Сокровища маминого сундука
Уезжая по молодости в город за лучшей долей, Виктор хорошо представлял свою деревенскую участь: женитьба, семья, постоянная, изматывающая работа, а там и к рюмке рука потянется, в шестьдесят глубокий старик, а там и на вечный покой.
Мама осталась в деревне, куда на старость лет по свету мотаться, уж лучше здесь доживать свой век, где прошла вся ее тяжелая, трудная сельская жизнь; все знакомо, да и соседи помогут если что- так заведено всегда было у них, рассуждала она.
Соседи и сообщили, что представилась его Елизавета Ивановна, годы подошли, за девяносто перевалило, была она сухонькая и подвижная, Бог миловал, от сильных болезней уберег, вот и даровал многие лета.
Их не очень большой домик был крепким и мог простоять еще не один десяток лет, продавать его Лопухин после кончины матери не стал, жалко было, место родное, и все напоминало о прошлых прожитых трудных,но счастливых годах.
Соседи согласились присматривать за усадьбой, да и не шалили на этот счет местные, с уважением относились к односельчанам и их подворьям.
Год спустя разрешил Виктор Иванович поселить в их доме молодую агрономшу, которая приехала по распределению в колхоз и присмотрит за постройкой да и огород небольшой обиходит. Все вещи остались в доме, и они не были помехой для квартирантки, а ,наоборот, помогали ей в быту.
Спустя несколько лет агрономша вышла замуж за местного парня да и уговорила его уехать к ней на родную Кубань. С тех пор и пустовал их дом. В комнатке, где раньше обитала мама Лопухина, была деревянная кровать, стол, старое кресло и крепкий солидный сундук. Сундук был старинный, добротно выполнен мастером с некоторыми резными украшениями да еще и морилочкой прошел. Привезла его Лиза по молодости из Тамбовской губернии, так сказать, в качестве приданого.
Отец Виктора в тридцатые годы служил в НКВД и принимал участие в борьбе с белоказаками на тамбовщине, там и познакомился с местной невысокой, светловолосой , худенькой Лизонькой да и увез ее с собой вместе с сундуком в качестве жены к себе на родину.
В те годы самое лучшее и ценное хранили в сундуке, ключ всегда находился у хозяйки дома и причем в потаенном месте, но все знали, что находится в этом большой деревянной коробе. Прежде всего это была одежда, новые или совсем немного ношеные вещи: рубашки, кофты, платья, брюки, хранили и дорогие сердцу вещи, перешедшие от бабушек и прабабушек в наследство сарафаны, вышитые с двух концов длинные полотенца из тончайшей холстины для образов, которые всегда висели в углу большой комнаты. В сундуке, под замком, прятали деньги, метрики, сберкнижки и другие важные бумаги, а также нередко кулек с конфетами на праздник да и скромные украшения: монисто, броши да и серьги. Такое же содержимое сундука было и у Лопухиных, а после войны добавился туда орден Красной звезды да несколько медалей отца, а в скорости и его свидетельство о смерти: скончался от ран совсем молодым.
Виктор никогда не испытывал желания подробно узнать, что же там лежит у мамы, но какая- то тайна всегда оставалась, и желание узнать ее было всегда.
Домашние дела все же отпустили Лопухина на недельку в свое родное село, выйдя из автобуса и идя к своему дому, он здоровался со всеми односельчанами его улицы, сидящих возле домов на скамейках. Это были в основном женщины пожилого возраста; он практически никого уже не знал, так давно уехал из села. Они смотрели ему в след и негромко гадали, кто же это пошел.
Дом встретил его закрытыми ставнями на окнах, на крылечке была лавочка, на которой по- хозяйски распластался большой соседский рыжий кот.
Войдя в дом, он почувствовал прохладу и запах своего родного жилища, и теплая волна воспоминаний и тихой радости накрыла его. Придя в себя, он зашел к соседям , поздоровался, передал городские гостинцы и немного расспросил о их сельском житье бытье. Вернувшись домой, Виктор Иванович, не раздумывая, пошел в мамину комнату и, сняв с гвоздика ключ от сундука, с нетерпением открыл его- это желание присутствовало во время всей поездки в деревню, а почему это было, так он и не мог понять.
Запах нафталина и слежалой одежды вырвался из- под тяжелой крышки сундука, и он, не спеша, стал доставать в основном мамины вещи: кофты, юбки, несколько выходных платьев. В матерчатом боковом кармашке стенки сундука он обнаружил сберкнижку, увесистую пачку красивых облигаций, а на самом дне, на газете, правда до военных лет, в углу лежал небольшой узел, который был плотно замотан белой холстиной. Лопухин осторожно размотал его, и перед ним предстали ранее не виданные им в доме вещи. Прежде всего это была небольшая икона,он сразу понял, что она была старинной и ценной: лик святого был изображен на доске, оклад имел скромный узор и выполнен из серебра. Тут же находился золотой крест на цепочке, обручальное колечко и царский червонец, а также тетрадь, исписанная мелким маминым почерком из двух десятков страниц.Виктор не мог понять, откуда в их скромном доме такие дорогие и уникальные вещи; когда он открыл тетрадь, то прочел:
-Дорогой мой сынок Витя, я знаю, что ты когда- нибудь прочтешь мои скромные записи,которые позволят тебе узнать некоторые вещи, о которых ты не знаешь- это небольшие записки о прожитой моей жизни.
У Виктора в глазах появился туман, подступили слезы, он даже представить не мог, что мама могла писать записки о своей жизни.У Елизаветы Ивановны было семь классов образования, в то время это считалось очень много, она знала много стихов, а по математике с легкостью решала задачи и примеры за десятый класс, не раз тем самым выручала своего сына. Виктор завязал вещи обратно в узелок, а сам взял тетрадь и читал ее до глубокой ночи, мама как бы разговаривала с ним, выстраивала свои записи в форме беседы. Он четко представлял, как тихо, с интонациями,мама беседовала, как она улыбалась, и какая у нее была мимика лица, как ее натруженные руки перелистывали страницы, и она поправляла свои густые седые волосы, к заметно ослабевшим глазам близко приближала страницы тетради.
В своей тетради она рассказала о своих родителях и о бабушке с дедушкой, получалось, захватила восемнадцатый век, чем они занимались и где жили. Затем он прочел, что в годы войны она была главным бухгалтером районного госбанка и вывозила грузовик денег в эвакуацию, а так же, что его безупречно честная мама после смерти отца была осуждена за хищение колхозного добра( принесла зерно с тока в двух карманах кофты, чтобы хоть как- то накормить, четверых детей,- этого он не знал, и ни одна живая душа в селе не сказала об этом. С горечью она также поведала как старший из детей Володя в третий класс ходил босиком,тепло еще было, а обуви то не было. А в один из дней погода к обеду резко изменилась- пошел дождь, а потом и вовсе лужи быстро замерзли, и в поисках хоть какой- то обуви она залезла на чердак их старой избы, нашла там старые, драные галоши да и пошла с ними за сыном в школу, привязала кое- как тонкой бечевкой, так и шел по улице ,как в лаптях.
Читал Виктор Иванович горестную повесть жизни своей мамы и не мог сдержать слез, думая, каким нужно было быть сильным и несгибаемым человеком, чтобы все это выдержать, вынести и вырастить своих детей, живущих в избе с земляным полом,крытым соломой, без электричества и должного запаса еды и дров на зиму.
В конце своих записей мама писала, что икона, старинная, дорогая, досталась ей от бабушки, это же касалось и креста, и просила передать их его внучке. Червонец ей отдал отец, так и не сказав, откуда он у него, но тратить не велел ни при каких обстоятельствах. В самом конце было написано:
-Помни меня, сынок, не забывай,- твоя мама.
На следующий день Лопухин пошел в правление колхоза и написал председателю заявление о передаче своего дома в распоряжение хозяйства,пусть в нем живут хорошие люди и добрым словом поминают его Елизавету Ивановну и прихватив сокровище маминого сундука в тот же день уехал домой в город.
18.01.2024
Свидетельство о публикации №224011800571