я и впрямь обалдел от открывшейся мне красоты. Блестящие от влаги малые губки, выглядывающие из-под мясистых створок, были похожи на нежные лепестки утреннего цветка, полного росы. 

Я понял, что она задумала, и мысль об этом взорвалась у меня в сознании фейерверком чувств. Там были и восторг, и стыд, и жажда, и ликование, и унижение, и предвкушение, и, наверное, ещё много разных оттенков малопонятных мне чувств и желаний. 
Аня, довольная произведённым эффектом, рассмеялась и прошептала:
- Ну, Яник, давай! Поцелуй её.
Я прильнул губами к её влажной щелочке. И вдруг понял, как мне неудобно. Болтавшиеся на коленях трусики и брючки не давали ножкам Ани разойтись и не пускали меня в её святая святых.
Я потянул её брюки и трусики вниз, спуская их к щиколоткам. Аня поняла меня без слов, и приподняла правую ножку. Я снял с неё туфельку, и затем освободил от брючины и трусиков. Аня переступила, и приподняла левую ножку.

Освободившись от одежды и почувствовав свободу в движениях, она расставила ножки и притянула моё лицо к своему паху.
- Ну же! Скорее вылижи мне писе… — не успела она договорить, как я жадно обхватил ртом её нежный пирожок, чувствуя, как мой рот наполняется скользким нектаром.
Она была уже настолько мокрой, что буквально текла мне в рот, — чку, — выдохнула Аня.
Я подсел, как можно ниже, усевшись на пол, и оказался прямо под Аней. Теперь мне ничто не мешало лакомиться её сочным персиком.
- Да-а, да, милый мой, соси её... М-м-м… Да-а, как же хоро-шо-о. Ещё! Лижи! А-а! — запинаясь шептала Аня, и постепенно словно оседая вниз, так что мне пришлось поддерживать её за попу.

Скрипнула дверь. И по полу прозвучали лёгкие шаги. Я понял, что в комнату вошла Ольга Петровна. Послышался глухой звон бокалов и какой-то шелест. Я непроизвольно дёрнулся, но Аня ухватила меня за голову.
- Ш-шш, не останавливайся, — прошептала она и плотно прижала меня лицом к своему паху.
Ширма, за которой мы были, одной своей частью загибалась к изголовью кушетки и отчасти закрывала нас. А с другой стороны… Кажется, она лишь наполовину закрывала меня. 

Мысль о том, что Ольга Петровна может что-то видеть или, по крайней мере, она поймёт, что я делаю Ане, пронзила меня стыдом, словно током.
Я почувствовал, как у меня зашумело в голове. И... ощутил ещё более горячее возбуждение, похожее на желание слиться с этим волшебным плодом.
Я раскрыл рот и запустил язык насколько смог глубоко внутрь, ощущая пульсацию Аниной щелочки.
Аня всё громче и громче вздыхая, с силой прижала меня лицом к своему паху, и стала плавно оседать вниз, наваливаясь на меня. Мне ничего не оставалось, как упасть спиной под её тяжестью. Аня села мне на лицо всем своим весом, страстно втирая в меня свои соки, и задрожала, издав тихий стон.

Снова послышался тихий скрип двери. Кажется, Ольга Петровна вышла.

- М-м-м… — ты мой чудесный лизунчик! — умилительно прошептала она, вставая с моего лица, когда у неё стихли сладостные спазмы.  — Это было восхитительно! Я два дня этого ждала! Почти не спала! — она нежно поцеловала меня в губы.
Я, довольный тем, что Аня осталась довольна, радостно улыбнулся, отвечая на её поцелуй.
- Никогда бы не подумала, что всё это возможно! — она погладила меня по эрегированному члену и, пристально посмотрев мне в глаза, сказала. — Жаль, Яник, что сегодня не получится ничего большего, но… Я не прощаюсь!
Это прозвучало, как внушение, и оно мне понравилось. Но я отнёсся к нему скептически.
«Что значит — я не прощаюсь? Что значит — сегодня большего не получится? А когда получится?! Я уже всё, тю-тю...» — я снова начал про себя злиться.

- Подай мне, пожалуйста, со стола салфетку, — попросила Аня. 
Я поднялся и прошёл к столу, на котором в подставке стояла стопка салфеток, и взял пару штук.
- Иди ко мне, - позвала она.
Я подошёл, чувствуя, как мой всё ещё каменный член качается вместе с моими шагами и, словно лоза, указывая мне направление пути. Аня взяла у меня салфетки и с явным удовольствием вытерла моё лицо от своего любовного сока. Потом промокнула свою щелочку и натянула трусики и брюки. 
- Ну всё, иди, — она шлёпнула меня по ягодице.
У меня возникло необычное для меня противоречивое чувство использованности. С одной стороны, оно было приятным, в нём воплощались мои фантазии о сексуальном подчинении женщине, но с другой — сейчас в этом было и что-то обидное. 

С чувством некоторого сожаления я вышел, продолжая думать о странном поведении Ани. «Вроде бы намекает на какое-то будущее, но мы ни о чём не договорились. Однако сам-то я почему не договорился? Мог хотя бы телефон спросить!» — в моей голове разворачивался привычный диалог о не в первый раз упущенных возможностях.