В Макдональдсе

Моя смена заканчивалась в три часа ночи. Я работал ведущим караоке в одном из ресторанчиков в центре Владимира на улице Большая Московская. После работы я обычно заходил в Макдональдс, находившийся через дорогу, и заказывал чай, иногда с гамбургером, иногда просто так. Торопиться мне было некуда, так как до моей электрички была еще уйма времени. В ту ночь все было как всегда: я зашел в Макдональдс и встал в небольшую очередь, чтобы сделать свой обычный заказ. Очередь состояла примерно из 7-8 человек, мужчин и женщин. Стоя в очереди, я почувствовал к себе какое-то повышенное внимание с негативным оттенком со стороны трех крепких высоких молодых друзей. "Да, давай нахлобучим этого лоха!" - донеслось до меня. Я поднял глаза и увидел наглые агрессивные физиономии с какими-то скотскими ухмылками. Сколько раз встречал я таких людей в России и каждый раз терялся. Я просто не знал и не знаю, как вести себя в таких ситуациях и что говорить, так как этот особенный язык общения мне абсолютно недоступен. Я отвернулся, спокойно сделал свой заказ и сел у окна. Молодые люди продолжали коситься на меня, смеяться и выкрикивать оскорбления. Никто ничего им не говорил. Ни стоявшие рядом люди, ни работники Макдональдса. Я отвернулся к окну, за которым изредка проносились машины и романтично сверкали огоньки ночного старинного городка. Через мгновение дверь распахнулась и в помещение вошел пьяный невысокий мужчина кавказской внешности. Сделав несколько шагов и замерев в центре Макдональдса, он презрительно осмотрел людей, стоявших в очереди, после чего  громко назвал всех гандонами. Очередь невозмутимо молчала. Трое молодых людей также притихли. Мужчина громко зевнул засунул руки в карманы и начал ходить взад-вперед мимо очереди, временами подходя почти вплотную к каждому из стоявших и повторять: "Все вы гандоны!" Тут он повернулся ко мне и неожиданно лицо его расплылось в радостной приветливой улыбке: "Привет, братишка, ты как здесь?" Вглядевшись, я тоже узнал его. Это был один из постоянных посетителей нашего караоке-бара, и очень часто пели мы с ним вместе "А где-то горы, горы, а за ними, ними Армения моя..." Он подошел, мы тепло поздоровались, и он  громко спросил меня: «Тебя тут никто не обижает?" Я посмотрел на трех молодых ребят. Мне показалось, что они побледнели. "Никто меня не обижает", - сказал я: "Все хорошо, здесь все спокойно". "А то я их всех тут поимею!" - не унимался выпивший строитель из Армении. "Всех и каждого!" - и он снова подошел вплотную к людям, стоявшим в очереди. Он постоял, вернулся ко мне, сказал, что если что, его машина на улице, и если я ему скажу, то он любого загрузит в машину и увезет туда, где никто уже не найдет. Я невольно снова посмотрел на очередь и увидел не на шутку испуганные взгляды и мужчин и женщин. Я еще раз повторил, что все хорошо, мы попрощались и, очевидно, порядком перебравший в тот вечер гость из солнечной Армении, пошатываясь, вышел на улицу. Я посмотрел на русских людей, на владимирцев. Помимо трех крепких молодых людей там было еще двое-трое взрослых мужчин и две солидно одетые взрослые женщины. Все они старались не смотреть на меня.
Выйдя на улицу, я побрел к вокзалу, но по пути как всегда остановился перед любимым мною Дмитровским Собором. Я поднял голову вверх, созерцая таинственную резьбу по камню, выполненную древними византийскими и русскими мастерами. И горестно пронеслось в моей голове: "Как же ты будешь жить дальше Россия!?"