Русская дочь военнопленного немца-44

Свет на фото

Новый начальник электроцеха оказался очень добросовестным и очень ответственным человеком. Каждое утро он делал обход цехов прядильного производства на предмет исправности электрооборудования и ответственности электромехаников и слесарей за вверенные им участки.

Всякий раз, когда Юрьев проходил по ровничному цеху, переходя  в другой цех, он непременно шёл мимо рабочего места Валентины. Проходя туда и обратно, он делал строгое лицо и никогда не поворачивал свою голову в её сторону.
Однажды, проходя мимо рабочего места Валентины по внутрицеховому проходу, он остановился с электромехаником против её машины. Разговаривали они долго, не обращая внимания на гул машин.

— Специально что ли он так делает? Не здоровается и даже не смотрит в мою сторону. Но обязательно нужно здесь встать — удивлялась девушка.

В этот самый момент к ей подошёл ученик помощника мастера, Коля. Голубоглазый, с рыжеватым, пушистым чубчиком, он быстро познакомился со всеми работницами и с каждой за смену мог о чём-то переговорить, чем-то помочь или чем-то рассмешить. Коля знал много анекдотов и когда он подходил к Валентине, то всегда рассказывал или анекдот или шутку. Рассказывал он увлечённо и смеялся заразительно.
Так стало получаться, что как только Юрьев появляется в их цехе, то Коля обязательно подходит к девушке и рассказывает Валентине что-нибудь смешное. Вот и сейчас Коля, помогая управиться со съёмом бабин, рассказывает ей анекдот. Нагруженные бобинами с ровницей, они укладывают их в тележку и при этом весело смеются.
Коля парень высокий, его издалека видно.

Как-то, снимая готовые бобины, Валентина быстро укладывает их сверху на машину, и вдруг слышит:

— А где помощник, почему не помогает? — оглянувшись, она увидела Юрьева.

— Чё, сам помочь хочешь?

— А что надо? Помог бы, да некогда — криво улыбаясь, сказал начальник электроцеха.

— Или должность не позволяет? Ах, что про меня подчинённые подумают, да?

— Ты чего такая злая? Зло красоту портит — рассмеялся он и пошёл прочь.

— Вот гад, ещё и подсмеивается — подумала она, остановившись.

Надо катушки разносить, нитку заправлять, ярлычки расставлять, а у неё руки не поднимаются. Во всём теле тяжесть и слабость одновременно.

— Э-э-э, ты чего? Давай помогу — подскочил Коля и принялся разносить катушки.
Валентину такая обида взяла, что хоть разревись тут.

— Вот гад, а? Ходит тут, картину гонит. Не глядит он, ага, а откуда про помощника тогда знает? — с горечью думала девушка, заправляя нитку в рогульки, примотав ярлычок.

— Ты чё это сегодня ходишь сама не своя. А знаешь такой анекдот, девчушка нарисовала кудрявого мужика, а у неё спрашивают: "Это кто?" Она отвечает:" Это папа".
 — Так у тебя же папа лысый. А она отвечает: "А у меня нет лысова карандаша" — при этом Коля заразительно смеялся, обнажив длинные, но белые и ровные зубы.

Валентина, даже не улыбнулась. Смотрит на смеющегося Колю и ничего не поймёт, отчего это ему так смешно?

— Ну, ты сегодня вообще! Заболела что ли? — округлив свои и без того круглые голубые глаза, спросил парень.

— Да иди ты уж, сам больной — буркнула она недовольно.

— Ну как хочешь, пойду твоей соседке помогу.

— Давай.

Всё же благодаря Коле, она стала приходить в себя.

— Валентина, наш Николаша  говорит, что ты приболела, или нет?

— Нет, Иван Иваныч. Всё нормально.

— Это хорошо. А я вот зачем пришёл. Мы же повышенные обязательства взяли на этот год, в честь столетия вождя. По показателям прошлого года у тебя всё хорошо, на 123 процента ты вытягиваешь, а вот ваша бригада в целом отстаёт. Здесь и моя вина, что я ушёл. Бригада из рук в руки переходит, а я за неё отвечаю потому, что обязательства брал, с меня и спрос, раз уж я мастер цеха.

 За весь прошлый год и уже вот в этом году, наши мамочки часто ходили на больничные. Процент у них будет, а вот в целом в бригаде продукции не много. Валовая продукция должна быть тоже не маленькая. Вот какое дело —  с печалью на лице произнёс мастер.

Валентина вдруг подумала, что и она донорские дни брала и отпуск за свой счёт брала, когда поступала в институт, и в больницу попадала, после того как выпила кефир, что на солнце стоял. Сорок дней пролежала.

— А что нужно делать? Год то прошёл, что тут можно изменить?

— Год календарный прошёл, а день рождения вождя в конце апреля. Мы можем три месяца по субботам поработать.

— Хорошо, поработаем. А в какую смену?

— Лучше в первую. Я с вами буду выходить.

— До апреля мало времени осталось, суббот семь получится.

— Если весь цех эти субботы отработает, то всё хорошо будет.

— Вряд ли весь цех сможет. Мамочек много. Хорошо у Дворецкой в основном девчата молодые работают.

К апрелю в процентном выражении у Валентины получилось выполнение плана на 125 процентов, но бригада до ста двадцати процентов всё же немного не дотянула.

В марте состоялось заседание комитета ВЛКСМ прядильного производства, на которое были приглашены все секретари цехов. А так же на заседание комитета пришли и члены партии, состоящие в комитете партии КСК. К заседанию необходимо было предоставить список комсомольцев-активистов с перевыполненным планом продукции на производстве свыше 120 процентов, для обсуждения кандидатов на награждение производственными юбилейными медалями "За доблестный труд"

Среди кандидатов на награждение медалями "За доблестный труд" Валентина услышала и своё имя. У неё загорелось лицо, почему-то стало как-то неуютно и немного неудобным то, что она сама здесь должна участвовать в подтверждении своей кандидатуры.

Поначалу всё шло хорошо.
Первоначально назвали комсомольско-молодёжные бригады, которые заслуживали поощрения, а потом членов этих бригад, что перевыполнили план на 125 процентов.

В прядильном цехе в основном награждали прядильщиц бригады мастера Марии Дворецкой.

Бригада, в которой работала Валентина, не дотянула совсем немного. Всех, кто перевыполнил пан на 125 процентов,  зачитали и стали голосовать за каждого.
Когда зачитали кандидатуру Валентины, все готовы были проголосовать единогласно, но тут слово взяла мастер Дворецкая.

— Подождите, у неё проценты проходят, да, а вот валовая продукция на 50 кг меньше чем у моей прядильщицы, у которой план выполнен на 123 процента!

— Здесь учитывается и то, какое участие комсомолка принимает в общественной жизни. Валентина исполнительный и идейный комсомольский секретарь цеха. Она является пионервожатой в шестом классе школы номер шестнадцать. Член комсомолько-оперативного отряда и активно принимает участие в рейде по выявлению нарушителей города. Кроме того, она постоянный участник художественной самодеятельности.  Валентине пришлось очень сильно переболеть. Двадцать дней врачи боролись за её жизнь. Но она после сорока дней больничного, работала по субботам, чтобы набрать валовый вес — сообщила Ася.

— Послушайте, здесь кандидаты на медали за доблестный труд, а не за заслуги перед комсомолом. Ну если так, то пишите и мою работницу с 123 процентами, это Людмила Лобкова. Очень старательная, очень добросовестная и ей не нужно было работать по субботам. Она свои проценты и валовую продукции выработала в рабочие дни.

— Понимаете, мы ещё в январе подали списки и нам, согласно этого списка предоставили медали. Запасных их не дают. Всё конкретно на заявленного человека — опять пояснила Ася.

— В таком случае, ставьте на голосование мою работницу, Людмилу Лобкову и давайте будем голосовать, кто за кого. За кого все проголосуют, того и запишем — твёрдо заявила мастер бригады.

— Не надо. Не надо ставить меня на голосование, Мария Фёдоровна права. У Людмилы вес продукции больше, её и пишите.

— Да? Ну, вот и хорошо. Всё разрешилось наилучшим образом. Тебя премируем ценным подарком. Значит, на медаль записываем новую кандидатуру — легко согласилась заместитель секретаря ВЛКСМ прядильного производства.

15 апреля был издан приказ, где Людмила награждается государственной наградой, медалью "за трудовую доблесть", а Валентина ценным подарком. Это было полное сочинение Михаила Шолохова.
Валентина такому подарку была очень рада. По своей юношеской наивности, она даже подумала:
— Да что с этой юбилейной медали толку? Вот книги, это здорово. А медалька будет, как у бати в сундуке валяться и всё.

Ко Дню Победы хористкам комбината пошили новые сценические платья и в начале мая обещали всем их выдать. 5 мая Валентина сидела в холле общежития и просматривала нужную литературу для экзаменов. В это время на этаж поднялся Костя с девушкой, что принесла для Валентины платье. Костя был с фотоаппаратом и сфотографировал её за книгой.

— Привет. Ты чё тут делаешь? — спросила она молодого человека.

— Фотографирую. Привет. Вот тебя сфотал — засмеялся он и зашёл в соседнюю комнату.

На следующий день была контрольная репетиция в новых платьях и Валентина вышла в холл в сценическом платье. В это время на этаже опять оказался  Костя и вновь её сфотографировал.

— Ты чего это второй день гуляешь у нас на этаже? — удивилась девушка.

— Задание выполняю. Сказали сделать фотографии вашего общежития, как образцово-показательное! — засмеялся он, подняв вверх указательный палец.

— Ох, как интересно. Где их будут выставлять? День города ещё далеко.
— Вроде как будут какой-то документальный альбом города делать.

— А когда фотки?

— Думаю, что после праздника принесу тебе.

— Ну, спасибо.

— Пока не за что — ответил паренёк, и принялся фотографировать кухню.

А когда Костя принёс фотографии,  Валентина расстроилась.

— Вот такая беда, этот свет. В школе, когда фотографировали наш класс, то из-за меня фотографы делали повторные снимки. Некоторые фотографы отказывались со мной фотографировать. Вот опять. Что это такое? Как-то обидно — разочарованно произнесла девушка.

— Это же не всегда так выходит. Я же помню, фотографировал тебя, всё хорошо было — постарался приободрить он Валентину.

— Не всегда. Иногда хорошо, а иногда вот так.

— А почему? Откуда он, этот свет? Странно как-то. Ничего вроде не отсвечивает, а он получается. От тебя что ли это?

— Не знаю я, Костя. Не знаю. Очень бы хотелось понять, что это?

— Ну, ты разбирайся, а мне бежать нужно — спохватился парень.

— Беги, беги. Пока.

И тут она вспомнила, как цыганка говорила, про какой-то свет, огонь.
— Интересно, а огонь это как? Зачем он, огонь? Страшно как-то — рассматривая фотографии, думала девушка. Но самой ей ничего не понять, а ту цыганку она больше не встречает.

Экзамены в институт она сдала и в институт её зачислили. Проверив списки, Валентина с радостью поспешила на автобус.

— Валентина! — услышала она сзади себя. Обернувшись, она увидела Александра.  Он, перебегая через дорогу, торопился к ней. Валентина остановилась.

— Привет, ну как твои дела, поступила? — сразу спросил он, догадавшись, откуда вышла девушка.
— Поступила! — ответила она радостно.

— Поздравляю. Сильно торопишься?

— Спасибо. Нет, я в отпуске. Пока никуда не тороплюсь.

— Давай прогуляемся? — предложил молодой человек.

— Давай. Только пошли в тень, жара такая стоит, жуть.

— А давай пойдём в парк, он недалеко здесь. Вот по аллее пойдём и свернём в сквер, а там опять аллея и парк.

— Ну, пойдём — согласилась девушка.

— Как там девчонки? Давно мы не виделись.

— Ну да, год прошёл. Галку замуж за Валерку отдали. Весной у Люды брат пришёл из армии, Любашу за него просватали. Осенью тоже свадьба намечается.

— А ты, когда у нас замуж выйдешь?

— А тебе зачем? Как решу, так и выйду. Смотри, пирожки продают, подожди, я куплю. Есть хочется.

— Пошли. Тебе с чем? Мне с капустой.

— Если будут, то и мне с капустой можно.

— Лимонад взять?

— Возьми, всё не в сухомятку. Тебе денег дать?

— Я работаю, поэтому не надо. У меня хватит —  отправляясь к лотошнице, ответил Александр.

— Хорошо — ответила девушка и села на лавочку под дерево.

— Надо Хае Соломоновне телеграмму дать, что поступила. Она обрадуется. Даже не верится никак, что поступила. Почему-то как-то пусто. Думала до небес прыгать от радости буду, а на самом деле, всё как обычный день — думала она, и не слышала, когда подошёл Александр с пирожками и бутылкой воды.

— А я в Балыксу ездил — протягивая пирог девушке, сказал Александр.

— Ой, а я что-то задумалась. За продуктами? — улыбаясь, спросила она.

— Ну и за продуктами, да и гостинцев твоим родным обещал, так увёз.  Там бабушка твоя спросила, про тебя, а я ей сказал, что ничего не знаю, как ты. Сказал, что пытался увидеться, но ты все выходные на мероприятиях, да на работе.

— И откуда ты про мероприятия знаешь? — удивилась Валентина.

— Так мы ездили к вам в общежитие. Я телефон взял у вахтёрши, как позвоню, так ты, то на лыжных соревнованиях, то на концерте. А где, она не знает. Лимонад будешь? — протягивая бутылку с газированной водой, спросил парень.

— Буду — она взяла бутылку и отпила несколько глотков.

— С сестрой твоей познакомился.

— С Милкой - Людмилкой? Она в Балыксе школу заканчивала. Сейчас здесь, в Абакане, поступила в строительное училище на каменщика.

— Не знал. Бабушка в гости пригласила, а там и мама твоя и её дети, словом познакомился со всми. Теперь всю твою родню знаю — засмеялся он.

— Пока не всю. Людмилины родители и братья с сестрой, ещё с тобой не знакомы. А как твои? Как Женька, Мария Ивановна?

— Да всё хорошо. Если хочешь, можно к нам в гости пойти. Мне на дежурство только завтра в ночную смену.

— Извини, не сегодня. Сегодня мне нужно всё пережить. Я ведь ехала и не надеялась, что поступлю.  Думала, что опять что-нибудь помешает. Даже думала, что тогда в театральный пойду.

— Тебе на комбинате не нравится?

— Нравится. Но там долго работать вредно. Лёгкие шерстью забиваются. Правда наш цех не считается вредным, а вот все до нашего цеха, молоко бесплатно получают. Но у нас тоже болеют девчата, то аллергия на шерсть появляется, то даже экзема на пальцах. Лёгкие у нас два раза в год проверяют и после каждой проверки кого-то в больницу с больными лёгкими отправляют. Вот такие дела.

— Ну да, невесёлая история. Ну что, пошли в парк?

— Пошли. Спасибо тебе, очень рада была увидеться. Но можно я в общежитие поеду, в себя приду. С этого дня у меня жизнь пойдёт по-новому. Не знаю, будет ли время общественной работой заниматься. Учиться надо будет. В школу пионервожатой буду устраиваться, а там три курса отучусь, и позволят уроки давать. Так что моя жизнь в обозримом будущем круто изменится. А к этому нужно себя подготовить. Не обижайся.

— Ну, хорошо. Я тебе сейчас напишу свой рабочий телефон, ты звони. Если я не на работе, или в какую там смену буду, тебе сестрички скажут, ты только себя назови. Я им передам, чтобы они тебе всегда отвечали.

— А есть чем написать?

— Со мной всегда ручка с записной книжкой — он достал из заднего кармана брюк записную книжечку, внутри которой была небольшая авторучка. Записав номер телефона и, вырвав листочек, Александр протянул его девушке. Валентина положила листок в сумочку и встала с лавочки.

— Ну что, будем прощаться. Я пойду на остановку.

— Давай вместе пойдём на остановку. Это сюда, дальше по аллее. Я провожу.

Он довёл девушку до автостанции и напомнил:
— Ты не забывай,звони. Если никто не возьмёт, то значит, что все заняты, звони позже, но звони обязательно. Хорошо?

— Хорошо — ответила девушка, заходя в автобус.
Валентина ехала и думала:

— Надо же, а я думала, что он про меня забыл или даже уже женился. Интересно всё как-то в жизни получается. Я ничего не знаю, а он приезжал. А да, тёть Клава говорила, что меня спрашивал какой-то парень, но я на него даже и не подумала. Как же всё у меня сложно. У девчат просто. Дружат, потом женятся. А тут и дружбы–то настоящей ни с кем не получается почему-то. А может и в моей с мамкой семье, так как у Надьки Коваленко?

Она говорит, что их род проклят и что она замуж не собирается. Бабушка замужем не была, родила её мать. Её мать замужем не была, а её родила, и она так же приготовилась жить дальше. Говорит, что на ноги встану, себе ребёночка рожу, квартиру дадут. А больше ничего и не надо. Ради ребёнка жить будет.
Враньё это всё про проклятия, темнота. Бабушка родила в девках, не во всякой деревне таких замуж брали. Ну, если вдовец какой с детьми, так сама поди не пошла. Дочка так же родила. Может любила того, от кого родила и больше никто нужен не был, а Надька жизнь сама себе уже сломать собралась. Придумала тоже" проклятие"

Я хочу большую семью, чтобы детей у меня много было. Им веселей жить будет, всегда есть родной человек рядом. Не то что у меня, двоюродные, да сводные, а родных нет, одна я  — уткнувшись в окно автобуса, думала девушка.

В ноябрьские праздники Любашу выдали замуж. Свадьбу играли в Балыксе. Свадьба прошла по всем деревенским обычаям. Отдавал Любашу замуж её дядя. Вот в его доме и наряжали Любашку девушки и жениху препятствия чинили тоже здесь. Вход во двор заложили поленницей. Двери крест-накрест атласными лентами перетянули.

Ноябрь месяц, в Сибири уже морозы стоят, а жениха заставили на морозе под гармошку плясать, в праздничном костюме дрова колоть, потом гвоздями табурет сколачивать. Чуть-чуть корову доить не отправили, хорошо его крёстная заступилась, сказала, что сама за него и подоит коровку, и напоит её, и всем по кружке молочка поднесёт. Только, говорит, жениха в сарай не гоняйте, он не к корове пришёл, а к невесте.

Пока все крёстную слушали, парни в двери ломанулись, да так что они бедные затрещали, так уж им невесту выкрасть захотелось. Ух, что тут началось! Настоящий свадебный переполох! Все девчата в один голос завизжали. У любого от такого визга уши заломит. Девчата с криком, да визгом на парней кинулись, кто полотенцем отбивается, а кто и за веник взялся. Отстояли невесту, а жениха опять мучить начали.

 Встали на пороге одной плотной стеной, и говорят: "Плати за порог, иначе не пустим!" Пришлось жениху монеты в девчачьи фартуки насыпать. Жених тоже не абы какой, а с хитринкой, по одной манетке по фартукам раскинул, а девчата кричат "Мало"! Он ещё по манетке разбросил, а они опять "Мало"! Манежил, манежил, да по горсточке всех одарил. Пропустили.

А вот к невесте всё-то не подпускают, то давай косу невесты торговать, или мол покупай, или мы её обрежем! При этом большими ножницами перед носом клацают.
Жалко. Коса у невесты красивая, пышная, да пшеничная, до самого пояса. Пришлось жениху опять всех мелочью одаривать. А девчата не унимаются, туфли с невестиных ног сняли, и давай ими торговать. Выкупай, говорят, а то невесту придётся босую в жёны брать. А чтобы по морозу, да снегу идти могла, нарядим её в калоши.  Вот мол, позору-то будет, если в калошах в поссовет невесту привезёшь! Так что мол, насыпай денег в туфли до самых краёв, да не скупись!
Пришлось жениху последнее, что было в кармане, в туфли высыпать.

Наконец-то жених до невесты добрался, а его вместе с невестой из дома не выпускают, опять, кричат: "Плати!" Выкупай мол, обратную дорожку, чтобы дорожка твоя была. Не выкупишь, по своей-то дорожке в любой миг невеста назад домой вернётся. А чем ты её тогда выкупать станешь, когда у тебя уже сейчас деньги кончились!

 Вот и пришлось жениху у друзей карманы потрясти. Да, не имей сто рублей, а имей сто друзей! Набрал жених денег, выкупил дорожку.

Наконец-то получил Виктор Любашу, в сани на сено усадил и покатил в поселковый совет расписываться. Эх, да не тут-то было! Дорогу им, верёвками перегородили. Сзади дружки едут, дорогу выкупают, кому конфет дадут, а кому и винца поднесут. Только успели от одного двора отъехать, как у другого из ворот целая толпа вывалила, все за руки взялись, да дорогу всю перегородили. И так до самого моста через Томь, что ни двор, то засада!

А на самом мосту уж и стол стоит под белой скатертью, и народищу, тьма тьмущая. С гармошкой стоят, жениха с невестой ждут.
Пришлось жениху остановить лошадей. Спрыгнул с саней, невесту под руки взял, да к народу подвёл. Низко поклонился и просит:

—  Не держите нас с невестой на злющем холоде, да на жгучем морозе. Нам жениться нужно, мы в поссовет торопимся расписываться. Лучше пожелайте нам добра да счастья.

-А ему отвечают:

— Так, а мы тожать тут окалели все,  вас дожидаючись. Надо б нас тожать согреть.

Пришлось дружкам на стол шампанское выставлять.

А народ кричит:

— Э-э-э, не пойдёт. Этим вы сами забавляйтесь. Нам для сугрева, что-то погорячее надо б.
 Тут дружки другого вина не пожалели и поставили на стол. А потом и самогоночки поставить не поскупились. Откуда-то закуска появилась, огурцы солёные,  да картошка отварная, даже ещё тёплая! Пригубил народ, согрелся и давай напутствия свои говорить.
Первый своё слово гармонист взял:

— Ребяты, мы вас вот с таких пор знаем — он показал рукой возле своего колена и продолжил — росли на наших глазах. Хорошими были в детстве, замечательные в юности и будьте самыми лучшими в семейной жизни! За вас!

Он пригубил самогоночки, а потом как развернёт меха, да как врежет частушку:
— Моя милка лучше всех
Я нашёл её в овсе
Да она рыжа без волос
Да притоптала весь овёс! — да так бойко и задорно, что удержаться просто невозможно, ноги сами в пляс идут. Гармонист играет, народ пляшет, да частушки поёт, пьёт да закусывает, да время от времени слово "берёт" молодым напутствия даёт.

Жених с невестой уж уехали, а на мосту, не взирая ни на какой мороз песни, да пляски продолжаются.
Только свадебный поезд с моста съехал, как на переезде шлагбаум опустили.

—  Не проехать вам, не пройти, не будет вам пути, коли не откупитесь! — закричали дежурные.
Пришлось откупаться.
Так до самого поссовета и приходилось дружками "расчищать" дорожку.

В поссовет зашли только жених с невестой, да дружки-свидетели, остальным там не поместиться. Остальные на улице грелись под баян брата жениха, Николая. Гости пили, пели, да плясали, молодых ожидаючи. На своё веселье столько народу собрали, что возле поссовета всю дорогу заняли.

А на мосту до самого возвращения молодых продолжалось веселье. Только стол к другому концу моста перенесли. Как только молодые на дороге показались с переездной будки вынесли кастрюли, да миски и вновь свадебный "поезд" тормознули.

Тут уж на столе сами своё вино поставили. Молодых из саней подняли и заставили наставления, да поздравления слушать и конечно целоваться заставили, "горько" кричали. Так бы и держали всех на мосту, если бы крёстная опять не вступилась за молодых.

— Вы чего это на ветру, да на морозе молодых целоваться заставляете! Они же без губ останутся, а их родители ждут с хлебом–солью!

Пожалели, отпустили. "Поезд" из четырёх подвод идёт, а за ним шлейф с гармошкой тянется. Песни на морозе поют, да пляшут. "Знай народ, свадьба идёт!"

Вернулись девчата в Черногорск без Любаши.
На Любашино место в комнату общежития пришла новая девочка, черноглазая красавица Эрика Динер. Мама у неё немка, а папа армянин. Девочка, как солнышко, улыбчивая, весёлая и как потом оказалось, очень мечтательная. Работала Эрика в прядильном цехе в одну смену с Людмилой, поэтому они очень быстро сдружились.

Когда автобус подошёл к остановке "КСК", Валентина попросила, чтобы ей открыли дверь.

Со всех ног она кинулась в цех. У ворот в цех девушка увидела помощника мастера, Колю.
— Коля привет, где Иван Иваныч? Он пришёл?

— О, привет. Иван Иваныч у нас теперь старший мастер цеха. У тебя теперь мастер Федя с другой смены.

— Коля, предупреди Фёдора, что я завтра на работу выхожу.

— Будет сделано. А как с институтом, приняли?
— Приняли, Коля, приняли — засмеялась девушка.

— Ну как там Абакан, стоит?

— Да куда ж он денется? — опять засмеялась девушка.

— Слушай анекдот.

— Коль, мне бежать в отдел кадров надо — взмолилась девушка.

— Я быстро, провожу до лестницы и расскажу. Значит так, прилетел Ричард Никсон в Россию, а Брежнев его и спрашивает, как там Америка живёт. Никсон отвечает, что хорошо живёт, все работают, деньги зарабатывают. А вот у тебя, говорит, в Хакасской области в самой её столице мужики водку пьют да друг другу  морды бьют.
А Брежнев ему говорит: "Врешь подлец, не могут там мои мужики пить. У них закусывать нечем, одна кабачковая икра на полках" — рассмеялся Коля.

— Это точно, Одна кабачковая икра. Поэтому они и едут куда-нибудь в деревню за продуктами. А Никсон к нам Коля, не приезжал.

— Если анекдот есть, значит приедет. Народ не проведёшь. Он всё наперёд знает — весело рассмеялся Коля.
В это время из кабинета директора вышла Маша и сразу обратилась к подруге:

— Ну, ты как, поступила? — спросила она, торопясь по коридору в свой отдел.

— Да. Вот к вам иду с документами. Скоро опять отпуск брать на занятия.
— Ну пойдём — они вдвоём зашли в отдел кадров, а через полчаса Валентина уже ехала в автобусе по городу.
Она вышла у продуктово-овощного магазина и быстро открыла дверь.

В дверях она столкнулась с молодым человеком. Парень, открыв дверь из магазина в коридорчик, отклонился в сторону, чтобы пропустить девушку, а она кинулась именно в ту же сторону, чтобы пропустить парня.

— Ой, простите — выпалила Валентина.

— Это вы меня извините за неуклюжесть — извинился парень и
 они разошлись по разным сторонам.

Валентина купила продукты, овощи и булочку с кефиром. Она вышла из магазина, села на лавочку под кустик и сняв крышку из фольги со стеклянной бутылки, немного отпила.

— А вы что, тоже не местная? — услышала она сзади себя мужской голос.

Девушка обернулась, это был тот самый парень, с которым она столкнулась в дверях магазина.

— С чего вы так решили?

— Местные обычно домой спешат, а вы на лавочке перекусываете.

— Можно сказать, что местная. Живу в общежитии. Была в другом городе, вот проголодалась. Какая разница, где выпить кефир, здесь или в общежитии.

— А я не местный. Приехал сюда работать художественным руководителем.

— Понятно.

— Меня Валера зовут, а вас?

— Валентина.

— Валя.


— Нет Валентина, Валя в нашем кругу уже есть.

— Понял — засмеялся он.

— Не хочу вам мешать обедать, хочу предложить завтра сходить в кино. В какое время сможете, в час, два, три? Или лучше вечером?

— Скорее всего на завтра ничего не получится. Мне завтра на работу во вторую смену. А вот послезавтра, в субботу, я буду свободна.

— Тогда в субботу, в какое время?

— Давайте днём в парке. Часа в два. Подойдёт? В кино пожалуй я не смогу, а погулять в парке, поговорить, думаю что получится —  заверила Валентина.

—  Всё, скрепили! В субботу в два дня жду у входа в парк. Приятного аппетита, я пошёл. Пока.

— Пока — ответила девушка и парень быстро зашагал по дороге.

Валентина пришла в общежитие, сварила борщ, приняла душ и легла спать.

Проснулась она от тихих разговоров девчат.

— Отработали? Я борщ сварила, видели?

— Уже поели — крутясь перед зеркалом, ответила Людмила.

— А время сколько?

— Скоро восемь — смеясь, ответила Люда.

— А ты куда нарядилась?

— На свидание!

— С кем?

— Ты не знаешь. Ладно, я пошла, приду всё расскажу —  пообещала подруга, и скрылась за дверью.

—  А что за парень-то? Она говорила?

— Вчера в кино с ним ходила, на сегодня опять куда-то пригласил — пояснила Валя.

— Ясно.

— А ты как, поступила? — спросила Валя.

— Да. Документы отнесла на комбинат и заявление подала, чтобы отпустили на первые занятия.

— Долго они будут длиться?

— Занятия? Месяц. Потом первая сессия. В субботу надо книги взять в библиотеке конспекты  Ленина. Там на эту тему пять разных предметов. Научный коммунизм, научный атеизм, история КПСС.

— Понятно.

Эрика сидела за столом и что-то чертила на газете, не вступая в разговор подруг. Она вообще не слышала, о чём говорили девушки, она мечтала.
Когда Людмила пришла со свидания, Валентина уже спала.
В субботу, как и обещала девушка Валерию, к двум часам дня, она пошла в парк.

Он стоял у центральных ворот в парк.

— Шикарно, шикарно! Выглядишь на все сто. Добрый день!

— Добрый. Так прямо на все сто? Не старовата для тебя?

— Что? А! — засмеялся Валерий, поняв намёк девушки.

— Ну что, в парк или? — многозначительно спросила Валентина.

— Куда скажешь, я здесь новичок. Где гуляет молодёжь, не в курсе. В парк, так в парк. А вообще город очень зелёный, красивый. Молодёжи много. Маленький только.

— Откуда приехал сюда?

— С Ленинграда. Ленинград большой город.

— Ленинградец?

— Да. Коренной. Там родился мой дед, родители и я тоже.

— Зачем к нам, в Сибирь? Несчастная любовь? — лукаво посмотрев на парня, спросила Валентина.

— Нет, не в любви дело. Дело в правде. Так скажем.

 — Если к нам художественным руководителем, то вероятнее всего имеешь соответствующее образование. Институт культуры заканчивал?

— Вообще-то нет. Я окончил музыкальную школу с красным дипломом, а за плечами исторический универ.

— Вот как. Интересно. И как это может быть связано между собой? Я понимаю, если бы ты в школу пошёл. Там и как историк пригодился бы, и как музыкальный работник. Часов выше крыши. Один, без семьи, мог бы на "Москвич" накопить.

— С историей я поссорился. Скажем так, моя история с историей началась ещё в студенческие годы. Учился очно, мог позволить себе углубиться в историю, лучше бы этого не делал. Обнаружил столько белых пятен! Если коротко, то та история, что нам дают в школе, вовсе не история, а литературно-художественное произведение.

— Интересно. А где учился, в Ленинграде?

— В Москве.

— МГУ имени Ломоносова?

— Да!

— А когда он был создан? — спросила девушка, что бы убедиться, не лжёт ли ей парень.

— 12 января 1755 года, императрицей Елизаветой Петровной.  В университете предусматривались три факультета — юридический, медицинский и философский. В философский входит исторический факультет.

— Ну да, Российской исторической древности и геральдики — дополнила Валентина.

— Да, так и есть. А я подумал, тебе это будет не понятно.

— А что у тебя там за белые пятна?

— Понимаешь, мы работали с библиотечными архивами. Так вот если судить по учебникам истории, всё что нам с тобой давали в школьные годы на уроках истории, это одна история, а если вникнешь в архивные данные, то получается совсем другая история. Так вот. Понимаешь?

— Пока не очень. Я всегда была уверена, что историю России писали на основании архивных документов. Разве нет?

— Нет. Вот давай возьмём такой факт. Куликовское поле. Нам в школе говорили, что там сражались русские князья с татарской ордой, а на рисунках, фресках, картинах и иконах русские бьются с русскими.
Есть там и татары, но как помощники и с той и с другой стороны. Выходит, что это какие-то междоусобные войны между князьями были.

А про Чингисхана вообще мрак, понимаешь? Вот скажи мне, на каких языках говорят британские колонии, Индия например.
 
— На английском конечно.

— Во-о-от. А французские колонии на французском языке и всегда так было, кто завоевал, тот требует, чтобы говорили на его языке, на языке за-во-евателя. А почему мы на тюркском или монгольском не разговариваем? Если учесть, что Чингисхан нас завоевал, и мы были под татаро-монгольским игом почти триста лет, то почему мы совсем не знаем монгольского языка? Совсем! Никто! Это как? Да много ещё таких белых пятен в истории. А то, что написано, это сплошная ложь. А мне не хочется никому лгать.

А чего-то добиться, практически невозможно. Всех всё устраивает. Это и понятно. Доктора исторических наук получили свои регалии, а наука ложь? Значит и они никто! Они правду не допустят. Так и будет всю жизнь.
 В этих архивах порой такое найдёшь, но будешь молчать, что бы куда-нибудь не упекли.
Мы все с детства знали, что Тамерлан это монгол.  А Герасимов, по просьбе Сталина сделал слепок с его черепа, и получилось вполне европейское лицо. Но в учебниках упорно пишут, что это был монгол. Словом, как в народе говорят, что плеть обухом не перешибёшь? Ну, вот и я отказался топором махать.

— Если это так, как ты говоришь, то ты ведь не один про это узнал. Может быть со всеми собраться и написать в научный исторический центр свои результаты исследований?

— Пробовали до нас умные люди, обращались, да поплатились, кто свободой, кто рабочим местом. Нет. Революцию на этом сделать не получится, а по-другому никто ничего переписывать не будет.

— Наверное, ты прав.

— Ты знаешь, а я проголодался, может в кафе заскочим?

— Давай, сходим в кафе. Только я ничего не хочу.

— А мороженное будешь?

— Теперь уже могу и мороженое.

— А раньше не могла?

— А раньше не могла. Во Львове была на экскурсии на комбинате, где изготавливают мороженное и надышалась так, что несколько лет есть его не могла.

— Вот бы так надышаться чем-то съестным, чтобы тоже есть не хотеть — засмеялся Валерий.

— Скажи, а ты что-нибудь про Скудару читал?

— А ты про Скифию. На земле которой раскинулась Россия?

— Значит читал. Что там про скудар пишут?

— Ну что пишут, что был такой народ. Какого только народа на нашей землице не было! Всякого и киммерийцы, и сарматы, ну и скифы и славяне, русы, росы. Одни приходили либо  ассимилировались с местными, либо прогоняли коренных, пишут. Что ещё они напишут?

— А то, что это мы и есть, не пишут? Мы киммерийцы, и сарматы, и скифы-скудары, и русы, и росы и славяне, никуда никто не делся.

— Та-а-к. Почему ты так решила? Давай, выдвигай свою гипотезу!

— Это ещё Александр Блок сказал:
Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы,
С раскосыми и жадными очами!

Валерий продолжил:
Для вас — века, для нас — единый час.
Мы, как послушные холопы,
Держали щит меж двух враждебных рас
Монголов и Европы!

Мы и сейчас продолжаем его держать. Но это мнение Блока, хотя он и близко не раскосый — засмеялся Валерий.

— Я тебе сейчас скажу уже не гипотезу, а правду.
Есть такие фамилии: Скудар; Скударь; Скударин; Скударный и Скударнов. Я эти фамилии встречала, да и сама я имею такую же фамилию.

Так вот если на земле современной России есть такие фамилии, то это значит, никуда этот народ не делся. Он и есть народ Руси. Он таким был тогда, многонациональным или многоплеменным, как угодно, как и сейчас, и голубоглазые, и кареглазые, и с круглыми, и с раскосыми глазами. И этот народ, тысячелетиями живёт на одном месте.

— Да. Ты меня положила на лопатки. Я думал по-другому. Хотя видел в музеях скифское золото, так там изображены девушки в кокошниках, мужики с бородами, да славянским лицом. Ты права. Спасибо тебе. Это же бесспорное доказательство, что названия менялись, а народ каким был на этих местах таким и остался. Как ты сказала, тысячелетиями! А ты знаешь, что Пётр Первый, чтобы приравняться к возрасту Европы, вычеркнул из жизни Руси пять тысяч лет!

— Откуда мне это знать, я же в архивных библиотеках не была — с сожалением произнесла девушка.

Они подошли к зданию кафе и Валерий открыл дверь, пропуская Валентину вперёд.

— Ты точно ничего не хочешь, кроме моженного?

— Точно! Я не голодна — засмеялась Валентина.

Ел Валерий очень аппетитно и очень аккуратно, тщательно прожёвывая пищу. Закончив трапезу, он ловко и красиво воспользовался салфеткой, быстро работая своими длинными и ухоженными пальцами.

— А по вечерам ты в парке бываешь? На танцы ходишь? — вдруг спросил он.

— Давно не была.

— Я приглашаю. Мы сегодня в субботу играем на танцах. Приходи, послушаешь, потанцуешь.

— Если девчата пойдут, то, возможно, и я пойду.

— Приходите. Я буду рад — он посмотрел на часы и сказал:

— Через час у нас репетиция. Мы не прощаемся, я надеюсь, мы сможем завтра увидеться?

— У вас и завтра репетиции?

— Не знаю пока, сегодня будет ясно, нужно ли ещё репетировать.

— Завтра я не смогу. Завтра у меня дела — улыбаясь сообщила девушка.

— Хорошо. В понедельник? Это мой выходной день. Смогу в любое время.

— Только днём. С понедельника я в ночные смены ухожу.

— Отлично, давай встретимся днём. Так же в два часа, идёт?

— Идёт. Спасибо за мороженное, я пожалуй пойду.

— Если есть время, можно пойти со мной на репетицию.

— Нет. Давай до понедельника.

— На танцы приходи, не забудь, хорошо?

— Хорошо.

 Вечером Валентина с Людмилой пошли на танцы в городской парк.
Увидев девушек из прядильного цеха возле танцплощадки, Людмила подбежала к ним.

А Валентина поднялась на танцплощадку под музыку саксофона. Это играл Валерий.

— Идейная, Валентина — услышала она, когда наступила музыкальная пауза. К ней, улыбаясь и расставив руки в стороны, спешил Серёга. Девушка засмеялась, а Серёга подхватил её и, прокружив вокруг себя, поставил на место.

— Подпольщица. Сколько мы не виделись?

— Давно не виделись. Хотя я на праздниках иногда видела тебя, но не получалось подойти.

— На концертах и я тебя видел, только вот к тебе точно нельзя было подойти — они рассмеялись.

— Ну как ты? Как дела, чем вообще занимаешься?
Но тут зазвучала музыка и Валентина предложила

— Давай потанцуем?

— Пойдём лучше погуляем. Я вообще-то никогда не танцую.

— Пойдём — согласилась девушка.

Они спустились со ступенек и столкнулись с компанией, в которой был Юрьев. Анатолий удивлённым взглядом проводил Валентину с Сергеем.

— Давай, рассказывай. Какие у тебя за это время изменения в жизни произошли. Замуж не вышла?

— Не вышла. Поступила учиться на заочное, вот скоро поеду в Абакан на первые занятия. А в основном всё как всегда.

— Собрания, рейды, статьи в Черногорском рабочем, так?

— Та-а-ак. А ты не плохо обо мне осведомлён — рассмеялась девушка.

Они прогулялись под фонарями, прошли вокруг танцплощадки и вернулись.

— Тебе, наверное потанцевать хочется. Давай я тебя провожу на площадку.

— Давай.
Он провёл девушку до её компании девчат и поспешил к брату на сцену.

— С Пестуном гуляешь? — услышала она возле уха голос Юрьева.

— А ты с кем? С алкоголем? Опять разит на километр. С начальников сняли?

— Нет, не сняли. Сегодня суббота. Завтра отосплюсь. В понедельник буду чист, как слеза. Пошли погуляем?

— Я танцевать пришла.

— Тогда пошли потанцуем. Медляк клёвый. Пошли? Саксофон.

— С пьяницами не танцую.

— Обидеть хочешь? Не, не получится. Давай присядем, вон сидения пустуют. Поговорить надо.

— Пойдём, хотя разговаривать с тобой никакого удовольствия нет, но всё равно меня уже никто танцевать не пригласит.

— Почему?

— Солидарность ваша городская, пока другую девушку себе не найдёшь, никто ко мне не подойдёт.

— А Пестун?

— А Серёга друг. Он когда-то спас меня.

— Это он может.

— А почему ты его Пестуном называешь, здесь не зверинец какой-то?

— Когда он в школе учился, то вначале опекал одного брата, потом следующий подрос, в школу пошёл, он их вместе опекать стал. Приведёт в школу, разденет, в столовую приведёт, усадит, покушают, заберёт. Со школы тоже ждёт каждого и домой отводит. Вот и сейчас здесь торчит. Сам не танцует, а на все танцы ходит, потому что братьев опекает. Младший в оркестре играет. А маме понравился твой красный салат.

— Что?

— Салат, говорю, твой красный, маме понравился.

— Ты что его замораживал?

— Нет. Мама с батей на другой день приехали. Я сказал, что это ты таким салатом меня кормила. Они похвалили.
Спрашивают про тебя. А я им говорю, что не видимся, смены разные. Батя интересуется, в институт поступала или нет.

— Поступала и поступила, скоро занятия. Так и передай Василию Павловичу.

— Хорошо. Передам.

— Вот и хорошо. Ну ладно, славно поговорили, мне к подруге нужно подойти — она встала и подошла к кучке девчат.

— Люд, ты с кем домой?

— У меня парень есть.

— А где он?

— Здесь. А что?

— Да я домой. Юрьев под шафе, пристал. За мной увяжется, не хочу с ним с пьяным разговоры разговаривать.

— Ладно, иди. Если что, я с девчатами приду — заверила подруга.

— Ну, хорошо.

Всю неделю Валентина встречались с Валерием, и всякий раз она узнавала от него много нового и интересного. Валерий подсказал девушке, как правильно нужно читать литературу:

— На ряду с классиками, необходимо читать "Роман газету." Во-первых, будешь в курсе всех новинок. Появятся любимые писатели. Будешь следить за их творчеством. Во-вторых, это тебе очень пригодится, будешь рекомендовать ученикам для внеклассного прочтения на определённые темы.

Классиков необходимо читать и иностранных. Желательно в подлиннике, но и перевод не плохо. Стараться знать и иностранных молодых литераторов. Могут оказаться довольно интересные литературные произведения. Особенно  на тему Фэнтези. Зачитаться можно. Хотя здесь у вас вряд ли ты что-то найдёшь. Но в Московских библиотеках, магазинах встретить можно. За ними большая охота — увлечённо рассказывал Валерий.

Валентина впитывала всё как губка. Ей очень нравилось всё о чём говорил новый знакомый.

В понедельник, после работы, они встретились с Валерием, гуляя по городу, всё время говорили о политике. А в девять часов вечера они попрощались, ей выходить в ночную смену. Во вторник Валентина была занята, проводила комсомольское собрание, после чего выпускали цеховую газету. В среду она была на репетиции хора и только в четверг вновь встретились с Валерием.

— Завтра я не смогу с тобой встретиться, у нас вечерний рейд по городу — сообщила она молодому человеку.

— Что за рейд?

— Обычный рейд. Всех, кто нарушает порядок, всех собираем. По подвалам смотрим, не сидят ли там пьяницы или кто хуже. Собираем детей, кто после половины десятого ночи по городу бегает, по домам их развозим.

— То-то, я смотрю у вас ни одного пьяного не видно. Даже у нас можно увидеть. Правда их тоже в вытрезвитель забирают, но всё же они есть. У вас вообще красота!

— У нас дружинники ещё дежурят. Тоже за порядком следят.

Валерий много говорил о Ленинграде, Валентина рассказывала о тайге, о своей Балыксе.

— Очень интересно о своём посёлке рассказываешь. Даже захотелось там побывать.

— В отпуск пойду, можно будет на твои выходные дни съездить туда. Тебе понравится. Тайга всем нравится. Мои дедушка с бабушкой, тоже люди очень интересные. Если с ними пообщаешься, то точно не зря время потратишь — рассмеялась Валентина.

В пятницу, после работы Валентина возвращалась в общежитие в семь часов вечера, Людмила в это время уже собралась на свидание со своим парнем.

— Ты когда нам его покажешь — спросила Валюшка.

— В эти выходные — заверила Людмила и ушла.

Проезжая на автобусе мимо кинотеатра Валентина увидела, как Людмила торопится на свидание, а на крыльце кинотеатра стоит Валерий. Автобус остановился и Валентина увидела момент их встречи.

 — Да, интересно — почему-то улыбнулась она.

Во вторник, перед работой, Валентина сходила на свидание к Валерию, но даже никаким намёком не выдала своей разоблачительной тайны.

— Ты сегодня такая весёлая, шутишь, смеёшься. С тобой очень интересно.

— Да, мне с тобой тоже было интересно. Но мне пора, спасибо за приятное время препровождение.

— Завтра увидимся?

— Поживём увидим.

— Ну, я приду к двенадцати к воротам в парк.

— Понятно.

Валентина с нетерпением ждала Людмилу. Она не знала, как рассказать подруге, что они бегают на свидание к одному и тому же парню. Но, сказать придётся.

Девчата пришли с работы и Людмила спросила:

— Дай мне сегодня на свидание твоё платье.

— А во сколько у тебя свидание?

— В восемь.

— А твоего парня Валерой зовут?

— Да. А откуда ты знаешь?

— Ну, моего знакомого, к которому я на свидание хожу, тоже Валера зовут и он играет по субботам в парке на саксофоне.
У Людмилы округлились глаза.

— Правда что ли? И что будем делать?

— А помнишь, мы раньше, когда нам с тобой один и тот же парень назначал свидание, приходили ты в моё время, а я в твоё, а потом приходили вместе — напомнила Валентина.

— Помню. Но тогда мы не встречались, а только начинали ходить на свидание. Мы с Валерой встречаемся уже второй месяц.

— Он тебе нравится?

— Очень.

— Как быть? У нас просто свидания. Мы вообще-то даже за руку ни разу не взялись. Просто друзья. Я не буду больше ходить к нему на свидание. Встречайтесь. Мне не обидно. Мне просто было с ним интересно и очень познавательно.

— Надо же, одновременно с двумя встречался. Не хватало ещё, чтобы он между нами выбирал. Давай вместе бросим в один раз и пусть гадает почему к нему никто на свидание не пришёл — предложила Люда.

— Я уже не пришла сегодня. Теперь ты решай, как поступишь.

— Ну как, так же. Тоже не пойду — было видно, что такое решение Людмиле давалось не просто.

— О-о-о, бедный мужик. За двумя погнался и один остался — засмеялась Эрика.

— Один не останется, девчат в городе пруд пруди. Найдёт кем заняться. — сказала Валентина и рассмеялась.

В субботу Валентина с Людмилой танцевали у самой сцены, где играл на саксофоне Валерий. А через неделю вахтёр остановила Валентину в дверях общежития.

— Девка, тут вроде как тебе письмо. Парень не знал точно твою фамилию, написал, как запомнилось, вот возьми — женщина протянула Валентине конверт на котором было написано:

"Валентине Скудара"

Обратного адреса не было, но девушка и так догадалась, кто его написал. Она открыла конверт и прочла.
Валерий писал, что возвращается в Ленинград и предлагает ей взять отпуск и приехать к нему в гости. Обещает показать город и все исторические и культурные его места. Далее следовал адрес и его полное имя и фамилия.

 — Хорошо бы, да пока учусь, не получится — подумала девушка и спрятала письмо, чтобы никто не увидел и не сказал о нём Людмиле.

Время уезжать на первое занятие в институт. И тут Валентина вспомнила, что обещала позвонить Александру на работу и сообщить о своём приезде.

— Тёть Клава, а можно мне в Абакан позвонить?

— А чё за срочность-то, такая?

 — Человека одного надо предупредить, что я завтра там буду.

— На, звони — она пододвинула телефон к девушке. Валентина набрала номер, ответил девичий голос

— Здравствуйте, а можно к телефону пригласить Александра Савченко?

— Нет нельзя, он очень занят.

— Тогда передайте, что я завтра буду в Абакане, в институте.

— От кого передать?

— От Валентины.

— Хорошо. Передам — ответила девушка и положила трубку.

— Но либо девушка забыла сказать про её звонок, либо Александр передумал с ней видеться, к институту Александр не пришёл. Валентина попыталась ещё раз дозвониться до Александра, но всё тот же девичий голос ей ответил, что о её звонке сообщит. Александр так и не пришёл.

В канун нового года ровничница Нина Попова попросила Валентину помочь ей с подготовкой к празднику.

— Чем я тебе помогу? В ресторанах не бывала, никаких блюд особенных не знаю — удивилась девушка.

— Помоги мне с ребёнком. Гостей много будет, а он у меня бойкий не даст ничего сделать. Ты с ним погуляешь по улице, или дома с игрушками позанимаетесь, я всё и успею. Парень он у меня компанейский, со всеми ладит. Помоги.

Валентина была обескуражена от такой просьбы, но всё же согласилась.

— Ну, вот и хорошо, завтра прямо с работы и ко мне.
Договорились?

— Договорились.

Тридцать первого декабря отработали на час раньше и Валентина вместе с Ниной Поповой поехала к ней домой.
Двери в квартиру открыла младшая сестра Нины, Светлана.

— Светка, знакомься, это моя знакомая с комбината. Она посидит с Андрюшкой, а ты бегом к маме, помоги ей подготовиться к празднику.

Светка кивнула Валентине и быстро выбежала в двери.

— Валентина, мой руки, сейчас покушаем и за дело. Я вообще-то почти всё вчера ещё приготовила. Сейчас в духовку утку печься поставлю, да мясо жарить буду. Потом салатиков настрогаем.

— А где сын?

— Андрюшка? Так спит ещё. Скоро проснётся.
Садись. Я гороховый суп утром варила. Котлета с рожками, давай, покушаем и за дело. Мой поздно приходит, думаю в восемь будет. А ты у нас когда замуж выйдешь?— ставя перед девушкой тарелку с супом спросила Нина.

— Не знаю. Не встретила ещё того, за которого бы замуж захотелось.

— Это потому что у тебя вокруг все только друзья, а не влюблённые. Надо вон как Лизка из ткацкого. Правда она тебя постарше. Она школу жизни в Москве прошла. На лицо посмотреть, так ничего особенного. Не красавица вообщем и умом не блещет. Сама говорит, что еле-еле восемь классов осилила. Но на работе хвалят. Получает хорошо.

Так вот вокруг неё парни хороводятся стаями. Даже дерутся между собой. В прошлый раз, как раз в это время, одному её воздыхателю на остановке возле общаги голову проломили. Больше месяца бедный валялся — увлечённо рассказывала Нина, не глядя на гостью.

Валентина даже есть перестала, так эта новость её поразила.

— Чё замерла? Удивлена? То-то. Мужика надо на поводке держать. Поморить, конечно, какое-то время, потом допустить к себе. А потом опять дать попоститься. При этом так заласкать, чтобы он взвыл, как тебя хочет, а ты, мол, нельзя, время когда забеременеть могу или дни женские. Он помучается, помучается, а потом ты ему такАя сладкая будешь.

Долго канителиться не будет, предложение как миленький сделает. Главное не давать дОсыта тобой насытиться, на голодном пайке подержать и он твой. А когда девка всё позволяет, то парни не торопятся жениться. Зачем? Дома мамка и накормит, и постирает, а девка жену заменит. Не жизнь, малина. Ни каких тебе обязательств.

Ну и та, что к себе не подпускает, тоже не торопятся на такой жениться. Им надо чтобы приласкали, подразнили, чтобы он истому испытал, разомлел. А если ничего такого, значит либо фригидная, либо мужичка не ласковая. На кой она кому нужна. Таких не любят.

У нас в группе два случая было. Девчонка одна парня ждала из армии и никуда не ходила, себя берегла, а он пришёл и на другой женился. Она ему мол, ты подлец, я столько время потеряла, за другого бы вышла. А он ей говорит, что ты не вышла ни за кого, потому-что никому не была нужна. Ну а раз никому не нужна, так и мне тоже.

А второй случай, когда девка была, ну пробы ставить негде было, а парни, как из-за Лизки, друг другу морды били. Один даже с крыши сиганул, любовь свою доказывал. Вот парень ни с кем не дружил, а всё её уговаривал и уговорил. Его потом спрашивают, что ты на такой женился, через неё весь город прошёл, а он знаш чё ответил? Была бы, говорит, плохая никто бы к ней не пошёл. Женщина сама выбирает за кого ей замуж идти, от кого детей рожать. Вот так, он её  любит и ценит и хорошо живут.

А мне мамка моя сказала, что вон она себя берегла, а отец как напьётся, так кроет её последними словами. Гуляла бы, говорит, так и не обидно бы было, а так горечь одна, не жизнь. Ты говорит, моих ошибок не делай, крути парнями как можешь, зато и самой будет что вспомнить и если обзовут так не обидно. Но мне повезло. Особо гулять муж не дал, быстро предложение сделал — рассказывала Нина крутясь возле плиты.
В это время на кухню, выбежал полусонный маленький мальчик, около двух лет.

— Андрюшенька — подхватила Нина сына на руки — давай-ка молочка попьём, давай?— она подала сыну стакан с молоком. Он крепко обхватил стакан ручками и с жадностью стал пить молоко.

— Вот молодец! А вот тётя Валя, пришла с тобой поиграть. Ты покажешь ей свои игрушки?

Мальчик закивал, сполз с рук матери, подошёл к Валентине, и взял её за руку
— Посли

— Пошли — подчиняясь малышу, девушка пошла с ним в зал, где по всей комнате были разбросаны детские игрушки.

Долго водиться с малышом не пришлось, через час пришёл его отец.
Со всех ног Валентина бросилась бежать в общежитие.
— Салаты, надо успеть приготовить салаты к празднику. Девчата должны всё для них купить. Надо успеть до одиннадцати их сделать. Уже девятый час вечера. В одиннадцать  все идём  к Галке с Валеркой встречать Новый год. Галка тоже на работе. Стол мать Валеркина готовит, от  нас салаты — не переставая думать о салатах, она быстро поднялась на свой этаж и открыла комнату и подбежала к столу.
— Так, колбаса есть, отварная картошка, морковка, огурцы — перечисляла она все ингредиенты для салата" оливье"
— Селёдка тоже есть и свекла, ну всё есть. Хорошо. Должна  успеть.

Всё для салатов девчата приготовили и нарезая мелкими кубиками колбасу, Валентина вспоминала разговор с Ниной.

— Так вот значит, как Юрьев получил травму. Надо после праздника сходить в ткацкий, увидеть эту Лизку. Вот ты какой. Я даже знаю, что он скажет, если я спрошу про неё.  Скажет, что не монах, клятвы в верности мне не давал и вообще он человек свободный, как хочет, так и живёт. Вот и всё. Ну и зачем мне тогда спрашивать? Тронуло? Тронуло! Обидно? Да, обидно, но не смертельно! Переживём!

А что же это он опять выпивать стал? Лизка не досталась? Значит мало получил, наверно хочет чтобы добавили.
Какие же мы всё же разные. Девчата ещё в школе в своих дневниках пишут "Умри, но не целуйся без любви", а мальчишки наоборот. "Ты клёвый, если всё познал." Ну и как жить в таком обществе, где у разных полов разные ценности? Почему так? Может потому что есть такие Лизки? Всем хочется мужчиной себя почувствовать, а она выберет, кто сильнее того и она. Мне такое не нужно. Пусть лучше у меня будет много друзей. Это надёжнее.

Что хорошего, что Верка Волошина скрывается? А уж какая красавица, краше артисток столичных. Ну и кто Нинкину мать жить с таким чудовищем заставляет? Пусть моя мамка не лучший пример, но она с такими быстро расставалась. Ещё и сама отвесит так, что всю жизнь помнить будет — так за своими размышлениями она и приготовила салаты в срок.

 Девчата пришли с работы, началась
суета, беготня, примерка нарядов, причёски, но к половине двенадцати ночи они уже были у Галки в гостях.

После зимней сессии, Валентина обратилась к Нине Поповой
— Скажи, а в какой смене работает эта Лизка?

— Во вторую. А что?

— Хочу увидеть, за кого пробивают головы парням.

— А. Её станок первый, в первом ряду. Сходи после смены. Увидишь — засмеялась Нина.

После смены Валентина отправилась в ткацкий цех. За первым станком, в первом ряду работала действительно далеко не красавица.
Взрослая женщина была в старом тёмно-синем халате, в платке подвязанном под подбородок. На ногах какие-то тапки, похожие на широкие калоши. Низкий лоб, маленькие, глубоко посаженные глазки, маленький носик и почти нет губ. Широкие скулы скрывал платок. Руки сильные, с широкой ладонью, как у мужчин.

— Да, Нина права. Мало того, что не красавица, ещё и в возрасте, на вид лет сорок или даже больше. Всё понятно. Аннушка Драная, тоже не красавица, а мужики от жён к ней по ночам бегают. Похоже и здесь такая же история. Это для меня не пример — подумала девушка, отправляясь к проходной.

Ни установочные, ни экзаменационные сессии она не пропускала. Время учёбы отрывало её от общественной работы, но она старалась везде успеть. В марте в городе проходил большой праздник "Проводы зимы"

На площади развернулась "Ярмарка".
Чего только на этой Ярмарке не было! Каждое предприятие города приняло своё участие. Кто прямо на площади, на настоящей печи, блины пёк. А кто пельмени отваривал, да пивом угощал. Кто-то нарядами торговал, да кухонной утварью. Продавцы,  как купцы или как купчихи, в русско-народных нарядах.

В разных сторонах ярмарочной площади проводились состязания, да игры. Игры были самые разные: и в мешках бегали, и подушками в мешках на бревне бились, и силушкой мерились, и на меткость состязались, и с шестом прыгали, и по канату ходили, и в городки играли, и на столб лазили.
Всем победителям дорогие призы вручались.

Валентина тоже принимала участие в празднике. Вначале она участвовала в концерте, что был на площади под открытым небом. Танцевала с другими девушками из комбината в длинных сарафанах, да в кокошниках поверх платков, и в матерчатых душегрейках поверх курток.

 В танце ткань свою демонстрировали. Красивый танец был. Каждый лоскут ткани по три девушки держали. То все таканью прикроются и хоровод ведут. То по несколько девушек в центр встанут, да из тканей звёздочки или снежинку сделают, которая всё время вращается. А то все ткани одним концом в центр соберут и карусель устроят. Ткани яркие, девчата нарядные, красота!

А над всей площадью весёлая музыка звучит. От каждого предприятия артисты выходят, кто песни весёлые поёт, кто танцы задорные танцует, а то просто гармонисты, да баянисты частушки исполняют. И льётся над площадью, то задорная частушка, то весёлая народная песня.

 А Валентина уже с дружинниками, да своей оперативной группой за порядком следит. Пьяненьких в вытрезвитель не везут, пьяненьких по домам развозят. А вот тех, кто спор учинит или руками махать возьмётся, те вытрезвителя не минуют.
После шестнадцати часов другая группа патрулирует, Валентина  освободилась, можно домой отправляться. Автобусы переполнены, она пошла пешком. День хороший, солнечный. Морозец хоть и есть, да не сильный, только бодрит, не морозит. Народу много,никто никуда не спешит, по тротуарам города прохаживаются. Ходят с транзисторами, да с магнитофонами, откуда звучат песни в исполнении Высоцкого. Валентина бежит, прохожих обгоняет.

Обогнав небольшую компанию, она увидела, что  впереди Юрьев с какой-то дамой идёт. Любопытно стало, захотелось узнать, с кем это он гуляет. Встала в ряд со знакомыми ребятами, а сама подглядывает. Ребята быстро идут, разговоры громкие ведут, смеются. Валентина тоже быстро пошла, обгонять стали, она даму эту и увидела. Женщина в блестящей чёрной куртке до пояса, с металлическими заклёпками, в чёрных брюках в обтяжку, на шее беленький капроновый шарфик. Волосы чёрные, блестящие. Стрижка с начёсом надо лбом. Глаза стрелками подведены, губы вишнёвой помадой накрашены.
— Да это же Лизка! Вот это да! Яркая, шарм какой-то, а какой понять пока Валентина не может, но женщина явно что-то из себя представляет.

Ей стало интересно, куда они пойдут и, дойдя до автобусной остановки, она подождала, когда парочка пройдёт мимо.
 
Молодые люди прямиком шли в другое, соседнее с ними общежитие. Там живут взрослые люди и там так не контролируют жильцов и двери на ночь никто не запирает.
Пока Валентина дошла до своего общежития, она видела как Лиза и Юрьев вошли в подъезд и как появились в окне четвёртого этажа.

— Зачем я это делаю? Какая мне разница с кем он и где? — говорила себе девушка, а сердечко заныло, заболело.

В апреле новые мероприятия, день рождения Ленина, городские субботники, комсомольские собрания. А между мероприятиями читальный зал,  библиотека, конспекты до полночи.  Скоро экзаменационная сессия. Ни на что время не хватает. Цеховую газету даже проверить некогда, так ли там её оформили. Статьи в Черногорский рабочий тоже не отправляет. Со всех сил старается хотя бы в мероприятиях поучаствовать. Сама напланировала, самой и проводить.
А тут и Иван Иваныч с претензиями:

— Валентина, ты вот с отпусками на учёбу с продукцией опять отстаёшь. План пятилетки подтянуть надо, в следующем году пять лет будет, досрочно бы хоть на полгода  выполнить. Другие пятилетку за три года выполняют. Нам бы в грязь лицом не упасть, хотя бы на полгода пораньше сделать — строго говорил он.

— Понятно. Конечно, я согласна. Если в какой-то смене кто-то не придёт, то я могу выйти и отработать две смены подряд. Я смогу.

— Давай так, ты в субботу отработаешь с утра в первую, и потом выйдешь в ночь, и всё на своей машине. А я буду приходить, если вдруг понадобится помощь, то буду рядом. А если меня не будет, то с проходной позвони мне на домашний.

— Да. Нормально. Отработаю и отдохнуть смогу. Конечно, если что, так позвоню. Я согласна.

В субботние дни она работала не одна и даже в ночь уходила, тоже не одна. Были ещё желающие поправить свои показатели и улучшить финансовое положение. Причины разные, в основном больничные дни из-за детей.

Осенью на установочной сессии, они опять встретились с Александром и опять случайно. Валентина ждала автобус, а Александр из него выходил. Увидев, что девушка входит в заднюю дверь автобуса, он вернулся и прошёл к ней во вторую часть автобуса. Сидячие места были заняты и ухватившись за спинку сидения, она встала лицом к окну.

— Девушка, с вами можно познакомиться?- шепнул он на ухо, находясь за её спиной, Валентина обернулась.

— Ой, Александр, привет — искренне обрадовалась она появлению парня.

— Привет. Ты куда едешь?

— В общежитие. Я на установочной.

— А какая остановка?

— На следующей выхожу.

— Давай, провожу — следуя за девушкой, он тоже вышел из автобуса.

— Давай, проводи. Расскажи, как живёшь? Как Мария Ивановна? Как Женька? Смотрю, кольца нет, ещё не женился?

— Не женился. Женька гостил у бабушки в деревне, сейчас в Красноярске на занятиях. Последний год у него. А там дипломная.

— Ох, мне ещё до дипломной — засмеялась она.

—  Мы можем погулять вечером? Я после ночного дежурства. Вечер свободен.
Они свернули в узкий переулок, и вышли на другую улицу. Пройдя немного, она подвела Александра к продолговатому зданию, напоминающему барак.

— Хорошо. Приходи сюда, здесь всех пускают, посидим, поговорим. Это не то, как у нас в общежитии. Здесь все проживают временно, и никто никого не успевает запомнить. На улице сыро и холодно. В такую погоду не знаешь, как одеваться. В зимнем ещё рано, а в демисезонном, уже холодно.

— Приду часикам к восьми — посмотрев на часы, сказал он.

— Буду ждать — сказала девушка, входя в здание. Здание одноэтажное, деревянное. Для временного проживания вполне годится. В комнате, где жила Валентина, шесть коек и один стол. Есть кухня, где стоит обыкновенная кирпичная печь, которая греет помещение, и электропечи для приготовления пищи. Все удобства во дворе. Колонка для воды тоже на улице.

В основном студенты приходят только на ночь. Весь день то в библиотеках, то в читальных залах находятся после занятий. Кушают в студенческой столовой, там совсем не дорого и сытно, поэтому здесь готовят крайне редко, в основном кипятят чайники.

Валентина села за стол, разложила книги и конспекты, и стала переписывать всё, что удалось записать на занятии. Записывала сокращённо, поэтому приходилось расшифровывать свои же записи. То, что конспектировала из книг, то записывала в другую общую тетрадь.

Александр пришёл ровно к восьми часам вечера.

— Проходи. Пошли на кухню, там тепло и чаю попьём — пригласила его девушка.

— И ты в этом бараке живёшь? — удивился он.

— Ну не я одна. Проходи на кухню.
 
Она провела его по узенькому коридору в комнату, где топилась печь. Поставила на электроплитку чайник с водой. Пригласила к столу.

На кухню заходили, то девушки, то парни. Никто на Валентину с Александром не обращал никакого внимания.

— А парни тоже здесь живут?

— Они живут на другой половине. Сюда к знакомым приходят, конспекты списать, литературой поделиться. К ночи всех парней вахтёр попросит удалиться и никого до самого утра не запустит.

— Понятно. Я вот что подумал, а давай ты к нам? Женька уехал, место освободилось. Я днями на работе, мешать заниматься не буду.

— Нет. Как ты это маме своей объяснишь, что квартирантку привёл, прошу любить и жаловать? Нет, я в такие авантюры не бросаюсь. У меня другие принципы.

— У меня тоже, есть принципы. Если интересно, расскажу.

— Ой, чайник закипел. Я печенье купила, будешь?

—  Буду.
Она поставила перед ним чашку с чаем и положила на стол пачку печенья.

— Сейчас тарелочку местную под печенье возьму — Валентина взяла с решётки блюдце, сполоснула и хорошо протёрла.  Распечатала пачку печенья и выложила его горкой на блюдце.

— Ну вот, теперь давай пить чай и ты мне поведаешь о своих принципах — усаживаясь за стол, сказала девушка.

— Ты что-нибудь слышала о такой науке, как телегония?

— Нет, не слышала. А что это за наука?

— Вообще-то эта наука признана лженаукой. Но в восемнадцатом веке она вполне была серьёзной наукой.
Нам о ней наш препод рассказал. Он не считает её лженаукой. Он говорил, что в старое время каждый род боролся за его чистоту. Поэтому девушек и парней старались, как можно раньше поженить, чтобы сохранить свой род в чистоте.

Следуя этой науке, легко объяснить, почему у европейской женщины и европейского мужчины могут рождаться дети с внешностью похожими например на африканца или на китайца.Словом на человека отличительной национальности родителей.
Потому что первым мужчиной этой женщины был не европеец. А ещё объясняется уродство детей тем, что у женщины были неразборчивые связи и поэтому дети рождаются уродливыми.

Дело в том, что если у женщины за короткий срок была связь с несколькими мужчинами, а биоматериал мужчины, находящийся внутри женщины, может жить до восьми дней, то в любой из этих дней может наступить оплодотворение. Когда оно происходит от лидера, который победил за счёт своей силы, выносливости и скорости от одного мужчины, то всё хорошо.

А если мужской биоматериал присутствовал от нескольких мужчин, тогда к материнской клетке придут два или более таких выносливых мужских семян. Зигота, ну материнская клетка, начинает делиться неправильно и провоцирует нарушение развития эмбриона.

Хорошо у нас в стране медицина бесплатная, мы успеваем отследить  неполноценное развитие плода и беременность прерываем. А вот в странах капитализма женщины не могут себе позволить обследоваться, дорого. Дети рождаются больными, уродливыми. Там таких детей подвергают эвтаназии. Понимаешь о чём я?

— Да, вполне всё понятно.

—А если учесть, что могут быть какие-то венерические заболевания, то о каком здоровом потомстве может идти речь?—продолжил Александр.

— Да, ты прав. А почему эту науку признали лживой?

— Это запад признал эту науку лживой. А мы смотрим, что по тому или другому поводу скажут светила на западе. А у них уже давно между женщиной и мужчиной свободные отношения до свадьбы. И вообще, знаешь, запад катится куда-то вниз. В Италии на пляже женщины находятся с обнажённой грудью. Это не гигиенично. Особенно если женщина рожавшая. Молочные каналы не защищены, вот и болезни молочной железы и женских органов.

— От воды?

— Не совсем. Если вода чем-то заражена,  грязная, то уже ничто не спасёт. От воздушно-капельной инфекции, даже влажная ткань защищает, а так всё проникает в тело. Сквозняком.
Браки нужно заключать, когда молодые люди невинны. Ну, или хотя бы чтобы девушка была невинна. Тогда потомство будет сильным и здоровым.

— Да, наверно ты прав. Но ведь в жизни всякое может случиться. Скажи, а вот если бы ты влюбился, а она уже кому-то принадлежала, ты бы женился?

— Нет. Перемучился бы, перестрадал и всё.

— Сандр, тебе уже много лет, ты до сих пор ещё не женился, не тяни. Потом тебе либо разведённые женщины останутся, либо матери-одиночки.

— Тебе тяжело произносить моё полное имя? Меня в институте Алексом звали. Это мягче и короче. Скажи, а ты? Ты бы согласилась выйти за меня замуж?

— Я?

— Ну да. Ты!

— А как же любовь? Ты же меня не любишь, и я совсем мало тебя знаю, что выйти за тебя замуж. Как-то я так не могу.

— Ничего, мы чаще будем видеться, ты ко мне привыкнешь, а потом и полюбишь.

— А ты?

— И я тоже. Ты мне очень нравишься. А любовь потом придёт. Не у всех любовь с первого взгляда бывает.Хотя ты мне с первого взгляда понравилась. Я смотрю на девушек и с тобой сравниваю — как-то грустно засмеялся он.

— А почему ты тогда ни разу ко мне в институт не пришёл? Мы же сейчас случайно встретились.

— Я не знал, когда ты приезжаешь.

— Я тебе звонила на работу два раза и девушка обещала тебе передать.

— Наверно забыла.

— А ты что, не мог узнать в институте, когда у нас сессия и прийти?

— Я ждал звонка. Если не звонишь, значит, кто-то другой есть или просто не желаешь видеть.

— Понятно. Вроде бы всё логично, но как–то не по настоящему, что ли. Александр, уже поздно, скоро вахтёр попросит на выход. Давай я тебя провожу.

— Пошли. Завтра я до вечера на дежурстве. Послезавтра  ночная смена, можно я завтра вечером приду?

— Приходи, у нас осталось три дня занятий и домой.

— Они вышли на улицу, шёл мелкий дождь.

— Ты не ходи, не провожай, уже холодно. Давай, пока — он чмокнул её в темечко и вышел за калитку.

Ей не спалось, она всё думала, как же это можно понять? С одной стороны это греет душу, что кто-то есть, кто ценит твою невинность, а с другой стороны, если бы было не так, то она ему не нужна? Мало ли как в жизни бывает.

Вон как у мамки, напоили и надругались. Теперь ей и меня нельзя было бы родить. А она родила, да ещё в каких страшных обстоятельствах, когда должна была скрываться, чтобы меня в детский дом не сдали. В детском доме, это не у дедушки с бабушкой жить. Конечно, тоже всякое было, и дядька бил, и бабушка на его сторону вставала, обидно было. Но сейчас же всё хорошо. Сейчас всё давно позади — думала она, засыпая.
Новый год Валентина встречала с Александром, подруги уехали к Эрике в Черёмушки. После праздника она сразу пошла на зимнюю сессию. Вернувшись в Черногорск, Валентина узнала, что Эрику просватали, и что свадьба будет в июне.

После весенней сессии Валентина пошла в Областной отдел образования и попросила направление в какую- нибудь школу, что в районе Абакана на должность пионервожатой. Направление дали в школу села Подсинее, что находится сразу за городом.
Она побывала в селе и посетила школу, в которой решила работать. Село ей вообще-то не понравилось, но до города всего одна остановка.
Они с Александром подали заявление в ЗАГС и через два месяца, как раз перед осенней сессией, их должны будут расписать. Но прежде она должна выдать замуж подругу.

Жених Эрики, Андрей, работал в Абакане, жил тоже в общежитии и регистрацию брака молодые решили провести в этом городе.
Регистрация была в пятницу, в четыре часа дня. К назначенному часу девушки подъехали на такси.  Жених с друзьями уже ждал её у здания ЗАГСа.
Девушка была в белом без рукав платьице, до колен. Её высокую причёску из густых чёрных волос накрывала двухслойная фота до плеч. Высокий каблук белых туфель, делали небольшого роста девушку выше и стройнее.

После регистрации  молодые с друзьями праздновали в кафе до десяти часов ночи. После чего все поехали в Черёмушки проводить настоящую деревенскую свадьбу. Машина была бортовая, молодых усадили в кабине, а гости устроились на скамейках в кузове. После празднования в кафе, все были весёлые, задорные, много шутили, смеялись, всю дорогу пели песни.

От Абакана до села Черёмушки сто сорок километров,  чуть больше двух часов ехать на бортовой машине. К тому же по пути не один раз приходилось останавливаться. На одной из остановок решили срезать дорогу на пятьдесят километров и поехать по полям.
Дорога, хотя и грунтовая, но хорошо укатанная, ровная, ночь тёплая, единственный недостаток, это пыль за бортом. Но на него никто не обращал никакого внимания.

Пролетев через поле, машина выскочила на берег. Вдоль берега шла вполне наезженная дорога и все весело катились вперёд. Вдруг машина остановилась и водитель сказал:

— Мы едем по берегу вокруг озера, вернулись на то место, где сворачивали к нему. Мы заблудились.

— Придётся поехать от озера по какой-то дороге, она по всему в деревню идёт— предложил кто-то и водитель свернул на первую дорогу, что шла от озера. Дорога привела на стан. Это была кухня для полеводов.

Друг водителя, Никита, быстро перемахнул через борт и забежал на крылечко небольшого домика, где должен быть сторож. Он постучал в дверь, она вскоре отворилась и на пороге появился бородатый дед.

— Дедушка, простите, что разбудили— извинился Никита.

— Да я не спал, я на дежурстве.

— Дедушка, подскажите, как нам проехать до Черёмушек?

— До Черёмушек не знаю, не бывал там, а вот до моей деревне, вот по этой дороге и приедете в моё село Лебяжье.

— Спасибо дедушка, спокойного вам дежурства.

— Поезжайте с Богом — он закрыл дверь, а машина побежала по указанной дороге. Дорога привела к другому озеру, она было узкое и длинное. Проехав половину пути вдоль озера, дорога повернула в сторону. Въезжая в село, решили спросить дорогу в первом же домике, где горел свет. Домик был очень маленьким и даже без заборчика, но главное в окне горел свет, значит, не спят.

Никита с водителем Володей отправились к домику. Все остальные тоже покинули машину и приготовились ждать результаты посыльных.

Никита постучал в дверь,  она тут же распахнулась. На крыльце показалась старушка, одна её нога была в тапке, другая в калоше.

— Заходите, чего стучать-то. Заходите, у нас тут праздник, я внука женю.
Володя с Никитой зашли, в надежде, что кто-то из компании может знать дорогу до Черёмушек.

Но старушка в дом не пошла, а обратилась к компании стоящей у машины:

— Так чё стоите-то. Заходите, надо свадьбу праздновать, заходите. Давайте, давайте, не стойте — призывно махая рукой,  настаивала старушка.

 Компания двинулась к домику. Валентина тоже пошла вместе со всеми. Перейдя через порог, она увидела, что в домике во всю его длину стоят столы с остатками продуктов. Жених с невестой, обнявшись, лежат у стола на полу. Гости спят, кто у порога, а кто у стен и даже под столом, заняв весь пол.

Последними в дом вошли Эрика с Андреем. Кто-то из местной компании поднял голову и увидел молодых.

— Опять свадьба? Вот повезло. Э, э, поднимайтесь, у нас опять свадьба. Э-э-э вставайте — он поднялся и принялся тормошить всех возле себя. Те, протирая глаза, торащились на Эрику с Андреем и ничего не могли понять.

Конечно, в этом случае лучше бы взять и уйти, но нужно же было узнать дорогу до Черёмушек.

Старушка стала помогать своему гостю, будить остальных. Мало по- малу компания проснулась и стали выяснять, кто знает дорогу.

— Так, дорогу я вам подробно опишу, но прежде, раз уж вы к нам забрели, давайте ка за стол — сказал внук старушки, жених Олег.
А пока прибывшие гости размещались за столом, Олег стал будит свою молодую жену.

— Надюх, вставай. К нам гости пожаловали. Давай, ты теперь хозяйка, приглашай, да угощай гостей.

Невеста протёрла кулачками глаза и тоже уставилась на жениха с невестой.

— Вы кто?— спросила она, сев на полу. Но Олег не дал никому ничего ответить, заявив:

— Гости, Надь, гости! Жених с невестой. Вставай, привечай гостей, а я к бабуле— он вышел в прихожую-кухню.

— Баб — обратился он к своей бабушке

— Чего внучек, поди-ка сюда, подсоби-ка мне — позвала старушка внука. Он метнулся к ней в коридорчик и вышел с бутылью самогона.

— Никто не отказывается, все пьём за молодых, да и за нас тоже — разливая самогон по стопкам, приговаривал хозяйский внук, а его молодая жена подавала каждому стопку в руки.

— Кто водитель?

— Я — сказал Володя.

— Тебе не наливаю, тебе счас дорогу опишу, пошли на крыльцо. Молодым только по глоточку, а то некрасиво приехать на собственную свадьбу пьяными. Ну, у всех есть?
Пьём за молодых и закусываем, тем что есть, давайте, не скромничайте — он кивнул Володе и пошёл к выходу, Володя поспешил за ним.

Пока Олег с Володей были на крыльце, молодая хозяйка, пригубив вместе с новыми гостями, быстро освоилась, разговорилась и после второй стопки стала молодым кричать: "горько" Опохмелившись, хозяйские гости тоже заговорили и домик, как улей наполнился жужжанием.

Провожать приблудившихся гостей вышла вся компания. Они долго держали новых гостей возле машины, не позволяя в неё забраться. Бабуля опять притащила бутыль самогона и, приговаривая "на посошок" подносила каждому стопку вместе с корочкой хлеба. Наконец все наобнимались, руки друг другу пожали, молодым наказы понаговорили и отпустили.

Володя дорогу хорошо запомнил и ехал быстро и уверенно, утром, с первыми лучами солнца въехали в Черёмушки.
Увидев гостей чёрных от пыли, родители жениха и невесты затопили бани. Девчата пошли с невестой в её баню, парни отправились в баню жениха. Расслабленные после бани, распаренные  и измученные за ночь, все уснули замертво. В одиннадцать часов родители всех стали будить:

— Девчата, вставайте, хорошо поспали, вставайте. А то сейчас жених за невестой придёт, а она ещё спит, совсем не собрана — уговаривала мать невесты подруг дочери.
К часу дня девушки нагладили свои наряды и переоделись. А Эрику переодели в новый наряд, который ей приготовила мама. Белое платье было длинное, до самого пола. Причёску тоже сделали другую. Красивую головку невесты украсил венок из белых атласных роз. От венка спускалась длинная, до пола прозрачная фата.

— Эрика, какая ты краси-и-вая-я-я — восхищались невестой подруги.

А тут и жених с друзьями за невестой пришёл.
Столпились у ворот, жених с друзьями подняли такой шум, что из дома вместе с хозяйкой выбежали все гости.
 А за воротами компания ещё сильнее раззадорилась, кто стучит крышкой о крышку, кто брякает консервными банками, кто трясёт колоколами для животных.

— Кто такие? Зачем шум на всё село устроили?— строго спросила мать Эрики.
Жених себя называет, и чей он сын:.
— Я Андрей, сын прославленного комбайнёра, известной на всё село матери. Пришёл забрать просватанную за меня невесту. Шум устроили, чтобы отогнать и от нас, и от вашего дома, всё плохое. Чтобы ничего нам не помешало сыграть свадьбу и жить счастливо.

— Ну что, правду ты сказал, есть в нашем доме просватанная невеста, а у тебя выкуп есть?

— А что хотите, деньги, коня, корову, золото?

— Да у нас невеста, не абы какая. На лицо уродлива, косая и хромая. Ни шить, ни вязать, ни тесто ставить не умеет. За такую невесту, уж что дадите, тому и рады будем.

— Я выкупаю, мне такая подходит.

— А если подходит, то проходи, выкуп давай, невесту забирай.

Андрей открыл калитку и не закрывая, прошёл во двор.
 — Вот вам деньги. Что захотите то и купите, а мне невесту выводите — сказал он, подавая матери Эрики конверт с деньгами.

 —Ну что, воля твоя. Сейчас её к тебе выведут —  пообещала мать невесты и отошла в сторону, освободив крыльцо, сказала:
— Выводите невесту к жениху

После этих слов невеста с подругами и крёстным отцом вышла из дома. Крёстный отец передал крестницу жениху и все отправились за молодыми следом в дом родителей жениха.

Перед шествующими по обе стороны дороги первыми бежали мальчишки. К поясу каждого были привязаны пустые консервные банки, а в руках у них были верёвки, на конце которых тоже были привязаны консервные банки, стуча о дорогу и между собой они гремели на всю округу. За ними следом шли, наряженные в белые платьица и с большими белыми бантами, девочки, они сеяли перед женихом и невестой зерно пшеницы. И так до самого дома жениха.

У дома жениха, у самой калитки во двор, путь им преградил "козёл". На деревянном козле лежало бревно, а рядом стояла двуручная пила.
Молодые уже знали, что им делать. Они подошли к бревну, взяли пилу и под ободряющие крики гостей принялись пилить бревно. После того, как с бревном было покончено, жених подвёл невесту к своим родителям, которые ждали их с хлебом – солью.

Молодых провели в дом и усадили в центре стола. Их поздравляли, говорили пожелания и стихами, и прозой. А после первой рюмки, мальчишки, что устраивали шум на улице, сняли с жениха туфель, и девочки, что сеяли зерно, тоже с ноги невесты сняли туфель.

— Вот мы сейчас и узнаем, кто в доме будет хозяин — сказали мальчики и пошли собирать деньги с гостей со стороны жениха.

— В чьём туфле будет денег больше, тот и хозяин — прокричали звонкоголосые девчонки и тоже пошли с туфлям по гостям с другой стороны, со стороны невесты.

Когда туфли были наполнены мать жениха и мать невесты вышли с разносами, на них высыпали деньги. Из туфли жениха высыпали деньги в разнос матери невесты, а из туфли невесты деньги высыпали в разнос матери жениха. Друзья жениха вызвались считать деньги на разносе его матери, а подруги принялись вести подсчёт денег на разносе матери невесты. Каждый собранный из мелочи рубль, громко объявлялся.
— Один рубль— объявляли девчата.
— Один рубль — сообщали парни и все хлопают.
А дружки продолжают подсчёт .

— Десять рублей

— И у нас десять

— А у нас двадцать

— И у нас двадцать!

— У нас сто!

— И у нас сто! Всё — все весело захлопали в ладоши, смеясь и радуясь!

Так уж получилось, что рублей на подносах оказалось поровну, что бывает очень и очень редко.

На свадьбе много плясали, пели, веселились и к десяти часам вечера мать жениха, и мать невесты вывели Эрику из-за стола. Они покрутили её перед гостями, чтобы все запомнили, какая красивая была невеста, и усадили на стул. Мать жениха сняла с невесты фату, отдала её девочкам, которые, рассыпали зерно. А мать Эрики в своё время положила на колени дочери разнос. Мать жениха сняла венок с головы невесты и положила его на разнос.

Невеста встала, обошла гостей с разносом, а гости в венок на разносе сыпали деньги и говорили свои пожелания. Собрав деньги с гостей, жених с невестой удалились в опочивальню, а гости продолжали гулять почти до утра.
 
 Подруги невесты вернулись в дом Эрики, где уже всем были приготовлены постели. Утром Валентина почувствовала, что у неё пятка на правой ноге болит, её печёт и больно дёргает. Она подняла ногу и ахнула. Во всю пятку кровавая мозоль!

— Ой, мамочки, что делать-то? Как же я теперь ходить буду. Больно-то как — подумала она и пожаловалась Людмиле.

— Люд, глянь, что у меня с пяткой, что я теперь буду делать?
Людмила расхохоталась

— Вот это ты наплясалась — заливалась она смехом. Потом пошла к матери Эрики, и рассказала, про мозоль подруги.
Женщины осмотрели ногу гостьи и пришли к выводу, что нужно звать ветеринара.

Кто-то сбегал за ветеринаром, и он пришёл уже с инструментами.

К этому времени Валентина встала с постели и, прыгая на одной ноге, умылась, переоделась и сидела на стуле, ожидая врача.

— Покажите-ка ногу, где гематома?

Она подняла ступню и показала пятку, на которой красным большим пузырём красовался мозоль.

— Ага, понятно. Помогите мне кто-нибудь, подержите её, я прооперирую — попросил доктор, взглянув на женщин.

— Не надо меня держать, доктор. Я потерплю, лягаться не буду — в шутливом тоне сказала девушка.

— Ну, тогда терпи — доктор смазал йодам ногу вверх от пятки и почти всю ступню, затем вскрыл мозоль. Валентина вцепившись в спинку стула, сидела смирно, не проронив ни звука. Доктор наложил мазь и забинтовал ногу.

— Вот и всё. Я мешочек вычистил, мази заложил, через два часа забудешь о своей мозоли.

— Правда?— удивилась девушка.

— Правда, правда — подтвердил доктор.

— Ой, как хорошо, а то завтра мне в партию вступать. Не попрыгаю же я на одной ножке в горком партии.

Доктор ушёл, а на крыльце дома собрались соседи и заговорили про вчерашний день, про свадьбу. Кто-то спросил:
— Как там плясунья, сегодня смогла на ноги встать?
Валентина сразу поняла, что это спрашивают про неё. От стыда запылали щёки.

— Куда там. Такая мозолина на пятке соскочила, что и лежать не даст. Бегали за Альбертом, приходил, пятку резал. Сейчас лежит, отплясалась девка — все рассмеялись.
Ещё сильнее покраснела девушка, жар и лицо залил, и уши охватил.

— Вот стыдоба-то. Опозорилась совсем. Сегодня никуда не пойду. Рано утром на автобус и в Абакан. Мне в горком к одиннадцати, как раз успею. А сегодня за печкой просижу, никто про меня и не вспомнит, и тут вдруг мысль пришла:

— Странно, а почему никто не идёт на второй день свадьбы? Почему здесь собираются? Ушли бы все, а я тут одна бы осталась.

Но никто никуда не собирался и не торопился, более того мать Эрики и бабушка её стали накрывать столы в доме.

— Как это, здесь что ли второй день справлять будут? — ничего не понимала девушка. Но на всякий случай переоделась в праздничный наряд. А народ всё подходил и подходил. Кто были все эти люди, родственники или друзья, Валентина не знала. Её удивляло, что никто в дом не заходит, а собираются на улице. Девушке стало очень любопытно, и она тоже вышла на крыльцо. Люда с Валюшкой стояли возле мамы Эрики, все о чём-то оживлённо говорили, и чувствовалось, что все они чего-то или кого-то ждут.

Вскоре у калитки появилась Эрика с Андреем и друзьями. У всех были букеты живых цветов. Эрика несла в руках разнос с маленькими пирожками.

Молодые поклонились и Андрей сказал:
— Матушка и большая родня моей жены, приглашаем вас в наш дом на праздник первого дня нашей семьи. Эрика раздала всем пирожки, а друзья раздали букетики цветов. К Валентине подошёл подросток Данилка. Он стоял и молча смотрел на девушку, не решаясь, или стесняясь подарить ей букетик. Валентина решила помочь мальчику.

— Ой, какие красивые цветы! Ты где их собрал?

— В лесу, вон там — показал он рукой на гряду гор.

— Очень красивые. Ты их кому-то собрал или для себя?
Мальчик протянул Валентине букет.

— Мне? Ой, спасибо! Я очень рада. Красивые, очень красивые у вас цветы.

— Там в логу, ещё красивее есть. Хочешь, я покажу?

— Ну конечно хочу. Ты правда покажешь?

— Правда — кивнул он.

Подростку было лет четырнадцать. У него были очень чистые голубые глаза, курносенький с веснушками носик и вихрастый чуб.

Раздав пирожки, Эрика кинулась к подругам и всех стала обнимать, к Валентине подошла со словами:

— Ох, как же ты вчера плясала, как плясала! С круга не сходила, всех переплясала — рассмеялась Эрика, обнимая подругу.

Мать Эрики всех пригласила к себе в дом:

— Дочка с зятем проходите в наш дом, вы самые дорогие наши гости. Приходите чаще и в будни, и в праздники. Проходите за столы и гостей своих проводите.

Все, кто был на улице прошли к столам.
За столами немного посидели, попили, поели, вчерашний день вспомнили.

— А теперь мы вас всех к нам на праздник приглашаем. Приходите, гости дорогие на наш первый семейный праздник — сказал Андрей и встал из-за стола.

Все отправились к дому молодых. Праздник или свадьба, но что-то продолжилось. Валентина тоже пошла, она уже не хромала, но плясать не решалась.
Когда солнце поднялось, к Валентине подошёл Данилка.

— За цветами пойдёшь?

— Пойду, только не быстро, нога ранена — рассмеялась девушка.

— Ну, пошли. Это вот в этом логу — он показал на ложбину между гор. Горы в Черёмушках меньше чем в Балыксе. Деревья на горах только лиственные. Отчего кажется, что гора нежно зелёная и кудрявая. Трава была тоже нежная, и очень яркая. Подниматься на гору стали вдоль тоненького, но бойкого ручейка.

Данилка поднимался первым, Валентина шла за ним и рассматривала растения, которые попадались на пути.
Вдруг лес расступился, и они оказались на краю полянки в виде треугольника. Данилка подбежал к растению и сорвал его. Счастливый, он радостно улыбаясь, протянул девушке малиновый цветок. В народе его называют" Венерин Башмачок" Это был очень крупный и яркий цветок. Ранее Валентина уже видела лесные орхидеи, но они были и мельче, и не такие яркие. Этот цветок поразил её своей и величиной и красотой.

Данилка сорвал ещё несколько цветов похожих на Кукушкины Слёзки, но на высоких ножках.
Лесные ирисы, орхидеи, жарки, белые лесные гиацинты, собрал юноша в букет и преподнес Валентине.

— Это мне?

Он кивнул и стал спускаться с горы. В это время в лесу раздались звонкие девичьи голоса
— Данилка-а-а, Данилка-а-а — кричали девчонки. Но он, молча спускался с горы, время от времени поглядывая на Валентину.
— Как здесь красиво — оглядывая всё вокруг, думала девушка, восхищаясь природной красотой.
Кое- где ещё цвела черёмуха, до Валентины доносился её яркий медовый аромат.

— Данилка, у вас очень красиво. Ты наверно тоже уедешь из села в город?

— Если выучусь на шофёра, может и останусь, не знаю —.

ответил подросток, спустившись с горы на дорогу.

— Красиво у вас в селе, зелени много.

— Да у всех во дворах кусты черёмухи, вот и зелено — просто ответил паренёк.

— Ну да, а когда она цветёт так и красиво и ароматно — заметила девушка.

— Да всё отцвела, перед вами ветер был, так цвет и облетел — с нескрываемым сожалением произнёс парень.

— А я вот смотрю, у всех дворы такие чистые, нарядные, а где хозяйство? Ну, коровы, козы, поросята? Я не вижу хоздворов.

— Ну, у нас семья большая, есть корова. Но только одна корова и всё. Мясо любое у нас в колхозе выписывают, молоко тоже выписывают, ну и зачем держать тогда? Всё в три раза дешевле, чем в городе.  Вот в городе молоко пятнадцать копеек стоит, а у нас всего пять.
 А ты когда уезжаешь?— вдруг спросил он.

—Завтра рано утром. Мне необходимо в одиннадцать в Черногорске быть.

— Ммм, понятно.

В это время с горы сбежали местные девчонки,  словно рассыпавшийся горох и, прямиком устремились к Валентине с Данилкой.

— Данилка, тебя мамка ищет — на разные голоса закричали девчонки.

— Иду я. Чего раскричались? — буркнул юноша и, проводив девушку до калитки, пошёл домой.

Утром на той же бортовой машине все кроме Эрики и Андрея, возвращались в Абакан. Провожали их, не смотря на раннее утро, почти все жители села. Желали счастливой дороги и больше не блудить. Приглашали в гости, напрашивались на будущие свадьбы.

Женщины всех обнимали, приглашали в гости в село на праздники. Мужчины прощались с ребятами за ручку, а девчатам  помогали подняться на машину.
Все галдели, шумели, смеялись, а когда машина тронулась с места, заулюлюкали, что-то закричали и замахали руками.

Данилка, помогая маме с хозяйством, на проводы гостей Эрики опоздал. Он выбежал на дорогу, когда машина набирала ход. Огибая село, дорога выходила в поле. Данилка кинулся вглубь села и, срезая дорогу в половину, выбежал на дорогу, как раз в то время, когда машина свернула в поле. Увидев улыбающегося, с поднятой рукой юношу, Володя остановился. Данилка подбежал к машине

— Ты с нами?— спросил водитель.

— Нет, я только попрощаться.

Ребята попрыгали с машины, Владимир тоже вышел и все по очереди, быстро попрощались с пареньком. Кто-то приобнял, кто-то потрепал по его вихрастой голове, кто-то как взрослому пожал руку.
Девчонки подошли к краю борта, и радостно смеясь, все коснулись его протянутой руки.

— Ну, пока, Данил — сказал водитель и сел за руль.

— Скучно будет, телеграмму шли, приедем — пообещал кто-то из ребят, запрыгивая в кузов.
Улыбаясь во весь рот, мальчишка во все глаза смотрел на Валентину, а она делала вид, что этого не замечает.
Машина быстро удалялась, а Данилка всё стоял на дороге, и пока её было видно, махал ей вслед.

С грунтовой дороги выехали на трассу, и ехать стало веселей. Освежающий утренний ветер трепал волосы, обдувал лицо. Время от времени появлялись встречные машины. Благополучно проехали одно село, потом другое, настроение поднялось. Девчата встав у кабины, даже запели песни от нахлынувшей радости, но тут задымился капот.
Машина остановилась и кто-то крикнул:
— Машина горит.

— Быстро из машины!

Почему-то все кинулись к правому борту. Ребята перепрыгивали сразу на землю, а девчонкам нужно было наступить на колесо, только тогда спрыгнуть. Валентина,  нагнулась чтобы увидеть колесо, и в это же время, кто-то из парней перепрыгивая через борт, закинул ногу и ударил ей каблуком сапога прямо по щеке.

Машина дымила, кто-то сбегал к водоёму и принёс ведро воды. Так охлаждая водой, удалось избавиться от дыма. Все вновь заняли свои пассажирские места и поехали дальше, но машина вновь стала дымить. Добравшись до какого-то села, набрали в колонке ведро воды и один из парней, усевшись на капот, постоянно поливал греющееся место. Ехали медленно, но всё же приехали в Абакан. У Валентины до одиннадцати часов дня осталось чуть больше часа.

— Если сразу сяду на Черногорский, то ещё и умыться успею — надеялась девушка.
Но билетов на ближайший автобус уже не было, купила на десять часов двадцать минут.

В запасе был целый час, поэтому она ушла в частные дворы, нашла колонку и привела себя в порядок. Щека, по которой прошёлся мужской каблук, горела и стала припухшей.

— Хоть бы синяка сегодня не было, а то и замазать его нечем — горевала девушка, разглядывая своё лицо в маленькое зеркальце.
Межгородской автобус проходил мимо горкома партии, и Валентина попросила остановить. Остановились против дверей здания. Она быстро выпрыгнула из автобуса и забежала в здание. Здесь в прихожей во всю стену было большое зеркало. Она оглядела себя со всех сторон, сняла пыльную шерстяную кофту и осталась в белой блузке и чёрной юбке. Щека по прежнему горела и даже стала немного красной. Припухшее место она прикрыла прядью волос. Поправила волосы, которые от пыли лежали так послушно, словно под лаком и побежала по лестнице вверх. Оставалось три минуты и ровно через три минуты её пригласили в кабинет.

За столами сидело четыре человека, один из них уточнил её личные данные и приступили к вопросам.

— Вы знакомы с трудами Владимира Ильича Ленина? — спросил худощавый и высокий мужчина.

— Да.

— Хорошо. Тогда скажите, что бы вы взяли для себя за основу вашей жизни из трудов нашего вождя.

— Ленин рекомендует " Учиться, учиться и учиться"

— Как вы это понимаете?

— Я это понимаю, так, что необходимо совершенствоваться и познавать всё новое, что открывается нашей наукой.

— Ну, положим, всё познать никому не под силу, но жить в ногу с новыми свершениями в стране нужно. Ещё что-то бы взяли для себя в жизнь?

Валентина стала перечислять:

— "Лучше меньше, да лучше", это значит нужно делать всё качественно и пусть будет мало, но качественно.
"Большие слова нельзя бросать на ветер"  Я понимаю это так, что если что-то пообещал, то делай или не обещай. "Власть должна основываться на нравственном и умственном авторитете". Я понимаю это так, что член партии должен быть во всём примером и иметь как умственные качества, так и моральные. "Не бойся признавать своих ошибок, не бойся многократного повторного труда исправлять их"

— У кого ещё будут вопросы к кандидату в партию? — оборвав кандидатку, спросил худощавый.

— У меня нет — улыбаясь, ответила седовласая женщина.

— У меня тоже нет — сказал пожилой и лысый мужчина.

— Я думаю, ответ исчерпывающий и кандидат достоин принятия его в Коммунистическую партию Советского Союза. Кто за это предложение, прошу голосовать.

— Единогласно! Я вас поздравляю, вы стали членом Коммунистической партии Советского Союза. Членом огромной многонациональной коммунистической семьи.

— Спасибо. Обещаю оправдать ваше доверие.

В общежитие Валентина возвращалась, словно на крыльях. — Девчата наверно уже собрались на работу, они  во вторую смену, а мне в ночь, можно и прилечь. Но прежде надо бы покушать.

— Вы что-нибудь варили —  входя в комнату спросила она. Девушки, развернувшись к ней, замерли, округлив глаза.

— Вы чего?

— Ты в зеркало на себя смотрела? — спросила Люда.

— Нет — она быстро подбежала к зеркалу и замерла. Вся правая сторона её лица была синяя с кровоподтёками.

— Ой. Я что, такая в партию вступала? — ужаснулась Валентина.

Людмила расхохоталась.
— И тебя приняли? — спросила она.

— Приняли.

— А ты что, в зеркало себя не видела?

— Видела, но было всё только красным, а тут. — она опять посмотрела на себя в зеркало — хорошо что неделю в ночь работаю, а то как днём по городу ходить. Днём буду спать.

— А я в отпуске с завтрашнего дня. Сегодня отпускные деньги получу — сказала Людмила.

— На Алтай поедешь?

— Ну да. Мы были там только с тобой, когда наши в бараке жили, а теперь они в дом перешли. Хочешь, поехали. Ты же себе там комнату отштукатурила — опять рассмеялась Людмила.

Да, в прошлом году они с Людмилой ездили на Алтай на неделю, учились штукатурить стены глиной с конским навозом в доме, что построили родители Люды.

— Не получится. Мы с Александром заявление в ЗАГС подали, через два месяца свадьба. Надо готовиться.

— О, свадьба за свадьбой. Хорошо, что через два месяца, после отпуска успею деньги заработать — засмеялась Люда.
Но вернувшись с отпуска, Людмила подала заявление на увольнение.

— Принимают секретарём - машинисткой председателя колхоза. Любка с Витькой получили трёхкомнатную квартиру. Витька на комбайн выучился. Любка в торговлю ушла. Уже в магазине работает. Второго решили родить. Коля наш в клуб устроился художественным руководителем. Толик на тракториста выучился. Все устроились.

— А к нам на свадьбу приедешь? — строго спросила Валентина подругу.

— А куда ж я денусь — рассмеялась Людмила.

— Не знаю, что-то мне говорит, что ты не приедешь, ведь всего месяц остаётся.

— Всё нормально будет — заверила подруга.

Людмила уволилась и уехала на Алтай, а через неделю Валентине из дома пришла телеграмма:
"Срочно приезжай, дедушка очень болен"
Валентина подала заявление на отпуск с последующим увольнением и уехала домой.

Дедушка был парализован и не мог ни говорить, ни двигаться.
— Врача вызывали?

— Вызывали. Посмотрел врач и сказал, что возраст, что время пришло.

— Какое время? Что за чушь! Почему в больницу не положили?

— Дык, местов нету, сказывал врач-то — оправдывалась Пелагея.

— Для кого места нет? Для ветерана войны, места нет? — возмущалась внучка.
Она открыла сундук, достала платок с медалями и орденами, и побежала в больницу.

— Кто у нас теперь заведующий, Вера Ивановна?

— Нет, Соснин Александр Георгиевич — ответила дежурная сестра в больнице.
Соснин, молодой красивый доктор, вырос и окончил школу в Балыксе. Его мать, фельдшер, очень уважаемый в селе человек.

Валентина ворвалась в кабинет заведующего. Не здороваясь, она подскочила к столу, за которым сидел Соснин. Она опустила перед ним раскрытый платок и, развернув его, быстро провела ладонью по наградам, разметав их по платку.
— Это что? Это боевые награды! Их мой дед получил за боевые заслуги! За борьбу с фашистами! За то, чтобы ты выучился и вот здесь, в этом кресле сидел! — она постучала указательным пальцем по столу.
Заведующий больницей растерялся, округлил свои и без того большие чёрные глаза и удивлённо смотрел на девушку.

— Что смотришь? Может, объяснишь, почему ветерану войны нет места в больнице?

Тут Соснин немного пришёл в себя и, сглотнув, выдавил:

— Да, мест в больнице нет. Но будем думать, как поместить больного в больницу. Идите домой, мы приедем. А вы соберите всё, что нужно для больного.

— Точно?

— Да. Точно.

— Хорошо. Если не приедете, я сама привезу своего деда в больницу и попробуйте не положить. Я об этом инциденте в газету напишу.

— Не беспокойтесь, подъедем, заберём. Идите домой, ждите — приняв официальный облик начальника, сказал заведующий.

Николая положили в холле, там было много больших растений, под самый потолок и огромные окна.

— Бать, в какой красоте ты лежишь, прям как в лесу — старалась улыбаться внучка.
Она села к нему на кровать и стала гладить его обездвиженные части тела. Увлёкшись, она и сама не заметила, как с большим желанием делала дедушке массаж. Она растирала его тело через пижаму.

— Уф, я вся мокрая. Ладно, я домой схожу, а вечером ещё приду. Хорошо? — она внимательно смотрела на деда, в надежде увидеть, хоть какой-то знак, что он её понимает и  увидела, у Николая дрогнули, не мигающие ранее, веки.

— Батя, ты меня понимаешь! — она прижалась щекой к его, обросшей щетиной щеке, роняя слёзы в его густую бороду.

— Мы справимся, батя. Ты обязательно поправишься. Ты встанешь. Всё будет хорошо — говорила и верила всем сердцем, что так и будет.

Вечером, после шестнадцати часов она вновь пришла и вновь с огромным желанием помочь, делала массаж. На третий день Николай стал шевелить пальцами.

— Батя, они зашевелились, твои  пальчики — целуя каждый палец и роняя на них слёзы, говорила внучка.

Видя, что деду становится лучше, она стала приходить и утром, и перед обедом, и вечером и делала растирания уже с мазью, которую приготовила Пелагея. С мазью Валентина делала растирки и лица, и шеи, в надежде восстановить речевой аппарат и подвижность шеи. Делала это с большой уверенностью, что это помогает и вот-вот дедушка заговорит. И он заговорил.

Язык был тяжёлым и каким-то толстым, словно опухшим, но слова можно было разобрать. Через десять дней он уже вставал и сам ходил в туалет. Шёл медленно, не поднимая ног, шёл как на деревянных ходулях, но шёл сам. Не мог подносить руку ко рту, но держать что-то в руке уже мог.

Говорить тоже стал чётко и разборчиво, но медленно. Хорошо глотал. Его кормили и санитарочки и Валентина, и он всё глотал с аппетитом. А ещё через неделю, точнее через пять дней они с внучкой шли домой. Николай шёл сам, без поддержки, самостоятельно.

Валентина заказывала переговоры Александру, рассказывала о состоянии дедушки, а Александр волновался, осталось неделя до их свадьбы, а невеста всё не приезжает.
— Я не смогу приехать. Я не могу оставить дедушку в таком состоянии, я буду здесь, пока он полностью не поправится — заявила она жениху.

Дни пролетели  быстро, поехать на свою собственную регистрацию брака она так и не смогла. Но и Александр не приехал в Балыксу, обиделся.

Однажды к Николаю пришёл друг, директор школы Муратов Пётр Назарович. Он пошёл на пенсию и решил завести пчёл. Поэтому часто приходил к Николаю и перенимал опыт пасечника. Очень был рад, что его друг поправляется и даже приступил к пасечному труду.

— А ты как, в отпуске — спросил Муратов бывшую ученицу.

— Уже нет. Я уволилась и оформляюсь пионервожатой в школу села Подсиние.

— А нам тоже пионервожатые нужны. Мы вас рОстим, учим, воспитываем, а вы по чужим школам разбегаетесь.

— Я буду очень рада, если в мою школу возьмёте. Я учусь на литфаке. Перешла на третий курс.

— Литераторов у нас пруд пруди. Оформляйся, там видно будет. Я хотя и пошёл на пенсию, но ещё работаю.

Так Валентина стала жить в своём селе и работать в своей школе.

Продолжение следует.