Беспардонность

БЕСПАРДОННОСТЬ

     Тогда мы были молодые, жизнерадостные и старались брать от жизни все хорошее, что могли получить, честными способами, конечно. Впрочем, как и сейчас. Но дальше речь пойдёт о далёком Советском прошлом. Восемь часов и двенадцать минут, пять дней в неделю, отдай служению государству. Кто как осуществлял свои обязательства. Но мы с друзьями старались на совесть внести свою лепту в строительство лучшего общества. А вот ручаться за некоторых знакомых я бы не стала.

     Входя в прослойку, так называемой, интеллигенции и, проводя треть жизни с себе подобными, со временем начинаешь замечать разницу даже в окружающих. И чем дальше идёшь по жизни, тем ярче ощущаешь многообразие пропастей, разделяющих племя прямостоящих в целом. Ну, да что поделать, приходиться с чем-то смиряться и заполнять компромиссами некоторые разрывы в тверди мышления, чтобы не остаться в одиночестве. Но тогда, в совсем ранней молодости, размеры и глубина отдалений казались не столь существенными, легко преодолимыми, стоит только приложить небольшие усилия. Однако, к некоторым каньонам старались не приближаться вовсе.

     Несмотря на небольшие отличия в зарплатах, жизнь разных слоев общества часто сильно разнилась. Количество наших знакомых приближалось к зашкаливающей цифре. Но, к счастью, имея в арсенале наготове решето, со временем количество отряда было отрегулировано. Поэтому вечера и выходные, чаще всего, проводили в довольно узких кругах: человек так шесть, восемь. Правда, иногда компания переваливала и за двенадцать, пятнадцать. Но такое случалось редко.

     В те времена, также как и сейчас, у молодёжи были разнообразнейшие интересы. Иногда после учёбы, работы спешили домой, чтобы прочесть новую книгу, иногда посещали места культурно-массового характера, ходили на всевозможные выставки, литературные вечера. Театры, концерты, поездки в близлежащие города. Изредка тусовались на квартирах с друзьями. В какие-то дни заглядывали в кафе и рестораны. И вот один из вечеров мы коротали время в не очень знаменитом ресторане в Черемушках.

     Ресторан находился на верхнем этаже двухэтажного здания, которое выглядело довольно примитивно, поскольку напоминало большую спичечную коробку. В Москве в каждом районе располагалось по нескольку таких сооружений. Отличались они друг от друга только вывесками на фасаде, На первых этажах обычно располагалась кулинария.

     В ресторан с первого этажа вела широкая лестница.
Банкетный зал представлял собой большое прямоугольное помещение, без дополнительных залов для посетителей. На противоположной стороне относительно лестницы, почти посередине, был проход в святая святых ресторана, на кухню.
    
     Обыкновенный, ни чем не примечательный зал, отведённый под вкушение пищи и танцев, выглядел бы совсем безлико, если бы не огромные окна, окаймляющие все свободные пространства наружных стен. Украшением окон и зала в целом, служили занавески из красивой, аккуратно присборенной, тюли. Камерности достичь ими не удалось, но все же отвлекало от внешнего мира.
 
     В конце зала, вдоль всего торца, был сооружен длинный стол, по-видимому, составленный из многих небольших столов. За этим столом сидела большая компания. Их отделяло довольно широкое свободное пространство от других посетителей, заполнивших место отвлечения от серых будней. Множество небольших столиков было рассчитано на четверых.

     Поскольку места' никто из нас заранее не бронировал, то были рады тому, что один из них, примерно посередине зала, между торцем и лестницей, оказался свободным. Требовать какой-либо другой было бессмысленно, так как в те времена все рестораны вечерами были заполнены и попасть в любой было сложно. Подозреваю, что и эти места нам достались не без дополнительных трат.

     Меню не было претенциозным, набор блюд привычен и, заказав все же полный ужин и какое-то некрепкое вино, мы, как всегда, стали обмениваться событиями, сильно отличающимися от сегодняшних.

     Все было мирно и привычно, пока по залу не прошёл высокий, стройный, молодой человек в ослепительно белой рубашке и чёрных брюках. Несмотря на обычный фон ресторанов, ввиде множества одновременно говорящих людей, частота этих звуков быстро размножилась и громкость их усилась. Люди стали смотреть на движущуюся статную фигуру, которая торжественно прошествовала на кухню. За многими столами послышались восторженные возгласы.

     Через какое-то время, уже определённая всеми, Знаменитость вышла из кухни. Но проследовать спокойно до своего стола ей было не суждено. Ведь это был Муслим Магомаев!

     Шушукаясь и, кто украдкой, кто поворачивая голову чуть не на сто восемьдесят градусов и кивая, следили за его спокойным и уверенным движением по залу. Подойдя к длинному столу, он немного наклонился к привлекательной блондинке и что-то ей сказал. Все в зале стали разглядывать его спутников.

- Это его жена! – уверенно проговорила женщина за соседним с нами столиком.

     Пространство, отделявшее стол, за которым сидела компания с Магомаевым, от других столов предназначалось для оркестра и использовалось, как танцевальная площадка.
Мы сидели не в первом ряду от этой зоны, временно свободной от танцующих. .
    
     Вдруг, примерно посередине между небольшими столами, встал крупный, прилично одетый, но уже основательно заправившийся крепкими напитками, мужчина. Немного покачиваясь и чуть смазывая слова, но довольно громко, на весь зал, он произнес: - Давайте все попросим товарища Магомаева спеть нам!

     Раздались редкие, разрозненные хлопки, сидящих в разных местах зала. Мы были ошарашены беспардонностью мужика. Конечно, Муслим не стал идти на поводу этого типа и даже никак не отреагировал на хлопки.

     Заиграл оркестр и многие пошли танцевать. Мы тоже танцевали, причём довольно близко к столам компании с Муслимом, но откровенно разглядывать нам тогда казалось не совсем тактичным.

     Через какое-то время мы покинули то заведение и не знаем как долго ещё Знаменитость была внутри. Для нас это было неважно. Удивило то, что он был в ресторане, не входящем в список первоклассных. Но мы и не знаем причин, приведших его именно туда.

16.01.24 г.