Сватовство рыцаря

В царском тереме с утра переполох. Царь Василий ещё неделю назад получил известие, что иноземный рыцарь едет свататься к его дочке Феониле, и сегодня будет здесь.
Его дочурка, высокая пышная красавица, весом под сто килограммов, рвала и метала, не желая никакого сватовства, опять наверно какой-нибудь дрыщ будет сабелькой махать, а на самого смотреть жалко – плюнь, и развалится. До этого маркиза, или как его, рыцаря, уже четырнадцать женихов приезжали свататься – десять из них сбежали, не одобрив её габаритов, а четверым она наотрез отказала, поняв, что сама она нужна этим женихам, как прошлогодний снег, для них это был всего лишь политический акт.
Феонила стояла перед отцом, опустив голову, и взволнованно говорила:
- Батюшка, ну сколько можно! Мне уж тридцать два года недавно минуло. Не надо нам больше никаких сватов, я и так проживу. А то Вы, батюшка, меня, как корову на ярмарке на показ выставляете.
- Цыть! Корова и есть. Зря, что ли, я учителей в своём тереме держал, чтобы ты научилась говорить по-ихнему на трёх языках. Мир мне нужен позарез и наследник. Испания – извечный морской пират, да хищница Англия - на морях хозяева, торговать нам не дают, а Германия всегда готовая бить и убивать, лишь бы захватить побольше землицы. Так что придётся тебе потерпеть. А чтобы ты не удумала сбежать, не дождавшись конца аудиенции, Ивашка-кузнец тебе на ножку цепочку накинет, и пристегнёт её к креслу, как только ты туда сядешь. Иди красоту наводи, хотя красоты тебе и так хватает.
- Смотрите, батюшка, чтобы это было в последний раз, а то уйду в монастырь.
- Но-но! Ты, дочурка, не кухаркой родилась, а царевной, стало быть, у тебя в жизни другое назначение, ради отечества стараешься.
За дверью царевну уже ожидали мамки-няньки. Феонила не согласилась натирать щёки свёклой – румянца ей было и так не занимать, да и губы у неё алые. Густые волосы её заплели в косу до пояса. Надели на неё  пышный праздничный наряд из кружев и кисеи в несколько слоёв, украшенный драгоценными камнями. Увидев своё отражение в большущем самоваре, невеста грустно подумала:
- Не родился видно ещё мой жених.
Ждать пришлось долго, но всё когда-нибудь кончается. Во дворе терема громко взвыли фанфары, разбудив многочисленную челядь, задремавшую в ожидании. Думские дьяки, дремавшие на скамьях у стен палаты по обе стороны от трона, оторопели от неожиданности. Сбоку от трона прилепился думский писец, который будет вести протокол этого важного для государства события. На троне восседал осанистый царь Василий в полном облачении со скипетром и державой в руках, всем своим видом выражая мощь и славу Российской державы. За его спиной пристроился толмач, который должен был переводить царю каждое слово иностранцев.
В обширную палату ввалилась многочисленная иностранная делегация в камзолах, ботфортах и шляпах с перьями. Все смуглые, с усами, некоторые с бородой. В центре стоял мужчина чуть выше среднего роста, зато его плечи – косая сажень, на голове его надета шляпа размером с современный зонтик, пышный плюмаж из перьев скреплялся крупным изумрудом. Рядом с ним стоял худощавый, но так же нарядно одетый человек. Невеста, тайно смотревшая на посольство из-за занавесей, решила, что это и есть жених. Однако она ошиблась. Этот человек вышел на средину, взмахнул шляпой, поклонился королю, а потом ещё налево и направо, и заговорил на чистом русском языке. Его никто не слушал – всё шло по этикету – обмен любезностями и взаимные заверения. Феонила, да и все свидетели, в это время гадали, рассматривая гостей, кто же жених? Но никто так и не догадался. Все слыхивали, что красавцев в Испании – хоть пруд пруди, и в делегации каждый второй – красавец писаный, так кто же из них жених?
Дальше пошли формальности и пустые разговоры вокруг да около. И тут вдруг низкий и сильный голос решительно произнёс на, не ведомом для всех, языке:
- Хватит разводить канитель, брат, скажи всем, что я приехал сюда, к чёрту на кулички, чтобы жениться, и хочу увидеть невесту. – Его поняла только невеста, но не разглядела, кто это сказал, зато она поняла, что толмач жениха – его брат. Теперь она искала среди посольства человека, похожего на толмача, но ничего похожего не нашла. И решила ждать.
Все дружно обернулись на голос, толмач за спиной царя быстро перевёл это заявление, и царь решил не тратить больше время, и махнул рукой. Представитель посольства Испании, вернулся на своё место.
И вот, наконец, вышла невеста. Все замерли. Она прошла, словно пава, придерживая одной рукой косу, другой – краешек подола. Её высокая грудь взволнованно вздымалась, щёки стали похожи на маков цвет, губы слегка приоткрылись, показав ровные жемчужные зубки. Она низко поклонилась и уселась в своё кресло рядом с отцом. На ножке её было надето колечко с тонкой, но прочной цепочкой, которую кузнец тут же незаметно прищелкнул к ножке кресла.
Теперь все дружно уставились на гостей, желая разглядеть жениха. А тот не мог отвести глаз от невесты:
- Ты только посмотри, брат, сколько на ней всего. Я ранен в самое сердце от одного её вида. А ты что скажешь? Вот так вернёшься домой после похода, обнимешь её пышное податливое тело, зароешься головой в её грудь… - Брат перебил его, не желая слушать дальше:
- Она похожа на парусный корабль в полной оснастке. – Больше тянуть было нельзя, и, подтолкнув брата, вышел с ним на средину, и громко произнёс:
- Перед вами жених - старший сын короля нашей страны – Гриффон первый. Грозный рыцарь  прямого меча, победитель во многих сражениях, защитник нашей родины. Прошу любить и жаловать.
Грозный чернобородый рыцарь выступил вперёд, снял шляпу, и, подметя ею пол, поклонился. И тут все увидели, что под шляпой одна пышная чёрная  борода, закрывающая шею, спереди и с боков, а на голове простиралась пустыня, ото лба и до шеи, зато, сняв шляпу, он стал казаться выше ростом. Он улыбнулся невесте, показав редкие и широкие белые зубы, как у мальчишки шести-семи лет, и громко сказал:
- Невеста мне подходит, и я готов жениться хоть сейчас.
Услышав эти слова Феонила быстро встала, собираясь сбежать, но вспомнила про цепочку, и села на место, нахмурив брови. Она повернула голову к отцу и сказала:
- Даже не надейтесь, батюшка, что я выйду замуж за это страшилище.
- На себя-то посмотри. – Буркнул он в ответ. – Послушаем, что он ещё скажет.
Поняв, что он в очередной раз шокировал всех своей внешностью, жених громко сказал:
- Я хотел бы послушать, что скажет невеста в ответ на моё заявление.
- Я не собираюсь выходить за вас замуж! И не надейтесь! – Невеста встала у своего кресла.
Их диалог поняли только толмачи и некоторые дьяки их посольской думы. Остальные поняли только, что невеста не рада жениху.
- Сядь на место! Этот пират, то есть рыцарь, - единственный, из всех женихов, приехал за тобой, а не ради политического союза – он и без России проживёт. Только он один заметил твою красоту и восхитился ею. Подумай об этом, дурья голова, а не брыкайся. – Царь Василий сказал это тихо, чтобы его услышало как можно меньше чужих ушей. Феонила была девственницей, воспитана в строгости, не было у неё друга милого ни тайного, ни явного, но и того, кто стоял напротив её кресла, считать милым другом ей не хотелось. Она села в кресло и посмотрела на жениха. Она увидела выпуклые тёмные глаза под чёрными бровями, орлиный нос и добродушную улыбку. Жених  истолковал этот взгляд, как приглашение к диалогу, и все вокруг навострили уши, желая услышать всё, чтобы потом не один год смаковать подробности этого события:
- Скажите мне, белая лебёдушка, чем же я не угодил Вам? Скажите правду без иносказаний и намёков.
- Что у Вас за имя такое, изучая ваш язык, я ни разу не встречала подобного. Гриф ведь это птица-падальщик. -  Услышав это, жених громко рассмеялся:
- Ну, это просто: батюшка мой, король, увидев меня новорожденного, сказал:
- Ну, и мальчишка! Да он похож на грифа – лысая голова, тонкая шея и нос торчит, как парус. Назовём его Гриффоном первым! – Кто бы решился с ним поспорить! А гриф, хоть и не отличается красотой, птица умная, смелая, настойчивая, но и осторожная. А питается она тем, что Бог велел.
- Ну, ладно, а зубы Ваши – несуразные: редкие и широкие.
- Зубы мои служат мне исправно вот уже почти сорок лет, и ни разу не болели.  – Он неожиданно задрал рукав камзола до локтя и сказал:
- Я этими зубами вот такие кости обгладываю. – И он стукнул ребром ладони по локтю.
В России этот жест испокон века означал не то, что сказал жених, и все охнули, увидев это.
- Ну, а лысина? Почему Вы не надели парик? – Не сдавалась невеста. – Они оба словно забыли, что кругом полно народа, в том числе и испанцев, готовых за своего королевича порубать всех в капусту, если что пойдёт не так. Между женихом и невестой уже протянулась ниточка, пока тоненькая, но прочная, Гриф это понял, и его благодушие её успокоило.
- Я не хотел показаться Вам лучше, чем я есть. А лысина мне жить не мешает, наоборот – под шлемом голова не потеет. Зато у меня много волос на других местах. Вот ляжете Вы ко мне на грудь, как на мягкую пушистую подушечку…
Представив эту картину, невеста вскочила и воскликнула:
- Батюшка, что он себе позволяет! Разве я должна это выслушивать от чужого человека?
- Уймись, «инквизиторша», и скажи спасибо, что терпение у твоего жениха ангельское, слушаем дальше. – Невеста вздохнула, ей самой надоело испытывать его терпение, но и уступать ему она была не намерена:
- Ну, хорошо. Вот и ноги у Вас кривые. – Гриф, слушая её, подумал:
- Как она меня детально рассмотрела, умница, и её вопросы – это не отторжение моей персоны, а простой женский каприз и с этим мы справимся. А вслух сказал:
- Ноги кривые, это правда. Мой отец, воспитывая из меня воина, приказал изготовить детские латы, и весом они были пять килограммов, следующие уже весили десять, потом пятнадцать, теперь я ношу латы весом пятьдесят килограммов. – Феонила неожиданно посмотрела на него с сочувствием. Теперь она видела этого человека совсем в другом ракурсе. Уловив перемену в её настроении, Гриф, подойдя к ней, сказал:
- Разрешите поцеловать Вашу ручку. – И не дожидаясь её согласия, он встал на одно колено и взял невесту за руку. Рука была пышной - вся в перевязочках и ямочках, как у младенцев, но белая и тёплая. Вдохнув её запах, он прикрыл глаза и осторожно коснулся губами руки, потом запястья, и так, не спеша, добрался до локтя. Невеста не возражала – она была в трансе, её била мелкая дрожь, она никогда раньше не испытывала таких ощущений.
Она очнулась, посмотрела в его чуть выпуклые карие глаза и хрипло сказала:
- Я ещё не дала Вам обещания выйти за Вас замуж, встаньте на своё место.
Он ласково улыбнулся, поняв, что уже почти победил, вернулся на своё место и спросил:
- Если Вы исчерпали весь запас моих недостатков, то предлагаю перейти к обсуждению Ваших достоинств. – Все, кто понял его слова, одобрительно зажужжали. – Ведь жених только что пережил столько унизительных вопросов от невесты, что другой бы на его месте давно сбежал. Видно крепко зацепила рыцаря их крупная невеста. А он твёрдо решил довести дело до конца, не желая с ней расставаться. Её сопротивление только подогрело его желание, и он начал:
- Когда я увидел ваши синие глаза и светлую косу, я подумал, что глаза эти, словно васильки на пшеничном поле. – Больше он не знал, что сказать и повернул голову к брату. Тот тихо сказал:
- Ваши брови, как крылья ласточки. – Гриф подхватил его слова и дальше повторял за братом:
- Ваши губы, как морские кораллы, зубки, как жемчужины. Ваше прямодушие и характер Ваш мне нравятся. Вы будете достойной королевой, когда я стану королём. Выходите за меня замуж, я всегда буду любить только Вас.
Невеста молчала, тогда он решил прибегнуть к последнему козырю:
- Я буду носить Вас на руках!
Невеста встала, недоверчиво взглянула на него и вдруг ехидно сказала:
- Может, попробуете сейчас? – Все зрители замерли – неужели опять всё сорвётся, но Гриф быстро отстегнул меч, передав его брату, быстро пробежал расстояние до невесты на своих сильных кривоватых ногах, левой рукой обхватил её за подмышки, правой, подобрав её юбки, обхватил под коленки и поднял на руки. Боясь, что Гриф не удержит её, Феонила обняла его за шею, и прижалась к нему.  – Царь Василий не верил своим глазам. Жених нарушил все правила этикета, но по-другому его дочурку и не уговоришь. Главное – он был не таким, как все:
- Ай да Гриф! Как он ловко окрутил мою строптивицу, теперь никуда она не денется. А как он быстро раскусил её натуру, зачерствевшую девственность и желание от неё избавиться.
Все, охнули от изумления, тут и толмач, не понадобился – это какой же силой надо обладать! Все встали с мест и захлопали в ладоши.
Почувствовав, что невесту не удаётся оторвать от кресла, он поставил её на пол, дёрнул за цепочку, заодно отломив ножку у кресла. Ножку он отбросил, подхватил невесту на руки и закружил её, шепнув ей на ушко:
- Вот мы с тобой и окольцованы, выйдешь за меня? – И она закричала, перекрывая все голоса:
- Батюшка, я согласна!!!
Ей было так уютно на этих руках, вот только что-то твёрдое упёрлось ей в бедро, и она подумала:
- Любят эти испанцы натолкать в карманы всякие ножи и кинжалы.
Очень скоро она узнает, что это был не нож и не кинжал, и это открытие станет очень важным для неё, на ближайшие тридцать-сорок лет, это то, что поможет ей родить потомков и царю Василию и королю Гриффону Первому.
Так закончилось сватовство бравого рыцаря Гриффона Первого к русской красавице Феониле.