День Сингулярности. Альт-Моабит

Оставив Призраков на бульварах (они явно никуда не собирались), я улетел в Берлин. Который встретил меня не по-февральски тёплой погодой (впрочем, в Париже было ещё теплее) … которая скоро радикально изменилась к худшему.

Нет, конечно, минус 12 в Берлине не так убийственны, как в Питере (там и минус пять до костей пробирает), но всё равно неприятно весьма. Особенно на берегу Шпрее, где находился очень славный отель ABION, в котором я и обитал.

С другой стороны отеля была улица со странным названием Alt-Moabit. При чём тут Alt, я так и не понял, а знаменитая тюрьма Моабит (до сих пор вполне действующая) находилась ровно в трёх минутах быстрой ходьбы от отеля.

Соседняя дверь рядом со входом в отель – магазин натурпродуктов. Что меня просто бесило, несмотря на то, что в отеле большинство постояльцев иностранцы, в магазине английским владеет (и то так себе) лишь каждый второй сотрудник.

Вообще в современной Германии меня злило многое – и крайне ограниченное время работы магазинов, и их малое количество (особенно в Берлине), и повальное увлечение наличностью (пластиковые карты принимают далеко не везде) … к счастью, хоть «бешенцы» встречались на удивление редко.

А вот Призраков хватало – только теперь это были другие, конечно же. Я чувствовал их присутствие повсюду. Они спокойно, уверенно и деловито прохаживались по улицам Берлина, сидели в кафешках и ресторанах, ездили в S-Bann и U-Bann, в автобусах, трамваях и даже на такси, с интересом рассматривали незнакомые им витрины и прилавки магазинов…

Солдаты и офицеры вермахта и ваффен-СС в фельдграу; танкисты в чёрных комбинезонах панцерваффе; лётчики, зенитчики и парашютисты в голубой униформе люфтваффе; подводники и «надводники» в белых парадных кителях и чёрных брюках Кригсмарине; Альгемайне-СС в чёрной довоенной униформе, партийные чиновники НСДАП в коричневом; СС-Хельферин в сером…

Они были невидимы – пока невидимы – но у меня было стойкое ощущение, что это уже не имело значения. Ибо это был уже их город…, впрочем, это меня не беспокоило совсем.

Беспокоило меня совсем другое – что за мной явно кто-то наблюдал – причём явно кто-то из плоти и крови. И наблюдение это началось сразу после того, как я познакомился с курдской принцессой…   

Отель в Берлине турагентша Ася выбрала не без моего участия – я настоял на том, что он должен был находиться недалеко от Бундестага. В «шаговой доступности», так сказать. Ибо мне очень хотелось прогуляться по центру Берлина.

Что я и сделал – в первое же утро своего пребывания в столице Германии. Дошёл до Бундестага, затем до Бранденбургских ворот (что любопытно, они находятся на Парижской площади), потом по Унтер-ден-Линден до Александер-плац, потом по «правительственной» Вильгельмштрассе…

Впечатлений было предсказуемо масса, но самое сильное я получил, когда стоял перед Бундестагом на площади Республики. Я вдруг увидел, как за не таким уж и большим зданием бывшего рейхстага словно из-под земли выросла чудовищная громада Фольксхалле – гигантского здания, которое Адольф Гитлер хотел построить и сделать центром Вельтхауптштадт Германия – главного города мира (его можно увидеть, например, в сериале «Человек в высоком замке»).

Сбоку от Бундестага в небольшом парке установлен мемориал цыганам – жертвам Холокоста. Абсолютно неприметный мемориал. Вообще есть ощущение, что тема Холокоста и вообще преступлений нацистов немцам порядком надоела. Причём всем – сверху донизу.

С Унтер-ден-Линден поворот на Вильгельмштрассе. Где расположено министерство финансов. Скучно, мрачно, зато очень надёжно. Бывшее рейхсминистерство авиации (Геринг работал именно там, когда выбирался из своего Каринхалле).

Едва ли не единственное правительственное здание, которое вообще не пострадало от бомбёжек союзников. Совсем. Так что Геринг таки выполнил своё обещание – ни одна бомба не упала… правда, всего на одно здание.

На месте зданий РСХА и рабочего офиса рейхсфюрера СС Гиммлера (Принцальбрехтштрассе, 8) постоянная выставка «Топография террора». Абсолютно бессмысленная затея в век мультимедиа. Не воспринимается вообще.

Именно там я и впервые увидел известных мне Призраков (все предыдущие были неизвестные и безымянные). Гиммлер и Гейдрих просто стояли на перекрёстке улиц (одетые по-летнему, несмотря на февральскую холодрыгу) и с интересом наблюдали за происходящим.

Просто с интересом – никаких других эмоций я не «прочитал». Что интересно, рейхсфюрер был в чёрной униформе СС, а Гейдрих – в фельдграу с погонами генерала полиции и петлицами обергруппенфюрера СС.

Рядом с выставкой находится здание Сената города Берлина (сиречь мэрии). При нацистах – это был Дом Лётчиков (Люфтваффе, то есть). Ещё одно практически не повреждённое здание. Заговорил их Геринг от бомб союзников, что ли…

А потом я поехал в Ванзее. В смысле, на виллу Марлир. Сначала на S-Bann до станции… правильно, Ванзее; затем примерно 15 минут на автобусе 114. Автобус ходит каждые 10 минут с чисто немецкой аккуратностью (которая, как потом выяснилось, больше не распространяется на железные дороги).

В Ванзее из центра на метро добираться с полчаса где-то, причём поверху, поэтому мне посчастливилось посмотреть пригороды Берлина («частный сектор», так сказать). Очень симпатично. Хотя домики-курятники (типа тех, которые в России строят на шести сотках небогатые граждане) тут тоже имеются. Что любопытно, сплошь со спутниковыми тарелками.

Вилла Марлир расположена по адресу Am Gro;en Wannsee 56-58. Но с улицы оно практически незаметно даже в феврале – почти полностью закрыто деревьями. Мне было холодно и голодно (из-за перенесённой в 2014 году операции я вынужден питаться «по часам»).

Пришлось зайти в роскошный ресторан Сан-Суси («без забот», то есть) рядом с виллой Марлир (соседний дом, на самом деле). Что даёт вполне однозначное представление о реальном отношении немцев к Холокосту, Ванзейской конференции и так далее. Кстати, ресторан не единственный – есть ещё один, прямо у ограды виллы Марлир (только намного попроще).

Сел за столик на четыре персоны, накрытый белоснежнейшей скатертью, заказал свежевыжатый апельсиновый сок, свежевыловленную (прямо из озера за окном) рыбу неизвестного мне вида (как потом оказалось, очень вкусного) с картошкой и зелёным шпинатом, зелёный чай…

За окном умиротворяющую красоту озера созерцал огромный каменный Лев. У Гейдриха (что было общеизвестно) со вкусом было всё очень и очень хорошо, так что место он выбрал красивейшее. И с очень мягкой и комфортной энергетикой. Сплошной мир и покой, никаких волнений (владельцы ресторана дали ему очень точное название).

Но насладиться красотой, покоем и вкуснейшей едой мне было не суждено. Ибо буквально сразу же после того, как официант (лично менеджер ресторана, надо отметить) отправился на кухню отдавать приказы поварам, оставшиеся три места за моим столиком были бесцеремонно оккупированы Призраками.

Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Шеф РСХА, рейхспротектор Богемии и Моравии (и майор люфтваффе до кучи) Рейнгард Тристан Ойген Гейдрих. Этих двоих я не то, чтобы ожидал, но их появлению не удивился совсем.

А вот третий персонаж оказался полной неожиданностью. Впрочем, только лишь на первый взгляд – на самом деле, его появление было очень даже логичным, для места в котором я обедал.

Одило Лотарио Глобочник. Группенфюрер СС, статс-секретарь, руководитель СС и полиции округа Люблин… и организатор, и руководитель печально известной «акции Рейнгард» (названной так по первому имени Гейдриха). Которая во исполнение решений Ванзейской конференции отправила в лагеря смерти Бельжец, Майданек, Собибор и Треблинка около двух миллионов евреев Польши.

Все трое были на этот раз облачены в фельдграу с соответствующими их званиям армейскими погонами и петлицами СС. Все трое что-то там ели (если верить фильму Conspiracy, то участников Ванзейской конференции кормили просто отменно), но заговорить со мной даже не пытались. Мне тоже как-то с такими персонажами общаться не очень хотелось (и это ещё очень мягко сказано).

Пообедав, я автоматически кивнул Призракам (удостоившись аналогичного кивка в ответ). Затем расплатился, поднялся и отправился на виллу Марлир (сейчас это, понятное дело, музей). С глубоким облегчением я увидел (скорее, впрочем, почувствовал), что Призраки куда-то исчезли.

«И хорошо» – подумал я.

Вилла оказалась на удивление небольшой – много меньше показанной в вышеупомянутом фильме (хоть и не без серьёзных неточностей, но, пожалуй, лучшего об этом событии).

И – как и Базилика Святого Сердца – очень даже живой. Более того, живым порталом… неизвестно куда. По вилле взад-вперёд сновали какие-то малопонятные сущности в фельдграу СС, серой униформе СС-Хельферин и прочей нацистской униформе. Периодически то исчезая в «ином измерении», то возвращаясь обратно.

Более всего происходящее было похоже на весьма деловой улей. Ни разу не растревоженный, напротив, очень даже деловой. «Организованный хаос» типа (говорят, и СС, и вообще весь Третий рейх так и работали). Ни малейшего внимания на меня сущности не обращали, что меня не могло не радовать.

Чем они занимались (и зачем) мне было решительно непонятно. Но атмосфера была деловой, целеустремлённой, спокойной и даже комфортной. Что было очень и очень странно, учитывая, какие решения были приняты в этом самом здании почти восемь десятилетий назад…

Встреча с курдской принцессой в Базилике Святого Сердца меня шокировала настолько, что я подсознательно ожидал чего-то подобного и в этом – не менее знаменитом – здании. И не ошибся.

Когда я уже собрался было покидать комнату, в которой состоялась печально известная Ванзейская конференция, я… надо сказать, не так уж и неожиданно услышал за спиной приятный женский голос. Который на этот раз на чистом русском языке – было очевидно, что на родном – осведомился:

«А Вы знаете, что на самом деле эта конференция была Третьей Ванзейской конференцией? На которой обсуждались лишь детали окончательного решения еврейского вопроса, принятого на Первой и утверждённого на Второй?»

Я обернулся как ужаленный – и обомлел… да что там, просто дар речи потерял. Ибо передо мной стояла сногсшибательно красивая женщина чуть моложе тридцати, которая словно только что сошла с обложки NS-Frauen-Warte – единственного официального женского журнала в Третьем рейхе.

Высокая – чуть выше меня даже на низком каблуке, стройная, голубоглазая, светловолосая – волосы до лопаток, белокожая (её кожа была необычно бледно-розового цвета), длинноногая, идеально-атлетически сложенная (90-60-90 и всё такое прочее), она производила впечатление не земной женщины, а феи… или даже богини скандинавских саг.

Она была очень красива – необыкновенно красива даже, но её красота была холодно-отстранённой красотой скандинавских лесов, гор и фьордов; красотой Фольквангра, Вальхаллы и Асгарда; богини Вальфрейи и Снежной Королевы.

Одета она была в идеально облегавшую её тело – и явно сшитую на заказ – униформу Betreuungshelferin (Службы обслуживающего персонала вермахта). Штабных барышень – на армейском жаргоне… правда, без знаков различия.

Элегантный серый шерстяной костюм (явно из весьма недешёвой шерстяной ткани) – юбка чуть ниже колена и двубортный китель с двумя рядами пуговиц из светлого металла (по две пуговицы в каждом ряду), характерно большим воротником и лацканами.

Белоснежная шёлковая блузка, чёрный галстук, чёрные шёлковые чулки и… нет, не уставные чёрные шнурованные ботинки (эти носились на улице), а чёрные туфли на низком каблуке, которые носились в помещении.

Она рассмеялась, явно довольная произведённым впечатлением, и приветливо протянула руку: «Меня зовут Марина Кох; я родилась в Крыму, выросла в Киеве, потом репатриировалась в Германию. По образованию я архитектор…»

Я пожал её ожидаемо мягкую и неожиданно сильную руку. Она спокойно и уверенно продолжила: «О первых двух конференциях практически никому не известно…, впрочем, Вам о них расскажут подробно… когда придёт время. Я же, когда мы в следующий раз увидимся, Вам расскажу…»

Она неожиданно по-девичьи звонко расхохоталась: «… почему никогда нельзя недооценивать курячьего фермера…»

«Гиммлера?» – не столько спросил, сколько констатировал я. Она кивнула и осведомилась: «Вы знаете, что тема торговли с врагом вообще и торговли евреями в частности является самой табуированной в истории Второй мировой?»

Я кивнул: «Знаю, конечно. Я где-то читал, что Гиммлер продал сионистам какое-то совершенно умопомрачительное количество евреев…»

«Миллион» – спокойно ответила Марина. «Гиммлер продал Хаиму Вейцману миллион евреев через фирму, которую с октября 1941 года возглавлял Отто Раш»

Улыбнулась и проворковала: «До встречи, Артур Михайлович. Да, и не задерживайтесь в Берлине – в Падерборне Вам будет гораздо интереснее…» Повернулась и быстрым шагом покинула Дом Ванзейской конференции.