Особенности восприятия

     Это не тайна, люди по-разному воспринимают одну и ту же информацию, соответственно и относятся к ней в силу своих ментальных особенностей.
     После дуэли А.С.Пушкина с бароном Геккерном, в девичестве Дантесом, общество разделилось , даже в одной семье не было одного мнения, судя по дневнику юной фрейлины Мердер. Примерно в одних словах об этом написал граф Соллогуб и дипломаты в донесениях - одни осуждали за дуэль Пушкина, другие ставили вину за дуэль Дантесу, и все единодушно осуждали поведение барона Геккерна, отношения с ним были прекращены. Но никто из высшего общества не обвинял Наталью Николаевну, даже несмотря на попытки Вяземских и Карамзиных, которые защищая себя - ведь это в их салонах, при их поддержке Дантеса, развивалось трагическое противостояние поэта и кавалергарда, обвиняли Наталью Николаевну в легкомыслии, тщеславии и кокетстве.
     Графиня Фикельмон писала, что высший свет знает всё и само поведение Дантеса свидетельствует о невинности госпожи Пушкиной. А юная фрейлина Мердер записала в дневнике, что сама видела, как Дантес смотрел в тот угол, где была она (Пушкина).
     По возвращении в Петербург Наталья Николаевна встретилась с Императрицей, - эта встреча была  невозможной, если бы Наталью Николаевну считали виновной.

     Но. Люди вышедшие из мелкопоместного дворянства, мещанства, купечества, из семей священно служителей , из крестьянства просто не могут себе представить, как это жена, за которую стрелялись не виновата. По мнению этих людей одна она и виновата. Они же не знали многих условностей, традиций, обычаев и этикета высшего общества. Дворцы видели только с улицы, и даже когда почему либо бывали внутри, то не могли видеть особенностей их быта.

     Иваницкий вспоминает, что рассказывал ему Никитенко со слов Соллогуба - "Разумеется обвинения пали на жену Пушкина, что она будто была в связях с Дантесом." - чьи же обвинения пали на жену Пушкина? Никитенко, чьи же еще, он пересказывал слова Соллогуба, который Наталью Николаевну виноватой не считал.

"Но Соллогуб уверяет, что это сущий вздор. Жена Пушкина была в форме красавица, и поклонников у нее были целые легионы. Немудрено, стало быть, что и Дантес поклонялся ей, как красавице, но связей между них никаких не было." - то есть несмотря на отсутствие связей, вина за Натальей Николаевной оставалась.


"Подозревают другую причину. Жена Пушкина была фрейлиной при дворе, так думают, что не было ли у ней связей с царем." - Соллогуб прекрасно знал устройство дворцовых служб и назвать жену Пушкина фрейлиной просто не мог - фрейлинами были незамужние девушки. Соллогуб мог сказать, что Наталья Николаевна была принята при дворе, а услышавший это понял, что раз при дворе, значит фрейлина, а раз фрейлина, то понятно, Культурель уже написал о всеобщем, бытовом разврате царского двора. Никаких поводов, никаких доказательств - а вот.

"Из этого понятно будет, что Пушкин искал смерти и бросался на всякого встречного и поперечного. Для души поэта  не оставалось ничего, кроме смерти". Это мнение Иваницкого со слов Никитина, пересказавшего слова Соллогуба, потом найдет продолжение в работах многих пушкинистов. Ни поводов, ни доказательств, а обвинение сформировалось.

     Пушкинисты знают всё, но хотя бы посчитали по календарю, это же очень просто, - а на каком сроке беременности была Н.Н.Пушкина, когда Дантес писал куртуазные письма высоким слогом к барону Геккерну о своей великой и возвышенной страсти к самому прелестному созданию. Пушкинисты съели эти письма в качестве доказательства взаимной любви, хотя бы поинтересовались какие были традиции и этикет в отношении сильно беременных женщин. Это смешно же.

     Пушкинисты относят развертывание взаимной страсти на послеродовой период Натальи Николаевны, как же, князь Трубецкой что-то вспоминал у Краевского через полсотни лет, в частности, он вспомнил, что летом 1836 года кавалергарды стояли в Новой деревне, это через дорогу от дачи Пушкиных, ну, и горничная передавала записки. Надо добавить, что послеродовой период такое время, что не до записок.
Наталья Николаевна не спускалась из своей комнаты даже на первый этаж. Кроме неприятных физиологических послеродовых явлений существовала еще одна неприятность. Дамы не кормили своих детей грудью, для этого были кормилицы. А молоко прибывало, физиология. Грудь перетягивали и ждали когда лактация прекратится , в это время температура поднимается до сорока, в народе этот процесс называют - молоко горит.  Какие записки передавала горничная неизвестно и передавала ли их, состояние Натальи Николаевны явно не располагало к чтению, а тем более написанию записок. Простите меня за физиологические подробности, но как бы предполагается, что взрослые люди о них знают, кроме пушкинистов.

      В Новой деревне летом стояли кавалергарды. А зачем же они устроили воинский праздник с фейерверками в августе в Павловске, ну, как бы Павловск в значительном отдалении от Новой деревни. Пушкина вывозила на этот праздник сестер, но не принимала участия на балу по случаю траура.

     Бартеньев записал со слов Нащокина , что Пушкин однажды высказал своё неудовольствие и возмущение графине Нессельроде, - она в его отсутствие заехала за Натальей Николаевной и увезла ее в Аничков. И, ничего, все это приняли как должное и в то же время как доказательство впоследствии враждебных отношений графини Нессельроде к Пушкину.

      А возможно ли это заехать и увезти? Наталья Николаевна сидит дома, мужа нет, сказал, что будет поздно. Чем она занимается? Играет с малыми детьми. В домашней одежде. И тут является графиня, статс дама Двора его Величества, жена министра, и приглашает Наталью Николаевну во дворец, Аничков. Возможно ли это? Мужчины, конечно, ничего особенного в этой ситуации не замечают. А что? Села в карету к графине и поехали.

      В люди, как сейчас, так и тогда, на приемы в домашней одежде не ездили. Надо переодеться, причесаться - а на это потребуется много времени. Невозможно представить, чтобы графиня несколько часов ждала пока оденут Наталью Николаевну. Ну, а как же? Платье очень сложное, множество завязок, крючков, корсаж зашнуровать надо. Я сомневаюсь, что такое могло быть вообще, хотя она могла просто заехать за Натальей Николаевной, получившей приглашение из Аничкового дворца и уже приготовившейся к выезду, маловероятно, конечно, чтобы такая дама, как Марья Дмитриевна, стала бы заезжать за кем бы то ни было. А вот просто заехать и увезти, ну, никак не возможно.

    Проблемы пушкинистики носят системный характер, так уж сложилось. Щеголев задал тон на целое столетие, сделав жену поэта виновницей смерти своего мужа, возведя на нее бездоказательные обвинения, заодно и принизил образ поэта, сделав его рогоносцем и подкаблучником. Наше всё? Не совсем. На роль нашего всего уже выдвинулся совсем другой человек, не поэт, а практик и корифей особенно в области языкознания