Любовь и сплавы. Глава вторая

Возвращение в Москву было грустным. На шею мне бросился истосковавшийся сын, близкие и друзья отметили моё измученное лицо - я похудела на пять килограммов за две недели, дав себе зарок - никогда больше не ходить ни на сплавы ни в походы и никогда больше не общаться с моей, как я тогда думала, несостоявшейся любовью.

Через два дня после возвращения, мне позвонил брат моего мучителя, спросить как мне сплав.

И когда я рассказала ему все перипетии этого путешествия, сказал -" Ну, он тебя больше не потревожит. Он всех своих потенциальных подруг на сплав возит - на проверку, ну и чтоб родители оценили."

-" Да и слава Богу" - ответила я.

Но он позвонил. В день приезда, как только вернулся домой. И закрутился наш роман с удвоенной силой. В этом романе было много страсти с моей стороны - страсти уставшей и замученной бытом сорокалетней женщины - и страх ненужности и одиночества пьющего сорокалетнего мужчины.

Ну и самое главное - нам всегда было о чём поговорить - и о чём поругаться)

Года через два, когда наш роман плавно перетёк практически в гражданский брак, он вдруг предложил мне второй сплав.

Эти два года он ходил на них без меня - со всей этой компанией. Но тут как -то сложилось, что из всей компании пойти летом мог только дядя Миша - тот самый физик с дочкой и внучками. Причём пойти мог один - а это тяжело и страшно для человека почти восьмидесяти лет. Ну и как бы нужна была группа сопровождения.


Я согласилась. Не знаю, почему. Может моё подсознание знало лучше меня, что главная любовь моей жизни - вовсе не дети и мужчины, а бесконечные леса и реки, и вечное удивление и восхищение красотой непостижимого разнообразия открывающихся перед тобой новых видов. Прошло с тех дней много лет, все мои любови давно закончились, а вот эта - настоящая, осталась. Только выросла и созрела.

Маршрут выбрали простенький - в связи с немощью участников - работоспособный только один - а остальные - старики и женщины) Сошли в Новом посёлке, загрузились - на этот раз в одну лодку - и поплыли себе по Лижме против течения, по направлению к Лижмозеру. Оттуда планировали добраться до Кедрозера - а потом, после пары стоянок, потихоньку сплавляться обратно к Новому посёлку - уже по течению.

В этот раз я уже не была испуганной и затюканной. Продукты переложила по своему, чай и сухари взяла под надзор - и выдавала строго раз в сутки - по просьбам трудящихся, с наслаждением купалась в холодной и мягкой воде, ловила рыбу и собирала грибы, разводила костёр и до хрипоты спорила по поводу стояночных мест со своими спутниками.

В спорах я выигрывала почти всегда - и из - за этого мы чуть не погибли однажды, когда я с помощью криков, угроз и подхалимажа, вытребовала стоянку на Райском наволоке - удивительной красоты тонком песчаном перешейке между двумя озёрами.

Спутники мои долго пытались мне обьяснить, что в случае шторма, нас смоет вместе с этим перешейком, но мне очень хотелось там порисовать - так что в конце концов я уселась на пень и сказала твёрдо - " Я никуда отсюда не поплыву, пока всё это не нарисую".

Я рисовала, а они поставили палатку, и сидели, глядя на меня с ненавистью, в полном отчаяньи.

Шторма к счастью не случилось - и мы поплыли дальше.

Следующая стоянка, напротив Кяппесельги, наградила нас огромным количеством морошки - и примирение произошло за поеданием оладий, щедром политых морошкой, давленой с сахаром, приготовленных мной вместо трубки мира)

Ну а дальше - мой скверный характер опять взял надо мной верх. Выбирали место для стоянки - и они наконец выбрали его - практически в болоте!

Я к тому времени возомнила себя уже бывалой сплавшицей - и ушла от них на высокий берег. Благо, ночи были тёплые, а дров, ягод и грибов - в избытке.

Думала - они сдадутся - и сами прибегут. Но нет!

И когда парламентер пришёл на мою стоянку с предложением покориться и вернуться к ним - я гордо сказала - " Ну уж нет! Надоели вы мне" Тут вот карта показывает лесную дорогу до мурманского шоссе - всего километров пять. Тащи сюда мои документы. Выйду на мурманку, поймаю попутку - а вы сидите в своём болоте, наслаждайтесь!"

Это было конечно, полное свинство, если учесть, что Миша в самом начале сплава посеял в черничнике очки и передвигался чуть ли не наощупь, да и вообще - эмоции на сплаве противопоказаны, но я об этом ещё не знала - за это и заплатила.

Основательно собравшись, к полудню я вышла на дорогу - и пошла себе не спеша, гордая и независимая женщина.

Но попробуй не сойти с дороги, когда лес по обе стороны от неё зазывно алеет шляпками юных подосиновиков. Я и сошла... А когда подняла голову, поняла, что дороги рядом - нет.

Сначала я заметалась. Потом орала до хрипоты - " Коляяяяя! Мишаааа!"

Да только никто не ответил - ушла я уже далеко.

Понимая, что своими криками я скорее призову медведя, чем друзей, я заставила себя успокоиться, воткнула в мох длинную палку, к ней привязала свою косынку - и начала искать дорогу, используя эту палку как центр круга. Ходила по радиусам, чтоб не сбиться.

Дорогу я нашла. Но охота идти дальше пропала совершенно. Поэтому, выйдя на неё на трясущихся от пережитого ужаса ногах, и опираясь на ту самую палку - спасительницу, побрела обратно.

А попутчики мои в это время сидели у костра - и мысленно меня хоронили.

Дошаркав до них я хрипло сказала -" Простите меня, ребята. Я больше не буду воевать. Слушаться буду."

Всё - таки надо отдать должное мужчинам. Это не бабы с криками и визгами - " А мы говорили! А ты нас не слушала!"

Мне только сказали - " Там тебя твоя порция ужина ждёт - макароны с тушёнкой" - и больше не вспоминали эту историю.

Давно уже нет в живых участников этого похода - но по сей день я с благодарностью вспоминаю их терпение - и их науку.