Ведьма. Глава 9. Изгнание. Продолжение

              Римма, воодушевленная тем, что план ее сработал, и сила теперь полностью принадлежит ей, решила не откладывать то, ради чего она все это сделала. Вернувшись в Москву, Римма решила проверить свои новые способности. Она вышла на балкон и, подняв правую руку вверх, произнесла несколько слов на старославянском языке, через несколько секунд на ее руку села ворона, отделившись от своих сородичей, стаей кружащих над крышами домов.
 
         Римма вновь произнесла слова и птица, с шумом взмахнув крыльями, улетела.  Довольная результатом, Римма вернулась в комнату. Достав из шкафа кусок черной льняной ткани, Римма завернула в него фотографию Тимофея и двадцать три  церковные свечи. Аккуратно положила сверток в сумку, а  сверху бросила коробок спичек, принесенных из кухни.
 
     Ближе к вечеру, Римма вызвала такси, в этот раз ей нужно было попасть на пустырь. Готовясь к своей зловещей поездке, она оделась во все черное. Длинное шерстяное черное платье, скрывал длинный черный кожаный плащ, черный шелковый шарф закрывал шею, высокие черные сапоги на платформе и черная сумочка с заветным свертком дополняли картину. Когда подъехало такси, Римма была уже полностью готова.


          В сгустившихся сумерках, свет одиноких фар блуждал по грунтовой разбитой дороги, выискивая на пути ухабы и ямы, подпрыгивая всякий раз, когда машина налетала на очередную кочку. Водитель что-то ворчал себе под нос, проклиная дорогу, но Римма не обращала на него внимания, сосредоточившись на предстоящим ритуале. Она снова и снова повторяла про себя слова заклинания, боясь что-нибудь забыть, прокручивая в голове порядок действий.

          Добравшись до места, Римма вышла из машины. Таксист должен был ее дождаться и отвезти обратно в город, но так как свидетели ей были не нужны, а возвращаться на чем-то было нужно, она произнесла сонное заклинание, то самое которое уже использовала на собственных родителях. Убедившись что водитель крепко спит, она пошла к заранее выбранному месту. Это место она нашла несколько лет назад и иногда использовала его в качестве полигона для испытания своей силы. Римма шла к камню, лежащему возле засохшего куста шиповника.

            Достигнув цели, Римма достала из сумки сверток, положив его на камень, она аккуратно развернула его. Расставив свечи по кругу, так, чтобы камень и куст шиповника оказались в центре, Римма накрыла камень черной тканью и в его центр положила фотографию Тимофея. Проверив все несколько раз, Римма зажгла свечи расставленные вокруг импровизированного алтаря. 

           Распустив волосы, до этого момента собранные в хвост, Римма подняла руки вверх и на старославянском языке, начала произносить слова заклинания, призывая к себе животных. Через некоторое время, на ее зов прилетела сова, неся в своих когтистых лапах гадюку. Пролетев над Риммой три круга, птица бросила свою ношу ей под ноги и села на плечо.
 
          Римма взяла сову и пересадила на одну из веток засохшего шиповника, затем наклонилась и взяла в руки змею, погладив ее, как котенка положила на камень рядом с фотографией мужа, не забывая при этом шептать заклинание. Спустя еще несколько минут, из темноты вышел волк, и потерся, как собака о ноги Риммы. Она опустила левую руку и показала в сторону импровизированного алтаря, волк прошел в освещенный свечами круг и сел возле камня.
 
           Римма раскинула руки в стороны и начала читать другое заклинание, более сложное и страшное. Она призывала смерть, готовя ей в подарок собственного мужа. Римма произносила слова проклятья, периодически обращаясь к животным.
- Тебе его кожа. – Сказала она, обращаясь к змее.
- Тебе его глаза.- Сказала она сове.
- Тебе его сердце. – Сказала она волку. Затем повторив еще несколько раз заклинание, Римма обратилась к засохшему шиповнику.
- Тебе его жизнь.- Сказала она. И вновь подняв руки вверх, произнесла:
- Как только вновь шиповник расцветет,
  Покроется он весь зеленою листвою,
  За Тимофеем смерть сома придет
  И уведет в могилу за собою.

           Произнеся последние слова, обессиленная Римма упала на колени, просидев так пару минут, она подняла голову и взглянула на животных, ставших соучастниками ее преступления. Собрав последние силы, Римма взмахнула рукой, отпуская животных. Первой место преступления покинула змея, с шипением уползая в пожухлую прошлогоднюю траву. Затем, словно очнувшись, расправила крылья сова, и соскочив с ветки, улетела навстречу надвигающийся ночи, лишь на мгновение мелькнув на фоне успевшей взойти луны. Последним алтарь покинул волк. Поджав хвост и, воровато оглядываясь, словно ожидая погони, он скрылся в темноте.

           Римма встала и подошла к березе, росшей в паре метров от места проведения ритуала. Встав лицом к дереву, она положила на его ствол руки и прошептала несколько слов. Римме нужна была энергия и она собиралась взять ее у березы. Римма почувствовала, как дерево сопротивляется, не желая делиться с ней собственными силами, но это продолжалось не более минуты. Поборов сопротивление березы, Римма почувствовала, как в ее тело возвращается сила. Забрав достаточно энергии, она вернулась к алтарю, ей предстояло закончить ритуал.
      
            Римма собрала горящие свечи и залила их воском фото Тимофея, затем она погасила свечи и аккуратно завернула их вместе с фотографией в черную материю, служившую покрывалом для алтаря. Она посмотрела на камень, и он слегка поднялся над землей. Расстояние от камня до земли было не более сантиметра, но этого было вполне достаточно для того, чтобы положить под него сверток. Как только камень закрыл собой сверток, Римма произнесла еще несколько слов на старославянском языке. Закончив ритуал, она вернулась к ожидающему ее такси.

           Такой уставшей Римма себя еще никогда не чувствовала. Ритуал отнял у нее слишком много сил. Обратный путь показался Римме бесконечным. Ей хотелось поскорей вернуться домой и принять ванну. Вода всегда помогала ей восстановить силы.

- Что такая красивая девушка, делала на пустыре?- Спросил таксист, глядя на нее в зеркало заднего вида.
- Не Ваше дело.- Сухо ответила Римма. Больше таксист не пытался заговорить с ней, что Римму более чем устраивало.

          Вернувшись домой, Римма застала Тимофея сидящим на кухне. Перед ним стаяла чашка уже остывшего чая, его руки лежали на столе. Он был неестественно бледен, на его коже пульсируя, выступали вены, образуя черный узор. Всякий раз, как только узор появлялся, Тимофей сжимал кулаки, будто стараясь справиться с болью. Римма стояла в дверном проеме и молча, наблюдала за ним. Не испытывая при этом ничего, кроме обычного любопытства. Ей было интересно, что он сейчас чувствует, но спрашивать об этом она не собиралась.

- Что ты сделала со мной?! Ведьма!- Закричал Тимофей, заметив Римму.
- Что и обещала.- Спокойно ответила она. Тимофей вскочил с табурета, на котором до этого сидел, и схватил Римму за плечи.
- Убери это! – Кричал он, глядя ей в глаза.
- Не могу. Да и зачем? Я же говорила, что если ты решишь развестись, сдохнешь, вот, держу обещание.- Так же спокойно сказала она.
- Ненавижу тебя! Лучше сдохнуть, чем жить в аду!- Продолжал кричать Тимофей.
- Ну-ну… - Отталкивая его от себя, сказала Римма.
- Будь ты проклята!- Крикнул Тимофей и вышел из кухни.

        Оставаться дома ему  не хотелось, идти к друзьям или родителям с черным узором из собственных вен, он не мог. Тогда он решил прогуляться, чтобы успокоиться и обдумать ситуацию. Надев черную кожаную куртку и белые кроссовки, Тимофей вышел на улицу. Ночь обещала быть холодной, но его это не останавливало. Тимофей бродил по городу, избегая освещенных улиц и большого скопления людей. Он не хотел, чтобы кто-то видел его таким.
       
        Ему казалось, что кожа горит огнем, боль была почти нестерпимой, единственное, что успокаивало жжение – это ветер, холодный, пронизывающий ветер, он словно замораживал боль, и она ненадолго отступала. Со зрение тоже что-то происходило, иногда Тимофею начинало казаться, что он падает, перед глазами, словно слайды, мелькали непонятные картинки. Голова кружилась, а сердце периодически начинало биться, словно от бега. Тимофей был напуган, он не знал что делать.

       Под утро уставший и замерзший, он вернулся домой, взял ключи от машины и решил отправиться в гости к родителям Риммы. Тимофей решил, что это его последний шанс. Справившись с очередным приступом головокружения, он завел свой серебристый «НИССАН» и, медленно, отправился в путь. Ехать быстрей он боялся из-за резких и неожиданных приступов головокружения.