Роман

        (новая редакция)


    В свободное время, учитель химии Леопольд Свиридович писал роман в формулах. В нескольких частях, с прологом и эпилогом. Каждой формуле он посвящал целую главу. Как правило короткую, примерно на одну страницу, с маленькими монологами. Хотя иногда монологи заменялись бурными, даже слишком эмоциональными диалогами. Тогда глава толстела на глазах и могла распухнуть до размеров тонкой школьной тетради.

    В названиях глав уже звучали формулы:
    Формула утренней легкости.
    Формула дневной усталости.
    Формула первого свидания.
    Формула повторного разочарования.
    Формула воды и хитрожопый сантехник.
    Закон всемирного притяжения и декольте коллеги по литературе…

    Новые главы романа учитель химии писал с вдохновением. На кухне, на улице или в трамвае. В магазине он находил формулу высокой ценности маленьких радостей, в церкви – формулу бесценности мимолетных грехов. Под одеялом, появлялась формула любви к шерстяным носкам, в трамвае - осознание цены потерянного билета и карманной кражи.  В пустой кастрюле рождалась формула разбитых надежд, а в салате оливье – формула испорченного счастья. Это когда есть очень хочется, но салат уже протух.
    Только на работе Леопольд Свиридович ничего не сочинял. Директор школы вдохновлял лишь на неприличные жесты, спрятанные в кармане, а ученики заставляли жалеть об утрате некоторых формул воспитания. В перерывах между уроками химик запирался в своем кабинете, выпускал пар, фехтуя перед зеркалом указкой и листал антикварный каталог телесных наказаний.  Ему особенно нравился раздел с медовыми розгами и путешествием непослушных детей на поляну страшных ульев.

    Каждую новую главу произведения химик запечатывал в конверт, превращая сборник формул в роман в письмах. Затем он ставил на конвертах именную печать, после чего отправлял по адресу:
    письменный стол, средний выдвижной ящик, коробка от сигар.
    Именно там, закрытые на ключ главы томились в маринаде времени. Наполнялись мудростью хорошего вина и дожидались своего дегустатора.

    Первым дегустатором романа в формулах стала война. Она разбила стол учителя, словно безумный почтальон и проглотила с аппетитом конверты. Но вскоре выплюнула их обратно.  Роман войне не понравился. Она посчитала его наивным, длинным, вредным и слишком сухим. А ей больше нравились рассказы в лозунгах. Краткие, буйные, кровожадные. Они лучше всего знакомили читателя с формулой рая на костях и возбуждали в окопных романтиках мечты о победах на фоне заката.
    Зато роман Леопольда Свиридовича пришелся по душе тем, кто войну не ждал. Разбросанные по улицам главы попали в руки горожан, напуганных наступающими мясными лозунгами. Открыв конверты, они обнаружили внутри формулы жизни. Порой радостные, порой печальные, трагичные или комичные. Формулы той самой жизни, которые дарят понимание драгоценности мира вокруг. Даже уверенность в завтрашнем дне и осознание того, что формулу войны используют лишь мертвецы. Выползающие из мавзолеев величия покойники, что любят блуждать в лабиринтах кладбищ с жизнерадостным макияжем. А мертвецам живых людей никогда не победить.