Туркестанцы! 6 часть

Гиссарская экспедиция

Восточная Бухара — огромная область, которую от Бухарского эмирата отделяла высокая цепь гор. Население Восточной Бухары составляли главным образом таджики, но в XIV веке она была завоевана Тамерланом, и с тех пор здесь установилось узбекское господство..

Бездорожье, множество горных рек и перевалов затрудняли доступ в Восточную Бухару. Царские войска во время Туркестанского похода не заходили в Восточную Бухару, и здесь в неприкосновенности сохранялся феодальный уклад жизни.

Бежав в Восточную Бухару, эмир избрал своей резиденцией Дюшамбе (нынешнюю столицу Таджикистана— Сталинабад). Сюда стекались нукеры, которым эмир начал щедро раздавать должности. К эмиру потянулись беки, напуганные размахом бухарской революции. Гиссарский бек Овлия-Кули привез в жены эмиру свою двенадцатилетнюю дочь, которая должна была стать звездой гарема. Эмир милостиво принял этот дар своего вассала, изъявлявшего этим свою покорность и преданность побитому владыке.

К эмиру в Дюшамбе явился и бежавший из Ферганы с остатками своей банды Курширмат. Привели свои шайки также курбаши Восточной Бухары Ходжа-Алим-бай и Ибрагим-бек. Последний стал вскоре одной из главных фигур басмачества в Восточной Бухаре, и рассказать о нем следует подробнее.

Существует много версий о происхождении Ибрагима и дальнейшем его возвышении. Приведу одну из них, на мой взгляд наиболее достоверную.

Отец Ибрагима, эмирский чиновник из кишлака Кок-Таш, был прозван «галмо», что значит вор. Это прозвище он получил за конокрадство, которым безнаказанно занимался, пользуясь неприкосновенностью как представитель власти. За крупную взятку Ибрагим был произведен в сотники эмирской армии. Честолюбивый и смелый, он сумел войти в доверие к эмиру и был назначен начальником дворцовой стражи. Одна из жен эмира приглянулась Ибрагиму, и он, нарушив обычай Востока, проник в гарем своего повелителя. По доносу евнуха Ибрагим был схвачен и приговорен к смерти, но ему удалось бежать.
Ибрагим скрылся в Локае — труднодоступном горном районе Восточной Бухары. Узбекское племя локай, давшее имя всему району, занимало господствующее по-ложение в Восточной Бухаре. Локайцы, считая себя прямыми потомками Чингис-хана, долгое время не признавали власти эмиров бухарских. Позднее, подчинив-шись формально Бухаре, локайцы по-прежнему сохраняли независимое положение: вначале правитель Локая (бий[15]) избирался из числа старейшин племени, а в дальнейшем эта должность стала наследственной. Все другие беки Бухары назначались эмиром. Эмир не мог не считаться с локайцами, так как они оказывали ему огромную услугу, держа в повиновении многочисленные племена таджиков. Подробнее о Локае будет рассказано в третьей части моих воспоминаний.

Бежав в Локай, в свой родной кишлак Кок-Таш, Ибрагим собрал шайку головорезов, с которой совершал налеты на купцов и таджикские кишлаки. Шайка Ибрагима совершала также грабительские набеги и в приграничные районы Афганистана.

Дерзость Ибрагима, посягнувшего на честь самого эмира, создала молодому курбаши славу удальца. Но безнаказанность, с которой Ибрагим совершал грабежи, объяснялась также тем, что правитель Локая Абду-Рашид-бий получал от него половину добычи.

Когда Ибрагиму стало известно, что эмир объявил «газо» — священную войну — и собирает под зеленое знамя ислама всех правоверных, он явился к эмиру с повинной. Эмир простил Ибрагиму грехи молодости и присвоил ему почетное звание бека, поставив во главе армии ислама. Так сын локайского конокрада, курбаши бандитской шайки стал крупной политической фигурой.

Одновременно с формированием армии ислама эмир совершил кабальную сделку с англичанами и реакционными правителями Персии: за оружие и боеприпасы, по-лучаемые от англичан, эмир отдавал Англии нефтеносные районы Туркестана.


* * *
В конце 1920 года в Восточной Бухаре были сосредоточены значительные силы контрреволюции. Главным опорным пунктом армии ислама стала крепость Гиссар. Здесь формировались и направлялись на территорию Советского Туркестана с диверсионными заданиями шайки басмачей. Через Сангардакский перевал басмачи врывались в мирные районы Шахрисябза, проникали до ‘ Гузара, грабя население и сжигая все на своем пути. Жители Тенги-Харама и Акробата — кишлаков, расположенных по Термезскому тракту, — вынуждены были бежать в глубь республики.

Чтобы защитить Бухарскую республику от контрреволюционных шаек и создать условия для социалистических преобразований в республике, бухарское прави-тельство обратилось к командованию Туркестанского фронта с просьбой принять участие в подавлении контрреволюционного очага в Восточной Бухаре.

Однако проникнуть в Восточную Бухару было не так-то просто. Крупные отряды эмира защищали Сангардакский перевал на самаркандском направлении и Железные ворота, прикрывающие подступы к Дербенту.

В начале декабря 1920 года по Термезскому тракту выступила из Китаба 3-я бригада 1-й Туркестанской кавалерийской дивизии. Бригада должна была пройти Железные ворота и овладеть Дербентом. Вслед за 3-й бригадой шел 2-й кавалерийский полк (бывший 16-й полк) 1-й бригады. Полку была поставлена задача овладеть Байсуном. Конечной целью экспедиции был Г иссар.

Термезский тракт — старая военная дорога. По этой дороге через Восточную Бухару вторгся в Среднюю Азию Александр Македонский. Этой же дорогой проходил Чингис-хан. Воспользовался этой дорогой и Тамерлан. Улучшенная и расширенная русскими войсками, эта дорога соединила Самарканд с русской пограничной крепостью Термез. По имени крепости дорога и получила название Термезского тракта.

Широким действиям наших частей в Восточной Бухаре предшествовала подготовительная операция по овладению Дербентом и Байсуном — кишлаками, расположенными на границе Восточной Бухары, за высоким горным перевалом Кара-Биткак. Дорога с перевала входила в узкое ущелье Бузгана — Железные ворота. В том месте, где протекающий по ущелью Бузгана ручей Хана-Булак впадает в Ширабад-Дарью, когда-то Тамерланом действительно были сооружены огромные ворота, помогавшие отражать попытки неприятеля проникнуть в шахрисябзскую долину. Ворота эти в наше время были разрушены, однако проникнуть в Восточную Бухару представляло большую трудность, так как ущелье Бузгана защищали около трех тысяч эмирских нукеров.
Наша батарея в течение десяти минут вела огонь по ущелью, после чего головной полк 3-й бригады в конном строю пошел в атаку и выбил противника из ущелья. В этой короткой, но кровопролитной атаке был убит командир бригады Марсов.

Пройдя ущелье, конники устремились на Дербент и овладели им.

Когда-то Дербент был богатым городом, которым управлял наследственный эмир (правитель). Но после смерти последнего правителя, Сафир-бека, Дербент был присоединен к владениям Бухары. Грозную дербентскую крепость по приказу эмира разрушили, а город включили. в состав Байсунского бекства.

2-й кавалерийский полк 1-й Туркестанской кавалерийской бригады, пройдя ущелье, повернул на Байсун и после короткого боя овладел им. Таким образом, подступы к Восточной Бухаре оказались в наших руках.

В Байсуне сосредоточивался экспедиционный корпус в составе 8-го Туркестанского стрелкового полка под командованием Мартыновского и 1-й Туркестанской кавалерийской дивизии, командир которой Владимир Михайлович Ионов был назначен командиром экспедиционного корпуса.

До первой мировой войны Ионов служил в Туркестане, где он командовал отдельной конно-горной батареей. Когда началась война, батарея Ионова была направлена на Карпаты, где Ионов прославился как хороший артиллерист. За храбрость, честность и справедливость Ионова любили и уважали солдаты.

После революции Ионов привел свою батарею в Туркестан и был назначен начальником артиллерии Закаспийского фронта. Ионова знал и высоко ценил Михаил Васильевич Фрунзе.

Выполняя приказ командования фронта, штаб 1-й бригады с 1-м кавалерийским полком Дмитрия Евстигнеевича Красильникова выступил из Самарканда. Шли походным порядком через Шахрисябзс, Китаб и далее по Термсзскому тракту на Байсун. У Железных ворот увидели свежую могилу командира бригады Марсова. У могилы провели короткий митинг. Обнажив головы, бойцы слушали речь комиссара полка Ивана Ивановича Жукова.

— Товарищи бойцы, — говорил он, — перед нами Восточная Бухара — последний оплот эмира. Лучшие сыны нашего народа отдали свою жизнь за освобождение трудящихся Бухарской республики. Поклянемся же, что не дрогнем в бою, что будем достойны славной памяти погибших товарищей…

— Клянемся! — дружно подхватили бойцы.

Еще не замерло эхо в горах, как командир полка скомандовал:

— Рысью, ма-а-а-рш!

И по каменистой дороге зацокали сотни кованых копыт.

Пока бригада шла из Самарканда в Байсун, который удерживал 2-й полк, там произошло событие, чуть было не погубившее всю экспедицию.

В конце декабря 1920 года в Байсун прибыла Диктаторская комиссия Бухарской республики[16]. Председателем комиссии был Усман Ходжаев — матерый националист и предатель. Вместе с комиссией в Байсун пришел хорошо вооруженный бухарский отряд численностью в 700 сабель. Командовал отрядом лезгин Данияр. До революции он занимался в Старой Бухаре мелкой торговлей и, плохо разбираясь в политике, попал под влияние Усмана Ходжаева. Диктаторская комиссия должна была заняться созданием в городах и кишлаках Восточной Бухары органов Советской власти.

Сразу же по прибытии в Байсун Усман Ходжаев вызвал к себе командира 2-го кавалерийского полка Михаила Ефимовича Роганова и комиссара полка Леонида Львовича Раппопорта и приказал в случае столкновения с войсками ислама первыми оружия не применять. Усман Ходжаев мотивировал свой приказ тем, что большинство солдат эмира — люди темные и идут против Советской власти не по своей воле.

Роганов и Раппопорт не увидели в этом приказе ничего подозрительного. А тем временем байсунский бек уже подходил к кишлаку во главе пятнадцатитысячного отборного отряда.

Выйдя от Ходжаева на улицу, Роганов услышал на окраине Байсуна перестрелку и в сопровождении коновода поскакал на выстрелы. В узких и кривых улицах он встретил отходивших бойцов охранения. Положение создавалось серьезное. Противник плотным кольцом окружил Байсун и уже ворвался на его северо-восточную окраину. Потеря Байсуна была бы равносильна провалу всего дела, так как противник снова оказывался хозяином Железных ворот и отрезал 3-ю кавалерийскую бригаду, занявшую Дербент.

Положение осложнялось тем, что приказ Усмана Ходжаева «Противника не рубить и не стрелять, а брать в плен» сковывал боевую инициативу полка. И Роганов принял единственно правильное решение: вместе с комиссаром полка Раппопортом он собрал коммунистов, которые единогласно решили, что в создавшихся условиях приказ Ходжаева равносилен самоубийству и поэтому не может быть выполнен.
Раппопорт заявил Диктаторской комиссии, что полк будет драться до победы над противником. Усман Ходжаев понял, что зашел слишком далеко и, отменив свой приказ, передал отряд Данияра в распоряжение Роганова.

Роганов решил контратаковать противника на северо-восточной окраине кишлака и, ворвавшись ему в тыл, заставить отойти. Не посвящая никого в свой план, он приказал взводу Нестерова в пешем строю сдерживать противника с фронта, а эскадрон Панкеева под прикрытием садов сосредоточил на левом фланге. На правый фланг был переброшен эскадрон Ломакина. Круговую оборону Байсуна держали жиденькие цепочки спешенных бойцов. Отряд Данияра оставался в резерве.

Перегруппировка не ускользнула от внимания противника, и, когда эскадроны вышли на исходный рубеж, противник бросил в атаку против жиденьких заслонов спешенных бойцов до 500 джигитов. Положение спас оренбургский казак пулеметчик Литвинов. Фланговым огнем он остановил, а затем обратил в бегство атакующих.

Получив приказ начать контратаку, эскадроны Панкеева и Ломакина ворвались в расположение противника и, не давая возможности басмачам добежать до лошадей, погнали их под огонь наших пулеметов. В стане врага началась паника. Байсунский бек снял осаду. После двенадцати дней упорных боев, не имея хлеба и воды, полк Роганова одержал победу над превосходящим по численности противником. Жители окрестных кишлаков стали обращаться в Диктаторскую ко-миссию с просьбой взять их под защиту Бухарской республики.

К началу января 1921 года вся 1-я бригада в составе двух кавалерийских полков (1-го и 2-го) и 1-я конногорная батарея Владимира Григорьевича Дьяконова сосредоточились в Байсуне. Вскоре сюда подошли также 8-й стрелковый полк и 2-я бригада. Таким образом, сосредоточение в районе Дербент — Байсун частей экспедиционного корпуса было успешно завершено, и командир корпуса Ионов отдал приказ готовиться к выступлению.


* * *
Снабжение корпуса боеприпасами и снаряжением осуществлялось из Карши. Такой отрыв от своей тыловой базы создавал дополнительные трудности. С проник-новением в глубь Восточной Бухары эти трудности должны были возрасти. Поэтому было принято решение выдать каждому бойцу по 200 патронов и иметь на каждый пулемет по пять лент. Бойцы получили новое обмундирование и сапоги.

В феврале подготовка к экспедиции была закончена. Командир корпуса Ионов проводил смотр.

Полки 1-й кавалерийской бригады стояли в конном строю. Нельзя было не залюбоваться выправкой бойцов, прославившихся во многих боях. Личный состав бригады — оренбургские и уральские казаки семь лет назад покинули родные хутора и станицы и с тех пор, почти не слезая с лошадей, прошли по полям империалистической и гражданской войн.

Большинство эскадронов имели в списке своих побед особо славные дела, в честь которых каждый год проводились эскадронные праздники.

Так, например, 2-й эскадрон 1-го кавалерийского полка 2 августа 1919 года отбил батарею у генерала Дутова, 3-й эскадрон 15 августа того же года лихой атакой овладел станцией Донгузская, а 4-й эскадрон 25 августа взял у белых хутор Вознесенский в Оренбургской губернии.

1-й эскадрон 2-го кавалерийского полка праздновал 2 сентября 1919 года. В этот день эскадрон отличился в бою под Актюбинском; 2-й эскадрон отмечал 9 июня 1919 года, когда была осуществлена переправа через реку Белую под сильным огнем противника; праздник 3-го эскадрона проводился 10 ноября. В этот день в 1919 году эскадрон захватил на станции Вознесенская батарею белых.

Глядя на полки бригады, я невольно вспомнил боевую характеристику, которую дал им Михаил Васильевич Фрунзе во время нашей последней беседы. И мною овладело чувство гордости за то, что мне выпала честь командовать бригадой, бойцы которой прошли такой славный боевой путь.

После смотра состоялось партийное собрание бригады. В своем коротком докладе комиссар бригады Логинов говорил о том, что каждый коммунист в предстоящем походе должен быть не только отличным бойцом, но и агитатором, нести в среду трудового дехканства Бухары горячее слово большевистской правды.

— Помните, товарищи, против врагов Советской власти — клинок и пуля. Для одураченных муллами и беками бедняков — партийное слово и братская ласка, — закончил Логинов свое выступление.

На общебригадном митинге Логинов рассказал бойцам о решении, которое приняла партийная организация. Выступавшие на митинге коммунисты призывали всех красноармейцев выполнить свой революционный долг.
— Помните, товарищи, против врагов Советской власти — клинок и пуля. Для одураченных муллами и беками бедняков — партийное слово и братская ласка, — закончил Логинов свое выступление.

На общебригадном митинге Логинов рассказал бойцам о решении, которое приняла партийная организация. Выступавшие на митинге коммунисты призывали всех красноармейцев выполнить свой революционный долг.

Выступил на митинге и я. Напомнив бойцам бригады их боевые дела, я закончил свое выступление такими словами:

— У каждого из вас, товарищи красноармейцы, за плечами немало славных походов. Красные знамена ваших полков овеяны пламенем побед. Впереди вас ждут новые бои. Пройдут годы, и ваши внуки и дети с гордостью будут вспоминать поход на Гиссар! Вперед за нашу победу!

Громкое «ура» долго перекатывалось над рядами и было слышно далеко за Байсуном.


Рецензии