Июльский дождь

Крупные капли июльского дождя неизвестно откуда появившиеся  в солнечный полдень из глубины синего неба скользили по листве яблонь, лохматили шапки пионов, оттачивали великолепные формы ирисов, безжалостно сбивали  отцветшие лепестки бутонов роз и вся эта водная феерия  создавала  насыщенный букет ароматов цветущего летнего сада.
Капли били по всему, что могло быть источником звука – подоконники, металлические предметы в саду, миски моей овчарки, лежащей у  ножек кресла, в котором я нежился под навесом, наслаждаясь красотами, которыми  щедро одаривала   природа. Эта какофония и дурман ароматов  не радовали абсолютный слух и тонкое обоняние собаки, и мои попытки зарыться босыми ногами в ее роскошную шерсть только усиливали дискомфорт и дисгармонию происходящего с ее подсознательным идеалом.
Но при этом она была благородна, миролюбива и благодарна за возможность спокойно возлежать рядом со мной и контролировать окружающий мир, который, как она считала, отдан ей в управление и  цель ее существования - поддерживать в нем покой  и порядок.
Загудел телефон, партнер просил подъехать за документами и мы с собакой с явным неудовольствием покинули облюбованные места. Я одел легкие льняные брюки, майку и, включив комфортный режим климат-контроля,  поехал к партнеру.
Я подъехал как можно ближе к подъезду девятиэтажки и убегая от капель дождя бросился в открытую дверь, боковым зрением отметив что-то лежащее в газонной луже около скамьи. 
Нажав кнопку лифта, я услышал чавкающие звуки доносившиеся от входа в подъезд. И через секунды на ступеньках появилось тело мужика в костюме и кепке, ползущее лицом вниз с упорством к только ему ведомой цели. Он полз в стиле баттерфляй – выбрасывая руки, цепляющиеся за бетонные ступени и подтягивая тело волнообразными движениями. Одежда, включая кепку, была пропитана глинистой влагой, хлюпающей при движении и оставляющей продолговатые темные следы по ходу движения.
Лифт где-то лязгал на этажах и я с ужасом представил, что это существо заползет ко мне в кабину. За несколько взмахов он преодолел несколько метров и прополз, к моему облегчению, мимо меня к боковой квартире. Голова в кепке уткнулась в дверь, дверь открылась и девочка лет десяти в платьице, с аккуратными косичками с вплетенными белыми бантами, радостным чистым торжествующим голоском крикнула вглубь квартиры : “Папа с работы пришел !” 
Двери лифта распахнулись, я вбежал, нажал кнопку этажа, вышел из лифта к квартире, нажал кнопку звонка и открывший дверь партнер с ужасом спросил: ”Что-то случилось?”
На моем лице была застывшая послойная маска удивления, омерзения, недоумения и радости спасения от контактов с непонятным мне миром.
“Не любила – не поймешь”  - говорила в таких случаях наша уборщица в отделе, когда объяснять долго, передать все оттенки и  эмоции нельзя и не было в этом особой  необходимости.