Дэвид Кирби. Встаньте, пожалуйста

Два музыканта изливают свои души в таком экстазе,
что очаровывают публику так, как я никогда раньше не видел,
и когда они заканчивают, они встают и обнимают друг друга,
а затем игрок на табла наклоняется и касается ног игрока
на сантуре очевидным жестом из уважения,
но что это значит?

Я узнаю об этом только на следующий день в гостинице Эконолодж в Тифтоне,
Калифорния, где я останавливаюсь по дороге
домой после концерта и
спрашиваю миссис Патель,
хозяйку гостиницы, слышала ли она когда-нибудь об этих
двух музыкантах или знает что - нибудь о табла и сантуре, особенно о последнем,
который выглядит как дитя любви пишущей машинки и цимбал,
только с кучей дополнительных проводов и подставок
для настройки, и она, кажется, не понимает моих вопросов,
хотя, когда я спрашиваю её о том, как один человек касается
ног другого, а затем наклоняется, она загорается
и говорит:"Это значит, что он думает,что другой бог".

Мои делают это утром перед уходом в школу, как бы говоря:"Мамочка, ты для нас бог!",
и я секунду смотрю на неё,  а затем удивляю нас обоих,
когда говорю: "О, миссис Патель!" и рыдаю,
потому что думаю о своих собственных умерших родителях,
а потом о маленьких Лакшми и Падме.
Дети миссис Панель направляются на занятия в школы округа Тифт,
одна из них второклассница, а другая учится в четвёртом классе,
где она должна освоить деление в столбик с его жёсткой
требовательностью к числам, выстроенными друг под другом
с требовательной точностью,
а затем ползущий к низу страницы,
пока вы делите, вычитаете и делите снова и снова,
все время записывая в
верхней строке ответ,
который становится все длиннее и длиннее  по мере того,
как вы волнуетесь, грызёте кончик карандаша и проявляете
настойчивость,
хотя до того, как они схватят свои книги и коробки
с ланчем и погрузятся в
автобус, им требуются время,
чтобы прикоснуться к ногам миссис Патель и мистера Патель,
если предположить, что такой человек существует.

Позже мой друг Авни рассказал мне, что мы прикасаемся
к стопам своих старших, чтобы почтить расстояние,
которое они преодолели, и землю, которой они касались,
и мы говорим:"намасте", а не потому, что занимаетесь
йогой в этом маленьком местечке, на маршруте грузовика
между магазином футболок и стриптиз-клубом, но потому что
это означает:"Я кланяюсь свету, который освещает тебя",
и часто люди, которым кланяются, наклоняются и подбирают вас,
как бы говоря:"Вы тоже сделаны из того же света!"

Читатель, если твои родители живы, подумай о них сейчас,
обо всех богах, к чьим
стопам ты никогда не прикасался
или прикасался недостаточно.
А если не к твоим родителям, то к кому-то другому.
Ты ведь знаешь кого-то подобного, верно?
Кого-то, кто принадлежит к "могущественным мертвецам",
как называл их Китс.
Разве тебе не хотелось, чтобы этот человек был сейчас здесь,
чтобы ты мог коснуться его ног и прошептать:
"Ты мой бог!"
Я не могу себе представить, чтобы Китс сказал:
"Вы тоже сделаны из того же света".
Я вижу, как он говорит Фанни Брон:"Я был поражён, что люди
могут умирать мучениками за религию, я содрогнулся от этого,
но я больше не содрогаюсь, я мог бы стать мучеником
за религию.
Любовь - это моя религия,
я мог бы умереть за это,
я мог бы умереть за неё".

Мои собственные ноги касались земли в три раза дольше,
чем ноги Китса, и я едва ли самый старый человек, которого я знаю.
Так что пусть это стихотворение коснётся ног любого,
кто его прочтёт.

Поэзия - моя религия, что ж, я бы не умер ради неё.
Хотя я бы жил ради неё.