Казань для троих

Путевые заметки из путешествия по маршруту
Санкт-Петербург-Москва-Казань-Сочи-Симферополь-Ялта-
Гурзуф-Алупка-Ялта-Симферполь

Ночь с 31 декабря на 01 января 2024 года
________________________________________


Заснеженный Казанский вокзал, сказочно красивое, немного нездешнее здание. Двухэтажный поезд Москва-Казань. М., С. и я на всех парах несемся в 2024-ый. У нас отдельное купе верхнего этажа, и мы соображаем этот Новый год на троих, бренча бутылками шампанского, виски и рома, уплетая за шесть щёк яйца с икрой лососевых пород, красную и белую копченую рыбу, ароматный балык и сыр бри. За окнами мелькают праздничные салюты на фоне кромешной черноты.

Дверь в купе приоткрыта, к нам заглядывают юноши со славными интеллигентными лицами, чокаются пластиковыми бокалами. Меня пронзает мысль: что они встречают, эти мальчики, жизнь или смерть? Выживут ли в несущемся им навстречу, во мраке российской ночи, году, станут ли взрослыми, женятся ли, родят ли детей? Как страшно стало жить (Стук колес)... 


01 января 2024 года
___________________

Казань встретила нас обильным снегом, трескучим морозом, стройными изваяниями снежных барсов (символ Республики), и радушием гида Ирины родом из Витебска.
Величественные Казанский Кремль и мечеть Кул Шариф. Белые улицы, увитые терпеливо ждущими сумерек электрическими гирляндами и пышные ели с пуховыми игольчатыми лапами, словно наколдованные рождественским чародеем. Знаменитый университет, детище великого Лобачевского, и юный Володя Ульянов, его дерзкий студент, с высокой шапкой снега на голове. Оперный театр с летящим в снежном танце Рудольфом Нуриевым и Федор Шаляпин на фоне роскошного «Шаляпин Palace Hotel». Дом Зинаиды Ушковой, свадебный подарок влюблённого сына городского богача, «свадебный тортик», как шутливо называют его казанцы. Собор Казанской божьей матери со знаменитой на весь христианский мир иконой и Старо-Татарская слобода с разноцветными домиками, ресторанами, сувенирными и гастрономическими лавками, тянущаяся вдоль дремлющего подо льдом озера Кабан. Основательно подросший (13 м в высоту вкупе с постаментом) В. И. Ленин и вечно юный великий поэт Габдулла Тукай, татарский Пушкин. Всё это кружится перед нами, припорошенное белым маревом, и навечно застывает зимней сказкой на фотоснимках.

Живём мы в удаленном от центра современном многоэтажном районе. В квартире высокие потолки, просторный холл, комнаты с закругленными стенами, современная бытовая техника, сломанная ручка в туалете, лысоватая елочка с усталым красным колпачком на макушке и парой тусклых убогих шариков на пластиковых ветках. Квартира контрастов в городе контрастов страны контрастов.

Вечером мы едем ужинать в грузинский ресторан. Логичнее было бы пойти в заведение с национальной кухней, скажете вы, но С. питает профессиональную слабость к грузинской, у него своя логика: первый ужин только в грузинском заведении. ;;;;;;;; ;;; ;;;;! - Да будет так!


02 января
__________

Дорога, температурные перепады, железнодорожные возлияния (запрещенные, но тут же по случаю новогодней ночи негласно разрешенные) и серебряная чача татарских грузин не способствуют покорению крутых экскурсионных вершин, поэтому мы предпочитаем этим утром камерность и неспешность. Выбранный с означенной целью «свадебный тортик» Ушковой оказался доступным только для организованных групп, коей наш мирный тройственный союз мог назваться с большой натяжкой. Вследствие этого, мы, в буквальном смысле скатившись по обледенелым склонам улиц и чудом уцелев (один на весь город дворник безмятежно орудовал лопатой в отдалении), оказались на широком катке пешеходной улицы Баумана, «казанском Арбате». 

Скользя по сверкающему льдом и усыпанному бело-зелено-красными (в цвет флага Татарстана) огоньками оживленному променаду, мы пустились в сувенирный и гастрономический тур. Закупив дюжину ненужных вещиц, мы приземлились в оживленном, а точнее, до отказа набитом ресторане со стаей парящих под потолком Санта-Клаусов. Кормили нас исключительно вкусно и обильно, поили батареей разноцветных настоек, потешали музыкальной паузой с татарскими нотками в исполнении метрдотеля и официантов. Наш танцевал лучше всех.

После такого обеда покидать улицу Баумана совершенно не хотелось, и мы остались на ней допоздна, вкушая восточные сладости, а затем и ночные радости прибрежного клуба. Шампанское искрилось, кальян дымился, девушки резвились на стойках, несгибаемая (читай - негнущаяся ни на одном участке своего тела) официантка изображала приватный танец для раскрасневшегося толстощекого пузана. Наш С. совершал на танцполе извилистые движения руками, почему-то именуя это нижним брейком. Праздничный день удался, я считаю!


03 января
_________

Подкопив сил для масштабных культурно-образовательных действий, мы с энтузиазмом принялись за исследование обширной - около миллиона единиц хранения - коллекции Национального музея Республики Татарстан. Преодолев плохо скрытую новогоднюю агрессию воинствующих музейщиц (гардеробщицы и выдавальщицы аудиогидов), мы лихо понеслись на машине времени по двухэтажной музейной планете, совершив путешествие по всему гигантскому региону от каменного века до современности. Правды ради замечу, что лихо неслись в это утро только М. и я, в то время как С. мирно дотанцовывал нижний брейк под одеялом.

Лично мне больше всего запомнились (может, потому что они больше всех?) транспортные средства: подлинная карета Екатерины Великой, гордость музея, грузовик с надписью «Хлеб — фронту!» и знаменитый «небесный тихоход», он же «кукурузник», он же У-2, он же ПО-2 с красной звездой на сером хвосте.

Вполне удовлетворенные музейным похождением и освоив ресторан национальной кухни в Старо-Татарской слободе, мы призвали сильно полюбившуюся нам гидессу Ирину и на ее верном железном коне умчались очаровываться вечерней Казанью невзирая на угрожающе низкие температуры.

Среди наиболее впечатливших меня: замок-дворец Театра кукол «Экият» («сказка» - тат.); Татарская деревня «Туган Авылым», выстроенная к тысячелетию Казани в самом центре города; космически-гастрономическое здание дворца бракосочетаний «Казан», в просторечии именуемое Чашей, охраняемое белыми барсами и символами Казани и наступившего года, крылатыми драконами зилантами.

Отдельного внимания заслуживает жилой район, возвышающийся вблизи Дворца Земледельцев (он же Министерство сельского хозяйства Татарстана) и поражающий своей роскошью с легкими нотами вычурности. На фоне горящей всеми огнями Казани дома выглядят неожиданно темными и безлюдными, в редком окне заметен свет. Судя по всему, хозяева встречают Новый год на Карибах и Мальдивах. Эх, а я бы тут пожила!

Что ж, три счастливых дня Нового года пролетели, как три белых коня, бубенцами звеня, завтра нам улетать. Хороша Казань, только уж больно холодна. Загадаю вернуться сюда весной.