Установление Советской власти в Средней Азии! Ч-11

В песках Каракумов

В течение 1921–1927 гг. не прекращались басмаческие выступления в Хорезме. Особую активность проявлял Джунаид-хан.

В конце 1920 г. Джунаиду было предложено сложить оружие и искупить вину за преступления перед народом. Однако главарь басмачей отклонил это предложение. Банды Джунаид-хана продолжали совершать разбойничьи набеги на кишлаки. Командование Красной Армии приняло решение добиться полного [147] разгрома оставшихся в Хорезме шаек. Операции вели две группы Красной Армии, состоявшие из пяти рот и трех эскадронов. В боях отличился кавалерийский эскадрон под командованием одного из первых выдающихся военачальников-узбеков, Миркамиля Миршарапова, ставшего в 1921 г. председателем Реввоенсовета Хорезмской республики.

Весной 1921 г. басмачи сосредоточились у колодца Аджи-Куль. Здесь их настигли подразделения Красной Армии. Завязался бой, в ходе которого основные силы басмачей были уничтожены или взяты в плен. Остальные вместе с Джунаид-ханом бежали в пустыню и некоторое время активных действий не предпринимали.

Тем временем трудовой народ Хорезма укреплял советский строй. Трудящиеся массы, руководимые коммунистами, давали отпор младохивинцам, правые лидеры которых были связаны с басмачами.

В апреле 1921 г. в Хорезм направляется специальная комиссия Турккомиссии ВЦИК и СНК РСФСР и Коминтерна во главе со знатоком Востока Д. Ю. Гопнером, уделившая особое внимание туркменским районам ХНСР. Усиливается экономическая помощь Хорезму со стороны РСФСР и Туркестана.

В мае 1921 г. состоялся II Всехорезмский курултай Советов, который рассмотрел ряд жизненно важных вопросов: земельно-водный, финансовый, о вооруженных силах, просвещении и др.

Большое внимание курултай уделил национальному вопросу, который имел серьезное значение в многонациональном Хорезме. Руководствуясь ленинским учением, курултай высказался за соблюдение равных прав за гражданами республики независимо от их родовой, племенной, расовой и национальной принадлежности. Были намечены конкретные меры по укреплению дружбы между веками проливавшими кровь в междоусобной борьбе народами — узбеками, казахами и каракалпаками. Для практического решения национального вопроса при ЦИК ХНСР были образованы два отдела: Казахско-Каракалпакский и Туркменский.

Преобразовывались органы Советской власти на местах. В их избрании уже не участвовали эксплуататорские классы, хотя родовой принцип их построения еще продолжал существовать; оставалось аксакальство, т. е. подчинение старейшине рода.

На основании решений II курултая Советов в Хорезмской республике была сформирована Красная Армия численностью в 5 тыс. человек, организованы суд, народная милиция и органы ЧК.

Курс на создание Советского государства в Хорезме проводился в условиях напряженной классовой борьбы. Пользуясь живучестью старых предрассудков, при помощи различных махинаций [148] и ухищрений представители эксплуататорских классов, националистические элементы еще сохраняли свои позиции в советских органах и в партии. Они готовили свержение Советской власти в Хорезме. В конце 1921 г. был раскрыт антисоветский заговор, возглавлявшийся председателем ЦИК ХНСР Ата Максумовым. Вместе с ним действовали народный комиссар иностранных дел Мулла-Нияз и несколько других ответственных работников. В ходе расследования Ата Максумов, Мулла-Нияз и их приближенные бежали к басмачам.

В 1922 г. Коммунистическая партия Хорезма вошла в состав РКП(б). Это событие сыграло огромную роль в жизни трудящихся Хорезма, в укреплении и развитии народного строя, в ускорении перехода к социалистическим преобразованиям. Действуя в составе РКП (б), КПХ строго осуществляла ленинские принципы национальной политики. В апреле — июне 1923 г. была проведена очередная чистка КПХ. Из 1157 членов и кандидатов партии в ее рядах осталось 709 человек{371}. Произошло также укрупнение городских и районных комитетов. Большое внимание Компартия Хорезма уделила пополнению коммунистов за счет трудящихся. К осени 1923 г. классовый состав партии резко изменился: дехкане составляли 77% общего состава Компартии Хорезма{372}.

Выдающимся событием в жизни Хорезмской Народной Советской Республики стало преобразование ХНСР в социалистическую республику. Это произошло в октябре 1923 г. на IV Всехорезмском курултае Советов. Была принята новая Конституция, в которой декларировалось, что «Хорезм есть республика Советов рабочих, красноармейских и дехканских депутатов... Основной задачей Хорезмского Правительства является создание таких условий, при которых станет невозможным угнетение человека человеком»{373}. Конституция, предоставив избирательные права всем трудящимся, отказала в них эксплуататорам, служителям религиозных культов и всем тем, кто вел сознательную борьбу с Советской властью.

IV Всехорезмский курултай Советов снял с ответственных постов пособников басмачей (в частности, председателя Всехорезмского ЦИКа Ходжа-Бобо) и наметил меры по привлечению трудящихся в органы власти.

Реввоенсовет Туркестанского фронта по указанию Средазбюро ЦК РКП (б) принял меры по усилению борьбы с басмачеством в Хорезме. Командующий войсками Туркестанского фронта М. К. Левандовский перебросил в Хорезм части из Ферганы; национальные воинские части Хорезма укреплялись начальствующим составом, инструкторами и вооружением. Был создан Реввоенсовет Хорезмской группы войск (в составе трех представителей от ХССР и двух от Реввоенсовета Туркестанского фронта), которому поручалось руководство военными операциями против басмачей. Командующим Хорезмской группой [149] войск стал герой гражданской войны, сподвижник В. И. Чапаева, И. С. Кутяков.

Политические и военные меры по борьбе с басмачеством проводились в условиях, когда к концу 1923 г. деятельность контрреволюции в Хорезме оживилась. Басмачи развернули антисоветскую борьбу по всей республике, усилили террор против партийного и советского актива.

Новый подъем басмачества явился результатом обострения классовых противоречий на том этапе жизни народов Хорезма, когда они приступили к строительству социалистического общества. Четко обозначились лагерь революции и социализма, представленный трудящимися массами, и лагерь контрреволюции — эксплуататорские классы в лице феодалов, ханских чиновников, духовенства и выразителей их интересов — буржуазных националистов.

Главарь хорезмского басмачества сумел использовать в своих целях проводившуюся в то время кампанию по лишению духовенства земельных наделов и политических прав. Осуществлявшиеся Советской властью мероприятия, естественно, порождали у духовенства недовольство, а у некоторой части верующих — колебания. Играя на религиозных чувствах, опираясь на помощь реакционного духовенства и байства, используя недовольство части дехкан, вызванное некоторыми ошибками, допущенными хорезмскими коммунистами в проведении социалистических преобразований, Джунаид-хан довел численность своих отрядов до 9 тыс. человек.

В январе 1924 г. в ряде районов ХОСР вспыхнул антисоветский мятеж. В его подготовке активную роль играл скрывавшийся в песках Джунаид-хан.

Джунаид-хан захватил Ташауз, Питняк, Гурлен, Газабад и другие населенные пункты. 10 января 1924 г. ожесточенные бои разгорелись вокруг Хивы. 19 января Джунаид-хан осадил Хиву и Ново-Ургенч.

На защиту столицы республики поднялись трудящиеся. Был создан Ревком, разработавший план защиты города. В авангарде защитников находились коммунисты и комсомольцы. В считаные дни они создали добровольческий отряд в 500 человек и вместе с 90 бойцами 4-го Туркестанского кавалерийского полка и 200 красноармейцами 3-го стрелкового батальона стойко обороняли Хиву от басмачей. К городу подтягивались закаленные в боях части Хорезмской группы войск.

В песках Каракумов развернулись операции большого размаха. Части Туркфронта, спешившие на помощь трудящимся Хорезма, первыми в истории Красной Армии совершили переход через пустыню{374}.

Джунаид пытался психологически воздействовать на защитников города. Перед стенами Хивы басмачи зверски пытали пленных бойцов, захваченных партийных, советских работников, [150] активистов. Тяжело раненному командиру 2-го кавалерийского эскадрона Анжелло выкололи глаза, отрубили руки. Отсеченную голову насадили на шест и выставили у ворот крепости. В Питняке, Ташаузе, Тахты было истреблено более 200 советских служащих. Однако чинимые басмачами зверства не сломили боевого духа красноармейцев и добровольцев, а лишь усилили ненависть к противнику, стремление отомстить за гибель товарищей.

На помощь осажденным из Амударьинской области прибыли сформированная из добровольцев Турткульская рота в количестве 218 человек, Шурханский добровольческий взвод, из Ново-Ургенча — сводный отряд в 130 сабель и 46 штыков.

28 и 29 января шли ожесточенные бои с джунаидовцами. В яростных схватках басмачи понесли крупные потери. В последующие дни бои стали стихать. 4 февраля 1924 г. осада столицы была снята.

Большую помощь наземным частям в разгроме банд Джунаид-хана оказали летчики 2-го и 4-го отдельных разведывательных отрядов под командованием начальника воздушного флота Туркестанского фронта П. X. Межераупа{375}.

Во время осады Хивы басмачи захватили часть города Хазараспа. Другая часть города находилась в руках небольшого гарнизона. На помощь красноармейцам прибыл отряд каракалпакских добровольцев численностью 300 человек. Ночью 28 января 1924 г. отряд с хода атаковал противника. Завязался затяжной бой. К исходу 2 февраля басмачи отступили. Остатки банды бежали в пустыню. За доблесть и мужество, проявленные в борьбе с басмачами, некоторые части Туркестанского фронта были награждены Почетным революционным Красным знаменем ЦИК СССР и Почетным революционным Красным знаменем Хорезма. Командующий Хорезмской группой войск И. С. Кутяков был награжден третьим орденом Красного Знамени.

К концу весны 1924 г. все крупные басмаческие соединения на территории Хорезмской республики были ликвидированы. Вновь развернулось мирное социалистическое строительство. началось ускоренное восстановление сельского хозяйства. В этой обстановке Средазбюро ЦК РКП (б) в марте 1924 г. решило направить в Хорезм специальную комиссию для оказания непосредственной помощи коммунистам республики. По докладу комиссии Средазбюро указало на опасность отрыва КПХ от широких масс и поэтому рекомендовало проявлять особую осторожность по отношению к средним слоям населения (середняк, местная интеллигенция, кустари). Для упрочения социальной базы революционных преобразований и исправления допущенных ошибок Средазбюро предложило расширить круг лиц, пользующихся избирательным правом, смелее вовлекать в органы Советской власти средних дехкан и граждан. Некоторые рекомендации касались налоговой политики, кредитования дехканства [151] и т. д. В Хорезм направлялись золото, червонные рубли и другая помощь{376}. В республику прибыла комиссия ЦК РКП(б) во главе с Г. И. Бройдо, развернувшая большую работу по укреплению местных партийных организаций, исправлению их ошибок и недостатков в практической работе.

В марте 1924 г. ЦИК Хорезмской республики принял Закон о значительном сокращении размеров налога с дехканства и мелких кустарей, что благотворно повлияло на развитие экономики и формирование политического сознания трудящихся.

Трудовому населению Хорезмской республики была оказана помощь из фондов СССР (500 тыс. руб.) и РСФСР (125 тыс. руб.). Восстанавливался водный транспорт и связь.

Были достигнуты некоторые успехи и в области национальной политики. В мае 1924 г. Хорезмский ЦИК постановил образовать в составе Хорезмской Советской Социалистической Республики Туркменскую и Казахскую автономные области.

Все перечисленные мероприятия укрепляли Советскую власть в Хорезме и подрывали базу басмачества. Но осуществление их проходило сложно. Вожди родов и племен не хотели расставаться с вековыми привилегиями. Советские органы, постепенно лишая вождей власти, стремились не обострять с ними отношения: ведь в их руках все еще оставались земли и скот, что давало им возможность в дальнейшем снова поднять оружие против трудового народа.

Потерпев сокрушительное поражение в 1924 г., Джунаид-хан скрылся в песках. Растеряв большинство своих нукеров и курбаши, возвратившихся к мирному труду, Джунаид, казалось, понял бесперспективность дальнейшей борьбы. Он вступил в переговоры с советскими властями и сдался.

I Всетуркменский съезд Советов (февраль 1925 г.), движимый стремлением скорее покончить с вооруженными действиями и сосредоточить все силы на восстановлении и подъеме народного хозяйства, амнистировал Джунаид-хана.

Но вскоре выяснилось, что Джунаид-хан не сложил оружия. Злобный хищник, недавний властелин Хивы, не мог примириться с поражением, с новой жизнью, властно вторгавшейся в самые отдаленные уголки Туркмении. Джунаид по-прежнему поддерживал связи с английской разведкой, с контрреволюционной эмиграцией, сколачивал новые басмаческие отряды, распускал слухи о том, что со дня на день капиталистические государства нападут на СССР.

Летом и осенью 1927 г. из-за границы к Джунаиду прибыло несколько караванов с оружием и боеприпасами. Из Кабула и Мешхеда то и дело приезжали курьеры с инструкциями от иностранных спецслужб{377}.

19 сентября 1927 г. Джунаид поднял мятеж против Советской власти. Начались непрерывные налеты на кишлаки, расположенные в районе города Куня-Ургенч. Басмаческие банды [152] вновь появились в Ташаузском округе, Бахарденском, Казанджикском и других районах Туркмении{378}.

В первые же дни стало ясно, что население Туркмении не только не поддержало Джунаида, но и активно включилось в борьбу против басмачей. Успешно продолжался сбор сельскохозяйственного налога. Население добровольно доставляло частям Красной Армии фураж и продовольствие. Во многих аулах (Ходжа-Кумбет Тахтинского района, № 3 Куня-Ургенчского района и др.) создавались добровольческие отряды, принимавшие непосредственное участие в борьбе с шайками Джунаида. ЦИК и Совнарком Туркмении объявили Джунаид-хана вне закона.

Реввоенсовет Среднеазиатского военного округа получил приказ Советского правительства уничтожить банды Джунаида. Были созданы две группы войск — Южная и Северная. С 27 октября 1927 г. началось длительное преследование Джунаид-хана несколькими туркестанскими кавалерийскими полками. Противник был обнаружен с самолета в районе колодца Орта-Кую. После бомбардировки с воздуха кавалерийские эскадроны под командованием А. А. Лучинского (будущего выдающегося полководца Великой Отечественной войны, генерала армии) и серба Г. С. Марковича разгромили Джунаид-хана. Г. С. Маркович за этот бой был награжден орденом Красного Знамени. Это был его третий боевой орден. Все они были получены на Туркестанском фронте. Орденом Красного Знамени был награжден А. А. Лучинский и многие другие воины{379}.

В боях с Джунаидом отличились бойцы Аннамурад Сарыев, Оразмамед Тачмамедов, Сергей Щербаков, Г. Назаров, Кара Баймурадов и др.{380}.

Итог борьбы был закономерен. Отряды джунаидовцев потерпели поражение{381}. Джунаид-хан несколько месяцев скрывался в глубине Каракумов, а в июне 1928 г. прорвался в Иран{382}. Там он продолжал свою антинародную деятельность, готовясь к новым авантюрам.

В 1924–1927 гг. в Туркмении действовали и другие басмаческие главари. Эти малые «джунаиды» и «джунаидики» совершали набеги, убивая и грабя, а затем скрывались за рубежом. Вот несколько примеров.

23 августа 1924 г. молодые жители хорезмских аулов на двух каюках направились по Амударье в различные города на учебу. В районе Ходжейли в зарослях камыша басмачи Дурды-Клыча устроили засаду. Как только первый каюк с 30 курсантами поравнялся с местом, где притаилась банда, басмачи открыли огонь по безоружным пассажирам. Часть курсантов бежала в заросли. Басмачи захватили 16 юношей, активно участвовавших в установлении Советской власти. Они подвергли их издевательствам и пыткам, а затем связали веревкой и столкнули в воду. 26 августа басмачи схватили еще восемь курсантов [153] и семерых зверски замучили — лишь одному удалось бежать. Басмачи расправлялись с курсантами на виду у их жен и детей, ехавших вместе с ними.

Когда от курсанта, сумевшего бежать, стало известно о действиях банды, комсомольцы и молодежь Ташауза экстренно сформировали добровольческий отряд и двинулись к Ходжейли. В непродолжительной схватке они разгромили басмачей, а оставшихся в живых курсантов, женщин и детей освободили. Дурды-Клыч бежал в Каракумские пески.

Спустя почти год, 14 августа 1925 г., 1-й эскадрон 83-го кавалерийского полка 8-й кавалерийской бригады проводил операцию по поиску группы Дурды-Клыча, предпринимавшей из Каракумов грабительские вылазки в аулы.

В ходе операции эскадрон захватил нескольких басмачей. Среди пленных оказался брат Дурды-Клыча — Таган Дурды. Он лично участвовал в зверской расправе над хорезмскими курсантами. Вместе с другими басмачами, совершившими не одно злодеяние против Советской власти и мирных граждан, Таган Дурды понес заслуженное наказание.

К октябрю 1925 г. на территории Туркмении деятельность банд практически прекратилась. Лишь изредка мелкие шайки грабили население или совершали отдельные террористические акты. Но вскоре обстановка на советско-иранской границе осложнилась в связи с восстанием некоторых туркменских племен, проживавших в Иране. В районе Атрека для борьбы с восставшими сосредоточились иранские войска{383}, часто нарушавшие границу группами до 200 человек.

Стремясь предотвратить возможные пограничные инциденты между СССР и Ираном, советские и иранские представители провели в декабре 1925 г. совещание, на котором договорились о назначении пограничных комиссаров для урегулирования спорных вопросов. Создавшееся тревожное положение попытались использовать басмачи.

11 мая 1926 г. банда басмачей напала на один из пограничных постов в песках Каракумов. Начальник поста Нестеров с 13 бойцами принял неравный бой. Особый героизм проявил пулеметчик Баранник. Метким огнем он не раз заставлял басмачей отступать с большими потерями. За мужество и отвагу, проявленные в этом бою, начальник заставы Нестеров и красноармеец Баранник были награждены орденами Красного Знамени{384}.

Освобождение территории Советской Средней Азии от басмаческих банд еще не означало полной ликвидации басмачества. Контрреволюционные силы, концентрировавшиеся в приграничных районах Афганистана и Ирана, а также басмачи, бежавшие за границу, могли создать новые шайки. Часть банд в среднеазиатских республиках ушла в подполье и при определенных условиях могла вновь активизироваться. [154]

В октябре 1926 г., т. е. после очищения советской территории от основных басмаческих банд, отдельные группы все же сохранялись, особенно в районах Хорезма, Мары и Ташауза. Банды занимались главным образом грабежом. Их численность была невелика, но они были подвижны и поддерживали тесные связи с зарубежным басмачеством. Поэтому партийные и советские органы, командование Красной Армии и пограничных войск поддерживали необходимую боевую готовность добровольческих отрядов и воинских частей, обращали большое внимание на воспитание бдительности как среди военнослужащих, так и среди местного населения. Борьбу с оставшимися группами продолжали вести местные исполкомы и пограничники. ОГПУ вошло в Совет Труда и Обороны СССР с предложением усилить охрану границ, особенно в малообжитых районах. Советское правительство в конце 1926 г. выделило средства для укрепления рубежей Средней Азии.

Оздоровлению обстановки на среднеазиатской границе способствовал ряд соглашений и договоров, заключенных с Афганистаном и Ираном в 1926 и 1927 гг. 1 октября 1927 г. народный комиссар иностранных дел СССР Г. В. Чичерин и иранский министр Али Голи-хан Ансари поставили свои подписи под договором о гарантии и нейтралитете. Договор от 1 октября 1927 г. подтверждал советско-иранский договор 1921 г. и вместе с тем расширял возможности для дальнейшего развития добрососедских отношений на равноправных началах.

Благоприятно развивались и советско-афганские отношения. 31 августа 1926 г. СССР и Афганистан заключили договор о нейтралитете и взаимном ненападении. В связи с тем что на афганской территории находилось множество контрреволюционных эмигрантов, в советско-афганском договоре указывалось, что договаривающиеся стороны должны воздержаться от всякого вмешательства во внутренние дела друг друга, а также не допускать на своих территориях любую деятельность, направленную против другой страны.

Но при всей лояльности по отношению к Советскому Союзу Афганистан в те годы не в силах был создать в своей пограничной полосе обстановку, препятствующую налетам басмачей на советскую территорию, так как не имел необходимых вооруженных сил. Контрреволюционная эмиграция продолжала использовать его территорию в качестве базы для антисоветской деятельности.

Только с 3 сентября 1926 г. по 7 января 1927 г. басмаческие группы, сформированные за рубежом, 21 раз вторгались на советскую территорию. 3 сентября 25 басмачей ограбили жителей станции Равнина. 29 сентября 59 басмачей напали на топографическую партию, убили геолога, захватили имущество и вновь скрылись за границу. 5 октября зарубежная банда из 70 человек разграбила кишлак Чепек-Яб. 19 октября 100 всадников [155] прорвались из-за границы, ограбили население кишлака Лямбе и скупочный хлопковый пункт. 4 декабря 200 басмачей вторглись в Иолотанский район.

Советский Союз не мог проходить мимо фактов грабежей и насилий, чинимых зарубежными басмачами. В ноябре 1926 г. Наркоминдел СССР сделал представление министру иностранных дел Афганистана о принятии необходимых мер по пресечению действий банд против республик Средней Азии с афганской территории. По этому и другим заявлениям афганское правительство принимало меры, но в связи со сложной обстановкой внутри страны они были недостаточно эффективными. Действия зарубежных банд, направленные против советских республик Средней Азии, то прекращались, то вновь активизировались.

В декабре 1927 г. группа пограничников в 20 человек под командованием Антонова встретилась с бандой из 70 басмачей, пытавшейся возвратиться за границу. Несколько часов пограничники вели неравный бой. Имея заметное численное превосходство, басмачи неоднократно атаковали группу Антонова. Но ни одна из атак не увенчалась успехом. За самоотверженность в бою пограничники Антонов, Желтенков, Гривас и Лепихов были удостоены орденов Красного Знамени{385}.

В январе 1928 г. 12 пограничников вели бой с 60 басмачами. И на этот раз стойкость, мужество и высокая выучка пограничников обеспечили им победу в бою. Лишь немногим басмачам удалось возвратиться в Иран{386}.

В июле 1928 г. группа басмачей во главе с Утан-беком предприняла попытку вторгнуться на советскую территорию вблизи пограничной заставы. В завязавшейся перестрелке банда потеряла половину своего состава. С ее остатками Утан-бек отступил{387}. Спустя несколько дней он вновь вторгся на советскую территорию. Для преследования и ликвидации банды 31 августа был выслан кавалерийский отряд под командованием начальника маневренной группы Масленникова. Отряд обнаружил банду в одном из горных ущелий за рекой Кафирниган. Завязался бой, который с перерывом длился более двух суток. В результате басмачи понесли большие потери и бежали за границу.

Налеты на советскую территорию временно прекратились, но антисоветские силы по-прежнему не отказались от использования зарубежного басмачества. Уцелевшие главари басмачей все еще не складывали оружия. [156]