Аннушкин сон

     Экскурсии по учебному корпусу Могилевского университета им. А.А.Кулешова для его гостей обычно проводил первый проректор А.М.Радьков. Иногда, в случаях небольших групп, это поручалось мне, работавшему тогда начальником учебного отдела. Вот и в тот раз я был приглашен в кабинет ректора, представлен двум молодым людям и получил задание обеспечить им все условия для работы по созданию телевизионного репортажа о нашем университете. Молодые люди оказались журналистами одного из телеканалов Москвы. Преисполненный гордости за выход на международный уровень я пригласил гостей следовать за мной.

     В успехе выполнения задания нисколько не сомневался, так как всего пару недель назад я помогал создавать такой репортаж группе из Белтелерадиокомпании. А чуть раньше я провел по факультетам университета и группу могилевских телевизионщиков, снимавших рекламный ролик для абитуриентов Я же прочитал и текст для этого десятиминутного сюжета. Так что, нам не привыкать, подумал я, выходя из кабинета, но на всякий случай уточнил у журналистов свою задачу. Телеоператор (Володя) промолчал и, забегая вперед, сообщу, что он будет молчать до самого конца моего рассказа. А телерепортер (Анна) разъяснила, что они хотят снять небольшой сюжет об университете, а также сделать несколько снимков самых примечательных мест города. Снимки нужны были в качестве фона, на котором диктор их канала мог бы сообщать о новостях из Могилева. 

   Пошутить по поводу значимости могилевских новостей для российской телеаудитории я не успел, ибо мы уже прибыли на физико-математический факультет и я начал произносить совсем другие слова. Впрочем, все то хорошее, что я мог сказать о своем родном факультете так и осталось при мне.

    - Стоп, стоп, стоп, - сказала Анна. – у нас не так много времени, давайте двигаться дальше.

    Поднимаясь на следующий этаж я подумал, что у Анны наверняка гуманитарное образование и лазеры-шмазеры ей конечно неинтересны. Однако и на следующем этаже – этаже педагогического факультета – Анне снова что-то не понравилось.

    - Хорошо, хорошо, - прервала она начало моего рассказа, - достаточно. Давайте пойдем на исторический факультет.

   - Интересно, откуда она знает, - мысленно изумился я, - что на следующем этаже как раз и находится истфак.

    Поднимаемся. Прямо с лестницы попадаем в нашу знаменитую археологическую лабораторию. На стеллажах лежат находки из археологических экспедиций. На стенах развешены разнообразные схемы и чертежи. Центральное место занимают рисунки фигур предков современного человека.  Среди них изображение очень симпатичного питекантропа. Именно на нем и задерживается взгляд Анны. Затем она медленно переводит его на меня. Каждой клеточкой своей ощущаю проведение сравнительного анализа. Догадываюсь – результат не в мою пользу. Наверняка прилагательное «очень симпатичный» в этом результате отсутствует.

     - Пойдемте туда, где бывают студенты, - сказала Анна, вздохнув так, будто произносила «ну, что с него взять».

    - Так здесь же они и бывают, причем это самые лучшие студенты; они постоянно работают здесь со своими научными руководителями, - мысленно прокричал я. Но, памятуя о своем долге, молча повел гостей в кабинет Всеобщей истории. Столы, шкафы с книгами, схемы и рисунки на стенах никак не впечатлили требовательную Анну и тяжело вздохнув еще раз она немножечко приоткрыла цель своих поисков:

    - Отведите нас туда, где учился Лукашенко.

   - Прошу за мной, - любезно приглашаю я и направляюсь в кабинет Истории Беларуси.

    По дороге формулирую сам себе логическую задачу: «А существует ли в нашем учебном корпусе кабинет, в котором не учился Лукашенко?». Дело в том, что многие кабинеты являются общеуниверситетскими, предназначены для студентов всех факультетов. Кроме этого, в дни экзаменационных сессий, совпадающих по времени на стационаре и на заочном отделении, учебных аудиторий катастрофически не хватает. И тогда мой учебный отдел вынужден привлекать к работе даже самые недоступные в обычное время лаборатории физмата и проводить в них занятия разных факультетов. Так, что логическая задачка решается легко – наиболее вероятно, что такой аудитории не существует. Потому я нисколько не покривил душой, провожая телевизионщиков в ближайший к нам кабинет.

    Подойдя к нему Анна остановилась и недоуменно стала рассматривать входную дверь. А что ее рассматривать - кроме сиротливой надписи «Кабінет Гісторыі Беларусі» там ничего больше нет. Не найдя того, что искала и недовольно хмыкнув, Анна все-таки входит в кабинет и там расцветает счастливой улыбкой. Я вижу причину этой смены настроения - в кабинете нас встречает лаборантка. Она уже пересекла пенсионный возраст и Анна почувствовала в ней собеседника более компетентного, чем я. Не теряя времени она задает вопрос, ответ на который по-видимому очень важен для нее:

   - Скажите, а правда, что в этом кабинете учился Лукашенко?

    - Правда. Конечно учился, А где же ему еще учиться как не здесь?

    - А за какой партой он сидел?

     - Ой, миленькая. Да мы те парты уже давным-давно поменяли. Вот, столы новые нам купили. Раньше парты рядами стояли и студенты в затылок друг другу смотрели. А столы мы, вот видите, прямоугольником расставили и студенты теперь в глаза друг другу смотрят. Это такая новая методика у наших преподавателей.

     - Ах, вот как. Ну, молодцы, - произносит Анна тоном подсказывающим, что методические находки наших преподавателей – это самое последнее, что ее интересует в нашем ВУЗе, да и вообще в жизни.

    Она приглашает к выходу меня и Володю, который так и не сделал еще ни одного снимка, и, наконец, раскрывает все свои карты:

     - Проведите нас туда, где на дверях висит табличка «В этом кабинете учился А.Г.Лукашенко» и обязательно туда, где есть парта или стол, имеющие почетный статус личной принадлежности Президенту в годы его учебы.

    К этому моменту я уже и сам начал догадываться каков предмет поисков гостей университета. В те годы (перекрестие тысячелетий!) определенная часть московской прессы старательно формировала образ «Вождя Всех Белорусов». По всей вероятности, некоторые журналисты все еще находились в эйфории, связанной с распадом СССР, и вполне охотно верили рассказам друг друга о существовании «машины времени». Вот стоит приехать в «Белоруссию» и попадаешь в «эпоху развитого социализма» - кругом памятники и здравицы новому руководству, хотя оно избрано чуть менее пяти лет назад; куда не упадет взгляд – всюду таблички «Здесь был…»», ну, и т.д. Наиболее просто найти такие приметы «вождизма» конечно же в «альма-матер» Президента, решила Анна и, воспользовавшись необходимостью съемок приметных мест Могилева, прикатила в первую очередь к нам на истфак. Стало понятно теперь и что она искала на дверях кабинета Истории Беларуси.

     - У нас нет такой аудитории, - робко произношу я, - ну, а столов и парт тем более.

      Мы с Анной смотрим друг на друга и видим, как рушатся наши надежды на успешное выполнение полученных нами поручений: мною от ректора (показать им все, что захотят), ею от руководства телеканала (подготовить репортаж об экзотическом явлении, наполнив его сарказмом и нравоучительными выводами).

    - Едем по городу, - командует пришедшая в себя Анна, не преминув отчитать за что-то онемевшего от удивления Володю, хотя он и так не подавал никаких признаков владения человеческой речью. Мы с ним оба понимаем в чей адрес на самом деле направлен гнев и между нами устанавливается незримое взаимопонимание и молчаливая взаимная поддержка.

    Прежде чем воспользоваться любезно предоставленным ректором микроавтобусом, показываю Володе на здание нашего учебного корпуса, как на одно из вполне примечательных мест города и он, наконец, делает первые съемки.

    - Материал для репортажа об университете собран, - мысленно иронизирую я.

    И мы покатили на Первомайскую улицу.

     Володя занялся делом и без вопросов направляет камеру на собор, Дом советов, Музей им. Масленникова, ЦУМ и др., а Анна полностью потеряла интерес к нашему занятию. Она задумчиво перелистала страницы своего блокнота и как только мы начали совершать длительный переезд в пригород Могилева вполне мирно, по домашнему задремала.

    Будет ли она слушать мой рассказ о  Буйническом поле, известном героической обороной Могилева и фронтовыми репортажами К.Симонова - подумалось мне. Немного поразмышлял как предельно сократить свой рассказ, а потом принялся фантазировать на тему того, что могло присниться девушке, когда все ее мысли были заняты так неудачно закончившейся первой частью служебной командировки. Наверняка мелькают сменяя друг друга кадры неудавшегося репортажа, сценарий которого был навеян картинками далекого прошлого.

    Вот она совсем маленькая на детском утреннике 22 апреля читает стихи:

    Когда был Ленин маленький
    С кудрявой головой
    Он тоже бегал в валенках
    По горке ледяной

     А вот немного повзрослевшая Анна встречает Октябрьский праздник в уездном городке Симбирске. Она пришла к зданию местной гимназии. До цели ей осталось только пересечь небольшую площадь, но она задержалась засмотревшись на начавшийся первый в этом году снег. Крупные редкие снежинки, которые в народе называют «белыми мухами», устроили веселый хоровод высоко над землей. Казалось они и не собираются падать на землю, а будут без конца гоняться друг за дружкой по первому легкому морозцу. Анна протянула ладони, приготовившись ловить легкие снежинки, любоваться ими, сдувать их с ладоней освобождая место для новых красавиц. И будто почувствовав настроение и желание Анны, снежинки дружно, все вместе направились вниз. Скорей, к ней, к ее теплым ладоням. А в них и растаять нестрашно

       К ней, то к ней, но не прекращается игра и между собой. Снежинки догоняют друг друга и продолжают совместный полет сначала вдвоем, а потом к ним присоединяются другие и их все больше и больше. Это уже небольшие снежные шары. Снежинки наверно передумали играть с Анной, а решили порадовать местных мальчишек. Вот они и образовали множество детских метательных снарядов. Все, теперь вниз.

      Нет, не все. Анна замечает, что к земле приближаются вовсе не снежинки и не снежные шары. Опускаясь ниже они постепенно теряют белый цвет.  Вот они уже не белые, а черные. И не легкие и пушистые, а тяжелые и твердые. Они стали быстро увеличиваться в размерах, превращаясь в большие черные предметы.

     - Что это? - подумала Анна. И нисколько не удивилась, догадавшись, что с неба падают бесчисленные мраморные мемориальные доски. Они падают на землю и разбиваются вдребезги, усыпая всю площадь черной мраморной крошкой. Но, каждая из них, прежде чем исчезнуть, лукаво подмигивает Анне своей золотой надписью «В этом здании жил и работал…», «В этой гимназии…», «В этом классе учился…», «За этой партой сидел…».

      Мы плавно остановились в Буйничах. Рядом со стоянкой шли ремонтные работы и рабочие рассыпали лопатами по площадке кучу мелкого щебня.

 

      PS Разумеется, в музее университета им. А.А Кулешова имеются стенды, посвященные знаменитым выпускникам, в том числе, и первому Президенту страны. Во многих служебных кабинетах имеются и его портреты. Но это будущую «акулу пера», а пока еще просто любителя «жаренных фактов» нисколько не интересовало.